— Да сядь… Не над тобой смеюсь… Над всей ситуацией… О-о-ох… блин…
Я покачал головой. Приступ веселья пошел на убыль, но все равно еще прорывалось изнутри желание хохотать до слез. Просто представил, как говорю правду Комаровой. Вернее, как она слушает эту правду. Хотя… Александра Сергеевна делает искренности, ну, хорошо…
— В общем… договорились. Фух… подожди… — я выдохнул, чтоб успокоиться ещё больше. — Рассказываю тебе все, как есть. Полностью. Да? И мы спокойно занимаемся намеченными делами дальше. Так? Нормально. Без двойных подтекстов, без отходных путей, без ожидания подставы друг от друга. Правду, значит… Слушай… Ты точно уверена, что хочешь этого? Сразу говорю, правда покажется тебе… Назовём это так… Немного фантастической.
Комарова начала меня уверять, будто готова услышать любые откровения. А я смотрел на нее в этот момент и думал. Чем черт не шутит… Может, действительно рубануть прям в лоб. Все, что произошло.
— Саш… В общем, я не Максим Сергеевич. Вообще не он. Вернее… Меня тоже зовут Максим Сергеевич… Но я жил в другое время. Я жил в 2023 году. Работал адвокатом. Потом меня подставили с одной историей. Сначала подставили, а затем убили. Только я не умер, а оказался здесь, в теле Беляева. Который, кстати, тоже умер. Но Беляева конкретно ты угробила. Своей «болталочкой». Сердечко у него не выдержало…
— Стоп!
Комарова подалась вперёд и зажала мне рот ладонью. Несколько секунд мы так и сидели. Я молча смотрел ей в глаза, чувствуя женские пальцы на своих губах. Она тоже смотрела мне в глаза, но по-моему, ее эмоции сильно отличались. Если я испытывал приятные ощущения от ее руки, Александра Сергеевна, мне кажется, думала совсем не о хорошем.
— Знаете что, Максим Сергеевич… — Начала, наконец, Комарова. Тот факт, что мы снова перешли на «вы» говорил о многом. И в первую очередь о том, что мне, похоже, не поверили. — А идите Вы к черту с Вашим дурацким чувством юмора. Я ведь искренне говорила. Искренне! А Вы издеваетесь опять!
Александра Сергеевна вскочила на ноги, посмотрела на меня сверху вниз осуждающим взглядом, а потом выбежала из кабинета. Однако, не успел я даже выматериться, как она забежала обратно.
— Фиделю Кастро сказала о списке. И назвала несколько фамилий тех людей, которым он доверяет. Давно доверяет. Чтоб он понимал, я не наживка. Мои слова не злой, хитрый умысел. На случай, если Марков нас предаст, мы уедем с Кубинской делегацией. И от них же получим помощь. Дальнейшую, имею в виду помощь. Вот и все! Вот, что я сказала. Видите, Максим Сергеевич, быть честным не так уж сложно. Собирайтесь, жду Вас на улице.
Комарова, не дожидаясь моего ответа, снова развернулась и опять рванула прочь из кабинета. Не успел я подняться с диванчика, как дверь открылась и Александра Сергеевна забежала обратно.
— Калинин… — бросила она коротко, а потом с невозмутимым видом плюхнулась на место, которое только что занимал мой зад, подтолкнув меня перед этим к столу. Так понял, это был намек, что все должно выглядеть прилично.
Я опять же, не успел ничего ответить. На пороге реально появился Владимир Александрович. Он залетел с вытаращенными глазами и вообще не обратил внимания на Комарову.
— Кастро очень хочет в подарок народный костюм нашей, так сказать, области. Где взять? — выпалил особист.
— А мы при чем? Мы же самолеты строим, а не костюмы шьем, — я от неожиданности чуть не сел обратно на диванчик. А там, вообще-то, устроилась Комарова.
— Не знаю. Но сообщили об этом нам, — Калинин развёл руками. — И велели найти, привезти в «Кораблик». Прямо сейчас.
— В «Лаборатории», больше негде, — влезла в разговор Александра Сергеевна. Местный Дом моделей… Его ведь так называют. Думаю, если что-то и есть подобное, только у них.
Мы с ней переглянулись. Странная просьба, однако…
— Черт… ну, надо ехать, значит, — Калинин тяжело вздохнул.
— Ага… Надо ехать.
Согласился я, пытаясь понять, что за очередной поворот в нашей истории. То, что он неспроста, уверен на сто процентов. Теперь бы ещё понять, что из этого выйдет.
Глава 10В которой я начинаю воплощать запланированное Вадимом
Задача оказалась не из простых, если честно. Понятия не имею, на кой черт Кастро приспичило получить этот костюм, что за блажь такая пришла ему в голову, но за костюмом пришлось нехило побегать.
В Доме моделей, где теоретически он мог быть, на нас вытаращились с таким удивлением, словно мы попросили достать луну с неба. Потом даже пригласили тетку, которая вроде отвечает за спецзаказы. Тетка пришла, но легче не стало. Оказалось, у них нет костюмов. Ни местных народных, ни вообще любых.
— У нас Фидель Кастро! — кричал, слегка поплевывая слюной в лицо дородной женщине, одетой почему-то в синий рабочий халат, Калинин и тряс перед ее носом указательным пальцем.
