Он молчал. Я прекрасно понимала, отчего мои прикосновения оставляют пупырышки на его коже.
– Принцесса, теперь мне можно повернуться? – спросил он дразнящим тоном, но сам вопрос прозвучал серьезно.
– Королева. Не забыл?
– Конечно. Моя королева.
Это «моя» делало слова чем-то большим, нежели шутка.
– Позволяю, – сказала я.
Райн словно пил меня глазами. Начав с волос, глаз и лица, он переместил взгляд к плечам, задержался на мокрой груди и поднял глаза на мою печать наследницы, занимавшую шею, плечи и верхнюю часть груди. Его палец повел по очертаниям узоров, как недавно это делала я. От его прикосновений я покрылась гусиной кожей, дыхание начало сбиваться.
Его глаза были прикрыты тяжелыми веками. Он перестал моргать. От голубого отражения в воде и свечения водорослей глаза Райна казались почти пурпурными.
– Не могу представить, чтобы эта печать столь же красиво выглядела и на Винсенте.
Может, и он, подобно мне, видел, как отметина служит дополнением к моей фигуре со всеми ее особенностями? Прежде такая мысль не приходила мне в голову. Как и Райн, я считала печать узором, принадлежащим кому-то другому и просто перенесенным на мою кожу.
Только сейчас, взглянув на отметину глазами Райна, я задумалась о различиях. Крылья, изображенные на моей груди, были меньше и тоньше, чем у Винсента, и соразмерны строению моей ключицы. И дым, уходящий между грудями, подчинялся очертаниям именно моего тела.
– Я и не задумывалась о том, как она выглядит на мне, – призналась я.
Печать я воспринимала чем-то вроде… наряда, который вообще не предназначался для меня.
– По-моему, твоя очень тебе идет.
Он провел мне по груди, едва касаясь чувствительной кожи.
– Ты сказала это сама. Твой титул – королева. Эта отметина принадлежит тебе. – Райн улыбнулся. – Твоя кожа. Твое тело. Твоя печать наследницы.
В устах Райна это почему-то не звучало банально, а воспринималось как истина.
Он посмотрел на меня, пронзая ржаво-красными глазами. Его пальцы замерли у меня на груди.
– То, что ты сказала Джесмин, – правда или тактический ход?
Ему не требовалось пояснять, о чем речь.
«Когда мы вернем власть в королевстве, я намерена править наряду с ним».
Я вдруг почувствовала себя более обнаженной, чем полминуты назад.
– Райн, я не собираюсь рисковать собственной жизнью и жизнью оставшейся небольшой армии, чтобы вернуть тебя на трон и не сесть рядом с тобой, – сказала я.
Он понял, что мой пренебрежительный тон несколько наигран, и хрипло рассмеялся.
– Хорошо. Другой ответ меня бы разочаровал.
– К тебе это не имеет никакого отношения, – вырвалось у меня.
На его губах появилась упрямая улыбка, которая всегда меня бесила.
– Хм, конечно же нет.
– Я до сих пор не уверена, что в конце ты меня не обманешь, – проворчала я.
Я должна была так сказать, хотя суть этих слов была очевидна даже мне.
Райн приподнял мой подбородок, чтобы мы смотрели друг другу в глаза. Его взгляд был раздражающе пристальным.
– Я не намерен тебя обманывать, – сказал он.
Твердо, словно это был неоспоримый факт. В его устах это и ощущалось фактом. И я поверила. Но признаваться в этом не стала – не хотела доставлять ему такое удовольствие.
– Ты не добавил «снова», – сощурившись, усмехнулась я. – То есть ты не намерен снова меня обманывать.
– Ну и личико, – скривил губы Райн. – Вот и она – Орайя.
Ухмылка пропала. Лицо стало серьезным, и мне захотелось ускользнуть от этого взгляда. Но я не отвернулась. Я смотрела ему в глаза, позволяя держать мой подбородок.
Страшно кому-то довериться.
Еще страшнее довериться вторично, после того как в первый раз злоупотребили твоим доверием.
– Хоть один честный ответ, – хмыкнула я.
– Орайя, больше этого не будет, – тихо сказал Райн. – Никогда. И не потому, что без тебя мне не отвоевать Сивринаж. Просто я так больше не хочу.
Я подумала о том, что ожидало нас впереди. Две армии, проникнутые взаимной ненавистью, будут вынуждены сражаться бок о бок, чтобы победить большее зло. Я невольно задумалась, как всего год назад отреагировала бы на подобные слова.
Та Орайя громко расхохоталась бы.
Нет. Она напрочь отказалась бы в это поверить. Прежняя Орайя вообще бы ничего в этом не поняла. Ни смерть Винсента, ни его ложь. Она бы удивилась печати наследницы на своем теле, желанию, которое высказала богине, и самой идее союза с ришанским наследником.
Прежняя Орайя ни в коем случае не поверила бы, что я могу стоять голой перед Райном – ришанским вампиром и ее злейшим врагом – и не испытывать ни малейшего страха.
Во всяком случае, страха за свою телесную безопасность.
– Думаешь, у нас получится? – спросила я.
– Да, – помолчав, твердо ответил Райн. – Именно так я и думаю.
Он вновь повел пальцем по очертаниям моей печати наследницы, напряженно размышляя о чем-то.
– Я уверен, что, по крайней мере, получится у тебя, – сказал он.
Мне хотелось рассмеяться ему в лицо.
