– Хочется пообщаться с кем-то, кто не пускает на тебя слюни?
– Да! – заливается смехом Тема.
– Идет.
Протягиваю руку, он тут же ее пожимает. Напряжение между нами медленно исчезает, плечи расслабленно опускаются вниз, а на губах появляется спокойная улыбка.
– У тебя телефон светится, – говорит он, кивая на мой мобильник.
– Это мама. Нужно ответить, – произношу, глядя на дисплей, и поднимаюсь с места. – Подождешь?
– Конечно.
Отхожу к окну. Не очень хочется разговаривать с мамой при Артеме, но и оставлять его одного надолго тоже. Его ведь может кто-нибудь утащить или оккупировать.
– Привет, мамуль. У меня все хорошо, я жива и здорова…
– Бо… – Голос матери кажется взволнованным.
– Что-то случилось?
– Нет, ничего, все в порядке. Я просто хотела узнать, как моя старшая дочь проводит время?
– Шикарно. Кормят на убой, послезавтра я буду вести концерт, так что… Движуха полным ходом, – тараторю, чтобы выдать максимум информации за минимум времени.
– Я тебя отвлекаю?
– Немного…
– Ты с мальчиком?
– Типа того…
– Ого! Расскажешь мне позже?
– Может быть. Если будет что рассказывать.
– Будь собой, Бо. Ни больше ни меньше.
– Так и делаю. Все, мамуль. Побегу. Люблю тебя. Поцелуй от меня Ангелочка и папу.
– И мы тоже любим тебя. Пока.
– Пока.
Возвращаюсь к Артему, который по-хозяйски развалился на кресле. На моем кресле.
– Кхм-кхм! – Наигранно кашляю, намекая, что пора уступить даме место.
Тема хлопает себя по коленке, а я поднимаю брови. Он что, издевается?
– Ладно-ладно, боевой Лисенок. Я просто пошутил.
– Ха-ха…
Сажусь в кресло, Артем вновь мостится на подлокотник, не сводя с меня глаз.
– Ну что?
– Ничего. Расскажи о себе, Богдана. Чем увлекаешься? Как живешь?
– О-о-о… Ты будешь в восторге. Моя жизнь просто потрясающая…
К полуночи возвращаюсь в номер, и то… только потому, что Никита Михайлович так сказал. Если бы не он, мы с Темой проболтали бы, наверное, до утра. Артем совсем не такой, каким я его представляла. И снова всему виной ярлыки и предрассудки. Если симпатичный, значит, козел. Носишь очки – заучка. Ярко красишься… Думаю, суть понятна. Мы разговаривали с Темой о разных вещах: школе, родителях, друзьях. С последними у нас обоих напряженка. Кто бы мог подумать? С ним ведь все хотят дружить, а вот и нет. Все хотят выделиться, блеснуть рядом, похвастаться крутостью. Это не дружба. Общий знаменатель был выведен путем долгих рассуждений. Чем больше людей, с которыми ты общаешься, тем меньше вероятность, что среди них есть действительно близкие и верные.
– Вернулась, гулена, – сонно бормочет Аленка, поднимаясь с подушки.
– Ну и-и-и? – тянет Лика с нескрываемым любопытством.
Прячу глупую улыбку, бросаясь расправлять постель:
– Вы о чем?
– Как тебе наш пры-ынц?
– Он… – Задумываюсь на секунду, прокручивая в голове вечер. – Хороший.
– Дело пахнет романтикой, – хихикает Лика.
– Не-а, – мотаю головой. – Мы просто общаемся.
– К концу смены кое-кто получит свой первый поцелу-у-уй.
Коротко вздрагиваю. Я не говорила, что до сих пор ни с кем не целовалась. Откуда она?..
– Я ведь права? – давит соседка.
– Ален, отстань от нее, – вмешивается Лика.
Молча забираюсь под одеяло и представляю, как это может быть. Артем обнимает меня и наклоняет голову. Чувствую запах моря и апельсинового сока. Сердце замирает. Ресницы опускаются. Еще секунда, и все произойдет. Мягкое прикосновение губ и…
Нет! Не могу! Не хочу!
Не с ним…
Глава 8
Новости две. Первая – меня ненавидит семьдесят процентов девчонок потока. Вторая – мы с Темой друзья. Большую часть свободного времени я нахожусь в его компании, не обращая внимания на то, что даже соседки смотрят на меня как на врага народа. Прежняя Богдана попыталась бы им угодить и распределить время так, чтобы всем было классно и не обидно, но новая Богдана делает то, что хочется ей. А именно – наслаждается обществом Артема, почти не замечая, как быстро пролетают три недели.
До конца санаторной смены остается всего пара дней. Я бы с удовольствием удвоила срок, потому что уже так привыкла к обстановке и распорядку. И даже мелкие неприятности меня не пугают. Здесь я словно на своем месте. Свободна и почти счастлива. Но все заканчивается. Скоро придется вернуться в обычную рутину, увидеть знакомые до коликов в животе лица и жить дальше в ожидании еще какого-нибудь приключения.
– Грустишь? – спрашивает Тема, воруя сладкий перец из моего салата.
Мы сидим вдвоем за круглым столиком в столовой и уплетаем завтрак. Артем свеж и бодр, даже несмотря на то, что мы переписывались полночи, а перед этим чуть до смерти не замерзли на вечерней прогулке у моря. Из-за этого на мне сегодня все теплые вещи, которые заботливо положила в чемодан мама, и я похожа на луковичку с рыжим фонтанчиком на макушке.
