С хладнокровием, подобающим инженеру, он остановился, тщательно и взвешенно просчитывая возможные варианты поведения террориста. Где-то внизу, прямо под ним, плавал Арчамболт, без сомнения, вместе с бомбой или бомбами на себе. Только вот какой направленности будет взрыв? Целей было две. Разрушение насосов или расположенных за ними конденсаторов. Если будут взорваны насосы, все генераторы «Ла Мишен» выйдут из строя на несколько месяцев. Но бомбы в конденсаторах — это хуже, гораздо хуже. Их восстановление займет целый год.
Боб Острэндер знал толк во взрывчатых веществах. Он изучал их в инженерной школе, да и после интересовался этим предметом. Пятифунтовая динамитная бомба размером не больше буханки хлеба могла пронзить насосы и накрыть конденсаторы. Возможно, Арчамболт уже запустил какую-то бомбу или собирается это сделать. Все, что ему для этого нужно, так это установить часовой механизм и пустить бомбу по течению — она сама найдет себе дорогу через насосы к конденсаторам. А вот конденсаторы надо было защитить. Это означало, что необходимо обесточить электростанцию. Причем немедленно. Боб Острэндер подошел к телефону и набрал номер центра управления. Послышались гудки, потом раздался щелчок.
— Главный оператор.
— Это Острэндер. Немедленно отключите все генераторы и подачу воды!
— Вы повредите диски турбин! Кроме того, мы должны предупредить Центр по контролю над электрическими сетями… — запротестовал главный оператор.
— Немедленно выполняйте, черт возьми! — сорвался на крик Острэндер. Он понимал, что в любой момент взрыв может разнести в клочья насосное помещение или конденсаторы. — Я знаю, что делаю. Остановите подачу воды! Остановите сейчас же!
Георгос, конечно, не знал всего того, что происходило наверху. Но он понимал, что до тех пор, пока вращается цилиндр, ему отсюда не выбраться. Он с самого начала учитывал вероятность своей гибели, только вот ему никак не хотелось умирать именно здесь, в этой ловушке…
Охваченный паникой, Георгос еще рассчитывал на то, что цилиндр остановится. И тогда он проделает еще две дыры. Он резко повернулся, чтобы проверить, не остановился ли цилиндр. В то же самое мгновение кусачки, прикрепленные к запястью веревочной петлей, сорвались с руки. Развязался узел… Кусачки были желтоватого цвета, чтобы их было легко видеть в воде. И Георгос видел, как они опускаются на дно. Он инстинктивно перевернулся и нырнул вслед за кусачками.
Он почти дотянулся до них, когда ощутил неожиданный всплеск воды. Георгос понял, что поднырнул слишком глубоко. Его неудержимо затягивало в насос. Он попытался вырваться из нахлынувшего вихревого потока. Но было слишком поздно. Вода все больше затягивала его. Он отпустил мундштук кислородной трубки, пытаясь вскрикнуть. Но вода залилась в его легкие. Затем лезвия лопастного колеса насоса длиной семь футов захватили его и разрубили на мелкие части. Акваланг также разнесло на кусочки. Бомбы, теперь уже безвредные, поплыли в направлении насосов. Всего через несколько секунд все насосы замедлили свой ход и остановились.
В Центре управления главный оператор, который только что нажал одну за другой четыре красные кнопки, был рад тому, что ему лично ни за что не пришлось отвечать. Молодому Острэндеру придется поднапрячься, объясняя, почему он без предупреждения остановил генераторы электростанции «Ла Мишен», лишив потребителей трех с лишним миллионов киловатт мощности. А ведь кроме того, полетели еще диски турбин, на ремонт которых потребуется часов восемь. Когда он записал в журнал точное время — три часа две минуты, пошли звонки из диспетчерского центра энергокомпании.
— Черт возьми, что там у вас происходит? Почему прекратили подачу электроэнергии? — услышал оператор, сняв телефонную трубку.
Боб Острэндер не сомневался в правильности решения остановить все генераторы и готов был где угодно отстаивать свою точку зрения. Повреждение дисков турбины было малой платой за спасение конденсаторов.
После приказа об остановке энергоблоков Острэндер и дежурный техник проверили конденсаторы. Почти сразу они увидели несколько металлических предметов. Это были цилиндрические бомбы. Не зная, насколько они опасны, Острэндер и техник подхватили цилиндры и побежали к реке, чтобы выбросить их в воду.
Вернувшись в насосное отделение, Острэндер удостоверился, что больше ничего не произошло. Возможно, Арчамболт все еще находился в бассейне и готовился к нанесению ущерба, а возможно, вращающееся цилиндрическое сито обезвредило его. Поэтому Острэндер решил вернуться в насосное отделение и поразмыслить, что делать дальше.
Перед самым уходом Острэндер заметил какие-то мелкие фрагменты, прокрученные сквозь насосы и налепившиеся на одном из конденсаторов. Он стал рассматривать эти частицы и уже хотел прикоснуться к ним, но вдруг оторопел. Ему едва не стало дурно. Перед ним был фрагмент человеческой руки с характерным шрамом.
