Я чувствовала то же самое. А потому, только переступив порог родимой каюты, быстренько переоделась в дорогую сердцу «пижаму» и нырнула в кровать. Обняв подушку, с наслаждением прокручивала в памяти самое лучшее в жизни воспоминание, пока окончательно не провалилась в сон.
На следующий день просыпалась чуть ли не с истерикой. Глаза отказывались разлепляться, голова – отрываться от подушки. Но этот мелкий нахал так верещал, что все-таки выдернул меня из плена сна.
Очень, очень приятного сна.
– Скажи спасибо, что у меня сегодня хорошее настроение, – поднимаясь, буркнула мелюзге. – Иначе бы точно подкорректировала твою фигуру, придав ей форму блина!
Микроб умилительно запищал в ответ на такое заявление. Едва удержалась, чтобы не потрепать его по голове, хотя он и есть одна сплошная голова. Напевая себе под нос импровизированный мотивчик, почапала умываться.
Уже на выходе из отсека вспомнила о волшебной таблетке (после утомительной ночи она мне точно не помешает), вернулась в каюту и, сунув таблетницу в карман, помчалась к своему отряду.
Утро порадовало хорошими новостями. Пробежку отменили! Вместо этого нас сразу после завтрака направили на прием к ксенопсихологам. Оказывается, тест на проверку нашего психсостояния был таким же необходимым, как и все остальные.
Народ заметно нервничал, ожидая под кабинетами инопланетных мозгоправов. А мне почему-то сегодня все было нипочем. Да пусть что хотят заносят в свои планшеты! Авось признают дефектной и непригодной к службе… Тогда все разрешится само собой. И у меня на один головняк будет меньше.
Пока ждала, когда меня вызовут, успела исповедаться подруге. Та слушала, улыбаясь, и время от времени снисходительно покачивала головой. Словно хотела сказать, что я сама себе противоречу. То не хочу жениться – хочу учиться. А то с точностью до наоборот. Короче, логика здесь и близко не пробегала.
– А ты вообще определяться думаешь или как? – дождавшись, когда мой рот захлопнется, поинтересовалась Нуна. – Надо же что-то ему ответить.
– Знать бы еще что… Просто… Мне бы хотелось ему поверить. Очень! Но я боюсь снова обжечься. Вдруг это очередная уловка? Если сейчас все брошу, назад повернуть не смогу. Домой меня никто не отправит, и в академию обратно не возьмут. Я буду до конца жизни привязана к Рейну.
Нуна сочувственно развела руками.
– Боюсь тебе что-то советовать, Шиона. Это решение должна принять только ты.
Разговор пришлось свернуть, когда в очередной раз щелкнул коммуникатор, и я услышала бесстрастное:
– Шиона Таро, кабинет 42А.
– А ты спроси совета у мозгоправа, – предложила подруга, весело мне подмигнув. – Так сказать, мнение со стороны, к тому же профессионала.
Ни за что!
Делиться сокровенным с чужаком я не собираюсь. На нейтральные вопросы отвечать буду; и по возможности честно. Но на откровения о Рейне они меня не разведут. Это только между мной и Даггерти. Ну еще и Нуной. Мне вполне достаточно и одного душеведа в ее лице.
Несмело переступив порог, я оказалась в небольшой полутемной комнате. В углу напротив дверей располагался диван из белой кожи, на который мне было велено прилечь.
Диван – это хорошо. Как бы только не захрапеть во время сеанса.
Свет был приглушен и лился откуда-то снизу, слегка подрагивая, как желе, и разбрасывая по потолку причудливые тени, глядя на которые реально тянуло в сон.
– Шиона Таро? – Молодая женщина в сером бесформенном наряде сидела в кресле возле места для пациентов и сосредоточенно смотрела в свой планшет.
– Да, это я, – с комфортом растянулась на диване, приняв любимую позу трупа.
Создатели! Какой же он большой и мягкий, этот лежак! Мне бы его в каюту.
А заодно и Даггерти в придачу к нему…
С трудом удержалась, чтобы не выхватить у радаманки планшет и не стукнуть себя им по лбу. Похоже, крыша у меня после объятий-поцелуев окончательно протекла.
– Ну что ж, Шиона, – к счастью, душевед не подозревала о моих мыслях, иначе бы быстренько поставила диагноз – неизлечимая любовная лихорадка, – расслабься и просто отвечай на мои вопросы. Не переживай, это самая обычная процедура.
Да я и не думала переживать…
Окончательно успокоилась, когда поняла, что радаманку моя личная жизнь в принципе не интересует. Она, правда, немного расспросила меня о прошлом, о семье и друзьях, но о делах сердечных, к счастью, пытать не стала.
Быстренько пробежавшись по моим отрочеству с юностью, стала задавать вопросы об академии. Попросила поделиться первыми впечатлениями о МВА и о том, что я думаю о своей новой жизни.
Я, конечно, старалась не драматизировать и не нагнетать, но видела, как после каждой моей фразы радаманка менялась в лице и наконец стала мрачнее тучи.
Отложив планшет, сухо произнесла:
– Боюсь, поступив в МВА, ты совершила ошибку. Ты чувствуешь себя здесь чужой, и мне, к сожалению, придется отобразить это в отчете. Тебе бы, дорогая, детей рожать и заботиться о муже. А мечты о военной карьере оставь другим.
– Ясно, поняла, – отозвалась растерянно и поднялась. Тогда еще не знала, как реагировать на столь прямолинейные заявления.
