Парень вскинулся, задыхаясь.
Он сидел за обеденным столом в кухне, в окно лился ослепительный свет полуденного солнца. Дома никого не было.
Он потерял счет своим ужасающим сновидениям, перепрыгивая из одного в другое.
"А не сплю ли я опять?"
Синдзи внимательно осмотрелся: он решил узнать наверняка и проверить свое состояние несколькими известными ему способами. Некоторое время он бродил по квартире, открывая и закрывая книжки ("…текст всегда тот же, он не меняется, как было бы во сне…"), щелкая выключателями ("…все правильно, загорается и гаснет лампочка…") и параллельно пытаясь вспомнить, как он заснул.
Если верить испытанным старым методам, он бодрствовал, но кое-что настораживало ставшего маниакально подозрительным парня: во-первых, не болела голова, что бывало наяву очень редко, во-вторых, он даже примерно не представлял себе обстоятельств с утра и до момента пробуждения. Синдзи сел за стол и задумался. Второе можно списать на усталость и недосыпание, частично на лекарства. Но первое? Голова часто прекращала болеть, когда он думал о Рей или был рядом с ней…
В прихожей зазвонил звонок.
Синдзи вздрогнул и пошел открывать. За дверью обнаружилась Аянами в брючном костюме, что очень насторожило парня: во сне желания или спонтанные мысли очень часто воплощаются…
"К тому же, если это кошмар, то видение ее смерти меня убьет" – в отчаянии подумал он.
– Здравствуй, Икари-кун. Я могу войти?
– Д-да, Аянами… Конечно.
Глядя на разувающуюся девочку, Синдзи соображал, какие осторожные вопросы можно ей задать, чтобы уяснить, спит ли он, и при этом не вызвать у нее подозрений, если все же окажется, что он в реальности.
Они прошли в кухню, и Синдзи набрал чайник, невольно прислушиваясь к шуму воды: напор из-под крана звучал вроде как положено.
– Как ты себя чувствуешь, Икари-кун?
Парень обернулся к ней и нащупал крышку чайника:
– Да вроде хорошо… А ты как?
– Сорью сказала, ты плохо спишь…
При упоминании имени недавно убитой во сне Аски Синдзи побледнел.
– Д-да… – чайник приземлился на конфорку, и парень устроился напротив девочки. – Кошмары… Тодзи, кровь, убийства… Я не могу так, Аянами…
Заготовленные вопросы пошли прахом. Он жаловался, чувствуя, как внутри что-то плавится, как плывет мир и меркнет свет за окном. Синдзи даже успел обрадоваться, что просыпается.
– Мне тоже не по себе, – вдруг призналась Рей. – Я… только что с похорон Судзухары…
Икари сглотнул и опустил взгляд:
– Расскажи… Пожалуйста…
– Ты уверен?..
– Да, – Синдзи поднял на нее глаза побитой собаки. – Я хочу тоже… похоронить его…
Рей подумала и начала рассказывать, делая частые паузы.
– Много скорби… Пришли наши одноклассники… Сорью поддерживала Хораки… Староста, мне кажется, любила его… Кенске так плакал… Директор не мог… сказать всей правды, но сказал, что благодаря Судзухаре будут спасены многие жизни… Что NERV не спас его, но теперь поможет другим, и те своими жизнями будут обязаны его памяти…
Синдзи покачал головой: он хотел ненавидеть Фуюцки, но не мог. Директор кругом был прав, даже во лжи. Даже не раскрыв тайны, уверил всех, что смерть Тодзи не напрасна.
Засвистел чайник.
Парень встал, только увидев, что Рей, заметившая его задумчивость, поднимается сама. Синдзи улыбнулся ей и протянул руку к чайнику, но промахнулся мимо теплоизолированной ручки.
– АААААаааааай!!!
Синдзи расширившимися от боли глазами смотрел на обожженный палец.
Тот самый, что он порезал в одном из прошлых снов.
К нему быстро подошла Рей и, уверенно взяв за руку, подвела к раковине, открыла воду. Холод быстро унял боль, но они так и стояли рядом, прижимались друг к другу, рука в руке, слушая шипение воды и глядя друг на друга. Парень смотрел на нее, краснея и будто впервые понимая, что хочет ее. В унисон его мыслям вспыхнул румянец на ее бледных щеках.
"Сон…" – уверился Синдзи, когда девочка обняла его шею и поцеловала, сразу же отстраняясь.
– Рей…
– Синдзи…
Прикосновение губ забивало почти все страхи, но он каким-то краем разума ждал чего-то ужасного. "Сон или не сон?" – напрягал остатки разума парень, чувствуя, что поцелуй становится все более страстным и все менее детским, и вдруг, когда они оторвались друг от друга, задыхаясь, его взгляд случайно упал на электронные часы на панели микроволновки.
Прибор вместо времени уверенно показывал какие-то закорючки.
Осознание того, что это все же сон, сорвало ограничитель в мозгах подростка. Синдзи немного отстранился и расстегнул пуговицы на ее пиджаке. Какие-то секунды Рей изумленно смотрела на него, смертельно пугая парня, но потом дернула плечами, сбрасывая этот предмет одежды. Синдзи услышал ее слабый стон, когда он наклонился и нежно поцеловал ее шею над воротником блузки. Пальцы девочки сомкнулись на его футболке, и Синдзи поднял руки, позволяя Рей снять ее…
– Ох, да я помешала?!
