энтузиазм начал угасать. Она скучала по прошлому: кражами обеспечить себя было намного легче. Рафаэль предупреждал: не стоит верить ей, но я только смеялся над его словами. Даже когда он сказал, что видел ее на рынке Трех дорог в рабочее время, меня это не встревожило. Я не верил, что она может меня обмануть… Когда Злата пришла в Новый Шу, Рафу это не понравилось, он уверял, что она снова меня обманет. И я опять ему не поверил.
Исайя толкнул тяжелые ворота, и они вошли во двор, освещенный заколдованными фонарями. В окнах первого этажа горел свет: друзья уже вернулись с патрулирования.
– У каждого из нас есть темная сторона, – сказала Адель, ступая по усыпанной гравием дорожке. – Все мы делали что-то, о чем хотели бы забыть… И, боюсь, это еще не конец.
Исайя остановился у крыльца.
– Меня никогда не пугала тьма, – ответил он. – Но каждый день, как и ты, я сознательно выбираю свет.
Она слабо улыбнулась.
– У тебя хорошо получается.
– Иди. – Исайя кивнул в сторону дома. – Я немного задержусь, мне нужно побыть одному.
Поднявшись по ступенькам, Адель оглянулась. Исайя стоял к ней спиной, глядя на небо, скрытое Тишиной. Облака осыпались мелким дождем.
Переступив порог дома, она прижалась к двери и, прежде чем закрыть ее, легонько шевельнула пальцами. Вместо дождя над Шу закружились снежинки, мягкие и пушистые. Они таяли, едва коснувшись земли.
Глава 13
За окном было темно от бушующего ливня, поэтому, несмотря на довольно ранний час, в кабинете на втором этаже Клуба Адских Джентльменов зажгли несколько масляных ламп и десяток свечей.
Сидя за письменным столом, Джаспер Бартоломью с сочувствием смотрел на своего бывшего секретаря Октавия Владошека, чей вид явственно свидетельствовал о нелегком пути, который он проделал. От мокрой одежды несло потом и грязью, истоптанные ботинки не развалились только благодаря веревкам и кускам ткани, которыми были обмотаны. От некогда пышущего здоровьем мужчины, каким Октавий покинул Старый Шу, остался обтянутый кожей скелет с косматой бородой и блестящей лысиной.
Греясь возле камина, Октавий нервно переминал пальцы и раз за разом бросал восхищенные взгляды в сторону пятерки Адских Джентльменов, расположившихся в креслах чуть позади. Столь близкое присутствие Инкарната Земли, да еще и воплотившегося в теле Исайи, с которым он был давно знаком, заметно будоражило господина Владошека.
Закончив рассказ о жизни среди гвардейцев, Октавий выразил желание вернуться в Клуб и служить во благо Лунного королевства. По его словам, некогда непобедимое войско Малахии понесло большие потери, и виной тому были не столько повстанцы, сколько Гнилость и Пожиратели, которые совершают регулярные набеги на военные лагеря. Поначалу Инкарнаты Золотой пятерки во главе с владыкой Солнца появлялись на поле битвы и сражались бок о бок с подданными, но в последнее время делали это все реже. Поняв, что помощи ждать не стоит, Октавий упаковал свои скудные пожитки и отправился в Новый Шу.
– Я до последнего не верил, – он обратился к Исайе. – Думал, что это ошибка, но потом увидел…
– Молитвенные карточки, – закончил тот вместо него. – Я о них наслышан.
– Да.
– Можно взглянуть? – поинтересовался Джаспер, отвлекая внимание на себя.
Он побаивался, что Октавий, славящийся чрезмерной любовью к Избранникам Вселенной, может потерять последние крупицы самообладания и упасть на колени перед Инкарнатом Земли, пытаясь выпросить благословение и защиту.
– Конечно, конечно! – Владошек принялся лихорадочно искать карточки среди своих вещей. Вытряхнув содержимое дорожного мешка на пол, он с радостным «Ага!» вручил Джасперу десяток потрепанных картонок с изображением Инкарнатов.
Пока тот рассматривал рисунок Малахии, Октавий принялся собирать разбросанную одежду и запихивать обратно в мешок.
– Как приятно снова оказаться среди старых друзей, – сдавленно произнес он. – Должен признать, что, покинув Клуб, я совершил чудовищную ошибку. Но я был верен королю и ни секунды не сомневался в неминуемой победе над повстанцами Луки Драгомира. Увы, смерть Инквизитора Марселя стала для гвардии сильным ударом, мы потеряли блестящего военачальника!
Подняв голову, Джаспер заметил, как его ученики обменялись многозначительными взглядами.
– И чего же вы ищете здесь, в Новом Шу? – спросил Исайя.
– Хотелось бы вернуться к прежним обязанностям, если это, конечно, возможно, – незамедлительно ответил Октавий. – Последние десять лет Клуб был моим домом, а Джентльмены – семьей. Я хочу вернуться домой.
– Откуда нам знать, что вы не один из шпионов? – бесцеремонно спросил Рафаэль. Его прямолинейность порой удручала Джаспера, но сегодня она была очень даже к месту: лучше сразу расставить все точки над «і».
– Ради всего святого, как вы можете так скверно обо мне думать? – Октавий выглядел оскорбленным. – Я сражался с повстанцами, помог увезти из отравленных Гнилостью земель сотни людей и чудом избежал гибели от лап Пожирателей…
– Это не ответ на вопрос.