– Завтра мы все разъедемся и… – Пожимаю плечами.
– Так и скажи, что будешь скучать по мне и лить слезы каждый день.
– Ну, знаешь! – гневно выдыхаю через нос. – Плакать я, конечно, не буду, а вот скучать…
Выпячивая нижнюю губу, смотрю на друга, который умудрился стать для меня очень близким всего за пару недель. Я рассказала Теме о Богдане и Оксане. Все как есть. Всю правду. И не почувствовала ни стыда, ни смущения, ведь поддержка и понимание не дали шанса замкнуться в себе. В ответ Тема тоже раскрыл некоторые моменты из своей жизни, о которых жалеет и грустит. Странно, что таким красивым парням не везет в любви. Но помимо общей грусти нас связывает и веселье. Шутки, приколы, дурачества.
– Ох, рыжая, – вздыхает Тема и бросает вилку. – Иди сюда. Кажется, я сам сейчас разрыдаюсь.
Артем обнимает меня за шею и вытягивает свободную руку с телефоном, чтобы сделать «селфи». У нас появилась небольшая традиция – делать хотя бы одну совместную фотку в день. Они все такие ужасные, что их стыдно выставлять в сеть, но вместе с этим они полны искренних эмоций и приятных воспоминаний, поэтому я не сопротивляюсь и корчу печальную мордочку на камеру.
– Сегодня последний вечер, – говорит Тема, убирая телефон. – Никита Михайлович сказал, что нам устроят танцы.
– Безудержное веселье! – усмехаюсь я.
– Обещай, что все медляки будешь танцевать со мной.
– Брось, Тем. Порадуй девочек напоследок.
– Как? Прийти голым?
– Фу! Нет, конечно! Просто не таскайся все время со мной.
– Я? Да это ты прилипла ко мне, как жвачка на кроссовку.
– С кем ты меня сравнил? Слышишь, ты?
Первый снаряд заряжен и отправляется в полет.
Кусочек помидора приземляется прямо на белоснежный свитер. Артем смотрит вниз, а после медленно поднимает голову, превращаясь в Пеннивайза[2] с его безумной устрашающей улыбкой.
– Ну все, рыжая… Тебе крышка!
Последний день всегда самый печальный. Вроде бы все как обычно, но прохладный сквозняк грусти ощущается даже через теплый свитер. Вещи почти упакованы, разговор с родителями после обеда короткий и по делу – папа приедет за мной завтра в одиннадцать утра. Уезжать не хочется, но с другой стороны… Я уже соскучилась по родителям, сестре и Марусе. Она сказала, что накопила для меня кучу новостей, но ни за что не будет рассказывать их по телефону. Может быть, дома все будет не так уж и плохо? Надеюсь…
Единственное, что до сих пор отзывается болью в сердце, – Кот. Кто же еще? Он не писал больше, а я так и не решилась ответить на его сообщения после долгого молчания. Тема сказал, что все правильно. Что если Богдан бы действительно хотел поговорить, то сделал бы это, нашел выход. И я верю Артему. Он же парень.
После ужина номера гостиницы превращаются в салоны красоты. Народ готовится к танцам. Слышно жужжание фенов и споры девчонок, где чья юбка. Только в нашей комнате тихо и спокойно, потому что здесь живут три любительницы естественности.
– Ну что, Лисецкая, сегодня день икс? Или Артемка уже добрался до твоего рта? – спрашивает Алена.
– Мы с ним… – завожу привычную шарманку.
– Почему ты врешь нам?! Встречаетесь? Ну и отлично. Мы на него не претендовали. Зачем обманывать?
– Но я не…
– Ой! Знаешь что?.. Пошла ты!
А вот это уже слишком! Неужели так трудно выслушать? Почему всегда проще верить в небылицы, вместо того чтобы раскрыть глаза и увидеть правду? Нет… Вместо этого лучше выдумаем какую-нибудь историю и будем обижаться, даже не подозревая, как сильно ошибаемся!
– Алена! Если тебе нравится разговаривать с собой, то подойди к зеркалу! – говорю довольно громко, но стараюсь сохранять спокойствие. – Ты задаешь вопросы и сама на них отвечаешь. Не хочешь мне верить? Пожалуйста. Я не заставляю. Но обвинять меня во лжи? У тебя есть доказательства? Хоть что-то? Ты видела все своими глазами? М-м?
– Да вы палочки «Твикс»! После концерта не отходите друг от друга!
– И я ни разу не звала вас потусить с нами?
– Зачем разрушать вашу романтическую атмосферу? – хмыкает Алена, отводя взгляд.
Не претендовали, значит, да? Что-то не похоже. На кончике языка скапливается колючий комок жестоких слов, что просятся наружу. Хочется высмеять ее и надавить побольнее, но…
– Мне больше неинтересен этот разговор, – произношу холодно. – Пусть каждая останется при своем мнении.
Выхожу из комнаты и спускаюсь по лестнице. Медленно переставляю ноги, считая ступени. Хотелось ткнуть Алену в ответ. Все еще хочется. Да, на меня обратил внимание красивый парень. Да, многие хотели бы быть на моем месте. Но где тут моя вина? Что я должна была сделать? Спрятаться от него? Как нужно было поступить? Где это дурацкое правильное решение?
На первом этаже слышу приглушенные женские голоса и останавливаюсь перед дверью, ведущей в холл.
– Он снова будет со своей рыжей. Сто пудов!
– Как она меня бесит. Не высовывалась же первую неделю, а потом на тебе! Звездочка зажглась!