Глава 18
Господи! Как быстро пролетело время. Карен страшно удивилась, узнав, что уже далеко за два часа. А ей-то казалось, что прошло совсем ничего с тех пор, как она пообещала Нимроду, что отправится в клинику «Редвуд-гроув». Конечно, покупки заняли больше времени, чем ожидалось, но разве когда-нибудь было не так? Зато она купила очаровательное платье по сходной цене, туфельки, различные канцелярские принадлежности и еще ожерелье из хрустальных бусинок, которое привлекло ее внимание. Ожерелье, к счастью, оказалось недорогим, оно очень подойдет ее сестре. Карен подарит его Синтии, ведь у той скоро день рождения. А еще у Джози целый список необходимых лекарств, на это ушло еще больше времени. Но Карен нисколько не жалела о потраченном времени. Просто эти хлопоты доставляли ей массу удовольствия. К тому же покупки они делали в больших красочных торговых радах всего в двух кварталах от дома. Карен могла попасть туда в своем кресле-коляске, которым сама же и управляла, и от этого получала удовлетворение.
Чего им сегодня не требовалось, так это продуктов. На время отключения электричества Карен, видимо, переселится в клинику «Редвуд-гроув». Все шло к тому, что это станет привычным делом, пока не прояснится эта нефтяная путаница со странами ОПЕК. Но Карен надеялась, что все скоро утрясется.
Она старалась не слишком много размышлять о том времени, которое ей придется провести в клинике, но знала, что будет сильно скучать по дому. Разумеется, там, особенно сейчас, ей не надо будет волноваться по поводу электричества. Вместе с тем она не сможет ощущать себя достаточно комфортно в этом, хоть и лечебном, учреждении. О качестве еды там и говорить не приходится — это было еще одной причиной ее задержки с выездом. Джози предложила, а Карен согласилась, что будет приятнее перед отъездом пообедать дома. К тому же, пока они доберутся до клиники, обед в «Редвуд-гроув», вероятно, уже закончится. Поэтому, когда они вернулись домой из магазина, Джози стала готовить обед для них обеих, а Карен тем временем дописывала новое стихотворение, которое собиралась послать Нимроду.
После обеда, когда Джози складывала в чемодан вещи, которые могли понадобиться в клинике, Карен вдруг воскликнула:
— Джози, какой же ты милый человечек! Ты делаешь так много, никогда не жалуешься и даришь мне гораздо больше, чем я когда-нибудь смогу тебе дать!
— Мне достаточно просто быть радом с тобой, — проговорила Джози, не поднимая глаз от чемодана. Карен знала, что ее помощницу смущали откровенные проявления чувств.
— Джози, да брось ты чемодан и подойди сюда. Я хочу тебя поцеловать.
Робкая улыбка тронула губы Джози.
— Обними меня, — сказала Карен и, когда Джози подошла к ней, поцеловала ее. — Дорогая Джози, я тебя очень люблю.
— И я тебя люблю, — ответила Джози и продолжила укладывать чемодан. Наконец она объявила: — Все уложено. Я спущусь вниз и подгоню «Хампердинка». Обойдешься здесь пока без меня?
— Разумеется. Пока ты отсутствуешь, я позвоню.
Джози надела на голову Карен повязку с телефонным устройством. Через пару минут Карен услышала, как закрылась дверь квартиры. Это ушла Джози. Карен головой коснулась кнопки, включающей телефон. В наушнике послышался гудок, потом раздался голос:
— Оператор. Чем могу помочь?
— Соедините меня, пожалуйста… — Карен назвала номер своего телефона, затем номер родителей.
— Одну минутку. — Послышалась серия щелчков, затем гудок. Карен ждала ответа, как обычно, на второй или третий гудок, но, к ее удивлению, они продолжались.
Карен разговаривала с матерью рано утром и знала, что Генриетта Слоун неважно себя чувствовала и поэтому не собиралась идти на работу и вообще выходить из дома… Карен подумала, что оператор, наверное, набрал не тот номер. Тогда она попробовала другой номер — Синтии. В ответ опять продолжительные гудки.
Карен вдруг охватило какое-то беспокойство. Она редко оставалась одна в квартире, но когда это случалось, любила поболтать с кем-нибудь по телефону. Теперь она даже пожалела, что отпустила Джози. Именно в этот момент погасли все лампы в квартире, замер пропеллер кондиционера в окне. Ее респиратор переключился от сети на аккумулятор.
Карен ужаснулась, вспомнив, что после поездки за покупками они забыли заменить аккумулятор в кресле. Джози просто подключила кресло к сети, а аккумулятор, как обычно, поставила на зарядку. Но для того чтобы компенсировать израсходованную утром энергию, аккумулятор должен был стоять под зарядкой по крайней мере шесть часов. С тех пор прошло всего около часа, и теперь, когда произошло внешнее отключение электричества, подзарядка прекратилась.
Справа от кресла Карен стоял запасной, полностью заряженный аккумулятор, подготовленный к установке перед тем, как отправиться в клинику. Карен видела его, но, конечно же, не могла сама его подсоединить. Она надеялась, что подача электроэнергии возобновится через несколько минут, но больше всего рассчитывала на скорейшее возвращение Джози.
Карен решила позвонить Нимроду. Казалось, что внеплановое отключение электроэнергии, о котором он предупреждал, на самом деле произошло. Она включила телефон и услышала только: «Все линии заняты. Пожалуйста, звоните позже». Это срабатывал автоответчик — включалась магнитофонная пленка. Карен попробовала еще раз. Результат тот же.