Сталь приближалась ко мне. С пустым взглядом, не чувствуя ничего, я тупо смотрел на нападавшего. Наши взгляды встретились. Я ощущал в нем гнев, адскую боль, но также там был страх. Жутчайший страх, будто он бросился в пасть монстра.
В этот момент дверь Лавки Бернарда с грохотом отворилась. Огонь только перекинулся на первый этаж. Из двери выбежал разъяренный и ошеломленный Бернард, на глаза которого тут же попала хаотичная картина битвы.
Боевые инстинкты, заржавевшие, но не исчезнувшие, в одно мгновение вспыхнули, и он тут же оказался передо мной, как раз в тот момент, когда лезвие приблизилось к моему лицу. Оттолкнув раненого противника, он схватил бандита за горло и придавил к земле, нанося тому удар за ударом другой рукой, вмазывая его лицо в пол.
Прямо за Бернардом появился Юлай. Лицо парня переполнял страх, однако, к моему удивлению, он не застыл, неспособный ничего сделать. Увидев, как Адам с трудом уклоняется от нападок последней из оставшихся фигур, истекая кровью, Юлай подхватил лезвие поваленного Бернардом бандита и побежал на помощь к брату.
Драка подходила к концу. Я перевел взгляд на горящее здание, а точнее на объятую пламенем комнату. Там, где-то была моя книга. Возможно, она уже сгорела. Пустота внутри постепенно начала заполняться новым приливом отчаяния и разрушенных надежд.
"Я маг. Я могу менять реальность", – подумал я, и одной только этой мысли оказалось достаточно, чтобы пробудить уверенность. Отчаяние преобразовалось в решимость, а разрушенные надежды – в смелость и силу.
С трудом поднявшись, я бросился ко входу в горящее здание.
Пламя лизало кожу и обжигало. Казалось, она плавится под его жадными языками. В глазах и рту тут же все пересохло, а горло забилось дымом.
Стараясь не дышать, я прикрыл рот рукавом и заставил ноги бежать по скрипучим доскам. Адреналин заглушил боль и прибавил сил, отчего я всего за пару секунд добежал до лестницы. Благо она еще не обрушилась, однако потолок в любое мгновение мог рухнуть. Я даже забыл про искалеченную ногу.
Огонь бушевал, и его чавканье, сопровождающееся хрустом, оглушало. Я двигался не столько по чувствам, сколько по памяти. С каждым мгновением идти становилось все тяжелее. Рядом со мной внезапно упала горящая доска, чудом не задев плечо. Только по счастливой случайности я еще не погиб.
Наконец, я оказался перед дверью в комнату. Осталось совсем немного, и все закончится. Еще чуть-чуть, я заберу книгу и вернусь. Только подобные мысли поддерживали меня. Я не прекращал борьбу лишь из-за нежелания расставаться с мечтами.
С разбега я врезался в дверь и влетел в комнату. Все вокруг уже было объято огнем, и тут совсем не осталось кислорода. Черный дым застилал пространство под потолком, и совсем скоро, если к тому моменту я буду жив, он достигнет уровня головы.
Естественно, кровать, под которой была книга, пылала сильнее всего. Она находилась ближе всего к окну и, вероятно, загорелась первой. Однако, несмотря на это, я не оставлял надежды и подбежал к ней.
Внезапно позади раздался громкий хруст, сразу за которым последовал грохот. Инстинктивно я обернулся, и на том месте, где я стоял всего мгновение назад, теперь находился завал горящих досок. Пути назад не было, и только тогда я ощутил леденящий душу страх. Я был в ловушке. Уставший. Время шло на секунды.
Сожаление проявило себя, только чтобы оказаться отвергнутым. Я там, где должен быть.
Выжимая последние силы из своего разума, я пытался повелевать огнем. Он колыхнулся, однако мысли текли слишком медленно. Оказалось, сложно придумать область без огня, когда все вокруг им застлано. Но другого выбора не было. Пока мое тело чуть ли не плавилось, я, дрожа, представил, как пламя отходит от области под кроватью, и мир подчинился.
Всего секунда, но этого времени мне хватило, чтобы занырнуть под кровать и нащупать искомую книгу. К моему удивлению, она еще не превратилась в обугленный кусок, только ее края оплавились. Похоже, она была неестественно крепкой.
Рывком я вытащил книгу, однако более не подчинявшийся огонь вернулся и успел лизнуть руки. Жуткая агония пробрала меня до костей. Хотелось кричать, но воздуха в горле не осталось. Даже вдохи обжигали, но хуже всего был дым.
Дрожащими ладонями, покрывавшимися волдырями, я сжал книгу изо всех сил и отшатнулся. В любое мгновение я мог потерять сознание, и, возможно, это был бы наиболее удобный конец, однако тело отказывалось сдаваться. Мне нужно было жить.
Скорее инстинктивно я придумал план, как можно было выбраться из этой огненной ловушки, и тут же приступил к его исполнению. Мир перед глазами потемнел, и я перестал слышать. Полубессознательно побежал вперед, и в это самое мгновение языки пламени немного отступили предо мной, освобождая путь к окну. Однако даже несмотря на это, я чувствовал, как горю заживо.
Внезапно я ощутил невесомость и чудом успел сгруппироваться, прежде чем пришел толчок, вышибая из меня все остатки сознания.
