– Лорды дали человечеству время на подготовку – целых пятнадцать лет. По истечении этого срока они обещали выдвинуть свои силы, способные сквозь сон утягивать людей в недра как поодиночке, так и целыми тысячами. Как сказал Фуюцки, если люди устоят против пяти полководцев Лордов, Вестников Сна, будет объявлен мир…
– Интересная война, – сказал Синдзи, но, даже напрягая слух, Кадзи не уловил интереса в его голосе. – Пятнадцать лет отсрочки, благородные правила…
– Это их логика, несколько чужая нам, – пожал плечами инспектор. – Они, кстати, еще и лгать не умеют… А вот Фуюцки, как оказалось, водил нас за нос. В ООН подозревали, что старый лис что-то скрывает, и даже давая ему неслыханные ресурсы и полномочия для сопротивления Сну, держали на прицеле.
– Вы только недавно это точно узнали?
– Да, благодаря обострению борьбы двух Институтов. Видишь ли, опасаясь появления мощного научно-экономического монстра, создали не одну, а две структуры противодействия Сну и во главе поставили бывших гехирновцев, непримиримых соперников. Играя на этом конфликте, их можно контролировать… Так я узнал и о Договоре.
Кадзи вновь поежился, вспоминая, как он отчаянно подавлял желание напиться после прочтения нескольких страниц, описывающих условия конца света.
– Понимаешь, Великие выдвинули немного не те предложения, которые озвучил в ООН Фуюцки. Да, война, Вестники, Рыцари – это все так и оказалось правдой… Но через месяц после победы над последним Вестником должна состояться встреча, определяющая судьбу мира. Если она не состоится, Лорды заберут всех людей в недра Сна. Надеюсь, ты теперь понимаешь, почему я не поднимаю тревогу?
– Понимаю. ООН начнет расследование, и встреча окажется под угрозой. Но зачем им забирать людей?
– Не знаю. Точная расшифровка допускает толкования…
– Расшифровка?
– Да. Текст Договора был предъявлен Фуюцки на неком странном языке, вдобавок в крайне художественной форме.
– Не понимаю, – сказал Синдзи. – Зачем нужна эта встреча и что мешает им устроить все так, чтобы она не состоялась?
– Вот видишь, – усмехнулся Кадзи. – Этим мы отличаемся от них. Они не похожи на нас, за преступление группы ученых они готовы уничтожить нашу цивилизацию, но им даже в голову не придет обмануть своего врага… Впрочем, их сила позволяет быть честными.
Инспектор замолчал. "Ложь – удел слабых", – когда-то давно сказал на секретном заседании ООН Фуюцки.
– Что в Договоре говорится о встрече? – напомнил о себе Синдзи.
– А… Встреча имеет своей целью убедиться, что люди хотят продолжать сотрудничество. Только дело в том, что новая форма сотрудничества – это некое слияние Сна и яви. И люди при этом потеряют память, начнут жизнь с чистого листа по их – сонным – непреложным законам.
Кадзи посмотрел на Икари. "Интересно, что сейчас творится в этой голове?", – подумалось инспектору. Что может сказать в такой ситуации думающая машина?
– Но ведь слияние привело к катастрофе пятнадцать лет назад?
– Слияние может быть мирным, – осторожно начал Кадзи, готовясь рассказать то, о чем бы никогда не стал говорить с этим еще месяц назад. – На основе Мглы можно строить новый мир, и Великие предоставили доказательство… Фуюцки назвал это доказательство "Рей Аянами".
Синдзи вздрогнул и вновь вперил тяжелый взгляд в Кадзи, пытаясь прочитать его. Инспектору это мгновение показалось едва ли не самым неприятным в жизни, на одном уровне с известием о Договоре. Подросток, пытающийся одним взглядом вынуть из него душу… Редзи Кадзи неожиданно почувствовал себя на предметном стекле микроскопа, и с трудом сконцентрировался на вождении.
– Аянами? – наконец нарушил тишину Синдзи. – Кто она?
– Она – созданный из Мглы человек. Но ее связь со Сном куда прочнее из-за того, что сам… материал ее тела – не из нашего мира. Последствий тут много. Например, странная психика, никто точно не может даже сказать, теряет ли она эмоции при этих своих смертях или просто разучивается понимать. К ее психике пытались подходить как к человеческой, но… Полностью ее так никто и не понял.
Икари промолчал в ответ, просто глядя в окно. "Видимо, ему удалось понять ее немного больше, чем остальным…"
– Чего вы ждете от меня?
Вопрос вновь выбил Кадзи из колеи. Инспектор все-таки упустил из виду тот факт, что простота общения с таким понимающим собеседником – серьезная проблема.
– Не знаю, – вдруг честно ответил он. – Но от тебя будет многое зависеть. Именно ты обеспечишь Фуюцки проход к месту встречи. И у тебя появится призрачный шанс повлиять на… Судьбу человечества.
– Как?
Инспектор с трудом удержал руль в руках.
– Гм… Ты… Точно все понял?
– Да.
– Прости, Синдзи, – Кадзи поскреб щетину. – Я знаю, что ты изменился, но все же… Речь идет о Земле, обо всех людях…
– Понимаю.
