– А теперь отзови магию крови и отпусти его, – сказала она, обращаясь к Исайе.
Не спеша исполнять просьбу, он не сводил с нее тяжелого взгляда и явно пытался разгадать замысел.
– Я хочу уравновесить наши с ним силы, – нетерпеливо объяснила Адель. Это только отчасти было правдой, и Исайя наверняка это знал. – Просто делай то, что я велю. Ты пообещал.
Исайя вскинул правую руку и, пошевелив пальцами, освободил Инкарната Черной дыры от невидимых оков.
– Что дальше? – спросил он мрачно.
– Призови Брину Геккерн, младшую сестру Азы.
– Ничего не выйдет, Адель. – Исайя покачал головой. – Даже будучи ведьмой крови, она не сможет тягаться с Драгомиром. Думаю, мне удалось это только потому, что я, как и он, Инкарнат. Его сущность попросту раздавит ее, как муху.
– Он прав, – вмешался Малахия. – Если бы чародейки могли сразиться с избранниками Вселенной, то давно бы сделали это, а не бежали в горы много лет назад.
Адель раздраженно заскрежетала зубами. Удивительно, как быстро те, кто обрел власть, теряют способность подчиняться.
– Никаких возражений, – отрезала она, сожалея, что колдовского браслета больше нет. Авери уничтожила старый, опасаясь, что одна из Геккерн или Грант может снова завладеть телом Адель, дабы отомстить Исайе. Они никогда не простят ему убийство Азы и всегда будут искать лазейку в его приказах. А работая над оружием для Джентльменов, сестры не успели сделать Адель новое украшение. – Мне нужна Брина, немедленно!
Стоило Исайе прошептать имя ведьмы, как та незамедлительно явилась на зов короля.
– Ваше Величество… – каждое ее слово сочилось ненавистью. – Чем могу служить?
– Полагаю, у Инкарната Луны есть для тебя задание, – ответил он.
Адель остановилась в нескольких шагах от ведьмы. Вес меча тянул вниз. Секунда. Две. Три. Сделав глубокий вдох, она обернулась и встретилась взглядом с Исайей.
– Нет никакой разницы, сделаю я это сейчас, через пять или десять лет. Я все равно не позволила бы тебе разбираться со всем в одиночку. – С этими словами Адель вскинула меч и молниеносно, чтобы Исайя не успел помешать ей, нанесла удар в горло Брины.
Отшатнувшись, чародейка захрипела и с ужасом уставилась на кровь, которая заливала грудь и алыми струйками стекала на почерневшую землю. Зажав шею руками, она подняла взгляд на Адель, словно пыталась понять, как же это произошло. В ее темных глаза читался страх, на лице застыла гримаса боли.
– Прости меня, – слова Адель были не громче дыхания.
Став одной из чародеек, она собственными руками поднимет Солнечное королевство из пепла; только так можно вернуть долг Исайе и разделить ношу, которую он так опрометчиво взвалил себе на плечи.
Вместе с последним вздохом магия покинула тело ведьмы и с силой обрушилась на Адель. Ослепительная вспышка повалила ее на землю, тело свело мучительной судорогой, а к горлу подкатила тошнота. Во рту чувствовался тяжелый металлический привкус. Мир перед глазами поблек, а потом и вовсе исчез. Крик застрял в груди, превратившись в острые осколки, которые вонзались в плоть. Жестокое волшебство разрывало сухожилия и крошило кости. Издалека доносились голоса Исайи и Малахии, но Адель ничего не понимала. Дрейфуя на грани сознания, она из последних сил старалась не позволить новой сущности затянуть себя в пучину беспамятства, но долго бороться не смогла. Изнемогая от боли, Адель то отключалась, то снова приходила в себя, осознавая, что превращение еще не закончилось.
Когда Адель в очередной раз открыла глаза, первым, что она увидела, был алый снег. Огромные красные снежинки скользили по воздуху, плавно оседая ей на лицо. Боль постепенно утихала, сознание прояснялось, и мир обретал былую четкость. Приподнявшись на локтях, она заметила стоявших в стороне Исайю и Малахию, которые о чем-то спорили.
– Адель! – вскрикнул Исайя и вместе с Инкарнатом Солнца бросился к ней, но почти сразу же был вынужден остановиться.
Велев им не приближаться, Адель с трудом поднялась. Голова будто налилась свинцом, мышцы дрожали от напряжения, а ватные ноги так и норовили подогнуться. Сделав несколько неуверенных шагов, она рухнула перед Исайей на одно колено. Он был королем ведьм, и теперь, став частью ковена, Адель должна была ему поклониться.
– Только давай ты наорешь на меня позже, – охрипшим голосом произнесла она и склонила голову.
Опустившись перед Адель, Исайя осторожно взял ее лицо в ладони и заставил посмотреть на него.
– Глупая девчонка! – прошептал он. – Почему ты все время так меня пугаешь?
– Прости.
Вытерев ладонью кровь с ее губ, Исайя впился в них страстным поцелуем.
– Надеюсь, ты понимаешь, что мы еще вернемся к этому разговору, – отстранившись, выдохнул он.
– Более чем.
– А теперь ухватись за меня…
Опираясь на Исайю, Адель встала. Кроваво-красный снег все не прекращался – выныривая из тумана, клубящегося над головами, он мягкой периной ложился на изъеденную Гнилостью землю.
