– Насколько я понимаю, по-прежнему ищут – и считают, что он скрывается где-то в районе Норт-Касл.
– Наверняка снова замышляет убить и покалечить людей, нанести ущерб нашей компании. Ним, я требую, чтобы преступника нашли. Если угодно, я требую, чтобы его нашли мы – ГСС.
Ним хотел было указать на то, что энергетическая компания не может заменять собой полицию, но воздержался, спросив лишь:
– Эрик, как ты это себе представляешь?
– У нас много высококвалифицированных сотрудников и огромный интеллектуальный потенциал. Судя по результатам, у полиции и ФБР нет ни того ни другого. Поэтому вот мои распоряжения: задействуй мозги – свои собственные и не только, чтобы решить эту проблему. Привлекай всех, кто нужен, я даю тебе все полномочия. Но обеспечь результаты. Ради погибших, ради их семей и ради остальных, кто гордится своей работой в ГСС, я хочу, чтобы этот выродок, Аршамбо, был пойман и получил по заслугам. – Раскрасневшийся председатель наконец умолк и лишь чуть погодя неловко добавил: – На этом все.
После разговора с председателем Ним задумался: по странному совпадению он тоже размышлял о пресловутом «интеллектуальном потенциале».
Четыре месяца назад он отказался от «аналитической группы», с которой они пытались разрешить проблему терактов, организованных так называемыми «Друзьями свободы». После критики судьи Йеля – «довели искусство чистой спекуляции до предела и сверх него» – Ним перестал собирать для мозговых штурмов их маленькую команду, состоявшую из Оскара О’Брайена, Терезы Ван Бюрен, Гарри Лондона и его самого. Однако в свете того, что стало известно сейчас, выходило: их догадки были поразительно близки к правде.
По справедливости, думал Ним, ему некого винить, кроме самого себя. Если бы он проявил больше настойчивости и не позволил пиетету перед Йелем сбить себя с толку, они могли бы предвидеть – и даже, возможно, предотвратить – некоторые из последних трагических событий.
Возможно, теперь, при поддержке Эрика Хамфри, они все-таки смогут добиться осязаемых результатов.
Изначально, обсуждая главаря «Друзей свободы», о котором тогда еще ничего не было известно, аналитическая группа называла его Иксом. Сейчас личность Икса была известна – как и то, что этот человек, Йоргос Аршамбо, опасный преступник, представляющий угрозу и для ГСС, и для общества в целом, по всей вероятности, прячется где-то в городе.
Смогут ли они с помощью мозговых штурмов и анализа каким-то образом обнаружить его убежище?
Сегодня пятница. Ним решил, что в выходные он – если понадобится, ссылаясь на авторитет председателя, – вновь соберет вместе своих аналитиков.
Глава 9
– Как выяснилось, наши выкладки были удивительно точны, – сказал Ним, заглядывая в свои записи. – Позвольте вам напомнить.
Он сделал паузу, чтобы отхлебнуть виски с содовой, которые ему пару минут назад, перед тем как они начали работу, налил Оскар О’Брайен.
Было воскресенье, середина дня. Аналитическая группа, воспользовавшись приглашением начальника юридической службы, собралась у него дома, удобно расположившись в уютной комнате с выходом в сад. Все трое участников сразу откликнулись на предложение Нима – тем более когда узнали, что таково пожелание Эрика Хамфри.
Из дома О’Брайена, расположенного высоко над берегом с раскинувшимся внизу пляжем, открывался великолепный вид на море, где крепкий западный ветер сейчас гнал белые барашки, а среди них, будто играя в салочки и удивительно ловко уворачиваясь друг от друга, сновало множество парусных лодок – это развлекались «воскресные яхтсмены».
Как и раньше на встречах аналитической группы, происходящее записывалось на аудиопленку.
– На основе информации, которая была доступна на тот момент и, мягко говоря, неточной, – продолжал Ним, – мы предположили, что главой и мозговым центром «Друзей свободы» является один человек – Икс, что он очень маскулинный и тщеславный и что у него есть близкая подруга и соратница, которой он доверяет. Мы также сделали вывод, что Икс лично убил двух охранников в Милфилде, но женщина присутствовала на месте преступления. Более того, мы заключили, что женщина – слабое звено, и может стать причиной провала Икса.
– Я уже кое-что из этого забыла, – перебила Тереза Ван Бюрен. – До чего же ловко мы все разгадали!
Пиар-директор, казалось, пришла на встречу прямо в том, в чем проводила спокойные выходные дома: ее пышную фигуру скрывало мятое зеленое платье свободного кроя, а волосы, как всегда, были в беспорядке – возможно, потому, что, задумавшись, она имела привычку запускать в них пальцы. Кроме того Тереза сидела босиком – заношенные сандалии валялись возле кресла.
– Да, верно, – согласился Ним. – Признаюсь: в том, что мы все забросили, виноват я. Видимо, я в какой-то момент разуверился – и напрасно. – Он решил не говорить ничего про судью Йеля, ведь тот в конечном счете лишь высказал свое мнение. – Теперь, когда нам известна личность Икса и еще много чего о нем, нам, может быть, удастся использовать те же методы, чтобы вычислить, где он скрывается. – Ним на секунду умолк. На него были устремлены три пары очень внимательных глаз. – Конечно, может, и не удастся. Но председатель считает, что попытаться стоит.
