— Что, и все? — растерялся Ефимов.
— Подробности будут изложены в письменном отчете, — все так же вытянувшись в струнку, ответил разведчик.
Сообразив, что перестарался, контр-адмирал удрученно вздохнул и, махнув рукой, проворчал:
— Да ладно тебе на старика-то злиться. Ишь, гордый какой.
— Это не гордость, ваше превосходительство. Это не умение гнуться перед высшими чинами, — жестко ответил Влад.
— А со службы вылететь не боишься? — снова начал заводиться Ефимов.
— Нет. Я уже два года назад умереть должен был, когда меня со службы подыхать выбросили, так что, я давно уже ничего не боюсь. Благо, теперь есть куда вернуться, — буквально прорычал в ответ разведчик.
Поперхнувшись на полуслове, Ефимов растеряно покрутил головой и, сделав глубокий вдох, медленно произнес:
— Так, подполковник. Давай просто успокоимся и попробуем начать все сначала. Присядь.
Подчиняясь его команде, на койку опустился и вскочивший Рашид.
— А теперь, объясните мне, мужики, с чего вдруг вы начали тень на плетень наводить? — неожиданно спросил контр-адмирал.
— Да нет никакой тени, ваше превосходительство, — вздохнул Влад. — Сходили спокойно. Проблем не было. А рассказывать особо и нечего. Вся планета, сплошной тропический лес, без единого следа технического прогресса. Нас возили туда, чтобы наглядно показать, какая судьба ждет всех без исключения ксеносов.
— Зачем?
— Их голубая мечта, заполучить лекарство, способное избавить их от ороговения кожи. Оказавшись в таком панцире, они теряют способность передвигаться, после чего их вывозят на закрытый остров и оставляют. Там их заживо съедают какие-то местные твари. Вот, в общем-то, и все.
— И стоило ради этого огород городить? — разочаровано протянул Ефимов.
— Для них, это очень важно. У нас разная система ценностей, отсюда, и такая разница в восприятии данного дела, — пожал плечами Влад.
— Ладно, раз ничего особенного там не увидели, то и нечего голову ломать. Пусть теперь с этим делом контрразведка разбирается, — устало вздохнул Ефимов.
— Боюсь, все не так просто, — в тон ему вздохнул Влад.
— В смысле?
— В прямом. Мне еще предстоит старого крокодила на «Спокойствие» везти.
— Зачем?
— За лекарством.
— Да объясни ты толком, — вскипел контр-адмирал. — Чего я из тебя каждое слово клещами вытягиваю?
— Есть такая договоренность, что если они отдадут рабов, то один мой знакомый врач, обладатель дюжины степеней по куче всяких наук, попробует найти им лекарство от их панциря.
— Ну, рабов они уже начали отдавать, — помолчав, ответил Ефимов. — Наши техники смонтировали пробный двигатель на одном из их корыт.
— И как? — с интересом спросил Рашид.
— Да вроде летает, — махнул рукой Ефимов.
— А излучение?
— Дозиметр изменения фона не показывает даже при максимальной нагрузке.
— Лихо наши умники с проблемой разобрались, — удивился Влад.
— А там все просто. Они не стали новый двигатель изобретать. Они там какой-то особый изолятор сделали, и в него движок вместе с накопителем сунули. И от излучения избавились и взрывобезопасность увеличили.
— А какие движки за основу взяли?
— Стандарт. Только накопители от боевых кораблей позапрошлого поколения. С нашими, ни в какое сравнение не идут.
— Значит, даже подарив им, возможность выхода в объем, мы продолжаем доминировать и в скорости и в огневой мощности?
— Именно.
— Ну и, слава богу, — с облегчением усмехнулся Влад.
— А чего ты так напрягся?
— Будь моя воля, я бы всю эту сволочь по их планете размазал, тонким слоем.
— За что?
— За рабов, — угрюмо отозвался Влад.
— Опять началось, — удрученно вздохнул Рашид.
— А оно и не заканчивалось, — огрызнулся Влад. — Хочешь правду? Так вот, я крови хочу. Крови тех, кто меня всего, что у меня хорошего было, лишил.
В его тихом, смахивающем на шипение голосе было столько ненависти, что даже прошедший огни и воды Ефимов невольно вздрогнул и отодвинулся подальше. Влад и сам не понимал, откуда вдруг у него возникла такая жажда мести, но успокоится и просто забыть о случившемся не мог. Все чаще по ночам ему снилась Лина, ее счастливое лицо, и озорная усмешка Боба, когда он успел задумать очередную каверзу. Усилием воли, взяв себя в руки, разведчик тряхнул головой и, покосившись на замерших, словно статуи офицеров, сказал:
— Расслабьтесь, господа. Буйство стихий отменяется.
— И давно у него это? — повернулся Ефимов к «нюхачу».
— Перед самым выходом началось, — коротко проинформировал начальство Рашид.
— То есть, это не от крокодилов? — уточнил контр-адмирал.
— Не думаю. Он перед выходом так закрываться научился, что я его даже сейчас не чувствую.
— В каком смысле? — спросил Ефимов, окончательно растерявшись.
— В смысле эмоционального фона. Даже когда он психанул, все равно не слышал. Похоже, это уже становится для него привычкой.
— И как на твой взгляд такая привычка?
