– Как ты мог так меня унизить! – кричала Ада.
– Перестань, – железным тоном отрезал Ник. – Я хотел быть вежливым с твоими подругами, только и всего. Но даже если бы я стремился к чему-то еще – это тебя не касается. Кто ты такая, чтобы указывать мне, с кем и как себя вести? Прекрати визжать сию минуту. Или мы проводим незабываемый вечер, или я уезжаю.
– Ты никогда не любил меня. – По щекам девушки катились крупные слезы. – Ты меня в грош не ставил. Как я раньше не понимала, не видела… Не хотела замечать…
Она опрометью выскочила на кухню, достала из ящика стола упаковку с малиновыми шариками, выдавила несколько штук на ладонь, запила водой.
«Надо успокоиться. Надо выставить его вон. Пусть убирается! Нет, нужно его удержать, я не могу без него!»
– Ада, – крикнул Ник, – телефон!
Звонила мать. Поздравляла с днем рождения.
– Мама, – зарыдала Ада в трубку, – мне плохо, мама…
– Ты пьяна?
– Нет, нет, – Ада отчаянно замотала головой. Таблетки начинали действовать, путая мысли, нагоняя сон. – Я не нужна ему… Я никому не нужна. Почему?!
– Ты сама выбрала эту участь.
Голос матери безжалостно бил по голове.
– Нет, я хотела стать лучше, хотела, чтобы меня любили… – пыталась оправдаться Ада.
Ник осторожно прикрыл дверь в комнату. Затем пошарил у Ады в сумочке, нашел записную книжку.
– Веденеева Лена. Прекрасно.
Он успел переписать номер и адрес, когда на пороге появилась Ада. Она была так бледна, что макияж смотрелся отдельными пятнами теней и румян.
– Что-то мне нехорошо, Ник, – пролепетала она, – извини…
– Ничего. Все пройдет.
Он подхватил девушку, отнес в спальню, положил на кровать.
– Все будет хорошо.
Ада приоткрыла сонные глаза.
– Ты уходишь, Ник?
– Прощай, Ада. Мне было неплохо с тобой.
Ник поцеловал девушку в лоб и быстро сбежал вниз по лестнице. Он ликовал!
– Она будет моей, – сообщил Ник железному другу, любовно оглаживая его влажный от дождя капот.
– Лена Веденеева никуда от меня не денется. Все, все женщины продажны, знаешь это? Интересно, какова ее цена?
– Здесь, – сказала Юлька.
Охранник достал пистолет, передернул затвор:
– Отпирайте.
Юлька осторожно повернула ключ в замке. Парень толкнул ногой дверь, та распахнулась. Из спальни доносилась музыка.
– Не двигаться!
На кровати валялся Маслов. Он жрал чипсы, запивая пивом. При виде нацеленного на него дула моментально задрал вверх обе руки, причем в одной продолжал держать банку «Гиннеса», а в другой – упаковку «Эстреллы». Только теперь Юлька вспомнила, что не забрала у этого негодяя ключ.
– Ах ты, скотина, сукин сын, ты что здесь делаешь?!
– Руки можно опустить? – вежливо поинтересовался Маслов.
– Милицию вызывать? – спросил Сережа.
– Сама разберусь. Я щас у тебя всю опущу, козлина.
– Вы уж простите, ради Бога, – она виновато потупила глаза, повернувшись к охраннику. – Заглядывайте ко мне в воскресенье на чашечку кофе…
– С удовольствием, – отрапортовал он, пряча пистолет в кобуру. – Вы уверены, что моя помощь не потребуется?
– Не беспокойтесь. Еще раз извините.
– Малышка, – сказал Маслов, когда дверь за охранником закрылась, – твой наряд способен вызвать эрекцию и у покойника. Ты, кажется, хотела мне что-то опустить?
– Сейчас, – пообещала Юлька, нащупав щетку с длинной ручкой.
– Ой, не надо! – уворачиваясь, вопил Маслов. – Я больше не буду!
Остановилась мстительная Юлька, только когда щетка переломилась пополам.
– Ну, чего приперся?
– Ой, блин, – стонал Шурик, – ты мне точно позвонки сместила.
– Вот и топай к жене – пусть полечит.
– Да ладно, Юль, я мириться пришел. Смотри, что я тебе принес…
Перегнувшись пополам, Маслом проковылял в прихожую, достал из кармана куртки коробочку, обшитую черным бархатом.
– Открой.
Внутри лежала красивая брошь в виде стрекозы.
– Почти как у Шэрон Стоун, – горделиво заметил Маслов, – даже лучше.
– Феониты или цирконий? – фыркнула Юлька.
– Да ты че, без глаз?! – возмутился Шурик. – Натуральные брюлики! В «Бриллиантовом мире» брал, вон чек, можешь проверить.
– И откуда ж у тебя такие деньги? – усомнилась Юлька.
– Я ж и пришел рассказать, да ты, дура, блин, мне чуть хребет не сломала. Мне выдали задаток под одно выгодное дельце, так что скоро я разбогатею.
– Дура – твоя жена, – парировала Юлька. – Плевала я на твои богатства.
– Фу, как грубо для девушки с двумя высшими образованиями.
– Не нравится – проваливай. Тебя никто не держит.
– Слушай сюда, балда, – Маслов дернул Юльку за руку, и та, потеряв равновесие, рухнула к нему на колени. – Мне, наконец, подфартило. Получил классный заказ. За эту работу я получу кругленькую сумму, и мы с тобой отправимся в круиз вокруг света. А, как тебе?
