– Сейчас с вами проведут пару тестов. Последний – после обеда. А завтрашний день в вашем полном распоряжении.
Радость все-таки оказалась сильнее трепета перед всесильным и всемогущим, и кадеты негромко зашептались, предвкушая еще и целые сутки безделья.
– Это касается всех, кроме Олера и Вилара, – уточнил с усмешкой офицер. – Для вас, идиотов, на эти дни запланирована особая программа.
Парни поникли, а я напряглась, ожидая, что сейчас прицепом пойду и я. Как это уже повелось у Флара. Вот только на сей раз решила, что без боя не сдамся. Если надумает отправить в гостевой блок, придется ему сначала меня связать, а потом отволочь туда силой. Потому что на своих двоих я к Даггерти ни за что не пойду. И на рожу его предательскую любоваться больше не стану.
Но, как ни странно, сегодня ментор решил меня пощадить и не стал наказывать. Наверное, просто фантазии не хватило; не знает, как бы половчее спровадить меня к своему дружку.
Только хотела за себя порадоваться, как Флар, возвысив голос, повелел гудящей публике:
– Следуйте за сержантом Приннил в медотсек. Как сдадите анализы, отправляйтесь на завтрак.
Я похолодела. Анализы! Проверка, которой вчера стращала меня Нуна. А ведь я до последнего надеялась, что все-таки пронесет, план Даггерти провалится, и я с чистой совестью смогу уничтожить последние связанные с ним воспоминания. Забуду о нем навсегда. Ну или хотя бы на ближайшие два года. А уж за это время придумаю, как расторгнуть помолвку.
– Нуна! – В коридоре я нагнала девушку, взяла ее под руку и взволнованно зашептала: – Что, если они обнаружат следы допинга? Мне тогда не жить! Как пить дать исключат.
– Не паникуй раньше времени, прорвемся, – постаралась успокоить меня подруга. – Вдруг не обнаружат? В крайнем случае расскажешь правду.
Представляю, как вытянутся лица у тех, кому я буду рассказывать эту самую правду. Да и не уверена, что мое признание кому-нибудь интересно. Даггерти, конечно, гад и последняя сволочь, но силой в меня таблетки не запихивал. Я сама. Вот и буду сама отдуваться.
– Ты вообще как? – Нуна скользнула взглядом по моему лицу и неодобрительно покачала головой, заметив у меня темные круги от слез и недосыпания.
Это она еще не видела меня час назад, когда я только проснулась. Глаза заплыли – не разлепить. Пришлось добрые полчаса отмокать им в раковине с ледяной водой, а потом маскироваться под макияжем. Чудо, что у одной из моих соседок нашлась косметика и она щедро решила ею со мной поделиться.
– Нормально, – односложно ответила я, не желая бередить себе душу. И без того тошно.
Для проведения рокового теста кадетов поделили на тройки. Когда настал черед нашей троицы, Приннил пригласила нас в кабинет. Тот представлял собой просторную комнату с интерьером в белых тонах. Даже разномастные приборы, коими было напичкано это стерильное помещение, и униформа врачей – брюки с длинными прямыми туниками – были белыми. Наверное, чтобы не выделяться из общей цветовой гаммы. Вообще, как уже успела заметить, у радаманцев этот цвет в особом почете. Словно этим они пытаются показать, какие они здесь все белые, непорочные и пушистые.
Пока у Нуны брали кровь, а другой девушкой занимался стоматолог, меня усадили напротив небольшого полупрозрачного экрана. Велели открыть глаза пошире, смотреть прямо перед собой и не двигаться. Я послушно замерла, на всякий случай даже дышать перестала. Экран начал излучать едва различимое свечение, потом что-то там зарябило, и свет погас.
– Что с твоими глазами? Плакала? – равнодушно поинтересовалась сидящая по другую сторону от устройства женщина.
– Немного, – решила ограничиться полуправдой и добавила: – Сказалось перенапряжение.
– Следующий, – никак не отреагировала на мои слова радаманка (зачем тогда спрашивала?) и знаком указала на кресло стоматолога, предлагая мне в него переместиться.
Осмотр у второго врача занял всего пару минут, с зубами у меня был полный порядок. А вот к третьему проверяющему ноги отказывались нести. Появилось острое желание рвануть из кабинета и убежать прочь.
Пресекла на корню приступ малодушия и опустилась напротив молодой темноволосой девушки. Та приветливо мне улыбнулась и попросила протянуть ей левую руку. После чего взяла с высокой стойки, заполненной одинаковыми пластиковыми кубами, один и раскрыла его.
Я даже пикнуть не успела, как из него выскочил крошечный робот, чем-то смахивающий на паучка, и, в мгновение ока преодолев короткое расстояние, присосался к моему безымянному пальцу. Наполнив прозрачное брюшко моей бедной кровушкой, вернулся в свой белый куб.
Девушка наложила на ранку какое-то гелеобразное вещество, которое моментально запечатало ее, остановив кровь. А через несколько минут я не обнаружила и следа от укола-укуса.
Оказавшись в коридоре, позволила себе перевести дух. Теперь оставалось ждать и молиться Создателям, чтобы уберегли меня от позора. А заодно обломали Даггерти кайф получить меня в безраздельное пользование.
– Пойдем завтракать. – Нуна вышла следом за мной и ободряюще улыбнулась. – Не дрейфь! Уверена, все обойдется.
