«Орайя, ты убьешь меня?»
Как оказалось, ответ был утвердительным.
Райн приподнял мне подбородок.
– Не понимаю, чего ты так волнуешься. Выглядишь замечательно.
– Всякий раз, когда я замечательно выгляжу, происходит что-то ужасное.
– В точку, – усмехнулся Райн. – Я пережил несколько переворотов, и накануне двух из них ты замечательно выглядела.
Кровопролития и роскошные бальные платья. Одно и в самом деле было связано с другим.
Но я пока не ощущала готовности шутить на эту тему. Память о свадебном торжестве была все еще свежа. Оно ведь тоже задумывалось как показ силы новой королевской власти и предназначалось для самых именитых подданных.
И чем все это закончилось…
– С чего такое лицо? – спросил Райн, дотронувшись до морщинки на моем лбу.
Я бесстрастно смотрела на него, поскольку он и сам знал, с чего у меня такое лицо.
– Тебе не о чем волноваться.
Я опустила глаза. Он мог говорить что угодно, но я же знала, как волнуется он сам.
– Ладно. Подловила, – вздохнул Райн. – Но мне уже спокойнее. Если ты выйдешь с таким выражением лица, это развеет все сомнения о нашей жестокой и ужасной власти.
Я невольно засмеялась.
– Тогда идем.
Он улыбнулся. И хотя за улыбкой еще скрывалось беспокойство, при виде улыбающегося Райна у меня защемило в груди. Было видно, что он по-настоящему счастлив. В его улыбке появилось еще что-то, чего не было, когда мы встретились впервые.
Впервые услышав смех Райна, я была поражена. Я не подозревала, что кто-то может смеяться так свободно. И улыбался он тоже свободно. Совсем не по-вампирски.
Мне не оставалось иного, как улыбаться в ответ.
В дверь постучали. Она приоткрылась и внутрь просунулась голова Кетуры.
– Луна восходит, – сказала она. – Все вас ждут.
Райн взглянул на меня.
«Ну что, пора», – говорил взмах его бровей.
Я взяла его за руку и украдкой стерла капельки пота, оставленные моими ладонями у него на рукаве.
– Смелее, – шепнул он мне на ухо, и мы последовали за Кетурой.
Наш путь вел на знакомый балкон. Не так давно на этом балконе Райна заковали в цепи и подвесили умирать. Сегодня мы пришли, чтобы обратиться к подданным.
В Сивринаже этот праздник был одним из главных и всегда отмечался с особой пышностью, но в этом году он обещал стать особо знаменательным. Наше совместное правление создало уникальную ситуацию. Продолжая цепь вводимых новшеств, мы решили позволить жителям Сивринажа собраться на внешнем дворе замка. Внутрь пригласили знать и государственных чиновников. Естественно, все они уже принесли клятву на верность новым королю и королеве. В число приглашенных внутрь входили хиажи, ришане и люди.
Год назад… да что там год! Несколько месяцев назад подобное было бы немыслимо.
Год назад я не отважилась бы показаться перед вампирами с открытой шеей.
Мы подошли к балконной двери. Я замерла от страха, увидев, сколько горожан собралось внизу. Целое море лиц. Их были сотни, а может, тысячи. Я остановилась у серебристой арки, ощутив головокружение. Райн коснулся выреза на моей спине и попытался меня успокоить. Я чувствовала, как его палец чертит круг на коже.
Он наклонился ко мне. Губы скользнули по мочке уха.
– Ты в безопасности, – прошептал он.
Не знаю, как ему это удавалось, но я почему-то всегда верила его словам. Может, это было его тайной магией.
Я выпрямилась, переплела пальцы с его пальцами, и мы вышли к перилам балкона, чтобы вместе приветствовать наших подданных.
Внизу несколько звонких голосов возвестили хором:
– В канун благословенного праздника лицезрейте их величества короля и королеву Дома ночи!
Слова поднялись в воздух и повисли, словно дым. Они растеклись у меня по коже. Я почувствовала, как вздрогнул Райн, не ожидавший, что они так подействуют на него.
Толпа всколыхнулась. Глаза всех собравшихся были обращены на нас.
Я затаила дыхание.
Я не смела шевельнуться, глядя, как ришане, хиажи и люди почтительно склоняют головы. Это напоминало волну, бежавшую по морской глади.
Богиня милосердная, какое это было зрелище!
И только тогда судорожно выдохнула. Спасибо Райну, он крепко сжал мою руку.
Он взглянул на меня украдкой и облегченно улыбнулся.
– И тебе даже не пришлось отрывать ничью голову, – тихо, чтобы слышал только он, сказала я.
Райн кашлянул, подавляя смех.
Сама церемония была краткой. Никому из вампиров не хотелось тратить время, глядя на совершение религиозных ритуалов. Им не терпелось перейти к пиршеству, где можно было вдоволь наесться, напиться, а потом предаться совокуплению. Пир устраивался в честь окончания одного лунного года и начала следующего. Я всего один раз видела, как Винсент проводит этот ритуал, для чего мне пришлось выбраться за пределы замка и наблюдать за происходящим с крыши соседнего здания, а потом быстро исчезнуть, пока меня никто не почуял.
