Работа, на которую первоначально претендовала Маша, не сложилась. Уезжая из родного города, она не ехала в никуда, у нее было конкретное предложение по работе, оставались лишь формальности. Каково же было ее удивление, когда оказалось, что она не прошла по конкурсу, но, так как она прекрасный специалист, ее готовы взять на полставки. Такая ситуация ее совсем не устраивала. Впервые перед ней встал вопрос о возвращении. Нет работы, соответственно, не будет денег. И как тогда жить в этой прекрасной Москве? Определив для себя, что обратного пути нет, Маша за три дня нашла себе другую работу. Там, где ее «побрили», она тоже осталась, мотивируя тем, что уволиться всегда успеет, а связи нарабатывать нужно.
Складывалось всё ровно так, как 20 лет назад, когда она только начинала работать психологом. События, безусловно, происходили быстрее – знания и опыт сделали свое дело. Такое повторение сценария ее в какой-то степени устраивало, так как было понятно, как действовать и куда двигаться, но вместе с тем удивляло и расстраивало. Хотелось большего, но чего и как – было совсем непонятно.
С одной стороны, комбинация из нескольких мест работы не приносила должного профессионального удовлетворения. Это было больше, чем просто выбор того или иного места работы. Маша искала другую формулу, другую комбинацию своего профессионального призвания. Если в родном городе это было сочетание академической карьеры и частной психологической практики, то в Москве хотелось и карьерных перемен. Работать корпоративным психологом в бизнесе, снизить академическую нагрузку работы в вузах, построить устойчивую и более дорогую частную практику, попробовать себя в роли писателя и автора книг, выстроить узнаваемый персональный бренд. Но Москва не сразу строилась, и новый карьерный виток тоже потребовал времени.
С другой стороны, меньше чем через год пребывания в столице Мария подписала контракт с издательством «Питер» на публикацию книги «Что делать, если в отношениях тупик? Давай попробуем еще раз». Это были, несомненно, новый рубеж, новые возможности для ее карьеры. Вспоминая, с чего началась эта книга, Маша всегда удивлялась своей смелости и понимала глубину отчаяния и готовности действовать, лишь бы остаться здесь, в Москве.
Москва слезам не верит… но слезы, скорее всего, будут: и когда заходишь на трап улетающего в новую жизнь самолета, и когда что-то не получается, не выходит так, как хочешь, или когда расстаешься с близкими. Мы, психологи, хорошо знаем, что лучше проявить свои эмоции в безопасном пространстве, нежели они потом дадут о себе знать зажимами в теле или психосоматическими заболеваниями.
В первый год переезда каждое возвращение Марии в родной город к семье на праздники и каникулы было испытанием. Уверенно держаться там, улыбаться, убеждать всех родных и себя, что Москва – это хорошо и она стоит того, чтобы разлучаться. Без колебаний отвечать перед отъездом на повторяющийся вопрос родных: «Точно поедешь? Может, останешься с нами?» Оторваться от объятий детей, уверенно улыбнуться и махнуть рукой, только чтобы скрыться в самолете и уже там дать волю чувствам. Разорванное на два города сердце – такова цена переезда в Москву. Такова цена веры в свою мечту.
Каждый раз по возвращении Мария назначала коуч-сессию как точку сборки, как переключатель из негативного слезливого состояния к улыбке и уверенности, что она идет верно своим выбранным путем.
Если вы спросите меня, какими инструментами коучинга можно это сделать, я не отвечу однозначно. Каждый раз по-разному. Где-то это были поддержка и присутствие – просто быть рядом и проживать это, выговаривать в доверительном пространстве с человеком, который не будет давить и давать советы. В такой ситуации неимоверно трудно удержаться и не сказать привычное: «Собирайся и езжай домой. Ничто не стоит твоих слез и разлуки с близкими, с детьми». Но это необходимо – удержаться, сохраняя смыслы и ценности клиента.
Признаюсь, я не ждала и не опасалась момента, когда она скажет: «Всё, я больше не могу, уезжаю обратно». Я чувствовала ее решимость идти до конца, и внутри меня была безграничная вера, что она справится, всё будет хорошо. Но даже если бы эта минута слабости настала или была бы озвучена уверенная решимость вернуться, я знаю, что приняла бы любое ее решение без давления и провокаций. И по-прежнему была бы рядом в безграничной коучинговой поддержке.
Иногда в моих глазах тоже стояли слезы, когда Мария делилась своими переживаниями. Я эмпатически поддерживала ее, но нырнуть и плавать с ней в этой пучине переживаний я не могла. И мне приходилось, как барону Мюнхаузену, доставать из этой трясины себя, а вместе с собой – и ее. Множество раз я задавала и повторяла Марии вопросы смыслов, классическое «зачем?». Мы работали с линией состояний, выстраивали новый конструктор реальности целей и изменений.
