В подвале время от времени становится немного светлее от вспыхивающих то тут, то там языков пламени. Вика вытягивает руки перед собой, чтобы защититься то ли от теней, то ли от огня, хотя понимает, что это глупо и бессмысленно. Она с удивлением замечает, что перчатки Ады – на ней, хотя на выставке она вроде бы была без них. Когда же она успела их надеть? По дороге? Значит, ее точно перепутали с Адой! Из-за перчаток! Вика тут же снимает их, и жар огня сразу становится не таким обжигающим, а тени отступают на несколько шагов назад. Потом – еще дальше. И еще. Где-то поблизости раздается знакомый голос:
– Это из-за перчаток, Викуля. Это все из-за них. Если ты…
Ада! Но Вика, не дослушав ее, пользуется моментом, пока теней нет рядом, и бросается к выходу из подвала. Выбежав наружу и захлопнув дверь за собой, она вздыхает с облегчением. Через несколько минут она заглядывает внутрь – вдруг снова раздастся мяуканье? Вдруг Шустрик все-таки там? Но внутри только тьма, сквозь которую пробивается слабый и редкий свет из маленького окошка наверху, обломки старой мебели, матрасы, книги. Ни Ады, ни теней, ни огня, ни Шустрика. Тени поняли, что ошиблись, перепутали их с Адой, и поэтому дали Вике уйти, забрав Аду обратно с собой, в мир мертвых.
Глава 11Говорящий рисунок
Последние слова, которые Вика услышала от Ады в подвале, заставили ее задуматься. Значит, перчатки опасны еще и тем, что, пока она в них, тени из мира мертвых могут перепутать ее с Адой. Мало того что у нее забирают что-то важное и ценное в обмен на способности Ады, так еще и могут забрать с собой ее саму, подумав, что она, Вика, – вовсе не она. Но в подвале же все обошлось – стоило только снять перчатки. Да и вообще нечего было туда лезть – сама виновата… Подумав об этом, Вика немного успокаивается. Нет, отказаться от перчаток она никак не может. Только сейчас она наконец-то перестает чувствовать себя пустым местом, а это дорогого стоит! Она так давно этого хотела, но ничего не получалось. И вот теперь одноклассники начинают ее уважать, замечать – даже с победой в выставке поздравили, порадовались за нее. Все, кроме Таты и ее «свиты». Ну и ладно. Они когда-нибудь тоже перестанут смотреть на Вику сверху вниз. Обязательно. И Ритка вернется – поймет скоро, кто друг, а кто враг. Надо только продолжать носить перчатки и пользоваться талантом Ады, пока есть такая возможность. Пока Вика совсем не перестанет быть пустым местом и не станет важным и заметным человеком для всех. Абсолютно для всех! Все, глядя на нее, должны понимать, что она ЕСТЬ. Вот как Вера Федоровна понимает, как Элеонора, как Тёма… Тёма, получается, познакомился с Викой тогда, когда она уже была важной и заметной. Он не знал ее раньше, когда она еще была пустым местом. Может, поэтому он сказал, что ему именно с ней интересно? «Да и мне с ним – тоже», – думает Вика. Нет, сейчас отказаться от перчаток уже никак нельзя!
Чтобы совсем перестать быть пустым местом и завоевать место почетное, надо сделать что-то еще. Скоро состоится школьный конкурс талантов. Вот он: шанс! Совсем недавно Вика и представить себе не могла, что ей разрешат хотя бы войти в комнату для репетиций. Тата ей не позволила даже заглянуть внутрь, не подпустила и близко к двери. А сейчас у Вики будет возможность самой принять в нем участие наравне с Татой и другими. Точно будет! Только вот что она покажет на конкурсе? Не рисовать же там прямо на сцене. Да и ее успехи в рисовании все уже видели и оценили на выставке. Нет, она должна сделать что-то другое. То, чего от нее никто не ожидает и что умеет… то есть умела делать Ада, конечно. Вика вспоминает первую встречу с Адой. Пианино! Если она сыграет на пианино, это удивит и восхитит всех! Но справится ли она с такой сложной задачей? Дома Вика уже пробовала играть, и у нее получалось, но вдруг на сцене, перед сотнями зрителей, руки от волнения перестанут ее слушаться? Нет, ничего такого не должно случиться – Ада поможет, выручит, если что.
Внутри поселяется радостное волнение и предвкушение чего-то необыкновенного, чудесного, волшебного – все это вытесняет из памяти пугающие видения, и они забываются, как случайный ночной кошмар наутро. Поэтому Вика спокойно ложится спать, но свет в комнате все-таки оставляет включенным. По привычке.
Утром Вика отправляется в школу с уже принятым решением. После первого же урока – хорошо, что это как раз математика, – она обязательно подойдет к классной руководительнице, Ирине Валентиновне, и скажет, что тоже хочет принять участие в конкурсе. Вика усмехается, представив, как искривится лицо Таты от удивления и недовольства, когда она узнает, что теперь появилась еще одна претендентка на призовое место. А в том, что ей разрешат участвовать, Вика не сомневается. Если что, она готова отстаивать себя до последнего, пока не добьется этого разрешения.