Хотелось расплакаться.
Потому что я знала: он прав.
Я коснулась его груди: мокрой кожи, испещренной мелкими шрамами. Коснулась завитков мягких темных волос над его сердцем; там, где в ту ночь ударил мой меч.
– Забавно, как все меняется.
Он опять приподнял мне подбородок и вдруг стал меня целовать – нежно и неторопливо. Мои губы раскрылись, пропуская его язык, как листья раскрываются навстречу солнцу. Встретившись с моим языком, язык Райна принялся его ласкать.
Такой поцелуй прогонял сомнения, позволял временно забыть о мрачной реальности. Но этот же поцелуй намекал на другую реальность, незнакомую мне и более пугающую.
Мы разомкнули губы, но продолжали тереться носами.
– Всю неделю только и мечтал об этом.
Клянусь богиней, я тоже. Не знаю, что именно изменила ночь, проведенная в комнатке Райна, но мое тело пробудилось к чему-то новому. Я так хотела Райна, что мне за это было стыдно. Я постоянно ощущала его близкое присутствие, запах, взгляд. Я чувствовала, когда он смотрел на меня, даже не встречаясь с ним глазами. И всякий раз, когда на редких привалах мы ложились отдохнуть, я, памятуя о наших спутниках, тем не менее жаждала прижаться к нему.
Это ужасало, вызывало головокружение и бесконечно притягивало.
Я ненавидела это состояние. Ох как ненавидела.
…Но может, мне немного нравилось, что Райн тоже это ощущал. Я буквально чувствовала его сердцебиение, начинавшее учащаться, чувствовала жар, исходящий от его тела. И чувствовала, как в бедро упирается что-то твердое. Я испытывала злорадное удовлетворение оттого, что его желание проявляется более зримо, чем мое. Я-то могла делать вид, будто грудь налилась из-за теплой воды, а сердцебиение вызвано исключительно мыслями о подготовке к походу на Сивринаж.
Но его сбивчивое дыхание, согревавшее мне губы, подсказывало: он знает правду. Я чуть приблизилась к нему. Отвердевшие соски уперлись в его грудь.
– На самом деле ты думал совсем не об этом.
Райн усмехнулся. Его улыбка перешла в поцелуй, более нежный, но он слегка закусил мне губу.
– В том числе и об этом, – сознался он. – Но не обо всем сразу.
Он потянулся к моей левой груди, придавив большим пальцем сосок. Тот мгновенно отозвался на прикосновение и еще сильнее отвердел. Я шумно вдохнула.
– Не думай, что я один такой, – пробормотал Райн.
Новый поцелуй.
– Какой же ты самоуверенный, – сказала я.
А самой хотелось снова ощутить его губы. Я жаждала его поцелуев, как иные жаждут дурманного зелья. Я буквально терлась о Райна.
Ну и дура.
Но сейчас мне не было стыдно.
– Есть немного, – ответил он и, обхватив мое лицо, опять поцеловал.
Этот поцелуй был более жестким и коварным, похожим на поцелуи других наших бурных свиданий. Я не противилась. Его поцелуй умчал меня. Мы потянулись друг к другу. Райн обнял меня, я обхватила его за шею. Желание поглотило мою гордость.
Меня вдруг охватила настойчивая потребность в близости, которую я игнорировала всю эту неделю. Совершенно разрушительная потребность. Но уж лучше потеряться во всем этом, чем застрять в наших тяготах и заботах.
Его руки скользили по мокрой коже, словно он заново знакомился с моим телом. Теплая вода лишь усиливала мое растущее желание. Ноги сами собой обвили талию Райна. Он подхватил меня, приподнял, и мне стало легче уцепиться за него. Он запрокинул голову, позволяя мне управлять нашими страстными поцелуями, не отрывая губ ни на мгновение.
– Ох, Орайя, – вздохнул Райн.
Я сдавленно вскрикнула и не заметила, как мы переместились. Спина уткнулась в камень.
Матерь милосердная, до чего же я хотела его. Я не могла больше ждать. Однако Райн не торопился. Он чуть отстранился и посмотрел на меня.
– Так нормально? – тяжело дыша, спросил он.
Вначале я не поняла, о чем он. Потом догадалась: я оказалась зажатой между его телом и скалами. В прошлые разы он внимательно следил, чтобы я не оказалась в ловушке. Чтобы при желании у меня всегда был выход. Не так давно сама мысль о телесной близости в столь стесненных условиях показалась бы мне дикой. Я бы завопила, что у меня отнимают свободу. И вот теперь я даже не заметила, как он прижал меня к стене. Учащенное сердцебиение не имело ничего общего со страхом.
Я покрепче обхватила Райна, впившись ногтями в спину там, где нежная кожа смыкалась с мягкими перьями его крыльев. Не знала, насколько чувствительны у него эти места, но вскоре получила ответ. Райн откликнулся всем телом. Он судорожно вздохнул. Крылья – эти великолепные крылья – вздрогнули и сложились, окружив нас черно-красным коконом. Его член шевельнулся, а бедра, словно сами собой, прижались к моим.
– Я по-прежнему управляю ситуацией.
Райн приподнял брови:
– Не возражаю. – И снова меня поцеловал.
Я качнула бедрами. Да поможет мне богиня.
Он вошел в меня так глубоко, что мое тело вспыхнуло, как спичка. Я и не подозревала о звуках, вырывавшихся из моего горла, пока Райн не приник к моим губам.