– Жену с ребенком тоже захватишь? – ехидно поинтересовалась Юлька. Ее платье сбилось, и теперь полуобнаженная грудь находилась аккурат напротив загоревшихся глаз приятеля.
– К черту жену… – он повалил Юльку на кровать, нетерпеливо освобождая от немногочисленных остатков одежды. – Танька мне осточертела. Я хочу развестись…
Юлька попыталась подняться, но то ли начал действовать выпитый у Ады коньяк, то ли накопившаяся дневная усталость… Она закрыла глаза и, чувствуя, как по телу разливается сладостная истома, прерывисто задышала…
В подъезде у батареи тусовалась стайка подростков.
– А ну, кыш отсюда, – сказала Марина, – орете на весь дом.
– Ладно, мы будем тихо, – шмыгнул простуженным носом тот, что постарше, – холодно же…
– И чего вам дома не сидится!
– Дома… – хмыкнул парнишка, – отец опять пьяным нажрался, мать колотит. – И добавил с внезапной злостью: – Я его убью когда-нибудь, гада.
– Я те дам «убью», – Марина порылась в сумке, достала круг варенокопченой колбасы, отломив, протянула подростку.
– Не надо… – неуверенно проговорил тот.
– Бери, пока дают. Вот выучишься, пойдешь работать, снимешь комнату, будешь жить один. А им ты уже не поможешь.
– Меня кореш обещал пристроить, – чавкая, сообщил парень. – Он травкой торгует. Такие бабки гребет – мама дорогая.
– Сажать надо твоего кореша!
– Если б хотели – давно бы посадили, – рассудительно заметил подросток. Че, думаешь, менты не в курсе?
– Не знаю, – вздохнула Марина. – Наркотики это смерть. Они же делают деньги на человеческих жизнях – разве вы не понимаете?
– Никого насильно не заставляют их брать, – упрямо сказал парень. – Не я, так другие найдутся.
– Много ты понимаешь… – Буркнула Марина. – И чтобы – ни звука.
В коридоре на Марину налетел веселый Степаныч. В руках он бережно, как ребенка, держал бутылку «Столичной».
– Мариночка! – просиял он, – тебя там гость дожидается. Хороший человек!
– Какой еще гость? – недоуменно пожала плечами Марина, открывая дверь в комнату.
Перед включенным телевизором в кресле дремал Антон. Когда дверь скрипнула, он тотчас подскочил, но, увидев Марину, потер глаза и улыбнулся:
– Привет.
Помимо воли, сердце девушки заколотилось так, что стало больно груди.
– Это ты Степанычу на водку дал? – спросила она первое, что пришло в голову, стараясь скрыть волнение.
– Я. Забавный мужик. Он мне за это комнату открыл.
– Не отдаст.
– Ничего, переживу.
– И что ты здесь делаешь?
– Жду тебя.
– Зачем?
– Я привез платье, – он кивнул на лежащий на кровати сверток. – Ты забыла.
– Отлично. Будет, в чем пойти на работу.
Он встал, подошел, испытующе заглянул в лицо.
– Куда ты исчезла в прошлый раз?
Она отвернулась, поправила волосы, боясь встретиться с ним взглядом:
– Домой. Куда же еще?
– Я бы отвез тебя.
– Есть хочешь? – спросила Марина.
– А что?
– Колбаса есть, пельмени магазинные. Я не слишком люблю готовить.
– Пойдет.
Она пулей вылетела на кухню. Стоя у плиты, едва перевела дыхание, ощущая себя полной дурой.
Антон разглядывал морские пейзажи, висевшие на стенах.
– Это ты рисовала?
– А кто же?
– Здорово. Всегда хотел уметь рисовать. Вот тот где делала?
– Здесь. В этой комнате. Я никогда не была на море.
– Правда?!
– Зачем мне врать? Садись за стол.
– А себе? – спросил он, увидев одну тарелку.
– Не хочу. Я только что из гостей. У подруги был день рожденья. У твоей соседки, Ады.
– Ну и как она?
– Ничего. Ее приятель – настоящее дерьмо.
– Бывает, – посочувствовал Антон. – Может, все-таки составишь компанию?
Он вытащил откуда-то пакет, достал бутылку вина и кучу всевозможных салатов в пластиковых корытцах.
– Я взял разных. Не знаю, что ты любишь.
– К чему все это? – Марина, наконец, нашла в себе силы заглянуть в его точечки-зрачки.
Он молча провел ладонью по ее волосам, осторожно коснувшись виска, медленно спускаясь вниз, по щеке, по шее… Она вновь ощутила предательскую слабость в коленях. Она хотела сказать: «Не надо», но лишь беззвучно шевельнула губами. Ее разум твердил: «Нет», но тело отвечало: «Да»… Он властно привлек ее к себе, опускаясь на кресло…
После, сидя в одной смятой блузке, Марина испытывала смешанные чувства. Она хотела сказать, что вовсе не стоит воспринимать ее как какую-нибудь дешевую давалку, к которой можно завалить в любое время с бутылкой и банкой салата… Но сейчас все выглядело именно так, и отрицать было просто глупо. Поэтому она закурила и попросила налить вина.
– У тебя загранпаспорт есть? – спросил он, протягивая бокал.
– Есть. Нам на работе всем сделали. Однажды я выезжала в Париж. Там был показ.
– Понравилось?
– Да, только времени было очень мало. Один Лувр и успела посмотреть.
И тогда Антон сказал:
– Собирайся. Поедем в Ниццу.
– Когда?
– Сейчас.
– Ты спятил? – Марина покрутила пальцем у виска. – Мне завтра на работу.