Синдзи опустил клинок, держа его лишь одной рукой, и подошел ближе к Рей. Бело-голубая Ева поднялась с колена и наклонила голову:
– Ты хорошо сражался, Икари-кун. Я ощущаю гордость за тебя.
– И ты… Ты тоже молодец, А-аянами. Я за тебя… так эээ… волновался…
Тодзи свернул шею очередному слабо трепыхающемуся врагу и поднял взгляд на силуэты двух Ев:
– Господи, ребята, ну как же здорово, что вы не можете прямо тут начать лизаться!
… В Догме расслабившиеся техники захихикали, а Мисато с умилением взглянула на экраны, показывающие тела Детей: щеки Синдзи и Рей пылали, а их пульс заметно участился, приближаясь к боевым показателям…
***************************
После ожесточенного боя Аске, как всегда, не спалось: ушла адреналиновая ярость, усталость схлынула, а возбуждение никуда не делось. Она попыталась пообщаться со своей куклой, но сегодня быстро бросила это занятие: ничего, кроме раздражения, оно не принесло. Ее распирало изнутри, ей впервые в жизни срочно нужен был живой собеседник, и цифры "02:15" на часах ничего не значили.
Синдзи проснулся от того, что кто-то шлепнулся рядом с ним на кровать.
Он спросонья перепугался, подскочил, но, услышав шепот, запаниковал еще больше и покраснел:
– Тише, дурак, не шуми.
– А-аска?! Что… ты тут делаешь???
Глаза девочки заблестели:
– Хочу поговорить с тобой, дурак Синдзи, разве не понятно?
– Поговорить?
– Да, я же сказала!.. И не мечтай, извращенец, я одета!
– Я… Нет, я совсем… нет!
– Да знаю я, что "совсем нет", – непоследовательно заявила Аска. – Ты о своей Чудо-девочке мечтаешь…
Синдзи промолчал: хотел ли он, чтобы на месте Аски оказалась сейчас Рей? Парень покраснел еще сильнее.
– Эй, Синдзи, расскажи мне, о чем ты думаешь сейчас, – распорядилась шепотом Аска.
– Я… Ну… Ээээ… АЙ!
– Не ори, дурак, это всего лишь тычок в ребра! Так о чем?
– О том, почему тебе хочется поговорить… – соврал Синдзи, потирая пострадавший бок. – И п-почему ты пришла ко мне…
– Ты совсем дурак? – Аска засопела. – Мисато меня взашей прогонит, когда узнает, что я не по делу… А ты нет… Почему хочется поговорить?.. Не знаю, не спится и все.
– А-аска, видишь ли… – осторожно начал Синдзи, прикидывая, будет ли она его бить. – Это не совсем прилично, что девочка приходит к парню ночью в комнату… Это… аморально…
Аска завозилась, устраиваясь поудобнее: с дураком так интересно спорить и объяснять ему, что его взгляды на мир – фигня…
– Синдзи, ты такой… Такой… Ну, странный, что ли. Вот скажи мне, что ты делал последние пару суток?
– Ну, вместе с тобой, Рей и Тодзи гонялся по Сну за убийцами… Потом убил кучу Рыцарей… Постой, а что это значит?
– А то, дурак Синдзи, – наставительно прошептала Аска, – что ко мне, тебе, Чудо-девочке и этому кретину Тодзи мораль и приличия неприменимы…
– Аска, о чем ты?
– А вот представь, Синдзи, что сказали бы старые козлы-моралисты и все эти домохозяйки, придумавшие тупые приличия, если бы узнали, что подростков заставляют убивать? Что их истязают тестами? Что бы они все, твари, сказали о наших мозгах, о нашей психике?
Аска схватила его за руку и горячо шептала, увлекаясь все больше, о том, что ее тревожило уже долгие годы:
– "Ах, да они моральные уроды! Бедные дети все искалечены! Их надо лечить!" – кривляясь сказала она, повысив голос.
– Да с чего вдруг?! Н-ну, я понимаю, что так подумали бы о Фуюцки, Мисато-сан, прочих взрослых…
Аска больно шлепнула его по руке, скорее от раздражения, чем желая в самом деле ударить:
– Нет же, идиот! Они это скажут о нас тоже! Вот скажи мне, ты сегодня хоть на миг раскаялся в том, что перекрошил десятка четыре живых существ?
Синдзи замер, пораженный, а Аска продолжала:
– Фиг с ним, они не люди, они не из этого мира, они нас убивают, но они же живые были! Или ты убедил себя, что это игра такая? Я, ты, Аянами и Судзухара – солдаты-малолетки, дурак! Так почему, наплевав на "не убий" и на свое детство, мы должны кланяться прочим тупым ограничениям?
Парень опрокинулся на спину, обдумывая, что сейчас Аска сказала. "Раскаяние? Да за что?! Мы спасаем мир! Раз убивать надо ради этого, значит, не в чем тут каяться! Но ведь тогда…"
Синдзи вздрогнул, когда девочка снова взяла его за руку:
– Понял? И скажи теперь хоть слово о морали, она нам не писана!.. Нам наплевать на правила тех, кого мы защищаем! Я вот с восьми лет выслеживаю и убиваю Рыцарей, а в этом году окончила колледж… Это все жутко морально и нормально, да?
Парень не знал, какой новости больше удивляться, и только потом сообразил: больше всего его поражает то, что Аска хвастается перед ним, а она, несомненно, хвасталась. Он посмотрел на ее профиль. Сорью лежала рядом, глядя в потолок и о чем-то думая.
