сосуды.
В следующий момент на ее запястье сомкнулась рука Рей.
Рицко вздрогнула, подняла взгляд и встретилась с кроваво-красными глазами Аянами.
"Какого дьявола она не спит?!" – изумилась женщина.
– Доктор Акаги, вам должно быть известно, что набирать образцы для проведения анализа моей ДНК запрещено.
– А… Какой анализ? – не очень естественно изумилась все еще потрясенная Рицко. – О чем ты?
– У вас в руках – специфический шприц для забора крови в количестве, достаточном для множественных генетических тестов. Прошу предъявить письменное разрешение Директора.
Рей говорила очень холодно и спокойно, хотя уже успела отметить, что камера слежения в углу мерцает красным огоньком, сигнализируя об отключении. Дверной замок также защелкнут, и в контрольной панели осталась ID-карточка. Девочка оценила всю предусмотрительность Акаги и выбралась из кресла.
Рей сняла с крючка халат, набросила на себя и повернулась к доктору.
Акаги же тем временем пыталась сообразить, как выкарабкаться из неожиданной затруднительной ситуации, но в голову ничего толкового не приходило. "Увы, очевидно, настало время решительных действий".
– Послушай, Аянами… Мне стало известно кое-что о тебе, что никому не понравится… И прежде всего – Синдзи Икари-куну.
Рей вздрогнула и сузила глаза, ожидая продолжения. Видя, что это произвело эффект, женщина приободрилась:
– Рей, мне бы не хотелось, чтобы Синдзи случайно узнал, что ты вовсе не редкий мутант с неясной биографией, а… не совсем человек…
Аянами заморгала и приоткрыла рот, собираясь что-то ответить, но в последний момент передумала и все же промолчала. Рицко устраивала такая реакция, и она, наконец, сформулировала суть компромисса:
– Давай договоримся. Некий молодой человек ничего не узнает, а я получу интересующие меня подробности о твоем происхождении, – видя каменеющее выражение лица Рей, она поспешила уточнить. – Только для себя, обещаю! Нам ведь еще вместе мир спасать…
Акаги позволила себе ободряюще улыбнуться.
Рей с трудом сдерживалась. Внутри бушевали такие чувства, что она всерьез прикидывала, что достаточно острое или тяжелое из находящегося в комнате можно ухватить в один прыжок. "Мразь… Тварь… Она… Меня шантажирует… Я должна ее победить, иначе Икари-куну будет больно… Спокойнее…" Рей вспомнила о вычитанном в одной книжке способе и начала про себя считать. Раньше ей подобная мелочь никогда не была нужна, но сегодня весьма пригодилась. Со стороны это выглядело как напряженное раздумье, и вместе с успокаивающими холодными цифрами действительно пришло решение.
– Доктор Акаги, я полагаю, что сделка между нами возможна.
Рицко улыбнулась: "Все же она лишь странный влюбленный подросток", – но Рей неожиданно продолжила.
– … Однако я вношу уточнение в условия. В обмен на ваше молчание я не дам крови, но ничего не расскажу о нашем инциденте Директору Фуюцки.
– ЧТО??! Ты мне угрожаешь?!
– Нет. Я вас информирую о своих условиях.
Акаги вне себя от гнева и страха смотрела в глаза поганой куклы, но Рей возвращала ей лишь лед и спокойствие.
– Доктор Акаги, Директор имеет определенные планы в связи с моим существованием, и до их реализации сохранение моей тайны имеет крайне высокий приоритет для него. Мне бы не хотелось… – в ее голосе прорвалась едва сдерживаемая злость, – случайно узнать, что вы погибли в результате несчастного случая. От любопытства, к примеру.
Ошеломленная Акаги, пытаясь запустить выгоревшие мозги, смотрела, как Рей в одном лишь халате подходит к выходу, вынимает карточку и открывает дверь.
– Полагаю, – холодно сказала девочка, не оборачиваясь, – нам не требуются формальности для соблюдения договора?
Ожидая, что Рей сейчас выйдет из палаты, Рицко обмякла, с трудом усаживаясь на стул. Проклятая голубоволосая девка уже открыла дверь и обернулась с выражением гнева на лице:
– И еще одно, доктор… Никогда больше не пробуйте меня усыпить.
**************************
Синдзи мучили кошмары.
Он вернулся домой, и Мисато уже двое суток не могла выспаться – ее подопечный по семь-восемь раз за ночь кричал во сне, кричал страшно, с диким подвыванием. Аска, которая первые несколько раз порывалась избить буйного соседа, в дальнейшем при первых воплях лишь накрывала голову подушкой и сдавленно стонала у себя в комнате, слушая очередной приступ Икари.
Самое ужасное, что ни психологи NERV, ни полисомнография не находили никаких отклонений в его психике и сне.
Кацураги подбросило в постели: Синдзи-кун опять кричал.
"03:14"
Он опять убивал своего друга в неведомых науке недрах сна.