– Но я…
– Вы не внушаете мне доверия. – Рафаэль щелкнул языком.
– Я не шпион! – с отвращением выплюнул Октавий.
– Исайя? – позвал Фокс, ожидая услышать подтверждение или опровержение слов господина Владошека, но Исайя ничего не ответил. Сосредоточенно хмуря брови, он немигающим взглядом уставился на запертую дверь.
Джаспер не слышал, чтобы кто-то стучал или пытался войти.
– Исайя, что скажешь? – повторил Кью.
– Во-первых, он не лжет. А во-вторых, сюда идет Соня.
Озадаченный Линкольн вскочил с кресла, собираясь выйти к возлюбленной в коридор, чтобы она не помешала разговору, но Исайя жестом велел ему остановиться.
– Оставайся на месте.
– Что? Почему?
– Она сейчас не человек, а Инкарнат. – Исайя поднялся. – Я чувствую в ней Нептун, но энергетика странная и какая-то… неправильная.
– Что значит «неправильная»? – встревожился Фокс.
Ответом ему послужило мелкое дребезжание чернильницы о поверхность столешницы. Баночки с целебными мазями, стопка непрочитанных писем, черный с золотыми прожилками камень, который служил Джасперу держателем для бумаг, латунный нож для вскрытия конвертов, карандаши и ручки – все пришло в движение. Стекла в окнах покрылись мелкими трещинами, ваза на каминной полке со звоном лопнула, а все выдвижные ящики в столе Джаспера разом открылись. Октавий испуганно взвизгнул.
– Какого черта она творит? – осведомился Рафаэль, ни к кому конкретно не обращаясь.
Кресло, в котором сидел Кью, проехалось по полу, оставив глубокие царапины.
– Сейчас узнаем, – тихо ответил Исайя.
Ключ в замочной скважине повернулся, и дверь со щелчком открылась. В кабинет вошла Соня. Короткие светлые волосы были взлохмачены, несколько прядей – красные от крови; рубашка местами разорвана, словно Соня пыталась содрать ее с себя, но не хватило сил. Ее глаза опухли от слез, худенькие плечи свело от напряжения, а кулаки были крепко сжаты.
Шаг. Еще один. Каждое движение выглядело неестественным, будто у марионетки, управляемой невидимым кукловодом. Соня с отсутствующим видом посмотрела на Джентльменов и жутко изогнула губы в ухмылке. Джаспер невольно вздрогнул.
– Нет-нет-нет… – Она оглянулась, словно надеялась увидеть здесь кого-то еще. Взгляд был отрешенным, расфокусированным. – Не все… Не все… Не все… а мне нужны все… Все-все-все.
Джаспер видел, как дернулся Линкольн, но Рафаэль и Фокс одновременно схватили его за руки.
– Что с тобой случилось? – выдохнул Кью.
– Помолчи, – не оборачиваясь, велел Исайя.
Соня хихикнула.
– Да-да-да… Сын Земли все понял. Конечно, он понял, глупая… Он умнее тебя… Глупая! Глупая! – Она запустила дрожащие руки в волосы и с силой потянула. – Мало времени, мало времени.
Вся мебель в комнате задрожала с новой силой.
– Мало времени для чего? – мягко спросил Исайя.
– Для меня, – ответила Соня, все еще безумно посмеиваясь. – Девчонка скоро вернется… Глупая! Глупая девчонка! Ненавижу!
Присев на корточки, она начала деловито выворачивать карманы: камешки, несколько ракушек, птичьи кости, змеиная голова, стрелка часов, несколько волчьих клыков, монетки, уголек, засушенный цветок и две веточки.
– Приведите ее… Немедленно… – Она подняла голову и взглянула прямо на Октавия, который так вжался в стену, словно больше всего на свете желал слиться с ней. – Ты, старик, найди и приведи мне ее… Быстро. Быстро. БЫСТРО!
Господин Владошек промямлил в ответ что-то нечленораздельное.
– Тебе нужна Адель? – вмешался Исайя.
Инкарнат Нептуна рассеянно кивнула, вернувшись к изучению разбросанного по полу содержимого карманов.
– Я приведу ее. – Джаспер поднялся из-за стола, но не успел сделать и двух шагов, как энергетическая волна толкнула его обратно в кресло.
– НЕТ! – Соня ткнула пальцем в сторону дрожащего Октавия: – Он. Вы все должны остаться здесь… ВСЕ.
Исайя повернулся к Владошеку.
– Выйдете отсюда и пойдете направо. В самом последнем доме – большом двухэтажном, с темной черепицей – вы найдете девушку по имени Адель.
– К-к-как она выглядит?
– Как на вашей молитвенной карточке, – ответил Джаспер. – Она Инкарнат Луны.
Поглядывая то на Соню, то на Наблюдателя, бывший секретарь Клуба, казалось, никак не мог решить, кто его пугает больше – королева ведьм или безумная дочь Нептуна. Спустя несколько секунд он кивнул:
– Да, конечно.
Бочком протиснувшись мимо Сони, которая трясла и подбрасывала камушки, точно игральные кости, Октавий выбежал в коридор. Когда за ним захлопнулась дверь, в кабинете повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь бормотанием:
– Скоро все случится, очень скоро. Да. Я знаю… знаю-знаю-знаю.
Благоразумно сохраняя дистанцию на случай, если Соня решит броситься на него, Исайя опустился на пол.
– Что именно должно случиться?
Она вскинула голову, в ее глазах промелькнула злая радость.