Отсюда, издали, выражения лица Калии было не различить, но вот она подняла руку и помахала Андуину. Рядом со жрицей стояла Отрекшаяся, по-видимому, не нашедшая среди членов Альянса родных. Взглянув на Калию, она тоже подняла руку и помахала королю Штормграда. Должно быть, это Верховная Правительница Элси Бентон! Не в силах сдержать улыбки, Андуин помахал ей в ответ и – неожиданно для самого себя – поклонился.
– Похвалы в собственный адрес вроде бы выглядят как-то иначе.
Андуин рассмеялся, повернулся к Генну и хлопнул старика по плечу.
– Признаюсь, похвалы бы мне не помешали. Но, думаю, славить и поздравлять нужно не меня, а их. Тех, кто там, на поле. Чтобы решиться на это… каждый из них должен обладать мужеством просто-таки безграничным.
Сказав это, он приготовился к раздраженной отповеди, однако Генн Седогрив молчал, словно всерьез вдумываясь в его слова. «И это, – подумал Андуин, – еще одна победа!»
Филия ожидала, что в новом обличье отец не будет слишком отличаться от человека, которого она так любила. Но за разговорами и гулянием по полю выяснилось: это и так, и не так.
Вид Парквела, особенно вблизи, поначалу поверг ее в ужас. На краткий миг (хотя об этом она ему не сказала) у Филии горло перехватило от отвращения и страха, а ноги едва сами собой не понесли ее прочь. Но тут он улыбнулся. Улыбка была той же самой – прежней, папиной.
Изменился? О, да. Изменился он невообразимо, и все-таки оставался самим собой. Кое-что забыл, и от этого было чуточку больно, но во многих отношениях остался самим собой настолько, что просто не верилось.
В какой-то момент, посреди увлеченной беседы о предмете их общей страсти, истории, у Филии само собой сорвалось с языка:
– О, папа, вот бы тебе написать об Артасе и обо всем, что случилось в тот день!
Отец замер на месте, и Филия в ужасе прижала ладонь к губам.
– Прости, пожалуйста, – сказала она. – Не стоило мне…
– Нет, все в порядке, – поспешно ответил Парквел. – Я ведь и сам об этом подумывал. Свидетельство очевидца… Ты же знаешь: первоисточники – важнее всего.
Филия это знала и слегка улыбнулась.
– Однако я так и не собрался – ведь все, кто смог бы это прочесть, сами все знали, так сказать, из первых рук. Но теперь…
Теперь перед отцом открывались новые возможности.
– Папа, теперь ты можешь написать обо всем и поделиться знаниями с Альянсом! Мы же ничего не знаем, кроме слухов да небылиц. А ты можешь всем рассказать, что произошло на самом деле!
Парквел с тоской взглянул на дочь.
– Не думаю, что Темная Госпожа позволит нам вторую встречу, дорогая.
Сердце Филии словно бы разом рухнуло куда-то вниз, к самым пяткам.
– Так это… это наш единственный шанс увидеть друг друга?
– Вполне может быть.
Филия отчаянно замотала головой.
– Нет. Нет, я так не согласна! Я только-только нашла тебя, папа, и не хочу потерять снова! Должен же быть способ!
В ответ она ожидала новых печальных возражений, однако отец молчал. Его мерцающий взгляд был устремлен не на нее, а на ту женщину, которую назвали главой Совета Покинутых. Элси Бентон держалась рядом со жрицей, что была так добра к Отрекшимся. Словно почувствовав взгляд Парквела, жрица повернула голову и взглянула на него.
– Возможно, этот способ найден, – пробормотал Парквел, ласково гладя дочь по спине. – Идем. Я хочу тебя кое с кем познакомить.
За разговором с Элси Калия не забывала присматривать за полем. Судя по всему, разговоры оставшихся с родными и близкими шли как по маслу. То тут, то там слышался смех, все вокруг улыбались. «Вот так и должно быть, – думала Калия. – Народ Лордерона оказался не волен в том, кто кем – или чем – хотел бы стать. Но сейчас они, хотя бы на время, снова стали самими собой».
Озрик болтал со своим другом Томасом. Неподалеку стояли сестры, встретившиеся после долгой разлуки. А вот исцеленная Калией Старушка Эмма, улыбается детям и выглядит так, точно разом сбросила добрый десяток лет. А рядом с ними – Парквел и Филия… О чем они говорили, Калия расслышать не могла, но вдруг Парквел что-то сказал дочери и в одиночку направился к жрице.
Калия почувствовала легкую тревогу. Не стоило бы ему так явно подходить к ней. О том, что они с Парквелом знакомы, не должен был знать никто.
– Жрица! – громко сказал он. – Может ли сей Отрекшийся просить твоего благословения?
– Конечно, – ответила Калия.
– Ты нам очень нужна, и немедля, – склонив голову, прошептал он. – Час настал.
– Ч… что?
– Увидишь. Будь наготове.
Взяв себя в руки, Калия воззвала к Свету, испрашивая его благословения. Свет снизошел на Парквела, окутав его теплым золотистым сиянием. Парквел поморщился: Святой Свет исцелял и Отрекшихся, но удовольствия им не доставлял. Благодарно кивнув, Парквел отошел от Калии и снова присоединился к остальным. Теперь Калия не сводила с них глаз. Некоторое время они просто болтали, но вскоре Филия с Парквелом как-то слишком уж беззаботно отошли от Фелстоунов. Спустя минуту семейство Фелстоунов тоже снялось с места. Медленно, не напрямик, стараясь не привлекать особого внимания, они двинулись от центра поля в сторону крепости Стромгард.
