Эбиш. Мало радости, это правда… Ты сегодня получила письмо от Инкен?
Фрау Петерс. Они вернулись из Швейцарии. Пока все идет своим чередом.
Эбиш. Вот уж привалило счастье девчонке!
Фрау Петерс. Счастье ли это, не знаю. Нужно спокойно обождать.
Эбиш. Ну, насчет завещания – ты ведь сама говорила…
Фрау Петерс. По крайней мере доктор Вуттке сказал, что тайный советник на случай своей кончины отказал Инкен свое имущество в Швейцарии и наличность.
Эбиш. Эх, может, и правда! Я ей желаю… И с тем, спокойной ночи!
Фрау Петерс. Спокойной ночи!
Эбиш направляется в спальню.
Послушай, Лауридс, опять собака воет.
Эбиш. Боится. Шум-то какой в оранжереях…
Фрау Петерс. Нет, Лауридс. Кажется, кто-то хочет войти…
Эбиш. Калитка открыта. Пускай входит. Может, почтальон, как намедни.
Фрау Петерс. Лауридс, собака из себя выходит.
Эбиш. Чего там! Верно, кошка пробежала. Пускай лает. Ну, доброй ночи!
Фрау Петерс. Что, если тайный советник еще раз предложит переехать к ним в Арт, в Швейцарию? Согласишься?
Эбиш. Нет… не годится. Племянница будет верхом ездить, а дядя для нее в конюшне коней скрести.
Фрау Петерс. Там кто-то есть, Лауридс. Надо посмотреть… Слышишь, собака беснуется. Я не лягу, пока не буду знать, что все в порядке.
Эбиш. Тогда дай мне кожанку и шапку.
Фрау Петерс. И захвати с собой револьвер, Лауридс. А то ночь – словно нарочно для грабителей!
Эбиш. Пока в доме светло, воры не полезут.
В то время как Эбиш, накинув кожанку, собирается надеть шапку, раздается резкое дребезжание колокольчика в сенях.
Фрау Петерс (подскочив от испуга, тихо). Видишь, Лауридс! Я так и знала!
Эбиш (открывает дверь в сени, и сейчас же кто-то еще яростнее дергает звонок). Эй-эй! Не обрывайте звонок! Не можете подождать, что ли, пока откроют?
В третий раз резкий звонок.
Фрау Петерс. Лауридс, возьми револьвер!
Эбиш. Не смейте так шуметь! Здесь не глухие живут! (Исчезает в сенях, откуда слышен его голос.) Кто здесь? Кто хочет войти? Назовите себя.
Фрау Петерс (у открытой двери). Никого не впускай, пока не узнаешь, кто там. Страшные бывают дела. Погляди сперва в боковое окошечко.
Эбиш (несколько секунд молчит, затем снова появляется). Анна, там какой-то человек, он совсем промок, без шляпы, а одет неплохо.
Фрау Петерс. Не оставлять же его за дверью! Узнаем, что ему надо. Я чуть приоткрою дверь, а ты с револьвером стань сзади.
Оба выходят, слышен поворот ключа в замке и лязг щеколды.
Фрау Петерс (за сценой). Что вам надо? Кто вы?
Незнакомый голос. Мне кажется, вы меня знаете, фрау Петерс.
Фрау Петерс (за сценой). Как я могу вас знать? Вы для меня чужой.
Голос. Я сам для себя чужой, и все-таки я себя знаю.
Фрау Петерс (все еще за сценой). О Господи! Где были мои глаза? Неужели это вправду вы? Или я ошибаюсь?
Голос. Вы не ошиблись. Это я, фрау Петерс.
Фрау Петерс. В такую погоду. Ради Бога, входите скорей в сухое помещение!
Слышно, как кто-то входит и с шумом вытирает ноги.
Голос. Разверзлись хляби небесные,[54] фрау Петерс!
Фрау Петерс. Сюда, сюда! Раздевайтесь! – Подбрось-ка еще дров в печку, Лауридс!
Входит мужчина в сопровождении Эбиша и фрау Петерс. Он одет в летнее пальто; без шляпы. Одежда испачкана, промокла. По-видимому, он не раз спотыкался и падал на дороге. Лишь постепенно в нем можно узнать тайного советника Клаузена.
Клаузен (очень возбужденный). Наверно, вы очень удивлены, фрау Петерс, но это нашло на меня внезапно. Мне кажется, сегодня ровно год, как я впервые постучался в вашу дверь. Этот день был для меня решающим. Меня потянуло сюда. Сопротивляться было бесполезно, я должен был отпраздновать эту годовщину.
Фрау Петерс. Это, конечно, делает нам честь, господин тайный советник. У вас снова, как и тогда, случилась авария? Не пешком же вы к нам добирались?
Клаузен. Пешком! Юноше иначе не подобает. Найдется у вас что-нибудь выпить, господин Эбиш?
Фрау Петерс. Господин тайный советник, мне кажется, вам надо переодеться. С вами приключилось несчастье? На ваш автомобиль напали грабители?
Клаузен (весело смеется). Нет, на меня никто не нападал. И аварии не было. Я просто бодрым, легким шагом добрался сюда. Меня непреодолимо влекло сюда, фрау Петерс. Я просто иначе не мог… Ну, а теперь сварим пунш…
Эбиш. Тут и спорить нечего. Господину тайному советнику в таком состоянии глоток чего-нибудь горячего будет только на пользу.
Клаузен. Как понимать – в таком состоянии?
Эбиш. Только – что господин тайный советник промок до костей.
Клаузен (без стеснения роется на одной из полочек). Здесь у вас всегда стояли ликеры…
Фрау Петерс. Не беспокойтесь, я принесу все, что нужно. Слава Богу, огонь еще не погас. Через две минуты будет горячая вода.