– Это… Хорошо. Тогда слушай. Есть три варианта развития событий на этой встрече. Во-первых, это подтверждение Договора, о котором я уже сказал, – идеальный загадочный мир без памяти о прошлом… Во-вторых, есть возможность сдать все человечество Лордам, несмотря на нашу победу – Земля пустеет, и мы все уходим в Сон, понятного мало… И есть… Отмена Договора, при которой вроде все должно остаться на своих местах, но человечество должно принести жертву, выплатить контрибуцию. Какую – опять же, увы, неясно…
– Иными словами, – подвел итог Синдзи, – вы хотите, чтобы я по ситуации разобрался, какая из этих возможностей наилучшая и попытался ее реализовать?
– Бред, да? – Кадзи не удержался и невесело рассмеялся. – Судьбу мира решает беседа по дороге в школу… Синдзи, как бы странно это не звучало, но я рад, что в ключевой момент там окажешься ты. Ты сможешь принять правильное решение, и не будешь при этом испытывать сомнений. Я не буду призывать тебя слушать свое сердце, но… Надеюсь на твой разум.
– Понимаю. Скажите, Кадзи-сан, профессор ведь стремится к исполнению Договора?
– Да… – немного удивленно ответил инспектор. – Еще бы, ведь это он, я подозреваю, выпросил эту отсрочку и все устроил явно не для того, чтобы сдать человечество или разорвать лично им согласованный Договор. Фуюцки в ближайшее время поговорит с тобой сам, но, думаю многого из того, о чем рассказал я, ты от него не услышишь.
Синдзи согласно кивнул и задумался.
Инспектор заметил указатель и понял, что они описали почти полный круг вокруг парковой зоны. Солнце теперь светило в лобовое стекло, подсвечивая разводы и врываясь в салон. Кадзи покрутил регулятор, и стекло стало немного темнее.
– У меня еще вопрос, инспектор. Какова роль Аянами и Нагисы в этом плане?
– Не знаю, – помрачнел Кадзи, включая поворотник и поглядывая на черный седан Второго отдела позади них. – Воспитаннику SEELE Директор явно не доверяет, так что он после победы над Вестниками, вероятно, уже вне игры. В принципе, то, что его вернули якобы в госпиталь, на это и указывает. А вот Аянами… Ума не приложу, почему, но Фуюцки на нее как на сопровождающего не рассчитывает.
Повисло тяжелое молчание.
– Кадзи-сан, выпустите меня, пожалуйста, здесь.
– Но мы…
– Мне все равно, где выходить. Я хочу подумать и, наверное, вернусь в парк.
Кадзи кивнул и свернул к тротуару. Синдзи отстегнул ремень и, не прощаясь, вышел. Кадзи подумал, что неплохо было бы для конспирации крикнуть что-нибудь озорное вслед, но просто молчал, глядя, как белая рубашка тает в полумраке под густыми кронами аллеи.
"В конце концов, не каждый день видишь, как от тебя уходит надежда".
Инспектор обеими руками огладил небритые щеки. Редзи Кадзи не мог понять: то ли ему хочется заснуть, то ли он страстно жаждет проснуться.
**************************
Парк Токио-3 был так стар, что мысль об ухоженном лесе укреплялась с каждым шагом в сознании любого идущего по его владениям. На иных аллеях даже полуденное солнце с трудом находило себе путь к земле сквозь тугой покров листвы, боковые тропинки постепенно переходили в выложенные диким камнем, а иногда и просто терялись в сплетении кустарника.
В глубине этого зеленого лабиринта жило небольшое проточное озерцо, на самом берегу которого невесть когда поставили грубую скамью с простой спинкой, да так и забыли проложить сюда хоть какую-то дорожку. Впрочем, черноволосый парень, занявший ее, видимо, путь сюда знал. Он сидел, наклонившись вперед и глядя в воду перед собой, и ни в лице, ни в его отражении не было никакого волнения – вода была спокойна издавна, потому как течение питавшего озерцо ручья пролегало дальше от берега, а вот безмятежность парня не всегда отражалась в этих водах.
Уже умерла та Луна, в свете которой на этой лавке рядом с ним сидела голубоволосая девушка, и ни ее лицо, ни лицо парня не были холодны. Много дней прошло с тех пор, как в этой воде отражались их поцелуи, их радость, их румянец.
Впрочем, сейчас безмятежно спокойный парень, заткнувший уши "пуговками" плеера, вряд ли скучал по тем дням.
Кустарник, стеной начинающийся почти сразу за лавкой, шелохнулся, пропуская на берег девушку с голубыми волосами. Обернулся парень, спиной почувствовав движение, на мгновение замерла девушка, и сам этот тихий уголок затих, будто в красивой доброй истории о любви. Только вот в подобных историях всегда находится место и смущению, и розовым щекам, и…
Не меняя выражения лица, Рей подошла к лавке и села рядом с Синдзи, уперев ладони в колени. Они несколько секунд изучающе смотрели друг на друга, а потом одновременно отвернулись к воде.
– Аянами. Что ты здесь делаешь?
– Я увидела, как ты входил в парк, и пошла следом.
– Зачем?
Повисло странное молчание. Рей слегка свела брови, силясь собрать нужные слова, и, наконец, ей это удалось: