Каждый шаг слышен, ступени скрипят и стонут. Перил нет, думаю, они отвалились ещё несколько лет назад. Поднявшись на небольшую площадку, оказываюсь прямо под куполом. Доски сгнившие. Стараюсь двигаться как можно аккуратнее. В самом центре площадки круглая дыра, кажется, раньше тут был колокол, но он явно рухнул. Внизу его нет, выходит, кто-то его… украл? Наверное, самый набожный человек этого города.
Слева от меня закрытые створки. Двигаюсь к ним. Отталкиваю одну и чувствую свежий воздух после дождя. Выглядываю наружу и вижу только поля и леса. Даже заброшенных городов нет. В отчаянии прикрываю глаза. Продвигаюсь вдоль стены к следующей створке. Она болтается на последней петле. Не открывая её, смотрю на идентичную картину.
Ничего нет.
И что делать?
Слабое шуршание долетает до меня. Сердце замирает, а потом ухает в пятки. Опускаю голову и сквозь дыру в полу пересекаюсь взглядом с парнем. Замираю. Ему примерно двадцать пять, черные волосы касаются плеч, а серые глаза с неверием смотрят на меня. В его руке кнут. Кнут?
Мы молча смотрим друг на друга, а потом он резко вскидывает свое веревочное оружие и пускает его в меня. Секунда, и кнут обматывается вокруг моей ноги. Вторая секунда, и он тянет его на себя. Третья секунда, я падаю и пытаюсь схватиться за доски, но они обваливаются подо мной. Кричу и лечу вниз с высоты третьего этажа. В последний момент веревка натягивается, и я не касаюсь пола, но меня бросает в сторону, и я сильно ударяюсь лицом о лестницу. Зажимаю ладонями нос и рот и тихо вою. Вою не только от разбитого носа, но и от вывихнутой ноги. Вишу вверх ногами и тут я начинаю испытывать страх… ведь Ракс не дал о себе знать. Не предупредил меня об опасности. Он молчит, словно покинул меня. Или обиделся? Что я не дала ему еды? Или пропал? Или его никогда не было?
– Ра-а-акс! – кричу я.
В ответ тишина.
– Ракс! Иди сюда!
Всё же меня опускают, и я падаю на груду хлама, и тут же мне в голову в самый центр лба упирается нож. И уже другой парень, постарше, спрашивает меня:
– Кто ты?
Что за вопрос? Голова немного кружится. И, кажется, отсутствие Ракса делает меня невообразимо слабой. Нога ноет, но я точно могу судить – перелома нет. Слава богу.
– Человек, – отвечаю я.
– Как сюда попала?
Несмотря на боль и страх, меня раздражают глупые вопросы этого человека.
– Не заметила ворот и вошла.
– Монти, заберём её с собой! – кричит он и улыбается сгнившими зубами. – И найди этого Ракса. Проблемы нам ни к чему.
– Если найдёте, дайте мне знать, – шепчу я.
Мужчина немного отстраняется от меня и поднимает голову вверх. Видимо, пытается рассмотреть там Монти.
Ракс! Выходи!
Он не откликается. Решаюсь на опрометчивый шаг. Была не была. Что мне терять? Жизнь. Но я не могу даже предположить, что они сделают со мной и куда решили забрать. И в момент, когда я бросаюсь на мужчину, у меня заканчиваются силы. Полностью. Я оседаю на пол, так и не задев противника рукой. Внутри меня поднимается паника. Она ураганом сносит всю мою былую уверенность. Когда мужчина закидывает меня себе на плечо, я даже не могу пошевелить рукой, чтобы треснуть его.
– Ракс, – шепчу я. – Выходи. Ты мне нужен.
– Монти, твою мать! Найди уже этого Ракса!
Это последнее, что я слышу, а потом проваливаюсь в забытье.
Глава семнадцатая
Джил
Ушат ледяной воды приводит меня в чувство. Одновременно распахиваю веки и открываю рот. Пытаюсь вдохнуть. Я тону. Воздуха категорически не хватает.
Паника.
Хватаю воздух, как рыба, выброшенная на лёд. Когда легкие всё же наполняются кислородом, я быстро осматриваюсь вокруг. Полумрак, кирпичные стены без окон, единственный источник света – полусгоревший факел у приоткрытой двери.
Я сижу за длинным деревянным столом, он исполосован множеством царапин, начиная глубокими, размером с палец, и заканчивая еле заметными, словно на полотно упали волосинки. Единственное, что находится на этом чуде обстановки, – нож с обломанным кончиком. Я же привязана к стулу плотной, но очень старой веревкой. Возле стола с пустым ведром в руках стоит мужчина с гнилыми зубами, у дальней стены замечаю парня с кнутом – Монти.
В комнате звенящая тишина, возникает ощущение, что никто из троих находящихся здесь и понятия не имеет как себя вести, что говорить и как поступать. Из-за двери доносится монотонное шарканье. Кто-то идёт.
Хочу подтянуть ноги ещё ближе к стулу, но они тоже привязаны. Шарканье становится громче, с напряжением смотрю в дверной проём. Очень-очень медленно в комнату входит худая старушка, на ней старые мужские брюки и объемная футболка, что так и норовит свалиться с костлявого плеча. Абсолютно седые волосы, глубокие морщины и светло-голубые незаинтересованные глаза. Мы втроём молча наблюдаем за бабушкой, пока она, ничего не замечая, движется к столу, берет нож, разворачивается и всё тем же тихоходом уходит обратно.
