– Ты не справишься, – говорю ей горькую правду. – Джил, там город, доверху кишащий не мертвыми. А нам нужно будет попасть в самый эпицентр этого безумия.
– Я же не одна там буду. С тобой.
С тобой. Интересно звучит.
Мы замолкаем, и по лицу Джил я вижу, что она сдаётся. Она понимает – я не передумаю. Не хочу тащить её с собой в ад. Ей там не место.
– Я, кстати, рассталась с Истоном.
Я знаю.
– Зачем?
– Так было правильно. Я его обманывала.
– Это я тебя поцеловал, не ты меня.
Джил смотрит на меня и в её глазах закипают слезы. Да чёрт! Я не знаю, что делать в случае женских слёз. А её слезы это… невыносимо.
– Что, если ты не вернешься? – спрашивает она.
– Такое может произойти.
– Ты меня не успокаиваешь.
– Не хочу тебе лгать. Я действительно могу не вернуться. В этом случае Чарли позаботится о тебе.
Джил неуверенно смотрит на меня, и всё же чёртова слеза скатывается по щеке, когда она спрашивает:
– Это может быть наш последний разговор?
– Каждый из наших разговоров может быть последним.
– Почему ты отталкиваешь меня? – неожиданно спрашивает меня Джил и вглядывается в глаза.
Хотел бы не отталкивать. Она даже не подозревает о…
– Джил, мы не можем быть вместе. Мы рождены другими, не такими, как все, и это загоняет нас в определенные рамки.
– То есть, если бы мы были обычными Майклом и Джил, то что-то бы получилось?
Определённо. Я бы точно не отпустил тебя.
Мне хочется сказать ей это. Протягиваю руку и провожу по небольшому синяку на её скуле. Ральф рассказал, как она его получила, её взгляд становится до невозможности уязвимым. Если я сейчас скажу что-то не то, то она сломается. Я жду, когда шаги в ангаре доберутся до двери и говорю Джил:
– Мы этого не узнаем.
Стук в дверь. Входит посыльный и передает мне карту изрисованную линиями.
На прощание Джил обнимает меня и тихо шепчет:
– Береги себя.
Обнимаю её и, смотря в потолок, понимаю, что не хочу отпускать… Но должен.
– Я сделаю всё возможное и невозможное, чтобы вернуть твоего отца.
– И тебя, – говорит она и поднимает на меня взгляд.
– И меня.
Она уходит. Я сажусь изучать карту и останавливаюсь, только когда рация начинает шипеть, и голос Ральфа сообщает:
– Она спит. Но лила слёзы. С ней чокнутая Кейт.
– Отдыхай. Тебя сменит Истон. Ты должен быть к утру абсолютно собран. На рассвете у ворот тебя будет ожидать машина. Увези Джил и чокнутую Кейт в Возрождение. Я обо всём договорился.
– Принято.
Глава девятнадцатая
Джил
Вернувшись в комнату, я не могу найти себе места. Хожу туда-обратно, перекладываю вещи с места на место. Пытаюсь собрать сумку для поездки в Возрождение. Отбрасываю очередную футболку в сторону и подхожу к окну. Открываю его настежь и вдыхаю полной грудью.
Я не могу уехать в Возрождение.
Я хочу… Нет! Я должна поехать за папой. Я даже не представляю, как ему будет больно узнать о том, что мамы больше нет. Его пока ещё не испытанные страдания разрывают мне сердце. И я знаю, ему будет проще, возможно, на один процент из тысячи, но проще, если я буду рядом. Мне было бы легче, если бы папа был со мной в момент, когда мамы не стало.
С Майклом говорить бесполезно, он принял решение, и его уже не переубедить. Пойти к Чарли? Нет, они на одной стороне, и, если я обращусь к сыну мистера Хантера, не пройдёт и минуты, как Майкл обо всём узнает.
А что, если вопреки уверениям Майкла, надо мной всё же будут ставить какие-то опыты? Я вроде и не против этого, но неизвестность страшит. Если на машину нападут по пути в Возрождение? Тогда мою смерть смогут интерпретировать, как угодно. Гриро может сказать, что меня убили люди Хелл или Возрождения. Или меня съедят не мертвые или в своё логово утащат мутанты, тогда что? Что будет в этих случаях?
Папа с ума сойдёт.
Дверь в мою комнату резко открывается. Я вздрагиваю ещё до того, как она ударится о стену. На пороге Кейт. За дверью хмурится Ральф, он вопросительно приподнимает брови, я киваю. Мой телохранитель и по совместительству тренер тихонько прикрывает дверь за взволнованной Кейт. Закрываю окно и спрашиваю у расстроенной подруги:
– Что случилось?
– Знаешь, что? – она упирает руки в бока. Глаза горят гневом, щёки пылают. – Я же пошла поговорить с этим идиотом! И он сначала, – у Кейт не хватает кислорода, но она, задыхаясь, продолжает, – он даже не понял, о чем я его спрашиваю. А потом появилась девица. Сука! Сногсшибательная брюнетка с раскосыми глазами. Она подошла к нам и всё! Всё, понимаешь? – Кейт взмахивает руками и снова возвращает их на прежнее место. – Всё внимание Убийцы перешло на неё! Я зла. Ой, как я зла! Я стояла там, как кукушка, и хлопала глазами, пока они обнимались. Он даже представил нас друг другу. Имя сучки – Бритни. Если я не ошибаюсь – это имя шлюшье. Оно входит в топ десять отвратительных шлюшьих имён! Девушка у него, видите ли, есть! Кобель сраный! А ты знаешь, что сделала я? Когда она мило улыбалась придурку, я чуть… чуть.