Вряд ли надо объяснять разницу между зрителем и непосредственным исполнителем ритуала.
Нам с Райном надлежало сделать Ниаксии три приношения.
Первое – вино в знак благодарности за изобилие минувшего года и как просьба, чтобы и новый год был изобильным. Мы вместе подняли стеклянную чашу, устремив ее к небу. Силой нашей магии вино превратилось в темно-красный вихрь, и он полетел к звездам.
Вторым приношением была кость врага. Этим мы благодарили ее за защиту и просили о том, чтобы и впредь наша сила не иссякала. В этом году у нас было изобилие вражеских костей, но мы посчитали уместным преподнести богине фалангу пальца Симона. Фалангу, отполированную до зеркального блеска, мы тоже подняли к небу. Потом Астерис – магия Райна – превратила кость в пыль, которую унес ветер.
И наконец, мы сделали ей приношение своей крови. Это приношение считалось самым важным и свидетельствовало о нашей вечной верности и преданности. В писаниях говорится, что Ниаксия сделала нашу кровь такой, какая есть. Мы словно частично возвращали богине свою кровь, тем самым признавая себя ее верными слугами.
Если учесть, сколько крови пролилось за эти месяцы во славу Ниаксии, такое приношение могло показаться чрезмерным, однако никто из нас и не думал роптать.
Это приношение мы делали совместно, перемешав кровь обоих. Поскольку я везде носила с собой кинжальчик, им мы и надрезали ладони. Сделав это, мы прижали надрезанные ладони, затем сделали из них чашу, после чего подняли к небу, предлагая Ниаксии лужицу, где ярко-красная кровь смешалась с черной.
По традиции Ниаксия сама принимала это приношение, заставляя кровь подниматься к звездам.
Но ничего не происходило.
Потянулись секунды. Мы с Райном не подавали виду, однако внутри все сильнее напрягались.
Откажись Ниаксия принять приношение в столь знаменательный вечер, это произвело бы тяжелое впечатление на собравшихся. Я уже была готова устроить маленький спектакль, если понадобится. В конце концов, все ритуалы были зрелищем. Нашей магии вполне хватило бы, чтобы убедительно сотворить из крови такой же вихрь, какой мы сделали из вина.
И наконец… это время показалось нам вечностью, хотя прошло всего несколько секунд, кровь поднялась. Словно жидкий дым, она закачалась на фоне бархатно-черного неба и исчезла в темноте.
Мы облегченно вздохнули.
Ничего не подозревавшие зрители разразились аплодисментами, радуясь не столько свершившемуся приношению крови, сколько возможности отправиться на пир. Мы повернулись к ним и приветственно подняли руки. В этот момент мы выглядели так, как и надлежит выглядеть королевской чете.
Но я снова подняла глаза к вечернему небу, где мерцали странные облака, похожие на островки лунного света.
Не знаю почему, мне вспомнилось предостережение Аседжи.
«Это не случится ни сегодня, ни завтра. Однако наступит день, когда Ниаксия потребует расплаты».
Я моргнула, и странные облака исчезли, словно их никогда и не было на самом деле, словно они лишь плод моего воображения.
Глава семьдесят девятая
Райн
Это торжество стоило бы занести в книгу чудес и знаменательных событий. Когда-нибудь историки напишут о нем, хотя что-то им придется выдумывать. Почему? Да потому, что будь они сами на этом пиру, они бы наверняка изрядно напились, вместо того чтобы наблюдать и делать записи. Я слегка пожалел, что Кайрису не довелось оценить размах торжества. На него бы это произвело сильное впечатление.
После церемонии нам пришлось заняться «чисто королевскими обязанностями». Вейл и Лилит знакомили нас со знатью, имевшей обыкновение на таких сборищах сбиваться в кучки. Подходя к очередной группе, мы заводили предельно учтивый разговор, показывая всем влиятельным фигурам, какие мы могущественные и грозные правители.
По мне, так лучше Кеджари. Сражаться мечами для меня было куда привычнее, чем словами. Но к нашему удивлению, мы с Орайей освоили и эту роль. Время летело незаметно, и по всему чувствовалось, что праздник удался на славу.
Уже где-то после полуночи мне наконец удалось освободиться от всех этих выспренных учтивостей. Нам с Орайей пришлось временно расстаться. Вейл потащил меня в один угол, Джесмин повела ее в другой. Связь Кориатиса несла множество преимуществ, включая и то, что теперь я всегда чувствовал, если Орайе грозила опасность. Сейчас ей не грозило ничего, кроме скуки, и я решил повременить с ее поисками в зале. Не хотелось наткнуться еще на какого-нибудь болтливого ришанского аристократа. Но кое с кем мне было просто необходимо поговорить.
Найти Мише на подобных торжествах не составляло труда. Она всегда обреталась либо возле еды, либо около цветов. В этот раз я отыскал ее в саду. Она покинула зал и бродила по аллеям среди кустов. Я увидел ее силуэт на фоне живой стены из цветов.
Я остановился, присмотрелся, и моя улыбка померкла.
В облике Мише было что-то очень… печальное.
– Здесь бродить небезопасно, – сказал я, подходя к ней. – Демонов нет, но развратных парочек хватает. Этот лабиринт – идеальное место для подобных развлечений.