– Вы же просили меня узнать про вашу Кошкину?
– Да.
– Так я вам узнал! Эта тетка в самом деле содержала элитный дом свиданий. Но странное дело… Вы уверены, что она отошла от дел?
– Нам так казалось. Она уже в возрасте. А что?
– Дело в том, что по имеющимся у меня сведениям она и сейчас работает. А что касается ее возраста… Это совсем не старая еще женщина. Ей только в прошлом году стукнуло пятьдесят.
– И она до сих пор поставляет свой товар на рынок?
– Да. И среди ее клиентов есть немало важных особ.
Подруги переглянулись. Это именно то, что им нужно! Но черт возьми, откуда же они раньше слышали имя мадам Кошкина?
– А! Вспомнила! – воскликнула Кира. – Лида!
– Что «Лида»?
– Лида! Наша Лида упоминала мадам Кошкину.
Но друзья все равно таращились на нее непонимающе. И Кире пришлось пояснить:
– Это Лида в первый раз упомянула мадам Кошкину! И это было еще до того, как мы переговорили с Еленой.
– Да! Точно! Она так и сказала – мадам Кошкина.
– И что же это выходит? Лида знает мадам Кошкину. А саму Лиду знает, и, надо сказать, очень близко знает, Владимир Иванович, который одновременно является еще и мужем Эрики. Вернее, теперь уже ее вдовцом!
– Значит, все трое между собой связаны!
– Или Владимир Иванович питает пристрастие исключительно к девочкам мадам Кошкиной!
– И на некоторых из них он даже женится? На Эрике, например? А следующая на очереди, что же, Лида? На ней он тоже теперь может жениться!
– Если дурак, то женится. Неужели женитьба на Эрике его ничему не научила?
– Чему, например?
– Не жениться на бывших путанах! Ведь жена изменяла ему! Он взрослый человек, должен понимать, что из бывшей проститутки не может получиться хорошей жены? Конечно, бывают исключения из правил. Но если Эрика занималась этим ремеслом не из жажды денег, а, так сказать, по призванию, то она и после свадьбы не угомонилась? И наставила ему о-ого-го какие ветвистые рога!
– А я думаю, все было не так. Владимир Иванович впервые пошел к мадам Кошкиной только в тот раз, когда познакомился с Лидой. Потом стал постоянным клиентом мадам Кошкиной. И, подружившись с ней, забавы ради просмотрел старые альбомы с прежде работавшими у мадам девочками.
– И что?
– И увидел там фотографию своей жены!
– Узнал ее! И, наверное, обалдел!
– А потом у мужика снесло начисто крышу.
– И он пошел и убил свою жену!
И все трое торжествующе переглянулись. И торжествовали ровно до тех пор, пока Кира не произнесла:
– А Николай? Николая-то он зачем в этом случае убил? Раньше-то мы думали, что Эрика изменяла мужу с Николаем, тот узнал об этом и убил обоих из ревности. Но если Владимир убил жену за ее давние грехи, то при чем тут Николай?
– А одно никак не отменяет другого. Эрика была в прошлом путаной. А в настоящем изменяла мужу с его собственным братом.
– И что?
– А то, что ее озверевший муж убил за прошлое. А Николая – за настоящее.
– Значит, убийца – это все-таки Владимир?
– Похоже на то.
– Но мы даже не уверены, что он был знаком с мадам Кошкиной.
– Это нетрудно узнать.
– Как же?
– Поговорить с самой мадам Кошкиной.
Лисица говорил дело. Подруги это оценили. И потребовали:
– Давай адрес.
– Чей?
– Мадам Кошкиной.
– А у меня его нет, – развел руками Лисица.
– Как же так?
– Ну так, нет у меня ее адреса.
– Она что, нигде не зарегистрирована?
– Регистрация-то у нее есть. Но она в той квартире не проживает. Я уже звонил туда. Какая-то хамка просто бросила трубку, едва услышав мой вопрос насчет Кошкиной.
– Все равно дай нам адрес. Мы съездим и все узнаем.
Говоря это, Кира с тревогой прислушивалась к раскатам храпа за стеной. Ей показалось или храп тетки Калерии в самом деле стал глуше? Если она проснется и застанет подруг дома, то, чего доброго, захочет накормить их здоровым завтраком. И страшно себе даже представить, какой катастрофой это может закончиться.
Подруги, очень быстро собравшись и наспех выпив по чашке кофе, поехали по указанному адресу.
– Как поживает твой Андрей? – спросила по дороге Леся.
– Отлично. Правда, у него очень много работы.
– То-то я и вижу, что он к нам носа не кажет.
– Он что-то говорил, что его мама приболела и требует, чтобы он каждый вечер проводил с ней.
– Снова она вмешивается в ваши отношения!
– Но вчера вечером он звонил мне. И сказал, что завтра ему дают ключи от его новой квартиры.
– Ух ты! Наконец-то! Поздравляю!
– И есть с чем, – улыбнулась Кира. – Возможно, завтра я уже перееду в новое жилище.
У Леси в душе все сначала вспорхнуло, а потом внезапно упало. Нет, конечно, она была рада за подругу, которой улыбнулось счастье. Но вот только если бы Кира переезжала к кому-нибудь другому, а не к этому противному зануде Андрею, это было бы, конечно, лучше!
– А его мама?
– А что мама? Она поправится… рано или поздно.
– А она что, смирилась с выбором Андрея?