— Полезная. Теперь его если кто и сможет подчинить, то только несколько эмпатов сразу, уровня не ниже верховного техножреца ксеносов.
— С чего ты это взял? — охнул Влад, глядя на приятеля не верящим взглядом.
— Знаю. Раньше, стоило тебе взбелениться, и мне самому приходилось закрываться. Такое впечатление было, что мне сейчас голову с плеч от твоих эмоций снесет. А тут, злости не меньше, а до меня даже отголосков не доносит. Словно все где-то за стальной стеной происходит. И когда ты только научиться успел?
— Понятно, что ничего непонятно, — проворчал Ефимов и, поднявшись, добавил, — все, мужики, отдыхайте. Если какие изменения будут, или вдруг потребуетесь, вызову. А пока, из этого кубрика и носа не высовывать.
— Есть, носа не высовывать, — дружно отозвались офицеры, поднимаясь с коек.
Возвращение верховного техножреца на линкор прошло, словно рядовое событие. Дежурная вахта техников закрепила катер в шлюзе и рабочие особи, вытащив носилки, аккуратно понесли верховного в его каюту. Очень скоро туда же, словно смерч, ворвался и ксеноброн Альказ. Увидев усталого, но довольного техножреца, генерал не удержался и, шагнув к носилкам, одним движением поднял ороговевшее тело, прижимая его к себе. От стальных объятий Альказа затрещал даже толстый панцирь верховного.
Стоявшие в углу молодые адепты только пасти разинули, увидев эту картину. Силу ксеноброна знали все члены экипажа линкора, но чтобы с такой легкостью поднять и удерживать на весу взрослую особь, да еще и с ороговевшим панцирем, такого не ожидал никто. Растерявшийся от такого бурного проявления чувств верховный удивленно крякнул, и смущенно встопорщив шейный гребень, прохрипел, звучно стукаясь нижней челюстью о плечо ксеноброна:
— Положи на место. С чего ты вдруг воспылал ко мне страстью, словно я самка из отсека размножения?!
— Трудно признаться, но мне не хватало вашей наглости и ехидства, — признался Альказ, осторожно возвращая техножреца на место.
— Тогда возьми себя в когти и присядь. Нам многое нужно обсудить, — ответил, техножрец, ехидно прищурившись.
Подчиняясь движению его пальцев, адепты вышли из каюты, оставив их одних. Опершись рукой на подлокотник, верховный устроился удобнее и, вздохнув, тихо попросил:
— Расскажи мне, как тут дела.
— Мне снова пришлось просить помощи у людей, — нехотя признался Альказ, подсознательно начиная с самого тяжелого для себя.
— Я понял это, — кивнул верховный. — И долго тебе пришлось просить?
— К счастью, нет. Их контр-адмирал, оказался существом чести и понял мои затруднения. И даже пригласил меня на флагман, для приватного разговора.
— Ты был на их флагмане?! — переспросил верховный, подскочив от удивления.
— Да. А что тебя так удивляет? — не понял Альказ.
— И ты не устроил там побоище, пытаясь доказать, что сильнее ксеносов воинов не существует?
— Ты издеваешься надо мной, старый гурт?! — взвыл Альказ, вскакивая с кресла.
— Сядь, — усмехнулся в ответ верховный. — Я не издеваюсь. Я просто хочу убедиться, что ты действительно превращаешься из тупой боеособи в настоящего командира.
— Нет, ты действительно смерти ищешь, техножрец, — рыкнул в ответ генерал, покорно опускаясь в кресло. — И кстати, что за глупца ты оставил здесь вместо себя? Его заносчивость переплюнула даже мое упрямство.
— Надеюсь, он еще жив?
— Я не настолько одержим боевой яростью, чтобы убивать техножреца на глазах всего экипажа, — пожал плечами Альказ.
— Это хорошо. А то, одного упрямца я уже потерял, — одобрительно кивнул верховный.
— В каком смысле?
— Твой враг, споря со мной, впал в ярость, а этот глупец решил, что может одолеть мягкотелого одетого в тяжелый скафандр, в рукопашном бою.
— И он посмел…
— Он не просто посмел. Он сломал глупцу шею голыми руками, словно гнилую ветку. Тот даже клыками щелкнуть не успел.
— И ты… и твои помощники стерпели это? — спросил Альказ, чуть заикаясь.
— Он сам виноват. Посмел вмешаться в мой разговор без моего разрешения, — жестко отрезал верховный, голосом выделяя ключевое слово.
— Но он убил техножреца…
— Потому, что тот бросился в драку, не думая о последствиях, — оборвал верховный генерала. — Техножрец, это, прежде всего, голова, а не мышцы. Ум, а не ярость. Он забыл об этом и умер. Все, я больше не хочу говорить об этом. А твои слова меня порадовали. Значит, я не впустую потратил на тебя столько времени. Что еще нового?
— Люди начали испытания новых двигателей, установленных на три наших корабля.
— Уже? — удивленно ахнул техножрец.
— Да. Они не стали придумывать новые двигатели, а использовали те, что устанавливаются на их грузовики. Мощности хватает даже с запасом. Особенно, при новых накопителях.
— Что знают об этих новых приборах наши техножрецы?
— Понятия не имею, — развел руками Альказ. — Я же не техножрец.
— Да, ты прав, — смущенно вздохнул верховный. — Увлекся. Ты уже приказал передать рабов с тех кораблей?