Слова Саа’ра вспомнились так внезапно, что Калия пошатнулась.
«Прежде, чем тебе будет дарован покой, ты должна кое-что сделать. Кое-что понять и принять. Помочь тем, кто нуждается в помощи. То, что нужно для исцеления, непременно приходит, но порой его трудно узнать. Бывает, самые важные и прекрасные дары мы получаем в обертке из боли и крови».
Неужели настал тот момент, о котором она думала с тех самых пор, как нашла путь в Храм света Пустоты, к архиепископу Фаолу? Подумать только, все – одно к одному: Совет Покинутых, благородный призыв Андуина к этой встрече, и, наконец, это! Человек и Отрекшийся внезапно, ни с того ни с сего, решились на такой смелый шаг, что Калия была в одно и то же время воодушевлена и пристыжена.
Да. Парквел был прав.
Час настал.
Калия развернулась к Элси, да так резко, что капюшон слетел с ее головы.
– Элси, я должна тебе кое-что сказать. И молю Свет, пославший меня сюда в этот день, о том, чтобы ты поняла… и поддержала нас. – Калия с усилием сглотнула. – Поддержала… меня.
– Что-то тут не так, – пробормотала Сильвана. – Вот только не могу сказать, что именно.
Жрица сказала Вельсинде нечто такое, что привело Верховную Правительницу в необычайное возбуждение. Но на поле этого, очевидно, никто не замечал. Все были слишком заняты, прогуливаясь с родными и близкими.
Так вот оно что!
– Они бегут, – прорычала Сильвана. – Дезертируют!
Натанос встрепенулся и оглядел поле в подзорную трубу.
– Некоторые движутся в направлении крепости Стромгард, – подтвердил он, – но, возможно, ненамеренно.
– Вот сейчас и увидим, – решила Сильвана.
Подняв к губам рог, она протрубила трижды. Протяжные чистые ноты зазвенели над полем.
«Ну, а теперь посмотрим, кто откликнется на зов, а кто пустится в бегство».
В ту же минуту к стене, что есть сил погоняя летучую мышь, устремилась одна из жриц. Лицо ее исказилось от потрясения и животного ужаса.
– Госпожа! – выдохнула она. – Эта жрица… я не могла узнать ее, пока с нее не слетел капюшон… Глазам своим не верю…
Тело Сильваны напряглось, как тетива лука.
– Говори же! – прорычала она.
– Госпожа, это… это Калия Менетил!
«Менетил…»
Сколь был велик, сколь тяжел груз зловещих смыслов, что несло в себе это имя! Имя чудовища, сотворившего саму Сильвану, сеявшего гибель и разрушение на своем пути… Имя короля, правившего Лордероном… И имя его дочери. Его наследницы.
Подумать только: она все это время считала короля Штормграда бесхитростным дурачком… Да ей таких политических игр и в голову бы не пришло!
Выходит, Андуин Ринн привел с собой узурпаторшу. И вот теперь эта девчонка, это проклятое дитя людей, которой давно полагалось быть мертвой, уводит подданных Сильваны в Альянс!
– Какие будут приказания, госпожа?
Замерев посреди поля, Элси глядела на королеву Лордерона во все глаза.
– Не может быть, – проговорила она.
И все же это было правдой. Явившись на встречу, Калия позаботилась спрятать лицо в тени капюшона. Но вот капюшон слетел, а сама Калия смотрела прямо на Элси, и Элси никак не могла отвести взгляд.
– Вы – мой народ, и я хочу помочь вам, – с мольбою в голосе сказала Калия. – Я пришла только взглянуть на вас, начать знакомство с Отрекшимися Лордерона.
– Подгорода, – поправила ее Элси. – В Подгороде мы живем.
– Да, но когда-то все было иначе. Вам больше не нужно жить во мраке. Просто… прошу тебя, идем, пройдемся со мной. Видишь? Парквел, Фелстоуны, и все остальные бегут. Андуин даст вам убежище и защитит всех, я в этом уверена!
– Но… Но Темная Госпожа…
Словно в ответ на ее слова над Стеной Торадина резко затрубил рог – раз, другой, третий. Обратив серо-зеленое лицо на звук, Элси увидела знамя Отрекшихся, взвившееся над стеной.
– Прошу простить меня, Ваше Величество, – сказала Элси. – Не могу я предать свою королеву. Даже ради вас.
С этими словами она повернулась в сторону беглецов.
– Отступление! – закричала она. – Отступление!!!
Услышав сигнал горна, Андуин озадаченно взглянул вниз. В чем причина? Насколько он мог судить, ничто не изменилось с той самой минуты, как…
Андуин крепко стиснул зубы, сдерживая рвущийся наружу стон. Внезапно все тело пронзила тупая, мучительная боль.
– Что стряслось, сынок? – резко спросил Седогрив.
– Это Колокол, – печально, с тревогой в голосе пояснил Велен.
Туралион удивленно поднял брови, но Генн нахмурился и помрачнел. Он знал и о Колоколе, и о том, как он предостерегает юного короля.