В тишине проходит ещё тридцать секунд.
Это вообще что было?
Гнилозубый первым приходит в себя и отставляет пустое ведро в сторону. Наклоняется ко мне слишком близко, щурит глаза и очень грозно шипит:
– Где твой напарник?
Хотела бы я знать. Смотря на мужчин по очереди, мысленно зову Ракса. Он не откликается, словно навсегда покинул меня. Но он не мог. Не мог так поступить, я знаю, что друг по-прежнему где-то внутри меня. Я ощущаю его присутствие, но оно практически эфемерное. Я его вроде как вижу, но стоит протянуть руку, в ладони остаётся только дым.
– Где Ракс?
– Спит, наверное, – еле ворочая языком, отвечаю я.
Мужчина отстраняется, бросает непонятный для меня взгляд на парня у стены, снова возвращается ко мне и вскрикивает:
– Чего?!
Пытаюсь от него отвернуться, потому что запах гнилых зубов подталкивает к горлу тошноту. А мне даже стошнить нечем.
– Я не знаю где он, – честно отвечаю я. – Если бы Ракс был здесь, то к стулу прикован был бы ты. Не я.
Хочу размять ноющую ногу, но это является невозможным. Слишком сильно привязаны. Нос не сломан, я могу через него дышать. В остальном организм в относительном порядке. Слабость рушит все планы.
– Какой у тебя острый язычок. Мне нравится. Монти, а тебе нравится?
Перевожу взгляд на Монти, он внимательно смотрит на меня, но ничего не говорит. Зато тот, что допрашивает меня, не умолкает и начинает угрожать:
– Уж поверь мне, я найду твоего Ракса и ему будет ой как плохо.
– Удачи в поисках, – бросаю я, и моя голова начинает падать вниз.
Гнилой Зуб хватает меня за влажные волосы и поднимает голову. Вглядывается в глаза и уже более спокойно спрашивает:
– Что ты здесь забыла?
– Хотела понять, где нахожусь, – каждое слово даётся с трудом, я словно собираюсь потерять сознание. Снова. Слабость волнами накатывает на меня.
Чёртов Ракс! Где ты?
Хорошо, Ракс. Если ты решил кинуть меня в самый неподходящий момент, я справлюсь сама.
Не справлюсь. Мои веки закрываются, и я уже даже пальцами пошевелить не могу. Что со мной происходит?
– И что – выяснила?
– Нет.
Голос Монти заставляет меня вздрогнуть, я вообще не ожидала, что он заговорит. В какой-то момент и вовсе забыла, что он здесь:
– Где твой дом? Откуда ты?
Немного подумав, отвечаю:
– Крест.
Монти, не отрывая от меня подозрительного взгляда, говорит:
– Никогда не слышал о таком.
Боже, где я? Всё настолько плохо? В каком направлении Гриро увёз меня?
– Хелл? Возрождение? Подземелье? – в надежде перечисляю я.
Монти отрицательно качает головой.
– Нет. Нет и нет.
– А это что за город?
– Брунт. Когда-то так назывался, – отвечает Монти и отлепляется от стены. Он медленно подходит к столу, неотрывно на меня смотря, отодвигает стул и садится напротив. – Как ты сюда попала?
– На мотоцикле. Топливо кончилось, и я пошла пешком.
– Куда держала путь?
– Откуда…
Гнилой Зуб встревает в разговор:
– Откуда?
Монти, не глядя на него, говорит:
– Кани, она имела в виду, что не знала куда едет, но знала откуда.
Монти не идиот. Хорошо это или плохо я пока не определила.
– А-а-а-а, – протягивает Кани, но я уверена, что он не понял ответа Монти.
Наклоняюсь немного вперед и честно говорю:
– Монти, я не хотела причинить вам зла. Правда. Я даже не подозревала, что тут кто-то живет. Я хотела осмотреться, чтобы понять куда мне идти дальше. И всё.
– Я тебе верю, – отвечает он. – Но ты привела с собой слишком много склизких.
– Склизких? – переспрашиваю я и в этот момент чувствую себя в шкуре Кани.
Монти ещё сильнее щурится и поясняет:
– За чертой города около двух с половиной сотен склизкий серых существ. Раньше они были людьми, а потом… стали склизкими.
– Это ты о мутантах.
– Может, у тебя на родине их называют так, но у нас по-другому.
– Они не зашли в город? – спрашиваю я, надеясь услышать противоположное.
Но я понимаю, что в городе, где меня держал Гриро, был счастливый случай, дважды так повезти не может.
– Нет. И не войдут, – отвечает Монти, моментально руша надежду.
Запашистый Кани отходит от меня и, оказавшись рядом с моим нынешним собеседником, спрашивает:
– Монти, зачем ты ей всё это говоришь?
– Кани, иди отдохни, нам скоро на охоту.
Кани не спорит и уходит, забирая с собой аромат гнилых зубов.
Дверь закрывается, и я остаюсь наедине с Монти. Он откидывается на спинку стула и внимательно на меня смотрит. Молчит. Я же мысленно зову Ракса, но он не откликается. А я слабею. Слабею настолько сильно, что не будь я привязана, давно бы свалилась на пол. Из последних сил держу голову прямо. Если я сейчас покажу, насколько слаба, это в любом случае сыграет против меня.
Ракс! Выходи!
– Кем ты являешься в своём городе? – спрашивает Монти.
Фокусирую на нём взгляд и размышляю, как должна ответить, я уже была в подобной ситуации. Аборигены. Они тоже задавали такие вопросы.