Мулцибер тяжело вздохнул и, обхватив одной рукой мои плечи, притянул к себе и поцеловал в макушку. От жара его тела становилось тепло, а кожа, приятно пахнущая мускусом и сандалом, ласкала обоняние, наведывая странные видения прошлого.
Я бегу по полю, заливисто смеясь. Призрачный мужской силуэт промелькнул между высоких растений, а затем пропал. Темно-багровые крылья распахнулись где-то вдали, подобно ориентиру.
Позволишь?
Я мотнула головой, прогоняя морок.
– Ты готова? – вкрадчиво поинтересовался Ведас, подошедший к нам. Я кивнула, зная, что он говорил про исцеление, которое я должна продемонстрировать. Джинн протянул ладонь, взывая принять ее. Высший должен проводить меня до окраины леса, где лежали на природном настиле три женщины. Мулцибер нехотя выпустил меня из своих объятий и с какой-то тоской в глазах изучал мое лицо.
– Ты справишься, мое запретное желание. Я буду рядом. И не дам случиться беде.
Я не успела спросить, что значит «запретное желание». Ведас уверенно вел меня по поляне под взволнованные возгласы жителей Авантина, которые желали увидеть настоящее чудо – фею, которая могла исцелять одним лишь прикосновением.
Глава 22Мулцибер
Сладок плод, что был под запретом столько лет.
Я не мог отвести взгляда от Касандры, которая уверенно пересекала поляну, но в глазах таился некий страх перед тем, что придется перед всеми продемонстрировать ее дар. Жители континентов считали фей вымыслом, сказкой. Согласно поверьям, эти существа вымерли несколько столетий назад – виной чему было раскрытие их истинной магии, которую они поддерживали за счет жизненных сил своего возлюбленного.
Руки дрожали от того, как сильно мне хотелось обнять ее, прижать к себе и никогда не отпускать. Тупое чувство, отзывающееся болью в душе, не давало сделать полноценного вдоха. Вся моя сущность рядом с феей затихала, не желая проявлять похоть и вожделение. Хотел лишь одного – чтобы Касандра просто позволила быть рядом.
Я не мог рассказать ей, что она создана для меня. Против всех правил меня тянуло к фее, как мотылька тянет на огонь, как тьму тянет на свет, заведомо зная, что та растворится в болезненной агонии любви.
Джойс, связав нас с Касандрой своим единственным желанием, обрекла меня на муки. Касандра была непорочна, отчего демон внутри издавал истошные вопли, желая раскрыть дар и показать фее, каково это – любить без остатка не только душу, но и тело.
Касандра стояла около женщин на коленях, проводила по их волосам ладонями, с кончиков пальцев срывалась белая магия, окутывая больных своим светом. Тишина на поляне была оглушительной. Я смотрел не мигая, чувствуя, как глаза начинают иссушаться. Фея была так прекрасна в этот момент…
Белокурые волосы касались нежной кожи шеи, румянец окрасил лицо Касандры, когда она отдавала все силы, чтобы помочь нуждающимся. Женщины, которые слабо постанывали, резко выгнулись дугой и вцепились руками в природный настил, истошно закричав. Я резко подорвался, но Алкеста, стоявшая рядом, схватила за руку и шикнула:
– Она справится.
Я вырвал руку из хватки банши и распахнул крылья, чтобы быть готовым в любой момент прийти на помощь Касандре. Но она ей оказалась не нужна. Фея, чьи крылья подрагивали в такт рваному дыханию, встала с колен и создала вокруг себя защитный купол, оградив себя от тьмы, которая медленно начала извергаться из тел женщин.
Вязкая жидкость, стекающая из носа, рта, ушей больных, расползалась по земле, материализуясь в уродливые фигуры. Существа взревели, вскинули уродливые руки вверх и принялись пробивать купол.
Священный огонь – очищает.
Смерть – благословляет.
Жизнь – проклинает.
Михаэль, все это время наблюдавший за феей, вскинул ладонь вверх и направил поток магии на существ, которые взвизгнули и осыпались на траву горсткой пепла. Огонь не трогал мирных жителей, стоявших с открытыми от увиденного ртами и трогавших кожу, пытаясь найти ожоги и волдыри. Пока смертные и существа пытались прийти в себя, Касандра скинула с себя защитный купол и рвано выдохнула, когда женщины распахнули глаза и улыбнулись фее, протягивая руки к спасительнице.
– Что это были за твари? – поинтересовалась Алкеста, не сводящая взгляда с Касандры.
– Неупокоенные души, которые вселялись в тела смертных и питались их силами, убивая, – спокойно ответил Михаэль.
– Но почему женщины?
– Потому что они более милосердны. Их сердца не заполнены злостью и ненавистью, – с улыбкой на устах добавила Селестия.
Касандра отошла от женщин, которые обнялись и начали плакать от радости. На коже под ее глазами залегли темные круги, а руки чуть подрагивали. Я подорвался и быстрым шагом направился к фее под речь Михаэля о том, что на Авантине теперь есть свой целитель и кровь дракона больше не была нужна.
– Тихо, тихо. Я тут.
Я подхватил Касандру, когда та пошатнулась. Встретившись со мной взглядом, фея вымученно улыбнулась и облегченно выдохнула.
– Справилась…
– Я тобой безумно горжусь.
– Теперь ты назначишь меня целительницей континента?
