Сняв бумажный фартук, надетый на него гримершей, Дуг встает и идет в студию.
— Дуг, спасибо за то, что вы сегодня здесь, — говорит Билл.
Дуг кивает, стараясь не смотреть в объектив камеры. Смотрите на меня, посоветовал ему Билл. Дуг изо всех сил старается следовать этой рекомендации, упираясь взглядом то в брови, то в кончик носа собеседника. Билла Каннингема нельзя назвать симпатичным в общепринятом смысле этого слова, но он буквально излучает властность и уверенность в себе. Глядя на него, Дуг почему-то вспоминает телепередачу о животных — в ней показывали, как рифовые акулы бросаются врассыпную при появлении большой белой. Взгляд Каннингема напоминает Дугу взгляд тигра, парализующий оленя и лишающий его воли к сопротивлению. Эта мысль Дугу не нравится, поскольку из нее следует, что он — олень, то есть добыча.
— Мы живем в тяжелые времена, — начинает беседу Билл. — Вы со мной согласны?
Дуг непонимающе моргает.
— В чем? В том, что времена нынче тяжелые?
— Да. Для вас, для меня, для Америки. Я говорю о несправедливости, окружающей нас.
Дуг кивает. Именно об этом он и хочет рассказать.
— То, что произошло, — настоящая трагедия. Мы все это прекрасно понимаем. Авиакатастрофа…
Билл наклоняется вперед. Их беседа через спутник транслируется на девятьсот миллионов телевизионных приемников по всему миру.
— Расскажите вкратце, о чем идет речь, — говорит Каннингем. — Не все осведомлены о случившемся так же хорошо, как я.
Дуг нервно ерзает в кресле, а затем неловко пожимает плечами.
— Ну, как известно, произошла авиакатастрофа. Самолет упал в море. Выжили только два человека. Джей-Джей, мой племянник — точнее, племянник моей жены. И этот художник, Скотт, который якобы доплыл до берега.
— Якобы?
— Нет, на самом деле, — дает задний ход Дуг. — Конечно, был героический поступок и все такое, но это не значит…
Билл едва заметно отрицательно покачивает головой.
— Значит, вы взяли на себя заботу о своем племяннике.
— Ну да, ясное дело. То есть, я хочу сказать, ему ведь всего четыре года. Его родители погибли.
— Понимаю, — одобрительно говорит Билл. — Вы забрали мальчика к себе, потому что вы хороший человек, который поступает правильно.
Дуг согласно кивает.
— Денег у нас не так много, — продолжает он. — Я писатель, а Элеонора, моя жена, — как бы физиотерапевт.
— То есть она помогает больным.
— Ну да, вроде того. В общем, получается, что мы теперь этому мальцу семья, так? И тут вдруг… — Дуг переводит дух, собираясь с мыслями. — Понимаете, я, конечно, не идеал.
— А кто из нас безупречен? — подхватывает Билл. — Кстати, сколько вам лет?
— Двадцать семь.
— Другими словами, вы совсем молоды.
— Да нет, я не о том. Понимаете, у меня много работы. Пытаюсь открыть ресторан, реконструировать его… Ну да, иногда я могу выпить несколько кружечек пива.
— Как и многие из нас, — успевает вставить Каннингем. — В конце тяжелого рабочего дня. Если хотите знать, именно так ведут себя патриоты.
— Да, верно. Но понимаете, этот тип, Скотт, которого все считают героем… он вроде как поселился у меня…
— Скотт Бэрроуз? Вы хотите сказать, что он переехал в ваш дом?
— Ну, он… Пару дней назад заявился ко мне, вроде как повидаться с мальчишкой. Он ведь его спас, верно? Никто не говорит, что Скотт не может видеться с Джей-Джеем. Но дом-то мой, и жена тоже… У нее с парнишкой забот полон рот, она устает, конечно, и, может, немножко запуталась, но…
Билл закусывает нижнюю губу. Хотя он старается не показать этого, Дуг начинает его раздражать. Каннингем понимает: нужно срочно что-то делать, а то гость сорвет все планы, так и не рассказав историю, ради которой его позвали в прямой эфир.
— Простите, — перебивает Дуга Билл, — мне хотелось бы кое-что уточнить. Я вижу, что вы сильно расстроены.
Дуг кивает. Каннингем устремляет взгляд в объектив.
— Сестра вашей жены, ее муж и дочь погибли в катастрофе частного самолета, которая произошла при весьма подозрительных обстоятельствах. Из всех Уайтхедов в живых остался только Джей-Джей, четырехлетний мальчик. Он осиротел. Вы с женой взяли его на воспитание — просто по доброте сердечной. Вы хотели дать мальчику ощущение, что у него есть семья, близкие люди. Хотели помочь ему пережить страшную беду, которая на него обрушилась. А потом другой человек, Скотт Бэрроуз, у которого, по слухам, был роман с сестрой вашей жены и которого в последний раз видели выходящим из дома скандально известной наследницы крупного состояния, приехал и поселился в вашем доме. При этом ваша жена потребовала, чтобы вы этот дом покинули.
Прежде чем продолжить, Каннингем снова поворачивается к Дугу.
— Если называть вещи своими именами, вас попросту выкинули на улицу. Где вы сегодня ночевали?
— В моем пикапе, — бормочет Дуг.
— Что?
— В моем пикапе. Я спал в машине.