Радостно-шокированный голос Мисато сковал Синдзи. Уже почти лишившаяся блузки Рей смотрела мимо него, краснея еще больше, но вдруг перевела взгляд на лицо парня и выражение ее лица стало встревоженным.
– Синдзи?
Перепуганный парень обернулся. Довольную улыбку Мисато смыло, и женщина побледнела:
– Синдзи-кун, не двигайся! У тебя кровь идет!!
Перепуганный Икари мазнул мгновенно вспотевшей ладонью по лицу и с ужасом обнаружил на руке багрянец. Оглушительно зашипел сбитый его движением чайник.
Синдзи слабо вскрикнул и погрузился во мрак.
***************************
Синдзи проснулся в своей кровати и поднял руку глазам: крови на ней не было.
Зато рука была фиолетовой, когтистой и имела зеленую вставку на локте.
Икари заорал, видя, как вокруг него рушатся стены дома, как осыпается прахом мир, и обнаружил себя на верхушке пирамиды.
Перед ним стоял белый титан с лицом Судзухары. Великан доверчиво протянул к нему руку и раскрыл ладонь. Икари знал, что должен делать: он шагнул, и, бережно сжимая его, Тодзи сквозь ветер понес Евангелион к своему лицу.
Синдзи зажег меч, вытягивая его в длину и слегка изгибая клинок усилием воли.
Тодзи невидяще кивнул ему и улыбнулся.
Синдзи взмахнул мечом, прорезая веко. Хлынула кровь. Великан задрожал, и над равнинами пронесся громовой стон, но пальцы и ладонь, держащие Евангелион, не дрогнули. Рука сместилась, поднося спасителя к другому глазу.
Взмах. Поток крови заляпывает фиолетовые руки.
Лицо Тодзи страшно задрожало в судорогах, и огромный образ друга, все еще держа Синдзи недалеко от головы, с натугой поднял рассеченные веки.
В открывшихся глазницах полыхали молнии и клубилась тьма.
Икари закричал, и через миг его Евангелион превратился в смесь металла и мяса.
****************************
Синдзи метался из сна в сон, пропуская пробуждения. Рушился Токио-3, над горизонтом вставали гигантские тени, тысячи Рей смотрели на него, глупо улыбаясь. Мир рождался и умирал в корчах. Он ходил в школу и выигрывал матчи в баскетбол плечом к плечу с Тодзи, он убивал Мисато, его забивал до смерти Кенске, а огненный бич Аски пластал небосклон….
"Синдзи!"
Фуюцки превращался в белого гиганта… Аоба превращался в белого гиганта… Синдзи открыл шкафчик в раздевалке, и оттуда хлынула наэлектризованная тьма…
"Синдзи, пожалуйста, ответь!"
Икари опять умирал в руке Тодзи…
"Синдзи!"
Парень огляделся. Вокруг был мрак переулка, и пока ничего ужасного не происходило.
"Я сплю?"
"Да"
Парень наконец узнал голос Аянами.
"Рей, это ты?"
"Да, Синдзи, это я".
"Ты мне снишься?"
"Нет…"
Синдзи помолчал, прозревая:
"Ты в моем… сне?"
"Да… Прости"
"За что ты просишь прощения?"
"Мне позвонила Кацураги-сан и сказала, что ты бредишь, и тебя не могут разбудить. Я попросила пока не вызывать медиков… Я могу вытащить тебя из кошмаров, а врачи – нет".
"Рей! Пожалуйста, спаси меня!"
"Да, Синдзи. Но мне нужно твое согласие. Я не хочу больше красть твои сны…"
"Рей, пожалуйста!!! Вытащи меня!"
Голос помолчал.
"Хорошо… Приготовься"
"По… Подожди!"
Синдзи был в отчаянии. Ему протянули руку помощи, чтобы вытащить из сна… Но куда? В очередной сон? Логика пасовала перед этими нескончаемыми цепями снов, которые изматывали его душу, и он не мог поверить, что все кончится. А что если это будет снова сон? А потом еще один?
Он сел на асфальт. В просвете между домами мелькнуло что-то большое и белое, и Синдзи забился между мусорными баками.
"Синдзи?"
"Рей… Как я пойму, что ты меня вытащишь в реальность, а не в сон?"
Голос затих, и парень испугался, что эта спасительная соломинка ему померещилась.
"Я… сначала перенесу тебя в сон… на двоих, тот, где ты уже был. Его нельзя подделать. Туда нельзя попасть обычному человеку, ни при каких обстоятельствах, это… сердце Экстрасомнии".
Икари вздрогнул. Идея Аянами звучала куда бредовее его кошмаров, и потому он неожиданно поверил:
"Я понял, Рей… А… Потом?"
"А потом… Я просто разбужу тебя".
Почти счастливый, Синдзи улыбнулся:
"Понимаю… Пожалуйста, Рей, спаси меня…"
Мир вокруг покрылся трещинами, как старое стекло, и со звоном лопнул, обнажая чистый свет.
*************************
Синдзи пришел в себя, лежа на скамейке.