Несмотря на болезненную бледность, Касандре хватало сил шутить.
– Без этого никак, мое желание.
Подхватил фею на руки и направился в сторону леса, чтобы скрыться от шума и пьяного крика жителей континента. Она не сопротивлялась, лишь кидала заинтересованные взгляды по сторонам. Остановившись около старого, поваленного на землю дерева, сел на край, удерживая Касандру в своих объятиях. Ее голова лежала на моем плече, а ноги безвольно свешивались с колен.
– Тебе удобно? – тихо спросил я, убрав пару прядей с лица феи. В ответ она кивнула.
– Зачем мы пришли сюда?
– Я хочу побыть наедине. Если тебе некомфортно рядом со мной, можем уйти…
Я не успел договорить. Касандра прикрыла мой рот пальцем. Обхватив ее ладонь, я коснулся губами нежной кожи и вдохнул приятный фруктовый запах магии, которая струилась по ее нутру. У феи осталось совсем мало сил, они исчерпались, излечивая других. Мой взгляд скользил по ее красивому лицу, изумрудные глаза Касандры горели в сумерках, вызывая необъяснимую дрожь во всем теле. Я что было сил сжал подол платья феи и уткнулся лбом в него, шумно сглотнув. Нестерпимо хотелось поцеловать девушку, но боялся, что только спугну этим.
– Мулцибер? – Голос Касандры был полон трепета, который разжигал огонь внутри, но не похоти, не желания – нежности, от которой все тело дрожало, как от лихорадки.
– Позволишь? – Я провел большим пальцем по нижней губе Касандры, чуть надавливая. – Клянусь, если твое тело не отзовется на мои прикосновения, тут же перестану…
Долгие секунды фея молчала, а потом ее вкрадчивый шепот разрезал тишину.
– Позволю… но…
– Доверься мне. Я все сделаю сам.
Касандра открыла рот, чтобы что-то сказать, но я накрыл ее губы поцелуем. Пару мгновений не двигался, давая фее возможность прекратить. Но судорожно выдохнул, когда она распахнула губы и позволила себя поцеловать – сначала нежно, едва касаясь, чтобы позволить ей прочувствовать этот момент. Одной рукой я обхватил шею Касандры, зарывшись пальцами в светлые волосы, второй приобнял за бедра, начал поглаживать сквозь платье.
Фея замерла, прислушиваясь к ощущениям, а затем прикрыла глаза и подалась телом вперед, обхватив руками мою шею. Я улыбнулся ей в губы и провел языком по нижней губе девушки, безмолвно спрашивая разрешения углубить поцелуй. Стон, который сорвался с ее уст, скинул оковы, удерживающие магию. Я прислонил ладонь, которой прежде придерживал бедра феи, к ее животу, направляя силу внутрь Касандры, позволяя познать, что такое похоть. Вкладывал в разум картины, воссозданные при помощи магии. Дымка, окутывавшая тело феи, взметнулась вверх и схлестнулась с ее – белоснежной, невинной, непорочной.
– Ты можешь все прекратить… одно лишь слово…
– Нет…
Я впился в грубом, животном поцелуе, стараясь как можно сильнее прижать к себе фею. Она выгнулась и глухо застонала, когда я медленным движением провел по ее груди и коснулся ожерелья, которое обрамляло шею феи. Возбуждение Касандры током прошлось по телу, заставляя магию извергнуться, подобно лавине. Все силы, которые получал от эмоций феи, даровал ей – через поцелуй, прикосновения, множа ее возможности. Чувствовал, как тело, не привыкшее к ласкам, плавится в моих руках, словно воск. Мягко отстранившись, провел кончиком носа по щеке, на которой даже сквозь ночную тьму виднелся румянец. Касандра распахнула одурманенные глаза и что-то недовольно пробормотала.
– Пока достаточно… я не хочу тебя напугать…
– Ты не напугал… ты…
Я приложил палец к ее опухшим от поцелуя губам.
– Я сделаю все, чтобы ты ощущала подобное как можно чаще. Помни обо одном – одно твое слово, и никогда не притронусь к тебе.
Касандра шумно сглотнула и положила голову мне на плечо. Я обхватил тело феи руками и начал раскачиваться из стороны в сторону, убаюкивая. Не прошло и пары минут, как девушка заснула. Осторожно встав с поваленного дерева, обогнул поляну, на которой веселье только разгоралось, и направился в замок, загородив нас крыльями, как щитом. Комната Касандры выходила на праздник, поэтому я, недолго думая, открыл дверь в собственные покои ногой и положил фею на кровать. Стряхнул грязь с босых ног девушки, снял ожерелье, чтобы она не поранилась во сне, оставил платье, боясь за реакцию, если она проснется и увидит себя обнаженной.
Крылья Касандры, к моему удивлению, не исчезли, переливаясь золотисто-бирюзовым оттенком, который затапливал собой всю комнату. Я присел на кровать и провел ладонью по волосам феи, непроизвольно улыбнувшись.
– Мое запретное желание, если бы только мог тебе все рассказать…
Касандра заворочалась и сквозь сон недовольно пробормотала:
– Хватит бубнить, ложись спать.
Я широко улыбнулся, лег рядом с Касандрой и прижал ее к себе спиной, вдыхая запах волос феи. Она моментально обмякла в моих руках. Я не смог заснуть до рассвета, задавая единственный вопрос – чем заслужил такое счастье?