Дверь распахнулась, через порог шагнула Мелигерда. Светлана успела увидеть, как стражи остановили двинувшегося было за нею ее советника.
Она поднялась из кресла, улыбнулась еще издали Мелигерде, по-дружески протянула ей руку.
– Мелигерда, – произнесла она как можно более теплым голосом, – я сразу ощутила к вам теплое чувство и дружеское участие уже потому, что мы здесь единственные женщины с коронами на головах.
Мелигерда вежливо поклонилась, в глазах настороженность, произнесла ровно:
– Спасибо, Ваше Величество.
– Зови меня по имени, – предложила Светлана. – Так не будет урона ни твоему достоинству, ни моему. Мы обе тцарицы, и вообще наши судьбы схожи.
Мелигерда взглянула на нее с настороженностью.
– Ваше… Светлана?
Светлана пояснила:
– Мы обе потеряли родителей, теперь вынуждены держать власть, чтобы в наших землях не начались смута и раздоры.
Мелигерда торопливо кивнула, Светлана ощутила с удовлетворением, что девушка смотрит на нее широко распахнутыми восторженными глазами.
– Давай присядем, – сказала Светлана и указала на роскошные кресла у стола. – Вина не предлагаю, мы женщины и предпочитаем держать мысли ясными.
Мелигерда послушно опустилась в кресло.
Светлана села рядышком, как садятся подруги, даже кресло чуть придвинула, Мелигерда продолжает восхищенно смотреть на тцарицу огромного и могущественного тцарства, что так явно предлагает ей дружбу.
– Потому рассчитываю на тебя, – продолжила Светлана и уловила во взгляде провинциальной тцарицы изумление. – Да-да, наши судьбы схожи, потому я в самом деле рассчитываю на твою дружбу и поддержку. Хотя голос тцара Артании будет звучать громче, но и твоя позиция важна для удержания мира и спокойствия в наших землях.
Мелигерда с готовностью снова кивнула, сказал быстро:
– Да-да, конечно!
– Любой голос важен, – продолжила Светлана, – как твой, так и голос тцара Барбуссии, чье царство наверняка меньше и слабее твоего, но его земли граничат с Куявией…
Как и ожидала, Мелигерда встрепенулась при упоминании имени тцара Барбуссии, даже румянец проступил на щеках, сказала быстро звонким голосом:
– Разве у него маленькое тцарство? Он же великий герой!
Светлана сделала вид, что удивилась, взглянула с вопросом в глазах, но Мелигерда сама смотрит с ожиданием, потому поинтересовалась подчеркнуто спокойно:
– Герой?.. Но тцарство у него крохотное. И опасно зажато между Куявией, Артанией и Славией.
– Опасно? – уточнила Мелигенда. – Но ни одно из этих великих тцарств захватить не решается, потому что на троне герой!
Светлана посмотрела со снисходительностью взрослого на несмышленого ребенка.
– Барбуссия уже столетия существует благодаря договору между Куявией, Артанией и Славией. В древности тцары поклялись, что не станут воевать друг с другом за этот клочок земли, но если Барбуссия сама добровольно восхочет войти в то тцарство, которое выберет…
Мелигерда ответила чуточку пристыженно:
– Не знала…
Светлана ответила покровительственно:
– Отношения между тцарствами держатся на договорах, а не грубой силе. А мы, как женщины, это понимаем лучше мужчин. Потому и говорю, мы должны держаться вместе. Мужчинам только дай повод воевать! Понимаешь?
Мелигерда ответила послушно:
– Нельзя давать им воевать.
– Вот-вот, – сказала Светлана и добавила с рассчитанным сомнением в голосе: – Не знаю, нужно ли предложить и тцару Барбуссии примкнуть к нашему негласному соглашению… С одной стороны, у него крохотный клочок земли, ему нужны союзники, с другой… гм…
– Любит воевать? – спросила Мелигерда.
– Да, как он?
Мелигерда сказала без уверенности:
– Он герой… потому ему интереснее воевать одному, чем водить за собой армию. С нею хоть и одержит победы, но потеряет бойцов… Во всяком случае, мне так показалось.
Светлана спросила с недоверием:
– Тцар?.. Любит в одиночку? Тцары так не делают. Или ты знаешь что-то такое, что не знаю я? Поделись, вместе мы сильнее.
Мелигерда послушно рассказала, как Мрак спас от похитителей, а потом вернул в ее тцарство, как она умоляла его остаться, но он по-мужски ответил, что у него есть долг, потому обязан, и она хоть и в слезах, но отпустила.
Светлана спросила сдавленным голосом:
– А могла бы удержать?
– Не знаю, – ответила Мелигерда убито. – Но я из тцарской семьи и понимаю, у правителя интересы страны должны быть выше своих. Думаю, он молча поблагодарил! Я же переступила через себя, мужчины это понимают.
Светлана сжимала под столом кулаки, но лицо держала неподвижным и даже сочувствующим, а когда Мелигерда умолкла, сказала как можно мягче:
– Понимают вряд ли. А чтоб ценили, так вообще… Но ты поступила правильно. Если бы удержала, потом бы тебя возненавидел.
– Думаешь, – спросила Мелигерда с надеждой, – еще вернется?
Светлана снова стиснула кулаки, но голос сумела сделать таким участливым и даже сладеньким, что самой чуть не стало тошно:
– Мужчины очень простые и прямолинейные. Мы найдем, как его удержать.
