На востоке появилась светлая полоска на стыке края земли и неба, начала расширяться, поднимаясь вверх, потом очень робко и нерешительно проступил румянец.
В порту на причалах всего с десяток кораблей, все торговые, даже ночью идет загрузка-выгрузка товаров, хозяева спешат выйти в море, пока не утих попутный ветер.
Мрак с неудовольствием посмотрел на небо, пора возвращаться, а здесь так много интересного, но если надо, то надо.
Стражи на городских вратах заулыбалась, один спросил, а чего конь спит, когда хозяин бодрствует, а второй поинтересовался обеспокоенно, не заболела ли Хрюндя.
– Пусть спит ребенок, – ответил Мрак ворчливо. – Успеет набегаться, когда вырастет.
На воротах в тцарский сад, окружающий дворец, оба стража вытаращили глаза, один даже заглянул ему за спину.
– А Хрюндя где?
– Дети ночью спят, – огрызнулся Мрак.
– Эх, – сказал первый с жалостью, – она такая веселая!.. Одного щеголя цапнула за ногу, штаны враз слетели!.. Вот смеху было!..
– Детям все можно, – ответил Мрак рассудительно, – они еще невинные. Но по жопе получают.
Быстрым шагом вышел на красиво выложенную розовыми плитами дорожку к их флигелю, на ступеньках сидит сладко позевывающий Хугилай, чешет волосатую грудь.
Увидев Мрака издали, перестал чесать, уставился на него пытливо.
– Доброе утро, – буркнул Мрак.
Хугилай поднялся, учтиво поклонился.
– Доброе, – ответил он сладким голосом, полным подозрения. – Ваше Величество, у вас как? Что-то случилось?
– У меня ничего, – заверил Мрак. – Да ты сиди-сиди. Не дочесался, вижу. А у тебя как?
Хугилай сел, раз уж позволение дадено, но взглядом не отпускал странного тцара.
– Вы куда-то… изволили?
– Че-че?
– Изволили восхотеть, – пояснил Хугилай и уточнил: – удалиться. Так рано!.. Или даже ночью?
– Ну что ты, – возразил Мрак. – Ночью темно и страшно!.. Нет, я на рассвете, когда солнышко встало. Просто вышел в сад, там хорошо. Присядешь под кустом, птичек слушаешь. С ними я свой. Вообще-то я из леса… Да не этого, куды смотришь? Разве это лес? Я из настоящего.
Хугилай окинул его взглядом, полным подозрения.
– Вы про звезды? Да, звездное небо тоже темный лес. Заблудиться проще простого… У вас вот там на рукаве шерсть прилипла. Крупные такие шерстинки.
Мрак повернул руку, осмотрел, ответил равнодушно:
– Это не моя. Попалась в лесу зверушка.
Хугилай спросил с сарказмом:
– Надеюсь, вы ее не съели, Ваше Величество, в благородной задумчивости?
Он вздрогнул, когда Его Величество ответило с поразительным простодушием:
– Мы же поели на ночь, забыл?.. Я все еще сыт, хотя…
Хугилай сказал поспешно:
– Уже готовят, Ваше Величество! Я сам посмотрел на тцарской кухне. Чего там только нет, чего нет! Перечислить?
Мрак махнул рукой.
– Ладно-ладно, пусть несут. Мы не капризные, за нами и миски мыть не надо!.. Хорошо быть тцаром! Всегда накормят и почешут. А ты тут как?
– В Куявии? – переспросил Хугилай с некоторым удивлением. – Да мне везде хорошо, я же в курсе дел у соседей. И куявских, и артанских… И даже знаю, где что лежит у славов. Только не знаю, где они сами. Так что будьте наготове, Ваше Величество!
Мрак насторожился.
– К чему?
– Ко всему, – ответил Хугилай с простодушием непростого человека, что прикидывается простым и своим в доску. – Великие дела грядут и предвещаются! Сами. Далекими зарницами, пока скрытыми от простых людей.
Мрак зевнул.
– Да куда уж величее. Съехались выпить и поесть за чужой счет. Третий день пируют!
– Для вас второй, – уточнил Хугилай. – Артане уже неделю здесь.
– Молодцы, – сказал Мрак искренне. – Почему не воспользоваться? Дома так не накормят! А здесь стараются во все лопатки. Для великих дел, конечно, готовятся. А что сами говорят?
Хугилай посмотрел на него, как на ребенка.
– Всерьез?
– Ну да…
Хугилай пояснил величественно:
– Ваше Величество, не важно, что говорят, посол никогда не бывает искренним. Если в самом деле где-то скажет правду, можно тут же гнать с работы.
– Пойдем завтракать, – прервал Мрак. – У меня от прогулки аппетит ух какой! Коня сожру. Подковы можно не снимать.
Глава 6
К великому съезду, как понял Мрак, готовились несколько лет. Гонцы сновали сперва между Артанией, Куявией, Славией и Вантитом, а когда договорились о встрече, послали добавочных гонцов в малые страны и конства, пусть и от них будут люди. Чем многочисленнее съезд, тем лучше его запомнят, а принятые на нем решения будут для новых поколений как вырезанные в камне указания пращуров.
Кроме тцаров с их свитами в город потянулись торговцы, желающие сбыть дорогой товар, и зеваки, тем только поглазеть на чужеземных правителей, чтобы рассказывать в старости внукам, и странствующие герои, одни себя показать, другие с желанием предложить службу тому или другому повелителю.