Ребята-одноклассники, увидев Вику, снова поздравляют ее и начинают расспрашивать о том, когда она собирается воспользоваться своим сертификатом. Вика только пожимает плечами, благодарит и улыбается. Ей приятно внимание одноклассников, и неважно, о чем именно они с ней говорят. Главное, что ее замечают! Не то что раньше. Правда, когда взгляд ее выхватывает Тату, ее «свиту», а с ними – Ритку, которые стоят у стенки и весело хохочут над чем-то или кем-то, радость ее тут же испаряется, будто ее и не было вовсе. Неужели можно вот так легко взять и подружиться с врагами своей подруги? Ну и пусть. «Вот выиграю конкурс талантов – и будет у меня десяток таких Риток. Выбирай – не хочу. Тогда уже я буду решать, дружить ли мне вообще с такими или нет», – думает Вика и, высокомерно вздернув брови, отводит взгляд от неприятной ей компании. Но, хоть она и убеждает себя в том, что ей все равно, на душе от этого легче почему-то не становится.
После урока Вика подходит к классной руководительнице и сразу задает ей интересующий ее вопрос:
– Ирина Валентиновна, можно мне тоже участвовать в конкурсе талантов?
Учительница с удивлением смотрит на Вику, как будто впервые видит ее:
– Но конкурс совсем скоро. Список ребят, которые будут выступать от нашего класса, давно готов. Почему ты раньше не подошла ко мне?
– Да я… тогда я не была уверена, что у меня получится.
– А сейчас?
– Сейчас я точно знаю, что готова участвовать и выступать за наш класс.
– Вика, твое желание постоять за честь класса меня радует, конечно. Но что именно ты будешь делать на сцене? Какой номер собираешься показывать?
– Я буду играть на пианино.
– Ого! Ты ходишь в музыкальную школу? Не знала.
– Не хожу, но… В общем, со мной дома занимаются. Мама, бабушка – они хорошо играют. И меня учат.
– Вика, это же здорово! Ты меня приятно удивляешь. У нас нет ни одного музыкального номера. Такого музыкального номера. Ну, если не считать рэп-песни Стаса и народного танца Виталика и Маши. Но это совсем другая музыка, конечно. Порепетировать успеешь? Осталось всего несколько дней.
– Успею, не беспокойтесь. Я вас не подведу!
– Хорошо, договорились! Ты знаешь, где наши ребята репетируют?
– Да мне не надо… Я и дома могу.
– Ну, как хочешь. Но ты же мне покажешь перед конкурсом свой номер? Сыграешь?
– Ага, обязательно.
В этот раз Вике совсем не стыдно врать, ей даже легко это делать. Может, потому, что не такая уж это и ложь – только отчасти? Она ведь на самом деле собирается играть и уверена, что у нее все получится. Главное – не забыть дома перчатки в этот день. Солгала она только в одном: никто с ней дома не занимается. А может, никаких угрызений совести у нее не было потому, что она… просто привыкла лгать. И сама уже начинает верить в свою же ложь. Ну и ладно. Ну и пусть. Зато благодаря ее выступлению шестой «А» может занять первое место в конкурсе. Разве это плохо?
Выйдя из кабинета, Вика нос к носу сталкивается с Татой и ее компанией. Они будто поджидали ее тут. Ритка тоже с ними – Вика замечает, что она смотрит куда угодно, лишь бы не встретиться взглядом с бывшей подругой. Насчет Зины, сидящей теперь на ее месте рядом с Викой, Ритка сегодня не сказала ни слова. Она просто молча пересела к Маше – одной из подружек Таты. Ритке, кажется, хочется поскорее уйти отсюда куда-нибудь. Тата, смерив Вику своим фирменным презрительным взглядом с высоты острых каблуков-шпилек, выдавливает сквозь зубы:
– Еще и сюда влезть вздумала? Ну-ну, посмотрим, что ты нам покажешь на сцене. Позорище.
Услышав эти слова, Ритка совсем съеживается и превращается в едва заметный призрак – блеклую тень самой себя. Вике становится не по себе – у нее возникает ощущение, будто ее только что окатили холодной водой с головы до ног. Вся смелость, весь задор, что она чувствовала, разговаривая с Ириной Валентиновной, вдруг улетучиваются мгновенно, как воздух из сдувающегося шарика. Этот «ледяной душ» лишает ее способности сказать хоть слово в свою защиту. Ей кажется, что она в эту секунду и вправду, наверное, похожа на позорище.
– Вик, привет, ты занята? Можно тебя на минутку?
Знакомый голос волшебным образом «размораживает» Вику. Тёма! Как он вовремя пришел!
– Привет, я сейчас! – бодро отвечает Вика.
Она бесцеремонно расталкивает локтями окруживших ее подружек Таты и ее саму, чтобы пробиться к Тёме. В это время она успевает заметить, что обалдевшая Тата, открыв от неожиданности рот и вытаращив глаза, с таким глупым выражением лица замирает на месте.
– Пойдем прогуляемся по коридору, до начала урока еще пять минут, – говорит Вика Тёме специально как можно громче и напоследок снова оборачивается к Тате.
Та стоит все в той же позе, как будто на этот раз ледяной водой окатили ее. Несмотря на модное джинсовое платье, выглядит она нелепо и смешно.
Вике приятно, что Тата увидела ее с Тёмой. Вот так легко она выиграла «раунд», ничего особенного для этого не сделав. И это только начало. Скоро она одержит окончательную победу. Надо только дождаться конкурса и своего выступления на сцене.