Билл сокрушенно качает головой:
— Итак, вы спали в машине, в то время как Скотт Бэрроуз спал в вашем доме. С вашей женой.
— Нет. Я точно не знаю, есть между ними что-нибудь или нет. Я не…
— Бросьте. Как еще можно объяснить произошедшее? Человек якобы спасает мальчику жизнь. Ваша жена берет ребенка на воспитание, а точнее, получается — они оба, ваша супруга и Скотт Бэрроуз. Спрашивается, что это означает? Они хотят создать новую семью? Похоже на то. И никого не волнует, что вы, муж, остались без крыши над головой, с разбитым сердцем.
Дуг кивает. Внезапно он ощущает сильнейшее желание расплакаться. Однако ему удается сдержаться.
— И не забывайте про деньги, — говорит он.
Билл едва заметно кивает. «Бинго».
— Какие деньги? — с невинным видом интересуется он.
Дуг смахивает все же предательски выступившие на глазах слезы и выпрямляется в кресле, стараясь взять себя в руки.
— Ну… Дэвид и Мэгги, родители Джей-Джея… они были… Отец ребенка руководил этим телеканалом. Я не хочу сказать ничего такого, но… в общем, они были очень богатыми людьми.
— И каков же размер их состояния — хотя бы приблизительно?
— Ну, я не думаю, что мне следует…
— Десять миллионов? Пятьдесят?
Дуг колеблется.
— Больше? — продолжает гнуть свое Билл.
— Ну да, — неохотно выдыхает Дуг. — Раза в два.
— Надо же. Ладно, пусть будет сто миллионов долларов. И эти деньги…
Дуг несколько раз проводит ладонью по бороде, стараясь успокоиться.
— Значительная часть пойдет на благотворительность, а то, что останется, само собой, принадлежит Джей-Джею. Специально для этого создан фонд. Ну, понимаете… пареньку всего четыре года, так что…
— То есть фактически деньги достанутся тому, кто станет опекуном мальчика, — медленно произносит Билл.
— Ну, вы как-то очень грубо это сказали, но…
Билл смотрит на Дуга с презрением.
— Я предпочитаю слово «прямо». Итак, на кону десятки миллионов долларов. Мне трудно сохранять беспристрастность в данном случае. После всего, через что пришлось пройти несчастному ребенку, после гибели родных он стал приманкой для алчных…
— Ну, вообще-то Элеонора неплохая женщина. Она желает мальчишке добра. Просто мне кажется, что ею манипулируют.
— И делает это некий художник по имени Скотт Бэрроуз.
— Ну да… я не знаю… может, мысль о деньгах ее тоже ослепила. В чем-то изменила жену, понимаете?
— Вы говорили, что у вас счастливый брак.
— Ну да. То есть всякое бывает, конечно. Жизнь есть жизнь, верно? Но супруги ведь должны держаться друг за друга…
Билл кивает и откидывается на спинку кресла. В правом кармане его брюк начинает вибрировать мобильник, сигнализируя об эсэмэске. Достав его, Каннингем, прищурившись, читает текст. Как только он заканчивает, приходит еще одна эсэмэска, потом еще. Нэймор установил жучок в домашний телефон жены Дуга и теперь сообщал о том, что ему удалось узнать нечто интересное.
«Так. Созвоны между пловцом и наследницей. Сексуальная тягомотина».
Затем…
«Разговор между пловцом и Национальным комитетом безопасности перевозок. Бортовой самописец поврежден».
И далее…
«Пловец признался, что уложил наследницу в постель».
Билл запихивает телефон обратно в карман и выпрямляется в кресле.
— Послушайте, Дуг, — говорит он, — мы получили подтверждение того, что Скотт Бэрроуз спал с Лейлой Мюллер, наследницей огромного состояния, всего за несколько часов до того, как отправиться к вам домой. Что вы на это скажете?
— Ну, я…
— Мало того, он продолжает общаться с ней по телефону, причем звонит из вашего дома.
Дуг чувствует, что у него пересохло в горле.
— Понятно, — с трудом произносит он. — И что это значит? Он и с моей женой тоже спит, или…
— А вы сами как думаете?
Дуг закрывает глаза. Он не готов к такой ситуации. Угнетает мысль о том, что за последние две недели ему сначала невероятно повезло, а затем он вдруг снова стал неудачником. Судьба, похоже, насмехается над ним…
Билл Каннингем, наклонившись, сочувственно похлопывает его по плечу.
— Мы вернемся через несколько минут, — объявляет он в камеру.
Пули
Много ли людей представляют себе, как работает записывающее устройство? Каким образом звук фиксируется на бороздках виниловой пластинки, а затем воспроизводится с помощью специальной иглы, движущейся вдоль этих бороздок? Как могут царапины на пластмассовом диске сохранять человеческие голоса и музыку? А цифровой формат? Кто-нибудь может понять и внятно объяснить, каким образом звук, пройдя через микрофон, кодируется в единицы и нули, а затем непостижимым образом снова преобразуется в свою изначальную форму, будь то рэгги или щебетание птиц в летний день?
На протяжении всей истории человечество совершило множество технологических прорывов, и в результате было создано огромное количество технических устройств, необходимых для изучения и завоевания окружающего мира, а также для выживания. Миллионы, миллиарды людей пользуются этими устройствами, слабо представляя, как именно они работают.