Глава XII: Пробуждение
*Мирт*
— Хватит витать в облаках! – очередной лёгкий шлепок обрушился на мою спину, наверное, уже в десятый раз за эту тренировку. И снова я был вырван из своих размышлений.
— Какого черта ты вообще приперся на занятие, если так себя ведешь?! Почему не прогулял, как обычно? – разгневанный Салев навис надо мной, выхватив из рук деревянный меч. Мне стало стыдно от его слов. Стоило ему принять меня в качестве ученика, как я тут же пропустил несколько занятий, а даже когда приходил, едва ли тренировался из-за усталости и обилия мыслей.
Взгляды других учеников буквально прожигали меня, отчего становилось еще более неловко.
— Сегодня ты тренироваться не будешь! Иди понюхай цветочков или сиди и смотри, как другие занимаются! – толкнул он меня в плечо, и я с опущенной головой поплелся к краю поля, где рухнул на землю.
Все прогрессировали быстро, и постепенно я ощущал, как отстаю. Однако я продолжал убеждать себя, что это из-за занятий с Эларионом и Лайсом. Проклятый старик вызывал меня через день, и после попыток почувствовать магию я ощущал себя совершенно измотанным. К счастью, скоро это должно закончиться, ведь я был прямо на грани просветления.
Что касается Лайса... Мне так и не удалось решить Кубик Рубика, однако, несмотря на это, он выдал мне другую головоломку, из-за чего работы стало вдвое больше. А его задания попросту раздражали. Конечно, я без проблем украл нож у поварихи и подкинул его ее помощнице, однако после этого Лайс приказал мне проследить за Мией и составить ее подробное расписание дня. Это оказалось сложнее, чем я предполагал изначально.
Времени на тренировки борьбе едва ли оставалось.
— Вы должны следить за ногами. Смотрите, куда ступаете! Здесь все просто: земля плоская, и если не путаться в ногах, у вас все будет в порядке. Однако вы можете сражаться на склонах, в неровной местности, на болотах или снегу! Так что думайте, куда ставите ноги! – Салев расхаживал перед шеренгой учеников, размахивающих мечами. Их движения стали плавнее и увереннее за прошедшие дни. Пот стекал по их телам, и они тяжело дышали.
— Ладно, на сегодня хватит. Все свободны! – взмахнув рукой, Салев как обычно крикнул, и тут же раздались вздохи облегчения. Некоторые сразу упали на землю, отдыхая, в то время как другие поспешили убраться отсюда. Постепенно между ними завязывались разговоры и слышался смех. Я чувствовал себя изгоем. Впрочем, это не приносило мне сильного дискомфорта. Я всю жизнь прожил таким образом.
Уже встав, я собирался отправиться домой, чтобы в очередной раз попробовать собрать кубик Рубика, когда грозный голос окликнул меня.
— Кроме тебя, Мирт. Ты подойди, – приказал Салев, глядя на меня нахмурившись. Это тут же породило во мне недоброе предчувствие, но все же я спокойно подошел.
Он не начал говорить сразу. Оглядываясь по сторонам, Салев ждал, пока все покинут площадку, прежде чем сесть на скамейку. Немного поколебавшись, я сел рядом, так как он, видимо, не возражал.
— Я был немного груб сегодня, но мои слова были серьезны. Я взял тебя в свою группу несмотря на возражения, так как видел стремление в твоих глазах. Конечно, я должен твоей матери, но я бы не стал обучать тебя, не почувствовав в тебе задатки, – не глядя в мою сторону, начал Салев, и его слова тут же удивили меня. Во-первых, он упомянул, что ему возражали по поводу моего участия в тренировках. Впрочем, это не казалось особо шокирующим. Но он также упомянул долг перед моей матерью.
"Стоп, она же тоже была гвардейцем главы. Они наверняка служили вместе. Но все равно..." – это казалось странным. Никто из гвардейцев не был бы рад появлению бастарда, ведь бастарды считались проявлением слабости, потерей контроля над собой.
— Моя мать? Не понимаю.
— Ты мало о ней знаешь, что вполне естественно. Многие считают ее одним из черных пятен в истории клана. Как-никак, не так уж много бастардов было рождено за все время его существования. Однако я долго служил вместе с ней. Мы прошли через не одно сражение, и я могу сказать, что она была великой женщиной. Если бы не она, я бы не раз погиб. Я обязан ей слишком многим, – глаза мужчины остекленели, пока он вспоминал прошлое. Это был первый раз, когда я видел нечто подобное на его лице.
— Так что, увидев тебя, я не мог не вспомнить о ней. У тебя ее глаза, хотя в них видна примесь твоего отца. Зеленые глаза с пурпуром... – он посмотрел на меня, и я почувствовал грусть в этом взгляде. От этого мне стало не по себе.
— А теперь скажи мне: почему ты пропускаешь тренировки? Почему не пользуешься шансом, данным тебе? – в одно мгновение привычный Салев вернулся, и теперь он смотрел на меня строго и недовольно.
Пару секунд я колебался. Я чувствовал, что могу доверять ему, однако... Я не был уверен. Он выглядел искренним, и я ощущал его честность внутри себя. Сам того не осознавая, я услышал отголосок его эмоций.
— Я... Вы же сохраните это в секрете? Я могу вам доверять? – с надеждой спросил я его. Салев оказался первым человеком после Остина, кто отнесся ко мне не просто как к бастарду, и я был безмерно благодарен ему.