Может, она тоже сообщница Даггерти? Вон их сколько на корабле развелось. Как тараканов.
Вдруг коммодор решил устроить на меня облаву и закидать аргументами сразу со всех сторон, дабы убедить немедленно выскочить за него замуж.
Хотя… Я тут же подыскала другое, более приятное для себя объяснение. Это Создатели мне намекают, что пора перестать выпендриваться и завязывать с игрой в курсантку МВА.
Но стоило начать себя в этом убеждать, как сомнения принялись вгрызаться в меня с удвоенной силой.
В общем, после сеанса мозготерапии мне однозначно не полегчало. А это значило, что придется продолжать ломать голову и дальше.
В коридоре я плюхнулась на лавку и стала дожидаться Нуну в компании нескольких кадетов, которых еще не успели допросить.
Подруга отсутствовала недолго.
– Ну как? – при виде нее я сразу подхватилась.
– Да вроде все в порядке, – радостно сообщила мне. – Почти уверена, что этот тест я прошла. Ну а ты?
– Ну а я почти уверена, что провалила.
– Сказала, улыбаясь, Шиона. – Девушка громко хмыкнула. – Кажется, я уже поняла, на чем и на ком ты остановилась. Пойдем!
Последовала было за Нуной, когда меня окликнул сидевший рядом сокадетник. Хотя не уверена, что такое слово существует в природе… В общем, парень из моего отряда.
– Это ты уронила? – спросил, протягивая мне подарок Даггерти.
– Ой, спасибо! – Я быстро сунула таблетницу обратно в карман.
– А что это? – полюбопытствовала Нуна, когда мы направились к лифту.
– То, что помогало мне выживать все эти дни. Иначе бы я давно ноги здесь протянула.
– Что значит – помогало выживать? – Подруга резко затормозила и вперилась в меня настороженным взглядом. После чего потребовала: – Покажи!
Артачиться я не стала. Просто не видела смысла что-либо от нее скрывать.
– Это какие-то витамины для поддержания организма. Ничего особенного… Рейн подарил.
Нуна молча раскрыла коробочку, но голограммой не впечатлилась и сразу вытряхнула на ладонь последнюю таблетку, которую я еще не успела проглотить. Нахмурилась и тихо спросила:
– Когда в последний раз принимала?
– Пару часов назад, сразу после завтрака, – обескураженно пробормотала я. – А что? Тебя прям перекосило…
Когда металлические створки раскрылись, Нуна втащила меня в лифт и нервно ткнула пальцем в сенсорный дисплей.
– Вот даже не знаю: ты, Шиона, либо до абсурдного наивна, либо до абсурдного тупа. Нас же будут проверять на допинги!
– Но это не… – окончание фразы застряло в горле.
Привалившись к стенке, я зажмурилась, пытаясь переварить услышанное. Не переварила. И даже, кажется, пока еще не поняла. Не хотела понимать. Ведь это бы означало, что я угодила в его ловушку. Причем прыгнула в нее сама. Добровольно.
Глупая, наивная Шиона.
А он – самый настоящий урод.
– Об этом говорилось в договоре, – следя за медленно сменяющимися на экране цифрами, проронила Нуна. – Любые лекарственные препараты только с разрешения медиков МВА. Ты хоть его читала?
Мне вспомнилась роковая ночь. Мое впопыхах принятое решение. Бегущие по панели строки чужого языка, в которые я даже не попыталась вникнуть. И согласие давала, фактически не глядя.
Дважды глупая, наивная Шиона.
– Нуна, что делать? – Я прижала ладони к пылающим щекам и замерла, будто надеялась, что в голове вот-вот щелкнет какая-нибудь кнопка и эта сцена исчезнет, будто эпизод из бредового голофильма. – Может, рассказать Флару?
– А разве он не заодно с этим ублюдком? – Девушка презрительно скривилась. – А Приннил не станет подставляться из-за тебя и действовать за спиной сержанта. Она его боится.
И я, если честно, тоже.
– То есть предлагаешь вообще ничего не предпринимать?
– Ты каждый день их пила? – вопросом на вопрос ответила подруга.
– До телепортации – да. Потом я про них забыла, а сегодня утром снова решила принять. Я чувствовала себя такой усталой…
– Твою ж… – Девушка осеклась, когда половинки лифта раскрылись, явив нам двух радаманцев в черной униформе, кажется, курировавших старший отряд.
Поприветствовав менторов, мы выскочили из лифта и, едва не срываясь на бег, бросились к нашему отсеку. Торопилась Нуна, а я просто бездумно спешила за ней, тщетно пытаясь справиться с душившими меня эмоциями. Чувство жгучей обиды соперничало с бесовым чувством сожаления, что теперь это точно конец, и одно попеременно одерживало верх над другим.
– Значит так! Сейчас в туалет, устраиваем тебе тотальную чистку желудка.
– Не надо чистки! – испуганно взвизгнула я.
– А быть выброшенной с позором из МВА, значит, надо?! На радость сволочному женишку. Будешь привязана к этому козлу до конца своей жизни! Твои же были слова!
Меня передернуло.
Затащив в уборную, Нуна закрыла за нами двери. Видя, что я не спешу проявлять инициативу, пообещала, что сейчас сама засунет мне пальцы в рот. Угроза подействовала сразу. Я опустилась на колени перед унитазом и стояла так, пока пыталась вытолкнуть из себя проклятую таблетку вместе с завтраком.