Клаузен. Поручите это Инкен. Скажите, фрау Петерс, где, собственно говоря, Инкен?
Фрау Петерс. Инкен? Вы спрашиваете меня, где она?
Клаузен. Ведь ради нее я сюда и пришел.
Фрау Петерс (Эбишу, шепотом). Беги скорей к пастору, у него еще светло. Пускай сию минуту придет…
Эбиш. Я не могу оставить тебя с ним.
Фрау Петерс. Тогда я приведу пастора, а ты оставайся здесь.
Эбиш. Мне с ним страшно одному.
Клаузен. Вот как? Инкен уже легла спать?
Фрау Петерс. Инкен здесь давно нет. Вы же знаете… Она давно переехала к вам.
Клаузен. Переехала? (Напряженно задумывается.) Об этом я забыл… Нет, на меня никто не нападал, и с моей машиной не было аварии… как в тот раз, когда я впервые попал к вам в дом. Или на меня все-таки напали?… Правильно. У меня тогда была авария, и я зашел к вам позвонить по телефону. Но ваш колокольчик, фрау Петерс, я узнаю среди тысячи других. Можно мне еще раз дернуть за звонок? (Выходит, дергает колокольчик и тотчас же возвращается.) Поверите ли, я всю дорогу по-воровски радовался, ожидая, когда задребезжит ваш колокольчик… И Инкен открыла мне дверь…
Фрау Петерс (взволнованно шепчет Эбишу). Беги, Лауридс, беги! Зови пастора!
Эбиш быстро уходит.
Клаузен (показывает фрау Петерс нож). И так как мы с вами одни, фрау Петерс, взгляните на этот нож. Если этим ножом кого-нибудь зарезать, крови не будет…
Фрау Петерс. Ради Бога, что это значит?
Клаузен. Этим ножом можно убивать мертвых, можно убивать и молодых девушек, умерших старухами…
Фрау Петерс (заломив руки). Господин тайный советник, не хотите же вы сказать, что с моей Инкен что-то случилось?
Клаузен. Нет, не бойтесь, с ней ничего не случилось.
Фрау Петерс. Ас кем же?
Клаузен. Только с одной покойной. Не важно, что Инкен нет. Мы спокойно обсудим мои дела. Есть у вас все для пунша? Жаль, что я не принес.
Возвращается Эбиш.
Эбиш (тихо). Пастор сейчас придет.
Клаузен. Где же грог? Я чувствую себя здесь в безопасности, господин Эбиш. Надеюсь, вы меня не выставите за дверь? Правда, тут нужно некоторое гражданское мужество; с моими преследователями лучше не связываться! Но, прошу вас, обдумайте: за одну ночь безопасного убежища вы получите столько золота, сколько вы сами весите… завтра оно мне больше не понадобится.
Эбиш. Не обижайтесь, господин тайный советник, но ни без золота, ни за золото я на неправое дело не пойду.
Клаузен. Я обдумаю. Посмотрим, что можно предпринять.
В передней появляется пастор Иммоос, он в халате. Ставит в угол зонтик. Некоторое время наблюдает. Клаузен не замечает его прихода. Фрау Петерс и Эбиш хотят заговорить с пастором, но он жестом останавливает их.
Кстати, я открыл одну тайну. Если смотришь на мир стоя вниз головой, то оказывается, что у людей когти и клыки. Вы улыбаетесь, фрау Петерс, вы этому не верите…
Фрау Петерс. Меня трясет. Смеяться над тем, что вы говорите, мне и в голову не приходит.
Пастор (решительным шагом подходит к Клаузену).
Позвольте пожелать вам доброго вечера! Вы узнаете меня, господин тайный советник?
Клаузен. Разве можно не узнать господина пастора Иммооса!
Пастор. Ну вот видите! Тогда разрешите спросить, чем вызван ваш визит в этот ночной час?
Клаузен. Пожалуйста. Я свободен как птица, господин пастор. Меня больше ничто не связывает. Я и решил немедленно воспользоваться своей свободой. Моя гражданская смерть позволяет мне делать все, что я хочу. Я могу пищать, как кукла, мяукать, как кот, рассыпать опилки, как огородное пугало, – никто не удивится. Я могу удить птиц в воде и стрелять карпов в небе, и никто в этом не увидит ничего плохого.
Пастор. Насколько я помню, господин тайный советник всегда любил хорошо острить…
Клаузен. Я и теперь не перестаю смеяться! Когда я вызываю к себе моего директора, он не является. Когда я повышаю оклад кому-нибудь из моих служащих, он этой прибавки не получает. Когда я прошу денег у моего кассира, он их мне не дает… Когда я подписываю договор, его объявляют недействительным. Когда я высказываю свое мнение, его не слушают. Это как будто совсем не те остроты, которые были обычны для Клаузенов.
Пастор (шепотом, Эбишу). Позвоните-ка сейчас на городскую квартиру тайного советника. Произошло что-то ужасное…
Эбиш выходит в прихожую; слышно, как он возится у телефона. Пастор продолжает, обращаясь к фрау Петерс, в то время как Клаузен ходит взад и вперед по комнате.
Я боюсь, свершилось то, что предсказывала Беттина. (Громко.) Фрау Петерс, не приготовите ли вы нам горячего чаю. (Клаузену.) Я бы попросил вас к себе, но, к сожалению, мои все уже спят.
Фрау Петерс (деловито снует, то уходя в спальню, то возвращаясь). Господин тайный советник, я приготовила вам рубашку и платье брата. Вам надо сбросить мокрую одежду. Я на этом настаиваю. Вам необходимо переодеться…