– Но чтоб не во вред его тцарству, – сказала Мелигерда жалобно.
– Конечно, – заверила Светлана, – конечно!
– Хорошо бы, – сказала Мелигерда мечтательно, – Светлана, ты не представляешь, как он силен, благороден и отважен!.. Я до сих пор чувствую его ладони…
Светлана вздрогнула, спросила не своим голосом:
– Ты отдалась ему за то, что он тебя спас?
Мелигерда ответила со вздохом:
– Я бы да… но мы дрались за выживание… а Мрак спешил, у настоящих всегда дела выше любых утех, пиров и самой веселой охоты. Но он обещал вернуться…
Рассказывать, что здесь уже провели жаркую ночь в снятом для нее купеческом доме, почему-то не стала, прозвучало бы как бахвальство, да и пусть останется тайной, пока сам Мрак не захочет раскрыться. Любое решение, какое можно переложить на мужчину, как учила ее мать, нужно оставлять за ним.
Мужчины все обещают вернуться, подумала Светлана с недобрым удовлетворением, лгуны проклятые, не хотят ранить наши нежные женские души, но это хорошо, что Мрак соврал ей. Вдвойне хорошо. И что не вернется, и что соврал. Это можно и нужно использовать… в нужный момент.
– Если обещал, – произнесла она с подчеркнутым сочувствием, – то вернуться обязан. У мужчины слово должно быть крепкое!.. Иначе нет ему веры. Вообще ни в чем.
– Мрак не такой, – возразила Мелигерда горячо. – Он дышит благородством!
Это да, подумала Светлана, но скрывает так умело, что никогда не заметишь в мире, где все как раз выпячивают свою доброту, участие, готовность помочь, осталось только подпоясаться, но пояс куда-то задевался…
Дверь приоткрылась, вполглаза заглянул Гатило, сказал умоляющим голосом:
– Ваше Величество, вас ждут тцары Артании и Вантита!
Светлана вздохнула, поднялась.
– Мелигерда, мне надо идти. Но мы еще пообщаемся.
Мелигерда вскочила, быстрая и стремительная, сказала быстро:
– Да-да, Ваше… Светлана! Спасибо за дружбу!
Светлана проводила ее взглядом, Гатило распахнул перед Мелигердой двери, а когда та вышла, торопливо повернулся к Светлане.
– Я вовремя?
Она кивнула.
– Все слышал?.. Да, ты прервал в нужном месте. Теперь надо отдельно поговорить с тцаром Яфегердом.
– Пригласить?
Она кивнула.
– Тоже вежливо и по-дружески.
Глава 4
Гатило покинул зал и не возвращался так долго, что она извелась, чего только не передумала, начиная от того, что ограбили и убили, потом решила, что по дороге напоили и он забыл, с каким поручением она его послала.
Наконец дверь кабинета хлопнула, вошел Гатило, она едва удержалась, чтобы не вскочить и не броситься навстречу, но громадным усилием взяла себя в руки и молча смотрела, как он идет к ней, постепенно замедляя шаг.
В двух шагах остановился, отвесил церемонный поклон.
– Ваше Величество…
Она ощутила, что уже не может сдерживаться, почти выкрикнула:
– Отвечай быстрее, говорил с Яфегердом?
– Да, – ответил он упавшим голосом.
Она насторожилась, но спросила так же торопливо и жадно:
– Что ответил?
– Сообщил, – проговорил он совсем несчастным голосом, – что… ему пора кормить Хрюндю. Это та самая жаба, с которой любит играть Кузя… Ваше Величество, я так сожалею…
Она охнула, прижала ладонь к губам.
– Так и сказал?
– Да, Ваше Величество, – ответил он тихо и торопливо отвел взгляд от ее воспламенившегося лица. – И что-то мне подсказывает…
– Ну-ну, говори…
– Подсказывает, – повторил он с трудом, – что приглашать его бесполезно. Он блюдет достоинство. Тцарское.
Она закусила губу, мир почернел и сузился. По тому, как сказал Гатило, стало понятно, в последний момент заменил словцо на «тцарское», а на языке было «мужское», все понимает, гад.
Вот и сейчас у него в глазах сочувствие, но вслух мало кто осмелится выразить подобное правительнице, их тцарица никогда не проигрывает и не терпит поражения, все это должны знать и помнить.
– Ладно, – проговорила она упавшим голосом, – все равно в саду тесно… когда-нибудь столкнемся… я тоже могу выйти на прогулку…
Он сказал угодливо:
– Мне предусмотреть, чтобы вы могли столкнуться совершено случайно?
Она помолчала, наконец отвела взгляд в сторону и ответила едва слышным голосом:
– Да.
Гатило не появлялся полдня, она извелась, хотя виду не показывала, пусть главный управитель и первый советник о многом догадывается, но, как настоящий тцаредворец, молчит, никакой правитель не потерпит, когда ему начнут указывать на его слабости.
Явился только к вечеру, сказал быстрым шепотом:
– Ваше Величество, тцар Барбуссии только что появился в саду!
– Быстро идем, – распорядилась она. – А где он был?
Он ответил уже на пути к выходу:
– Никто не видел. Он здоровый, как медведь, но умеет исчезать и появляться, будто какая-то хитрая мышь, Ваше Величество!