– Похоже, что да. Во всяком случае, Андрей сказал, что мама хочет получше со мной познакомиться. И на эти выходные приглашает нас с ним в гости.
– Замечательно!
Леся замолчала. Она не хотела портить настроение Кире, но на душе у нее скребли кошки. И даже не просто кошки, а целые ягуары и леопарды с огромными железными когтями.
Дом, где была прописана мадам Кошкина, производил хорошее впечатление. Лепной фасад с красивыми барельефами. Балкончики с ажурными решетками, тщательно прокрашенными и отреставрированными.
– Красивый дом.
– Центр. Садовая улица. Невский в двух шагах. Гостиный двор в пяти. Гуляй, не хочу!
Подъезд, куда шмыгнули подруги следом за каким-то степенным дядечкой, тоже приятно радовал. Высоченные потолки, уходящие куда-то в немыслимую высь, цветная мозаика на стенах и на полу, свежая роспись на потолке. Чувствовалось, что тут поработали профессионалы. Квартиры тут наверняка стоили огромных денег.
Но вот консьержа в доме не наблюдалось. Видимо, его заменяли камеры наблюдения и спрятавшийся где-то в недрах дома охранник. Подруги не вызвали в нем подозрений, поэтому они без всяких помех прошли к лифту и поднялись на третий этаж.
Никакими коммуналками тут и не пахло. Дом был расселен много лет назад, отремонтирован и теперь представлял собой памятник архитектуры.
– Нам нужна семнадцатая квартира.
– Ага. Вот и она!
Звонок работал. И через минуту за дверями раздалась какая-то возня. А потом дверь открылась и на пороге возникла рослая красивая девушка. На вид ей было лет двадцать семь – двадцать восемь. И с первого же взгляда становилось совершенно очевидным, что она не русская. Длинные черные волосы завивались у нее в крутые колечки. Огромные черные глаза сверкали на тонком бледном лице мадонны с древних икон. Армянка или иудейка. Древняя кровь чувствовалась в каждом движении этой красавицы. И помогала держаться той с поистине царским величием.
– Вы ко мне? – с легким удивлением спросила она у девушек. – По какому вопросу?
– Вообще-то, мы разыскиваем гражданку Кошкину. Она ведь тут не живет?
В мгновение ока безмятежная до сей поры девушка превратилась в разъяренную фурию.
– Кошкина! – вскрикнула она, вцепившись ногтями в косяк двери. – Ах, вам нужна Кошкина! Вам нужна эта проходимка? Нет, она не живет здесь! Попробовала бы она тут жить! Мой муж и так грозится убить негодяйку! Попробовала бы она сюда сунуться!
– А что случилось? Она вам чем-то навредила?
– Она продала нам квартиру с обременением! – вспыхнула девушка. – И с такой дурной славой, что я даже не хочу тут жить. Мне противно! Муж и ремонт сделал, мастера соскоблили все до самого бетона, но мне все равно противно!
– А что случилось?
– Вы в самом деле ничего не знаете?
– Нет, – покачали головами подруги.
Девушка огляделась по сторонам, словно их кто-то мог подслушать на этой пустой площадке, и прошептала:
– Тут был притон!
– Ой!
– Да-да! – азартно закивала девушка. – Конечно, это было еще до того, как дом выкупил дядя Саркис и сделал из него конфетку! Он нам и продал эту квартиру. Со скидкой! И надо же нам было так вляпаться! Ведь дядя Саркис предлагал нам шикарные апартаменты на пятом этаже. Муж не согласился. Дескать, высоко. А вдруг лифт сломается? И мы купили вот эту, чтобы гореть ей синим пламенем!
– Но почему вы так ненавидите свою квартиру?
– Потому что я порядочная женщина, – с гордостью сообщила им красавица. – И мне чужда даже сама мысль о том, что одна женщина может принадлежать нескольким мужчинам. А уж продавать себя за деньги… Омерзительнее ничего и быть не может! Вы со мной согласны? Ведь я права?
Подруги вежливо промолчали. Хотя на самом деле считали, что омерзительнее проституции в мире есть еще очень и очень много вещей. Торговля наркотиками, например. Незаконная торговля органами для трансплантации. И даже то, что в Африке взрослые и дети голодают и умирают целыми деревнями от болезней, голода и даже от нехватки обычной питьевой воды, тоже куда хуже даже всей мировой проституции, вместе взятой.
– И главное, нас никто не предупредил, что все эти шлюхи остались прописанными в нашей квартире, – продолжала гневаться красавица. – Когда мы покупали квартиру, нам и в голову не пришло, что нужно потребовать форму девять.
– А почему не пришло?
– Но ведь дом был практически новый – после реконструкции! Все прежние жильцы съехали. И мы полагали, что они все выписаны.
– А это оказалось не так?
– Нет. У этой Кошкиной в паспортном столе была знакомая, которая не выписала ни ее, ни ее девиц. И они все до сих пор прописаны у нас. Все! Все тринадцать человек!
– Но вы можете выписать их в судебном порядке.
– Этим мы сейчас как раз и занимаемся. Но их ведь тринадцать, с самой Кошкиной уже четырнадцать. Это получается четырнадцать отдельных дел. И еще всех этих мерзавок нужно найти, вручить им повестки и дождаться, когда они явятся в суд! А они туда не являются. И слушания все откладываются и откладываются! Я уже измучилась ждать. Прошу мужа, чтобы он продал квартиру, и мы бы переехали в другое место. Но он отказывается!