— Но, — сказал Эленд, вставая, — мне пора. Я действительно приехал с определенной целью. Я должен встретиться кое с кем из друзей.
«Верно! — подумала Вин. — Один из тех, с кем Эленд встречался в тот раз — один из той компании, которую Кельсер и Сэйзед посчитали весьма странной, — был из дома Гастинг».
Она тоже встала, протягивая Эленду платок. Эленд не взял его.
— Оставьте у себя. Мне он все равно не нужен.
Вин посмотрела на платок. Когда лорд намерен всерьез ухаживать за дамой из высшего света, он дарит ей платок…
— Ох, спасибо! — Вин стиснула платок в руке.
Эленд улыбнулся, делая шаг в ее сторону.
— Кто-то другой, кем бы он ни был, мог обойти меня благодаря моей же собственной глупости. Но я не такой дурак, чтобы уступить в соревновании. — Он подмигнул, легко поклонился и вернулся в бальный зал.
Вин выждала несколько мгновений и проскользнула в дверь вслед за ним. Эленд уже разговаривал с теми двумя — Лекалем и Гастингом, юношами из враждебных Венчерам Домов. Они постояли на месте, а потом пошли к боковой двери.
«Через ту дверь можно попасть только в одно место, — подумала Вин. — На лестницу одной из малых башен».
— Госпожа Валетт?
Вин подпрыгнула от неожиданности и, обернувшись, увидела Сэйзеда.
— Мы можем уходить? — спросил он.
Вин быстро шагнула ему навстречу.
— Лорд Эленд Венчер только что ушел по той лестнице вместе с друзьями — Гастингом и Лекалем.
— Интересно… — пробормотал Сэйзед. — Но зачем… Госпожа, что с твоим лицом?!
— Неважно, — отмахнулась Вин. — Думаю, мне надо пойти за ними.
— Еще один платок, госпожа? — спросил Сэйзед. — Однако вы не теряете времени!
— Сэйзед, ты меня слушаешь?
— Да, госпожа. Полагаю, вы можете пойти, если желаете, но это было бы слишком откровенно. Вряд ли это лучший способ добывать сведения.
— Но я же не буду шпионить открыто. Я воспользуюсь алломантией. Только мне нужно твое разрешение.
Сэйзед немного помолчал.
— Понимаю, — сказал он наконец. — Как ваш бок?
— Да он зажил сто лет назад! Я вообще ничего не чувствую.
Сэйзед вздохнул:
— Хорошо. Мастер Кельсер все равно собирался возобновить ваши тренировки, как только вернется. Но… будьте осторожны. Наверное, глупо говорить такое рожденной туманом, но я все равно прошу.
— Буду, буду, — пообещала Вин. — Встретимся на балконе через час.
— Удачи, госпожа, — сказал Сэйзед.
Но Вин уже спешила назад, к балкону. Она прошла за угол и положила руки на каменные перила, глядя в туман. Прекрасная, головокружительная пустота…
«Как давно это было!» — подумала Вин, доставая из рукава флакончик с металлами. Залпом осушив его, она вытащила горсточку монет.
А потом беспечно вспрыгнула на парапет и бросилась в темный туман.
Ветер раздул подол ее платья. Олово даровало Вин возможность видеть и слышать. Она посмотрела на стену, соединявшую главную башню с боковой. Пьютер наполнил тело Вин силой. Сталь позволила умчаться в темноту, оттолкнувшись от брошенной монеты.
Вин качнулась в воздухе. Ветер трепал юбку, мешая движению, — Вин как будто тащила за собой целый тюк ткани, но ее алломантическая сила была достаточно велика, чтобы с этим справиться. Башня, в которую поднялся Эленд, располагалась рядом, Вин нужно было только попасть на верхнюю галерею, соединявшую ее с центральной башней. Вин как следует разожгла сталь и, взлетев повыше, бросила монетку в туман позади себя. Когда та ударилась о стену, рожденная туманом оттолкнулась и взмыла вверх.
Она приземлилась чуть ниже, чем следовало, — многослойные юбки смягчили удар, — но успела схватиться за парапет, ограждавший галерею. У воровки Вин вряд ли получилось бы перебраться через него, но алломанту Вин это удалось без особого труда.
Она пригнулась и черной тенью скользнула вдоль галереи. Стражников там не было, но впереди виднелась освещенная караульная.
«Туда нельзя», — подумала она и бросила взгляд наверх.
В башне, похоже, было несколько комнат, и в некоторых окнах горел свет. Вин бросила монету и взвилась вертикально вверх, а потом, подтянувшись к задвижке одного из окон, мягко опустилась на широкий каменный подоконник. Ставни были закрыты на ночь. Ей пришлось прижаться к ним и посильнее разжечь олово, чтобы услышать, что происходит внутри.
— …балы вечно затягиваются чуть ли не до утра. Опять придется стоять двойную вахту.
«Стражники», — подумала Вин, прыгая к следующему окну.
— …и нечего ругать меня за опоздание, — произнес по ту сторону ставен знакомый голос.
Эленд.
— Она, видишь ли, намного привлекательнее тебя, Телден.
Послышался мужской смех.
— Наконец-то грозный Эленд Венчер попал в плен к хорошенькому личику!
— Она не просто хорошенькая, Джастес, — возразил Эленд. — У нее доброе сердце… На своей плантации она приютила одного беглого скаа. Думаю, следовало бы пригласить ее к нам.
— Это невозможно, — раздался чей-то низкий голос. — Понимаешь, Эленд, я не против того, что ты любишь пофилософствовать. Проклятье, я даже готов выпить с тобой, когда ты ударяешься в свои рассуждения. Но я не собираюсь позволять случайным людям слушать наши разговоры.
— Согласен, — сказал Джастес. — Пятерых человек вполне достаточно.
— Ладно, — вздохнул Эленд. — Но не думаю, что это справедливо.
— Эленд… — осторожно произнес еще один голос.
— Хорошо, хорошо! Телден, ты прочел ту книгу, что я дал тебе?
— Я пытался, — ответил Телден. — Но очень уж она толстая.
— Но интересная? — спросил Эленд.
— Да, очень. Я теперь понимаю, почему Вседержитель так ее ненавидит.
— Сочинения Редалевина лучше, — сказал Джастес. — И короче.
— Мне не хотелось бы выглядеть занудой, — заговорил пятый голос, — но разве это все, что мы собираемся делать? Читать?
— А что плохого в чтении? — спросил Эленд.
— Скучновато немного, — ответил пятый.
«Хороший человек», — одобрительно подумала Вин.
— Скучновато? — удивился Эленд. — Господа, эти идеи… эти слова — они и есть главное. Авторы этих книг знали, что их казнят. Разве вы не чувствуете их страсти?
— Страсть есть, — согласился пятый голос. — А пользы нет.
— Мы можем изменить мир, — сказал Джастес. — Двое из нас — старшие сыновья Великих Домов, остальные — вторые в очереди на наследование.
— Придет день, когда мы встанем во главе семей, — сказал Эленд. — И если мы воплотим в жизнь эти идеи — справедливость, миролюбие, умеренность, — то сможем повлиять даже на Вседержителя!
Пятый собеседник фыркнул:
— Это ты наследник могущественнейшего Дома, Эленд, а мы далеко не так влиятельны. Телден и Джастес, возможно, никогда не возглавят свои Дома, а Кевокс — не сердись, друг, — вообще особого влияния не имеет. Мы не можем изменить мир.
— Мы можем изменить образ жизни наших Домов, — сказал Эленд. — Если Дома перестанут ссориться из-за пустяков, мы обретем реальную силу в правительстве, вместо того чтобы просто склоняться перед капризами Вседержителя.
— Да, знать с каждым годом становится слабее, — согласился Джастес. — Наши скаа принадлежат Вседержителю, наши земли — тоже. Его поручители определяют, на ком мы должны жениться, и мы не спорим. Даже наши каналы официально его собственность. Убийцы из братства устраняют тех, кто говорит слишком открыто или слишком преуспевает. Так жить невозможно.
— Да, тут я согласен, — сказал Телден. — Конечно, болтовня Эленда о классовом неравенстве кажется мне глупостью, но я понимаю, что мы должны выступить против Вседержителя единым фронтом.
— Точно, — опять заговорил Эленд. — И именно это мы должны…
— Вин! — послышался чей-то шепот.
Вин вздрогнула всем телом, чуть не свалившись с подоконника, и огляделась по сторонам.
— Наверх глянь, — предложил голос.
Она подняла голову. На подоконнике этажом выше сидел Кельсер. Он улыбнулся, подмигнул и кивком указал Вин на галерею.
Вин оглянулась на ставни, за которыми скрывался Эленд, а Кельсер уже промчался сквозь туман мимо нее. Наконец она оттолкнулась от подоконника и последовала за Кельсером вниз, с помощью монетки замедлив падение.
— Ты вернулся! — радостно воскликнула она, приземлившись.
— Да, сегодня днем.
— А что ты здесь делаешь?
— Навещал одного нашего друга, — ответил Кельсер. — Похоже, он не слишком изменился с прошлого раза.
— С прошлого раза?
Кельсер кивнул:
— Да, я пару раз подсматривал за этой компанией, после того как ты мне о ней рассказала. Тут не о чем беспокоиться — они не опасны. Просто кучка молодых вельмож, которые вместе болтают и пьют.
— Но они задумали свергнуть Вседержителя!
— Это вряд ли, — усмехнулся Кельсер. — Они просто занимаются тем же, чем и все вельможи, — строят планы. Ничего необычного. Молодые лорды частенько заранее договариваются о союзе, еще не получив реальной власти.
— Нет, тут другое, — возразила Вин.
— Вот как? — весело спросил Кельсер. — Ты так давно стала аристократкой, что уже можешь судить об этом?
Вин вспыхнула, а Кельсер засмеялся и ласково обнял ее за плечи.
— Только не переживай. Они симпатичные ребята — для лордов, конечно. Я обещаю не убивать никого из них, хорошо?
Вин кивнула.
— Может, они нам еще пригодятся… Они выглядят более восприимчивыми к новым идеям, чем другие. Просто мне не хочется, чтобы ты потом разочаровалась, Вин. Они все равно останутся аристократами. Даже если им не нравится собственное положение, это не изменит их природу.
«Точь-в-точь как Доксон, — подумала Вин. — Кельсер готов поверить самому худшему об Эленде».
Но разве она могла ожидать иного? Когда ведешь такую борьбу, как Кельсер и Доксон, гораздо легче — и спокойнее — верить, что все находящиеся в стане врага — воплощенное зло.
— Кстати, что с твоей косметикой? — спросил Кельсер.
— Не хочу об этом говорить, — буркнула Вин, снова мысленно возвращаясь к разговору с Элендом.