Хугилай то идет степенно и важно, он же главный управитель, то вдруг начинает суетиться и забегает вперед, показывая Мраку дорогу, прикидывается, что совсем ничего не слышал, что Мрак здесь уже бывал, еще как бывал.
Дворец строили больше ста лет, зато отгрохали настоящее чудо, сперва как крепость, потом достраивали, украшали, разбили роскошнейший сад, от здания проложили дорожки, расходящиеся от дворца, как спицы колеса, и теперь это самый роскошный дворец во всем Троецарствии.
В малой комнате главного здания дворца, куда Светлана Золотоволосая допускает только своего главного советника Богдана Гатилу, окна сейчас закрыты плотными темными шторами, полумрак.
Луч света пронзил комнату, когда Светлана чуть отодвинула штору, чтобы незаметно понаблюдать за все еще прибывающими гостями.
Через сад по трем дорожкам к дворцу степенно двигаются небольшими группами закордонные гости. Кто-то величаво кланяется, другие обнимаются и похлопывают друг друга по плечам, голоса звучат весело и приподнято.
Общаются вроде бы дружески, мелькнула мысль, хотя послы есть послы, никто не говорит то, что думает, зато старательно прячут, что чувствуют, а лица у всех не лица, а личины.
Личины съемные, меняемые, подумала она с иронией. Даже дома носят, только другого покроя, а здесь все в особых, только для такого случая. Посол уже не посол, если и под личиной у него такое же лицо.
Разве что лицо тоже личина.
В сад вошел и направился к дворцу рослый мужчина в короткой одежке из шкуры черного волка мехом наружу, что-то вроде рубашки без рукавов, брюки из черной выделанной кожи, сапоги тоже темные, с блестящими металлическими накладками.
В плечах широк, и вообще ей показалось, что в сад вдвинулась скала, хотя не так уж высок и огромен, есть и повыше, но с ним вошла и некая мощь, что заставляет женщин тянуться к таким, а мужчины молча признают их вожаками.
Мрак – подсказало сразу застучавшее тревожно сердце, хотя лица еще не увидела за спадающими на лоб волосами. Кровь бросилась в лицо, воспламенила щеки, она ощутила, как жаркий румянец поднялся даже на лоб и опустился на шею.
Да, он же не просто Мрак, а тцар Барбуссии Яфегерд Блистательный, хотя, как известно, раньше Яфегерд ничем не блистал, знали по непонятному пристрастию к звездному небу. Ничто другое его не интересовало, крохотным тцарством управляли советники.
С ним вроде бы никого, что странно, даже конты прибывают со свитой, хотя от Яфегерда можно ждать всего, кроме звездного неба ничего не видит, а Мрак так вообще загадочен…
Мрака догнал отставший было Хугилай, морда хитрая, что-то успел, шепнул довольно:
– Тцар Славии тоже прибыл только что.
– Стародуб Сильномогучий? – спросил Мрак, вспомнил разговор насчет змеи, что живет в теле тцара славов, спросил: – Как он?
– Сильномогуч, – ответил Хугилай с усмешкой. – Увидите, Ваше Величество.
Они поднялись по ступенькам в большой зал, в таком только на конях скакать от стены до стены, Мрак сразу охватил взглядом группки гостей: артане стоят и беседуют отдельно, их ни с кем не спутаешь, лохматые славы тоже держатся вместе, у всех желтые, как расплавленное золото, длинные волосы, но лица хмурые, звероватые, поглядывают исподлобья, лиц и не разглядеть толком из-за падающих сверху длинных прядей.
Вошли вантийцы, в зале посветлело от их раззолоченных одежд. На головах шапки, что тцарские короны, с боков ниспадает на плечи ткань золотого цвета, прикрывая уши, плечи блестят золотистыми искорками, это в ткань умело вплетены золотые нити, а на груди еще и всякие дорогие украшения, что указывают на ранг каждого, надо у Хугилая спросить, у кого что эти штуки значат.
Впереди Яроберг, тцар великого Вантита, низкорослый толстячок в пышном цветном костюме, широкополой шляпе с веером красных и зеленых перьев за лентой, вместо мужских сапог обут в странные мягкие башмаки, то ли ноги больные, то ли что-то в них особенное.
Пухлое румяное лицо, лицо живое и приветливое, в движениях точен, но Хугилай тут же шепнул Мраку на ухо:
– Он самый старый из нас всех!.. Какие-то зелья пьет… Последняя поездка, как поговаривают, мог бы прислать наследника, но все еще не определился, кому из сыновей передать тцарский венец, у него их семеро.
Из большого зала дверь распахнута в зал поменьше, видны накрытые скатертями разного цвета столы, но Яроберг тоже остановился со своими, явно ожидая, когда куявские распорядители объявят пир и укажут, кому где сесть.
Вошел в сопровождении двух воинов рослый плечистый воин в кожаном доспехе, Мрак сразу узнал удельного конта Ролдерта, тот остановился слева от двери, словно один из охраны, смотрит на происходящее с живейшим любопытством.
Мрака Ролдерт окинул быстрым взглядом, сказал дружелюбно:
– Приветствую тцара Яфегерда Блистательного! Надеюсь, услышать ваш голос на совещании.
Мрак ответил сдержанно:
– Мой голос будет слишком тихим.
Ролдерт картинно изумился:
– Почему?
– Страна маловата, – пояснил Мрак. – И мелковата.