Родители ее даже не ругали. Но все равно отказывались дать согласие на аборт. Они хотели знать, кто отец ребенка. Тейлор никак не могла придумать, на кого свалить вину, и слепила для Эммы историю об изнасиловании. Это сработало.
Осталось всего несколько дней.
Ее сердце пело от счастья.
ГЛАВА 49
Наступил вторник. Для Тейлор это был День с большой буквы. Эмму трясло от страха.
Прикусив нижнюю губу, чтобы сосредоточиться, Тейлор красила ресницы. Зачем ей тушь, если она едет на аборт? Наверное, для уверенности. Я ведь крашу губы перед тем, как идти на вызов. Так или иначе, лишь бы дочке стало легче.
Эмма проверила телефон — нет ли чего-то срочного по работе. Пока все спокойно. Она допила третью чашку кофе и посмотрела на Тейлор. Девочка казалась бледной, хрупкой, но совершенно спокойной.
— Ты уверена, что хочешь через это пройти?
— Да! Я тебе уже сто раз говорила.
— Ты могла бы пожить у Маргрет, а потом отдать ребенка на усыновление. Могла бы при желании поддерживать связь с малышкой. Видеть, как она растет.
— Видеть, как она растет?! — Тейлор обернулась, сверля взглядом Эмму. — Я не хочу видеть, как она растет! И с чего ты решила, что это девочка?
— Ну, видеть, как он растет. Ребенок. Неважно какого пола.
— Это будет не ребенок. После принятых наркотиков получится урод. Без рук или без ног. Огромная жаба. Я видела фотки.
— Какие фотки?
— Фотки уродов, которые рождаются у матерей-наркоманок.
— Ну, это зависит от наркотика и от того, сколько и с какой периодичностью…
— Нет! — Тейлор выскочила, громко хлопнув дверью.
Жаль, что нельзя выпить вина вместо кофе.
Эмма не особо беспокоилась о гипотетическом внуке или внучке: она была паршивой матерью и как бабушка едва ли отличилась бы. Но Тейлор ее тревожила.
Однажды она поймет, что избавилась от собственного ребенка. Она себе этого никогда не простит. Аборт не отменишь. А если отдать ребенка на усыновление, у Тейлор будет время подумать.
Они приехали к парому, где уже ждал Виктор, и пересели в его машину.
— Тейлор, ты уверена? — спросил он.
— Не начинай! — рявкнула Тейлор. — Даже не заикайся об этом!
— Но если ребенок…
— Сказала, не начинай! Я уже выслушала лекцию с утра, спасибо! Не говоря уже о том, чего я наслушалась за последнюю пару недель! Решение принято.
Она уткнулась в телефон. Разговаривать было бесполезно.
Чем же мы такое заслужили? Мы любили дочь, заботились о ней, покупали все самое лучшее. Да, у меня вечно не хватало на нее времени. У Виктора тоже. Он подарил ей дорогой велосипед, новейшую модель телефона… но бросил ее ради другой семьи. Мы оба подвели Тейлор.
В больнице медсестра увела дочку, а Виктор с Эммой сели ждать в холле. Виктор читал старый журнал — правда, держал его вверх ногами, но сам, похоже, ничего не заметил.
— Ты молился? — спросила Эмма.
— Да. По привычке. Я больше не знаю, во что верить.
— И о чем ты молился?
— О будущем Тейлор и о том, чтобы на нее снизошло просветление и позволило принять верное решение. Но больше всего я просил о прощении.
— За что?
— За то, что сделал с дочерью, когда ушел. За то, что сделал с тобой.
— Ты поступил по совести. Эмбер забеременела. Ты считал, что обязан быть рядом с ней и будущим ребенком.
— Да. А еще я понимал, что ты сумеешь позаботиться о себе и о Тейлор. А Эмбер… Она не такая сильная, как ты. Ей нужен мужчина.
— Мне ты тоже был нужен.
— Нет, не был. В том-то и проблема. Я был тебе не нужен. На самом деле тебе никто не нужен. Даже сейчас. — Он снял очки и принялся протирать их краем рубашки. — Думаю, поэтому я и прибился к Эмбер. Она казалась слабой, нуждалась в заботе. А мне хотелось о ком-нибудь заботиться, чувствовать себя нужным.
Эмме хотелось возразить, что они с Тейлор очень даже нуждались в нем, но какой смысл спорить? Виктору и так плохо.
Дальнейшее молчаливое ожидание затянулось, казалось, на годы.
Наконец медсестра выкатила в кресле бледную и сердитую Тейлор.
— Поехали.
— Как ты себя чувствуешь?
— Лучше.
На обратном пути они сидели молча. Как ни странно, Эмме тоже стало лучше. Все кончено. Никаких больше «если», «как» или «возможно». Пора наконец жить дальше.
ГЛАВА 50
Эмма сидела в кабинете, утопая в бумагах. Пришло время перезаключать контракты, и нужно было просмотреть документы всех сотрудников. С личным делом Курта проблем не возникло. Она отложила его папку и взялась за Амбера. По бумагам все выглядело неплохо. Кстати, и сам он выглядел неплохо. Второй отзыв с места работы был из небольшой больницы в Нью-Гемпшире. Что-то насторожило Эмму. Она посмотрела в «Гугле»: Уинстон, штат Нью-Гемпшир. Всего пятьдесят миль от Конкорда. Совпадение? Она позвонила директору уинстонской больницы, доктору Слиму. Тот был немногословен.