Не всё сразу. Или не всё коту масленица, как говорится в известной пословице. За два года после переезда многое удалось и получилось. У нашей семьи есть уверенный ответ, что переезд был к лучшему и обратно возвращаться мы не собираемся. Успешная карьерная траектория мужа. Возможности для развития моей карьеры как коуча и как предпринимателя, основателя «Международного института коуч-менеджмента» в Санкт-Петербурге и Москве. Прекрасная школа у дочери – гимназия при Русском музее, возможности для дополнительного образования детей. Чего стоят только занятия органом в музыкальной школе искусств, о которых так мечтал сын. Можно долго рассказывать, как всё чудесно и замечательно, но есть и трудности. Ну как без них!
Ошибка в выборе школы нашего сына Остапа стоила нам двух лет низкого образования и не самого гармоничного окружения. Он, конечно, там учился на четверки и пятерки. Но при попытке сдать экзамены в хорошую школу провалил их, получив двойки и тройки. Для меня это был скорее ожидаемый удар – я видела, что-то не так, но не думала, что настолько.
Хорошая и плохая новость одновременно: именно в этой школе внимательный педагог распознал у Остапа признаки дислексии и дисграфии. Дополнительная диагностика это подтвердила. У таких детей высокая эмпатия и эмоциональный интеллект, креативные способности, нестандартное творческое мышление. Множество известных деятелей искусств, политиков, бизнесменов и изобретателей были дислектиками: Леонардо да Винчи, Альберт Эйнштейн, Агата Кристи, Уолт Дисней, Пабло Пикассо, Джон Леннон, Джон Кеннеди, Уинстон Черчилль, Генри Форд, Стивен Спилберг, Харрисон Форд, Энтони Хопкинс, Том Круз, Кира Найтли. Можно бесконечно дополнять этот список и гордиться.
Но темная сторона медали заключается в том, что особенности восприятия, чтения и письма затрудняли обучение в школе. Именно поэтому поступить в хорошую школу было так трудно.
Еще мне, конечно, хотелось бы свой дом или квартиру в собственности, но для реализации наших запросов – высокой планки по метражу, качеству и локации пренепременно в центре – двух лет было недостаточно. Я пыталась приучить себя к новому стилю жизни: недвижимость – только ликвидная и инвестиционная; жить там, где хочешь, и менять жилье так часто, как тебе хочется. Но обмануть укоренившееся сознание собственника не так-то просто.
Мне кажется, мои сложности и неопределенности были цветочками по сравнению с адаптацией Марии и ее семьи. Эти два года были для них испытанием на прочность, на веру в себя, в свою мечту, веру друг в друга. Сейчас у Маши устойчивая позиция как преподавателя, так и частнопрактикующего психолога уже в Москве. По большому счету, она за два года вышла на такой же уровень, как и в своем городе за двадцать лет карьерного становления и развития. Когда ситуация стабилизировалась и она выдохнула и расслабилась, стало понятно, что не за горами и новые профессиональные изменения и рост. Уверена, что карьера Марии сложится в свой пазл, тем более теперь к этому есть все предпосылки, в частности написанные ею книги.
Карьера мужа, которая стала краеугольным камнем и даже точкой принятия решения о возврате обратно, также трансформировалась и обрастала новыми перспективами, которые требуют и времени, и последовательности. Ситуация поменялась именно после того важного и непростого для обоих разговора. Как будто после этого появился целый веер возможных вариантов развития ситуации, а не два, между которыми они метались. Они оба в очередной раз осознали, что они вместе, они семья и команда, что точно справятся с трудностями, поддержат друг друга и найдут наилучший вариант решения теперь уже любой проблемы, с которой столкнется их семья.
Ясно одно. На своем родном месте мы выстраивали репутацию и свои карьеры десятилетиями, а в столице, конечно, хотелось бы всё и сразу. Но всему свое время. Поживем – увидим и точно получим то, что хотим.
Год жизни без Маши, конечно, сказался – нет, не на ее отношениях с детьми, а на успеваемости в школе. Внешне всё выглядело хорошо. Старший сын Маши легко сдал экзамен в школу, которую она выбрала, и попал в математический класс. Проблемы всплыли уже в процессе учебы. Разница в учебных программах по основным предметам, углубленный английский – всё это требовало огромных сил и включенности. Прибавьте к этому адаптацию к новому коллективу и учителям. И на сладкое – кризис подросткового возраста. Дочь же не сдала экзамен ни в первый раз (в июне), ни во второй (в августе). Из этого следовало, что детям придется учиться в разных школах, чего совершенно не хотела Маша. Она твердо решила: оба ребенка будут учиться именно в этой школе. Она звонила учителю, встречалась с завучем, просила и обещала. Усилия не остались тщетными: под угрозой быть отчисленной после первого триместра дочь Маши пошла в 4-й класс в ту же школу, что и ее сын. На удивление в процессе учебы сложностей не возникло, и на выпускном в 4-м классе, когда Маша спросила классную руководительницу дочери, не пожалела ли она, что взяла ее в свой класс, получила уверенный ответ: «Ни разу!»
Когда человек стоит перед важным выбором в своей жизни, у него практически всегда возникает вопрос: «Не пожалею ли я о своем решении?» Причем это касается как «сделаю», «выберу», «перееду», так и «не сделаю», «не выберу», «не перееду». Мы считаем, что сожаления возникнут в любом случае, потому что, приняв о