Особист явно был на взводе. Может, сказался наш с ним разговор и он, наконец, понял, что встрял по самые гланды. Не знаю… Но этот костюм стал для Калинина будто единственным спасательным кругом. А может, просто у Володи окончательно потекла крыша. Это ведь ясно, нормальный человек, с адекватными мозгами не полез бы в столь дурно пахнущую историю. Тем более исключительно ради прелестей Филатовой. Они, конечно, весьма соблазнительные, эти прелести, но слишком дорого обходятся.
— А у нас — заказов целая куча! И где я Вам, голубчик, возьму народный костюм? К Марии Николаевне езжайте. Если кто и поможет, только она. У нее этих костюмов — целый воз! А сейчас, позвольте откланяться. Фиделя Кастро мы очень уважаем, но заказы сами себя не выполнят.
Тетка одарила Калинина выразительным взглядом, в котором отчетливо прослеживалось искренне пожелание провалиться особисту сквозь землю к чертям собачьим, крутанулась на месте и исчезла в глубине длинного коридора, вдоль которого шли комнаты. Видимо, рабочие места.
— Кто такая Мария Николаевна? — я посмотрел вопросительно на Владимира Александровича. В ответ получил взгляд, полный негодования. Даже два взгляда. От особиста и от Комаровой.
Мы стояли на пороге Дома моделей, куда к нам вызвали главную особу этого портняжного царства. Я так и не понял, кем именно она является. Да и какая разница, если тетя дала от ворот поворот. Костюма-то нет.
— Мария Мордасова! Вы что, Максим Сергеевич! Ее весь Советский Союз знает. Ну, Вы даете, конечно… — Калинин возмущённо фыркнул и вышел на улицу. — Эх… Трындец нам, с этим костюмом…
Последняя фраза особиста донеслась уже из-за двери. Голос при этом у Володи был очень несчастный. Бедолага точно перестал соображать башкой. Потому что трындец ему не только с костюмом или без костюма. Ему вообще трындец. По крайней мере, Володя же не знает, что и мне тоже трындец. Может, рассчитывает этим чертовым костюмом хоть немного исправить ситуацию.
— Весь Союз знает, а я вообще впервые слышу, — пробормотал себе под нос и двинул вслед за Калининым.
Комарова тоже топала за нами на выход, только молча. При этом я чувствовал на себе ее очень внимательный взгляд. Прямо каждой клеточкой его ощущал. Она словно изучала меня заново, пыталась забраться под кожу.
— Да что? — Я обернулся к Александре Сергеевне, потому что чувствовал как меня прожигают ее глаза. Между лопаток даже засвербило. — И такое бывает…
После того, как Комарова мои абсолютно искренние слова приняла за издевательства, решил, ну, и не надо. Я, как нормальный, порядочный человек, хотел ей все рассказать. Не хочет верить — ее проблема. Значит, пусть остаётся все, как есть. Значит, не судьба мне, наконец, хоть с одним человеком быть самим собой.
— Возможно… — Александра Сергеевна вышла на крыльцо и встала рядом со мной. — Но Мария Мордасова известна практически всем. Исполнительница русских народных песен и частушек. Это Вам для информации.
— Знаете, что… — перебил я Комарову. — Отцепитесь Вы от меня, гражданочка. На Вас не угодишь. Теперь Вас не устраивает мои скудные знания о каких-то там исполнительницах… Про костюм думайте лучше. Сами знаете, с нас спросят.
— Не с нас, а с Вас… Мы — люди маленькие. Сидим, примус починяем… — многозначительно ответила Комарова и пошла в сторону машины, куда уже забрался Калинин.
— Вот стерва… — я с удивлением посмотрел ей вслед, при этом размышляя вслух. — Нет, ну, что за женщина… Только начинаешь думать о ней хорошо, она тут же свое змеиное лицо показывает… Черт, или не лицо… Морду… Или не морду… Александра Сергеевна! А что у гадюки лицо или морда? С научной точки зрения. Вы же у нас умная особа. Подскажите.
Я двинулся следом за Комаровой, имея, если честно, сильное желание сказать ей какую-нибудь гадость. Вот как такое может быть? С одной стороны понимаю наверняка, эта особа мне очень интересна. И даже, наверное, имеются какие-то чувства к ней. Любовь или не любовь это, определить не могу. Я вообще к данному понятию отношусь с большим предубеждением. Может, на фоне воспоминаний Беляева возникли эмоции. Может, сам по себе я увлёкся. Не знаю. А с другой стороны… вот прибил бы, честное слово. Так бесит иногда.
— У гадюки, Максим Сергеевич, нет необходимости заполучить народный костюм. А у Вас — есть. Так что данный вопрос должен волновать Ваше воображение в последнюю очередь. А морда или лицо… У пресмыкающихся не то и не другое, — Комарова ждала меня возле машины и садиться в нее пока не торопилась. — Думайте о деле, а не о всякой зоологической ерунде.
— Кстати, о деле… — я подошел к Александре Сергеевне близко, насколько это возможно под бдительным оком Калинина, который сидел едва ли не прилипнув носом к стеклу и пялился на нас. — Время поджимает. Помните наш план? Вадим сказал, нужно быть к десяти вечера в определённом месте. При этом, нам необходимо каждому вернуться домой и оставить там нужные улики. Вернее, Вам домой, а мне в гостиницу. А потом Вы еще должны встретиться в резиденции с Фиделем. Пока мы будем бегать в поисках костюма, ни черта не успеем. Время так-то уже за пять перевалило. Поэтому, предлагаю поступить следующим образом…