— Хороший врач. Компетентный, работает быстро, разве что склонен к позерству. Нет, личных проблем не было.
— Неурядицы с пациентами или персоналом?
Он помялся, но все-таки ответил:
— Нет.
Врет. Боится, что на него подадут в суд. Чертовы адвокаты нас всех доведут до паранойи.
— Пожалуйста, скажите честно! Мне необходимо знать. Строго между нами.
— Ну, если уж на то пошло, он был слишком дружелюбен.
— С девушками?
— Да. Вышел скандал между медсестрами. Две из них подрались, пришлось одну уволить.
Эмма вспомнила рассказ Загаряна о медсестре, которую уволили, а потом та умерла.
— Я думала, дело в наркотиках, — сказала она наугад.
— Ну… Да, без них тоже не обошлось. У Джой были проблемы.
— Что с ней случилось?
— Умерла от передозировки. Думаю, не выдержала мысли о том, что у нее отобрали детей.
— У доктора Амбера были отношения с ней?
— Были. И не с ней одной. Амбер — хороший врач, но просто не способен держать ширинку закрытой. У меня ни с кем из временных работников не было таких проблем, как с ним.
Эмма поблагодарила и повесила трубку. Сидя за столом, она уставилась в одну точку. Это Амбер. Все сходится. Наверняка он.
Она позвонила Загаряну. Его телефон сразу переключился на голосовую почту.
Видимо, Амбер привез пропофол из Нью-Гемпшира. Он был связан с медсестрой, которая выписала препарат. Дик напал и на Джорджа: он в тот день был на работе. Амбер ненадолго ушел с рабочего места, чтобы встретиться в душевой с Джорджем. Тот требовал еще денег. Амбер скрутил его, вколол пропофол и оставил умирать. А сам вернулся к пациентам как ни в чем не бывало. Кто-то нашел Джорджа. Его доставили в неотложку и передали тому же Амберу. Неудивительно, что Дик встревожился!
Но почему он не дал Джорджу просто умереть?
Ага, он не мог! Он был у всех на виду. Каждый сотрудник пристально следил за Джорджем. Приехала полиция. Амбер побоялся рисковать. Поскольку деваться было некуда, он притворился, будто спасает жизнь Джорджу, чтобы отвести подозрения от себя. Считал, что Джордж все равно умрет.
А как же Кен? Неужели его убил Дик? Но зачем?
Нет, Амбер не стал бы резать Кену горло. Он нашел бы более изящный способ. Например, заставил бы Паука сделать грязную работу за него.
Эмма хотела бы передать Загаряну завещание Паука, но как объяснить, откуда она его добыла? Не признаешься же, что вломилась в чужой дом. И все же Эмма не жалела: она была уверена, что Паук причастен к смерти Кена. Она попыталась самостоятельно отыскать бывшую жену погибшего, указанную в его медкарте как ближайший родственник, но телефон был отключен, а адреса не нашлось.
Тупик.
Наконец она дозвонилась до Загаряна.
— Тот бездомный с татуировкой паука, который разыскивал Кена… Через несколько дней его нашли мертвым в снегу. Им занимается коронер. Ближайший родственник — бывшая жена. Если удастся ее отыскать, она может владеть информацией о смерти Кена.
— С какой стати?
Эмма замялась и ответила не сразу:
— Не могу вам сказать. Но я знаю, что у нее хранится кое-что из вещей погибшего. В дупле дуба.
Как же глупо это звучит!
— Мы поищем ее. Эмма, можно вас кое о чем попросить?
— О чем?
— Будьте осторожны. Что бы вы ни сделали, не повторяйте этого. Что бы вы ни нашли, верните на место. С кем бы вы ни говорили, держите язык за зубами. У нас на свободе убийца, и вам с ним не справиться. Он вас раздавит, даже ахнуть не успеете. Пожалуйста, не лезьте в это дело!
Эмма повесила трубку. Больше они не разговаривали.
Я знаю, что это Амбер.
ГЛАВА 51
Эмма взяла в руки халат. Боже, ну и тяжесть! Надо бы повыкидывать барахло из карманов. А я еще удивляюсь, с чего это плечи болят!
Накинув халат поверх уличной одежды, она прошла в отделение. Там царила обычная суматоха, лишь немногим уступающая полному безумию. Во втором травматологическом Амбер в стерильном костюме — комбинезон, капюшон, маска, бахилы — ставил центральный катетер. Похоже, ему никак не удавалось найти подключичную артерию. Он попросил медсестру уложить пациента поудобнее и снова принялся за дело.
Провозится минут десять, не меньше. Эмма посмотрела на часы и быстрым шагом направилась в комнату отдыха врачей. Введя код, она скользнула внутрь и закрыла за собой дверь.
На дешевом зеленом виниловом покрытии дивана дорогая итальянская сумка Амбера из бордовой кожи выглядела инородным телом. Сумка оказалась тяжелой.
Эмма открыла ее: новенький справочник по антибиотикам, массивное руководство по неотложной помощи, видавшее лучшие дни, журнал «Роллинг стоун», дезодорант, зубная щетка, тюбик пасты, пара носков.
Что я вообще здесь ищу? Два коричневых аптечных пузырька, без этикеток, полупустые. В одном — двадцать две белые продолговатые таблетки. В другом — двадцать семь круглых розовых пилюль.