Оскар О’Брайен хмыкнул и вынул изо рта сигару, которая неизменно торчала между его полными губами. В комнате уже столбом висел дым, что Ниму совсем не нравилось. Однако, сидя в гостях у О’Брайена, протестовать казалось неуместным.
– Я за то, чтобы попробовать, – произнес юрист. – С чего начнем?
На нем были старые серые штаны, висевшие на ремне под выпирающим брюшком, мешковатый свитер и лоферы на босу ногу.
– Я подготовил выжимку. – Ним открыл портфель и раздал присутствующим бумаги. В документе содержалась вся информация о «Друзьях свободы» и Йоргосе Аршамбо, опубликованная после конференции НИЭ. Основная часть была взята из репортажей Нэнси Молино. Ним подождал, пока остальные дочитают. – Вам известна какая-нибудь дополнительная информация, которая сюда не попала?
– Кое-что есть, – откликнулся Гарри Лондон.
Начальник отдела защиты собственности сегодня при встрече с Нимом вел себя холодновато – вероятно, памятуя их стычку два дня назад, – однако теперь заговорил нормальным тоном:
– Мои друзья в правоохранительных органах иногда мне кое-что рассказывают…
По контрасту с остальными, включая Нима, который тоже был одет неформально, Гарри Лондон выглядел безупречно: бежевые брюки с идеально отглаженными стрелками, накрахмаленная рубашка-сафари, носки в тон и начищенные до блеска кожаные туфли.
– В газетах упоминалось, что найден дневник Аршамбо, – сказал Гарри Лондон. – Тут об этом говорится. – Он постучал пальцем по составленному Нимом резюме. – Но здесь не говорится о содержании дневника – его не публиковали, потому что окружной прокурор надеется им воспользоваться в суде.
– А ты видел дневник? – спросила Тереза Ван Бюрен.
– Мне показывали ксерокопию.
Гарри Лондон, отметил про себя Ним, рассказывал в своей обычной манере – спокойно и методично.
– Так что там было-то, в этом чертовом дневнике? – не выдержал О’Брайен.
– Не помню. – Все разочарованно вздохнули – и вновь напряглись, когда Гарри продолжил: – Точнее, помню не все. – Последовала еще одна пауза. – По дневнику можно сказать две вещи. Во-первых, автор действительно тщеславен и самолюбив – все как мы говорили, может, даже больше. Во-вторых, когда начинаешь читать его писанину, сразу понимаешь: он, что называется, графоман – не может не писать.
– Но таких множество, – сказала Тереза. – Это все?
– Да.
Лондон, казалось, был разочарован реакцией, и Ним быстро заступился за него:
– Не отмахивайся от информации, Тесс. Каждая деталь потенциально важна.
– Скажи, Гарри, а ты что-нибудь можешь сказать про почерк в дневнике? – спросил Оскар О’Брайен.
– Что именно?
– Ну, он узнаваемый?
Гарри Лондон задумался:
– Я бы сказал да.
– Я вот что имею в виду, – продолжал юрист. – Если, например, взять дневник и сравнить его с другим образцом почерка, легко будет определить, один ли человек писал?
– Понял, – ответил Лондон. – Уверен, что да. Легко.
– Хм. – О’Брайен задумался, поглаживая подбородок. – Говорите, – махнул он рукой остальным. – У меня есть сырая идея, нужно ее додумать.
– Ладно, – кивнул Ним. – Обсудим Норт-Касл – район, где нашли брошенный пикап с надписью «Служба пожарной безопасности».
– Радиатор был еще теплый, – напомнила Тереза Ван Бюрен. – И водителя видели – вряд ли он ушел далеко.
– Возможно, – согласился Гарри Лондон. – Но в Норт-Касле сам черт ногу сломит. Полиция все прочесала и ничего не нашла. Если хочешь исчезнуть с радаров – скрывайся в Норт-Касле.
– Судя по тому, что я слышал и читал, у Аршамбо там скорее всего было еще одно убежище, на всякий случай, и он сейчас в нем прячется, – добавил Ним. – Известно, что денег у него достаточно, так что он вполне мог подготовить место заранее.
– Под фальшивым именем, естественно, – сказала Тереза Ван Бюрен. – Так же, как покупал пикап.
Ним улыбнулся:
– Да, сомневаюсь, что мы его найдем в телефонной книге.
– Кстати, про пикап, – вступил Гарри Лондон. – Регистрацию проверяли, но там тупик.
– Гарри, а кто-нибудь прикидывал площадь района, где может скрываться Аршамбо? – спросил О’Брайен. – Иными словами, если нарисовать на карте круг с пометкой «преступник скрывается здесь», каков диаметр получится у круга?
– Насколько я понимаю, полиция прикидывала, – ответил Гарри. – Но это все догадки.
– Расскажи, – подтолкнул его Ним.
– Ну, они рассуждают примерно так: Аршамбо очень спешил, когда бросал пикап. Если он направлялся в свою берлогу, то не стал бы подъезжать слишком близко, но и не стал бы оставлять машину слишком далеко. Скажем, максимум в полутора милях. Так что если принять место, где обнаружили пикап, за центр, у нас получается круг с радиусом полторы мили.