Постаралась взять пример с подруги и побороть в себе пессимиста. Правда, добить гада так и не удалось, он то и дело поднимал голову.
Строя предположения, какое еще для нас сегодня приготовили испытание, мы отправились в столовую, а потом до самого обеда гуляли по звездолету.
– Полковник Брамэн! Могу я с вами поговорить? – Бортовой медик замерла на пороге, ожидая, когда ей позволят пройти в кабинет.
– Да, Нэльза. Что случилось? – Мужчина, до этого коротавший время в праздной задумчивости, оторвал взгляд от гладкой поверхности стола и посмотрел на женщину.
– Хотела показать вам результаты анализов одного из кадетов.
Полковник знаком велел ей подойти ближе. Взяв из рук Нэльзы планшет, бегло просмотрел медицинское заключение.
– Шиона Таро, – протянул военный, словно силясь что-то припомнить. – Знакомое имя… Кажется, мне о ней уже говорили… Точно! У этого кадета нестабильное психоэмоциональное состояние и навязчивое желание покинуть МВА. – Взглянув на экран планшета во второй раз, радаманец нахмурился. – И где только взяла эту дрянь? На Арии ксенорин не производят.
– Прикажете сообщить менторам? Или пригласить их к вам вместе с девушкой?
Мужчина побарабанил пальцами по столу, пожевал губами, размышляя. Немного погодя ответил:
– Нет, с Фларом я разберусь позже. И девушку звать не надо. Лучше побеседуем с ней при отряде. Будет остальным урок на будущее. – Полковник вернул Нэльзе планшет и проворчал: – Непонятно, зачем вообще сюда поступала…
– А куда ее направят? – с легким беспокойством проговорила сердобольный врач. – Она ведь останется без дома.
– Таро – невеста коммодора Даггерти, – успокоил радаманку саэр. – Пусть забирает ее и сам с ней нянчится. Капризным слабохарактерным пигалицам в МВА не место.
Глава 11. Замок из песка
Шиона
Все утро я провела в тревоге. Нуна, в которой нашла самую лучшую во Вселенной подругу, пыталась меня отвлечь пустой болтовней, но получалось у нее это плохо. Я безумно боялась результатов утренней проверки и никак не могла успокоиться. Мне будет бесконечно жаль, если из-за коварных происков Даггерти меня турнут из МВА и я лишусь своей верной подруги. Единственного человека в этой бесовой радаманской системе, который действительно меня понимает и беспокоится обо мне. А не просто делает вид, как некоторые (!), преследуя свои нечистоплотные цели.
Рейн небось сейчас отмечает победу в баре. Возможно даже, с какой-нибудь доступной красоткой. И вместе они обсуждают, как он ловко подставил свою глупенькую, наивную невесту, влюбленную в него по уши.
Вернее, я раньше была в него влюблена.
Но больше не буду.
После обеда наш отряд повели на очередной тест. Хвала Создателям, последний! Стоя перед входом в зал, кадеты негромко переговаривались, строя догадки, что же на сей раз навыдумывали наши изобретательные радаманцы. Физических испытаний не обещали. Значит, опять будут истязать мозги.
Когда дали добро, кадеты дружной гурьбой ринулись внутрь. Интерьер помещения, можно сказать, был минималистическим. Обычный зал-полусфера, совершенно пустой, если не считать небольшой возвышенности в его центре. И на ней, будто на пьедестале, располагались два кресла неординарной формы. Что-то непонятное, белое и дугообразное.
Не уверена, что сидеть (или лежать?) на них будет удобно. Лучше бы притащили сюда тот кожаный диванчик из кабинета ксенопсихолога.
С самих кресел в творческом беспорядке свисали провода, темными змейками тянущиеся к большой сенсорной панели, расположенной на краю «пьедестала». За ней сейчас колдовали два радаманца, мужчина и женщина, в таких же, как и у медиков, белых нарядах. У женщины в руках был планшет, и она что-то сосредоточенно высматривала на его экране. Руки ее коллеги быстро скользили по поверхности прозрачной панели, и при прикосновении его пальцев на ней появлялись какие-то схемы, бежали столбики то ли цифр, то ли знаков. Издалека хорошо разглядеть не получалось.
– Выглядит как-то зловеще, – обозрев странное помещение, поежилась Нуна.
– Кажется, я догадываюсь, зачем нас сюда пригласили, – пробормотала, чувствуя, как внутри поднимается странное, но весьма приятное волнение. Не знаю, откуда во мне появилась эта уверенность, но когда радаманка назвала имена первых двух кадетов, я точно знала, что они должны будут делать. Вернее, попытаться сделать.
– И зачем же? – Нуна покосилась на меня с удивлением.
– Это сложно объяснить.
Не рассказывать же ей о своем бредовом сне, в котором я читала чьи-то воспоминания, а потом этот кто-то был безжалостно убит солдатами Рейна. Моего вроде как мужа.
Точно бредовый сон.
Первую пару женщина усадила-уложила в кресла и надела им на головы тонкие металлические обручи. Очень похожие на те, что использовала я в своем странном сновидении. После чего принялась разъяснять цели эксперимента. Кадеты в ответ слаженно кивали, как два болванчика. Когда радаманка присоединилась к своему коллеге, один из парней прикрыл глаза, словно концентрируясь на чем-то, а другой тем временем продолжал сидеть, не шевелясь и словно чего-то ожидая.