Кейт резко замолкает и, встретившись со мной взглядом, начинает реветь. Резко и неожиданно. Подлетаю к ней, обнимаю и, гладя по голове, слушаю, как она сбивчиво рассказывает, как покарает Убийцу сразу же после того, как перестанет рыдать, как слюнтявая тряпка. Она говорит о том, что он ей больше не нравится, да и вообще никогда не нравился. О том, что он лживый и подлый. У него есть девушка, а он даже не сказал об этом. Кейт грозится кастрировать его и сжечь. Четвертовать и насадить на пику. И всё это в один день.
– Кейт, успокойся, – говорю я уже в десятый раз, и она постепенно начинает затихать. Выбирается из моих объятий и падает спиной на кровать. Яростно утирает слезы и пытается успокоиться, но мокрые подтёки снова набегают на глаза.
Ложусь рядом и молча сжимаю ладонь подруги. Я не думала, что Убийца настолько запал ей в душу. Несмотря на всю разговорчивость, шутки и её манеру поведения, Кейт достаточно скрытный и глубокий человек. Она лучшая. Ещё сильнее сжимаю её пальцы и говорю:
– Завтра мы уезжаем в Возрождение.
– Ладно, – выдыхает она. – Мне плевать, лишь бы не видеть этого… человека.
Лежа на кровати и смотря в потолок, я говорю вслух то, что не выходит из головы уже пару часов:
– Я не могу, кажется, что я делаю ошибку.
Ложусь на бок, и Кейт делает то же самое. Она больше не плачет и не ругается, всё её внимание настроено на меня.
– В смысле? – спрашивает она.
– Я должна быть там, когда Майкл найдёт папу.
Кейт раздумывает, кажется, уже целую минуту и, пожав плечом, выдаёт:
– Так будь.
Если бы все было так просто.
– Он не берет меня с собой.
– Так возьми себя сама. С чего это мужчины решили, что они властители мира? Командуют, обманывают. Да пошли они к чёрту. Хочешь ехать? Едь.
Сглатываю и как можно тише спрашиваю:
– Ты со мной?
– Куда я без тебя?
Губы сами растягиваются в улыбку. Как я обожаю Кейт.
– Ты лучшая.
Кейт фыркает и, выгибая бровь дугой, говорит в своей обычной манере:
– Это уже давно известный факт.
Сажусь и бросаю взгляд на дверь.
– Там Ральф, и если мы выйдем из комнаты, он сразу доложит об этом Майклу.
Кейт садится, перебирает свой хвост, и на её лице появляется хищная ухмылка, она бросает взгляд на дверь, а потом на меня.
– Так вырубим его.
– Как? – спрашиваю я, чувствуя себя предательницей. Ральф хороший человек, но…
– Есть аптечка? – спрашивает подруга, закатывая рукава толстовки.
– Да.
– Тащи сюда.
Приношу из ванной аптечку. Кейт что-то ищет с безучастным выражением лица, но как только искомое оказывается в её руках, она поднимает на меня победоносный взгляд и говорит:
– Больше Ральф – не проблема.
В наших умах складывается совершенно немыслимый план. Одной мне из города не выйти, да и не дура я, чтобы подвергать себя такой опасности.
– Мы залезем в машину и выйдем за пределы города вместе с Майклом, а спустя несколько часов дадим о себе знать, – шепчу я Кейт в самое ухо.
Она кивает, смотрит на свои часы и сообщает:
– Сейчас час пятнадцать.
– У нас есть примерно час, чтобы собрать необходимые вещи, найти машины, которые поедут с Майклом, и незаметно влезть в одну из них. И желательно, чтобы на этой машине не поехал сам Майкл.
– Почему? – спрашивает Кейт.
– Он услышит моё сердцебиение и поймет, что я где-то рядом.
– Отлично.
Я как можно бесшумнее заканчиваю собирать сумку, ставлю её за кровать. Подхожу к окну и снова открываю его. Кейт улыбается, подтаскивает стул к двери, забирается на него, наливает на мой носок, что держит в руках, жидкость, которую нашла в аптечке, и шепчет:
– Зови эту гору мышц, сейчас я ему покажу.
– Он не Убийца, – напоминаю я.
– Какая разница? Все, у кого между ног член, – мудаки. И судьба распорядилась так, что сегодня за всю мужскую часть населения мира отвечает Ральфи.
Подхожу к двери и мысленно прошу у Ральфа прощения. Открываю дверь и смотрю на сидящего на стуле мужчину.
– Я думал, вы уснули. Что-то случилось? – спрашивает он, подносит к лицу часы и говорит, – я тут буквально пару минут, потом меня сменит Истон, а утром мы уезжаем. Думаю, тебе уже об этом сообщили.
– Да, Майкл сказал. Ральф, помоги мне закрыть окно, там что-то заело, а у меня сил не хватает.
Он абсолютно доверчиво кивает, ещё раз смотрит на часы, встаёт со стула, делает несколько шагов и переступает порог комнаты. Я тут же закрываю дверь и прижимаюсь к ней спиной, а Кейт с улыбкой маньяка запрыгивает на жертву со спины. Как обезьяна обхватывает торс Ральфа ногами и практически впихивает ему в рот мой носок.
– Толкай его к кровати! – командует Кейт громким шёпотом.
Толкаю Ральфа, он падает на кровать. Кейт отступает от него и откидывает носок в сторону. Ральф без сознания. Поворачиваю его голову набок, чтобы он не задохнулся.