– Ты будешь в порядке? – спросил Малахия.
– Да, – кивнула Адель. Неважное самочувствие оказалось вполне терпимым, бывало и хуже. – Вам пора. Не волнуйтесь, я справлюсь с Лукой.
Проводив Инкарнатов до кареты, рядом с которой ждал дракон, Адель вкратце выслушала все, что Исайе удалось узнать о магии крови за эти дни. Во многом магия чародеек была такой же интуитивной, как и магия избранников Вселенной, – главное, следовать за своим чутьем.
После того как Авери взмыла в небо, унося с собой карету, Адель первым делом похоронила тело Брины. Нуждаясь в короткой передышке, чтобы собраться с мыслями и хоть немного свыкнуться с новообретенной силой, она не спешила сразу извлекать Луку из ловушки. Ведь когда Адель это сделает, у нее будет всего пара секунд, чтобы использовать магию крови, иначе он обезвредит ее с помощью гравитационной аномалии.
Отыскав выжженный клочок земли, Адель велела планете опустить Драгомира, и та подчинилась. Из-под красного снега появились корни и стебли, а за ними Инкарнат Черной дыры. Стоя на четвереньках, он натужно кашлял и пытался отдышаться, жадно хватая ртом воздух.
– Дорогая, я уже начал беспокоиться… – сипло произнес он.
– Это на тебя не похоже.
– Ты затеяла жестокую игру.
– Поднимайся! – велела Адель, бросив к его ногам меч. Для себя она уже создала другой, изо льда и лунного света.
Представив сердце Луки, Адель подняла правую руку и сжала пальцы – недостаточно сильно, чтобы парализовать его, как это проделал Исайя, но достаточно, чтобы обездвижить при первой же необходимости. Удивленно вскрикнув, Драгомир взглянул на нее.
– Как ты это делаешь?
– Твоя кровь.
– Но… Что ты сотворила с собой, Адель?
– Поднимайся! – рявкнула она. – Никаких Пожирателей, никаких земляных драконов, только ты и я.
– Звучит весьма самонадеянно.
– Не испытывай моего терпения, Драгомир.
– Так вот для чего ты захватила меня в эту милую поездку. – Он рассмеялся. – Должен признать, ты умеешь удивлять.
– Ты предпочел бы остаться гнить под землей?
– Я этого не говорил. – Лука выпрямился и, кажется, только сейчас обратил внимание на необычный цвет снега. – Не понимаю как, но ты предала свою сущность.
– Это самая низкая цена, которую мне пришлось заплатить, чтобы мы оказались здесь, в конце истории.
– Я предполагал другой финал.
– Не утруждайся… – сухо отрезала Адель.
Лука снова рассмеялся.
– Дорогая, я почти польщен тем, как сильно ты меня ненавидишь.
– Ты не оставил мне выбора.
– Разве? – удивился он. – Помнится, я преподнес тебе мир, но ты отказалась. Это был твой выбор. Сегодня ты могла сражаться вместе со мной, Адель, а не против меня.
– Ты не оставишь меня в покое…
– Тьма всегда тянется к свету, даже если ему это не нравится. Таков закон Вселенной. – Вокруг его правого запястья заклубился мрак. Тонкие витки переплетались, словно удивительное кружево, образуя изящный меч. – Сделай то, что должна, Мэри.
Адель встала в защитную стойку. Поединок с Юн в который раз доказал, что особо рассчитывать на свои навыки рукопашного боя и фехтования не стоит. Но внутри нее бурлили силы других Инкарнатов, способные помочь, если разумно их использовать. Да и Лука мог применить свои способности как угодно, обойдясь без Пожирателей.
Словно подтверждая ее мысли, позади него возникло пятно тьмы, а в следующее мгновение Инкарнат Черной дыры нанес первый удар.
– Ты уверен, что это здесь? – Малахия обеспокоенно оглядывался по сторонам.
Стоя посреди сгнившего сада, запорошенного алым снегом, Исайя не сводил взгляда с истлевшего дерева. Узловатые корни выступали над землей и расползались в стороны, словно щупальца большого осьминога.
– Да. – Он указал на самую высокую ветку, где сидел ворон. Склонив голову набок, птица с интересом наблюдала за Инкарнатами и время от времени щелкала клювом.
Кривые, поломанные ветви тянулись к небу в безмолвной мольбе, а облепленный мухами черный ствол на первый взгляд казался трещиной в белом полотне Тишины. Дерево таило в себе магию, которую Исайя явственно чувствовал; она взывала к нему, как к себе подобному – чародею, ведьмаку. Вероятно, именно это место много лет искали Двенадцать сестер, пытаясь проникнуть в мир Ра.
– Виктор? – позвал Инкарнат Солнца.
Ворон даже не шелохнулся.
– Тики Ра? – сделал попытку Исайя.
Птица подняла голову к небу и замерла, словно размышляя. Возможно, она пыталась вспомнить того, кому оно когда-то принадлежало, – вспомнить себя. Затем ворон внезапно забил крыльями, сорвался с ветки и, описав круг, мягко опустился Исайе на плечо.
– Кар!
– Кажется, это он. – Исайя повернулся к Малахии.
Вдали смутно виднелись очертания дракона, который занял большую часть двора в ожидании дальнейших указаний.
– Учитывая, что, коснувшись тебя, птица до сих пор жива, вынужден согласиться.
– Но я совсем не чувствую в нем магии.