– А-аска, – попросил он, заранее сжимаясь, – можешь рассказать, что с тобой не так?
– В смысле?! – предсказуемо возмутилась девочка. – На что ты намекаешь, извращенец??
– Нет, п-подожди… Я… Пон-нимаешь, у меня очень болит голова, с… с детства… У Тодзи – отклонения в развитии… Ну, все Дети… немного странные…
– Больные, – прямо уточнила Сорью, усмехаясь. – И ты забыл сказать, что Чудо-девочка – кукла и тормоз в эмоциональном смысле…
– Аска, н-не надо…
– Ну-ну, не плачь, малыш, – издевательски сказала она, помолчала и вздохнула. – А ты еще не понял на счет меня?
– Н-нет…
– Ты тупой?! У меня, по-твоему, нормальный характер? Я с детства такая психованная! Я знаю шестнадцать медицинских определений своего состояния, и все – фигня!
За плохо скрываемой гордостью явно было что-то еще, но Синдзи решил не уточнять. Он замер, ожидая, что скажет вдруг замолчавшая Аска.
– Синдзи, – позвала она, поворачиваясь к нему, – давай целоваться!
"Ничего себе у нее переходы!" – запаниковал парень, лихорадочно соображая, что ей ответить, чтобы отделаться хотя бы только легкими травмами. Ситуация страшно смущала его, но пугала все же намного, намного больше.
– Ээээ… Аска… Я не думаю, что это хорошая идея…
В полумраке сверкнули зубы: к удивлению Синдзи, Аска драться не стала, а широко улыбнулась:
– Мне так скучно, что я готова целоваться с тобой, а ты боишься изменить своей Чудо-девочке? Я же тебе вроде объяснила на счет морали и предрассудков. Или ты все же не понял?..
Услышав признаки угрозы в голосе, он мысленно заметался, ища выход:
– Нет… Я… Понял, но как…
– Слушай, Синдзи, ты оборзел! Ты соображаешь, КТО и ЧТО тебе предлагает?! – вкрадчиво произнесла Аска, но с уже знакомой парню последовательностью закончила фразу угрожающе. – И вообще, дурак, ты же не хочешь, чтобы ваш первый с ней поцелуй был противным и неумелым?
Икари пискнул, а соседка тем временем продолжала разоряться, повышая голос:
– Ты думаешь, я поверю, будто вы с ней целовались уже? Я не такая идиотка, как наши одноклассники! "О, Икари, наверное, с ней такое вытворяет"! – передразнила она. – Извращенцы… Ты же, дурак, на нее как на божество смотришь, а не как на девчонку!
Повисла тишина. Аска перевела дыхание и в полный голос, наконец, спросила:
– Так будем целоваться или как?
В стену с другой стороны несколько раз ударили кулаком, и сонный голос Мисато громко простонал:
– Аска, заткнись!! Синдзи, поцелуйтесь уже, раздень ее, или что там она от тебя хочет, но дайте мне поспать!!!
Девочка вскочила, влепила Синдзи оплеуху и с воплем "Извращенец!" сбежала в свою комнату. Парень в страшном смущении потер щеку, глядя на захлопнувшуюся дверь, поборол неуместное сожаление и уснул, провалившись в сон.
Аска улеглась в комнате и сладко зевнула: сон явно уже был недалеко, ей было немного стыдно, но зато она расслабилась. "Дурак такой славный, хоть и дурак… А Мисато – дрянь. Чего она трезвая спать улеглась…" Сорью с чистой совестью завернулась в покрывало и покинула явь с невнятной тоской по толстым немецким стенам.
***********************
Доктор Рицко Акаги очень любила свою работу и знала в этой сфере все, но настоящим смыслом ее жизни был постоянный поиск новой цели для своего пытливого ума. Обнаружив таковую, женщина с улыбкой принималась ходить вокруг, сосредоточенно изучая противника издалека, потом совершала сложную подготовительную работу, выстраивая алгоритмы на каждый возможный вариант развития событий. К счастью, заоблачный интеллект позволял пройти этот шаг очень быстро, и только когда вокруг вырастали полки методов, перестраховок и аналитических приемов, Рицко бросалась в бой, завершая акт познания одной атакой.
После таких атак доктор впадала в хандру и совершала набеги на бары вместе с Мисато, напивалась, сопливо жалуясь подруге на убожество мира, в котором так мало интересного.
Акаги отключила питание своего терминала МАГИ и пошла к выходу из кабинета, на ходу доставая сигарету. В 03:15 центральная компьютерная система начнет интенсивную самодиагностику, в ходе которой будет выполнена абсолютно невинная операция. Потом еще две. Потом… В 05:20 утра закрытые персональные файлы Рей Аянами будут лежать на винчестере ее терминала, а все логи проверки обрастут красивой и убедительной "липой".
Доктор улыбнулась, предвкушая завтрашнее чтиво: цель пока не достигнута, можно продумать варианты и еще раз насладиться своей схемой. Щелкнула зажигалка.
Винчестер терминала доктора Акаги с недавнего времени выглядел довольно странно, но Рицко об этом не знала. Модифицированный жесткий диск передавал слабые сигналы, не намного мощнее статических помех, транслируя информацию на забытый в соседнем кабинете техников коммуникатор. С нерегулярными интервалами в течение рабочего дня прибор оживал и совершал звонки данных на разные номера в Токио-3.