Мисато распахнула дверь в его комнату и замерла, стоя в проеме: в полумраке было хорошо видно, что голова все еще тяжело просыпающегося после кошмара парня лежала на коленях Аски, а ладонь девочки холодила его лоб. Увидев Мисато, Сорью вопреки всем ожиданиям не стала истерить, а лишь махнула огненной гривой и сказала тихо:
– Думаю, если он чаще будет видеть свою Чудо-девочку, ему будет немного легче.
Кацураги кивнула и вышла. Старший научный сотрудник вдруг поняла, что ничуть не удивлена необычно ласковым поведением взрывной немки.
"Подобное к подобному", – с тоской подумала Мисато и пошла в кухню за льдом для Синдзи и пивом для себя.
***************************
Синдзи проснулся.
Сквозь задернутые шторы в комнату лился серый свет раннего предрассветного утра, но сон прошел. Парень сел в постели.
"Кажется, мне ничего не снилось… Я выспался"
Он тихо оделся и вышел в коридор, стараясь никого не разбудить. Серый свет проникал уже и сюда, так что Синдзи без проблем нашел путь в уборную. Оглушительная ватная тишина превращала каждый его тихий шаг в бухающий удар, а едва слышный шорох одежды – в скрежет. До унитаза парень дошел уже в предынфарктном состоянии, ошеломленный своим обостренным восприятием. Удивительно, но звука льющейся мочи он не расслышал.
Синдзи долго стоял перед невесть когда успевшим запотеть зеркалом и долго размышлял, стоит ли открывать кран: уж шум воды-то точно всех разбудит. Решившись, он крутанул кран и с изумлением уставился на бурный поток, бешено закручивающийся в слив раковины и не издающий ни единого звука.
Парень склонился, зачерпывая почти ледяную прохладу, и ополоснул лицо. Забивающая дух холодная вода остудила разгоряченную кожу, сердце приятно замерло, замедляя сумасшедший ритм.
Синдзи выпрямился и выяснил, что зеркало уже полностью запотело.
"Что за…" – раздраженно подумал он, вытирая конденсат и вдруг услышал наконец шипение воды.
Из зеркала на него смотрели располосованные кровавые веки Тодзи Судзухары.
Синдзи прорвал спазм в горле и заорал, просыпаясь.
*************************
Парень перевел дыхание, опираясь обеими руками в края разделочной доски.
"Ффф… блин… Заснул на ходу… Гадский NERV, ну почему никто мне не может помочь?.."
Синдзи в отчаянии осмотрелся: слава небесам, дома никого нет. Он может спокойно казнить себя за убийство друга, сходить с ума и при этом все еще будет приносить пользу. Синдзи наклонился, поднял упавший нож и вернулся к порезке овощей для супа.
Парень отчетливо ощущал, как его разум пасует после того сражения у пирамиды. Он соскальзывал, будто вновь стоя перед Вторым Вестником, он ощущал, что перед ним лежит какой-то новый путь, загадочный и ужасный, полный неизъяснимого страдания и крови. Он почти видел ту пронизанную молниями тьму…
"Бля!.."
Синдзи вскрикнул от боли и поднес к глазам порезанную левую руку: крови почти не было, но болело так, будто палец вот-вот отвалится.
"Поделом мне… Или куховарить, или с катушек слетать", – он глупо хихикнул, копаясь в ящике в поисках чего-то вроде бинта. Хрустнула отделяемая подложка лейкопластыря. Залепляя крохотную ранку, Синдзи вдруг сообразил, что у него не болит голова, и настроение как-то поднялось.
Вода в кастрюле потихоньку закипала, и рядом на тарелках уже расположились нужные ингредиенты. Синдзи упер указательный палец в подбородок и пересмотрел их еще раз, соображая, не забыл ли он чего. Вдруг прозревая, что не достал из микроволновки размороженное мясо, он хлопнул себя по лбу и полез в печку.
Поражаясь своему усталому скудоумию и пытаясь отвлечься от посторонних мыслей о сумасшествии, он начал медленно пластать синтезированное мясо так тщательно, будто от этого только и зависел вкус будущего блюда.
"Не хватало еще, чтобы Аска снова отругала меня за стряпню…" – подумал он, и тут же услышал за спиной голос рыжей:
– Надеюсь, в этот раз будет получше, дурачок?
Синдзи вздрогнул ("Как она вошла?") и быстро развернулся.
Одетая в свое желтое платьице Аска с улыбкой обняла его за шею и вдруг страшно вскрикнула. Синдзи опустил взгляд и с ужасом увидел, что все еще зажатый в его руке нож вошел в живот немке. По желтой ткани поползло, увеличиваясь, бурое пятно.
Хрипя на вдохе, широко разинув рот, он уставился в переполненные страданием озера ее слепяще-голубых глаз. Аска, не отпуская его, начала оседать и побледнела:
– Больно… как… дурак…
– А-аска!! Я сейчас позвоню!!! В скорую!!!
Синдзи дернулся было, но девочка сжала руками его шею и задержала его, просительно глядя в глаза:
– Пожалуйста, Синдзи, разбуди меня, умоляю!
Из ее глаз на белое, как мел, лицо потекли кровавые слезы.
– НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!!!!!!!!!!! РЕЕЕЕЕЙ!!!!!!! СПАСИ МЕНЯ!!!!!!!!!
***************************