Лишь несколько секунд спустя механизм насоса замедлил работу и остановился.
В контрольном центре старший оператор, который только что одну за другой нажал четыре красные кнопки, был рад, что ответственность лежит не на нем. Острандеру стоит позаботиться о внятном объяснении: почему он внезапно остановил четыре энергоблока «Ла Мисьон», лишив сеть трех миллионов двухсот тысяч киловатт, не говоря уже о выводе из строя всех разрывных дисков, на замену которых уйдет восемь часов.
Оператор едва успел записать время – 15:02, когда раздался звонок по прямой линии из Главного диспетчерского пункта.
– Какого черта происходит? Вы устроили полный блэкаут! – донесся из трубки требовательный голос.
Боб Острандер не сомневался: решение заглушить генераторы было правильным. Разрывные диски всего лишь расходник, предохранительное устройство; их замена – ничтожная цена за спасение конденсаторов.
Отдав приказ об экстренной остановке, Острандер и начальник смены покинули насосную станцию, чтобы осмотреть конденсаторы. Почти сразу им в глаза бросились несколько металлических предметов. Не зная, опасны ли они, инженеры вручную собрали цилиндрические бомбочки и бегом бросились к реке, чтобы выбросить их в воду.
Вернувшись к конденсаторам для продолжения осмотра, Острандер успел сообразить, что с насосной станцией пока ничего не случилось. Вероятно, Аршамбо по-прежнему находился под водой и был способен нанести ущерб, хотя, возможно, ему мешает вращающийся фильтр. Управляющий решил вернуться на насосную станцию и подумать, как быть дальше.
Уже собираясь уходить, он заметил какие-то посторонние объекты, которые, видимо, прошли через насосы. Присматриваясь к одному из них, Острандер потянулся было, чтобы подобрать его и разглядеть получше, но внезапно застыл на месте и сглотнул, борясь с приступом тошноты. Перед ним была человеческая кисть с покрытой странными пятнами кожей.
Глава 18
До чего же быстро бежит время! Карен с удивлением поняла, что уже третий час дня.
Казалось, она буквально только что разговаривала с Нимродом, обещая ему поехать в больницу на Редвуд-Гроув, а на самом деле прошло несколько часов. Конечно, на шопинг, как всегда, ушло больше времени, чем планировалось! Зато она купила со скидкой прелестное платье, пару туфель, разную нужную канцелярию и нашла милое ожерелье из стразов, по счастью, недорогое. Ожерелье было как будто создано для Синтии, сестры Карен, – у нее как раз скоро день рождения. У Джози имелся целый список всего, что нужно купить в аптеке, и на это тоже ушло время. К счастью, со всеми делами они справились, а Карен получила большое удовольствие, гуляя по большому торговому центру всего в двух кварталах от дома.
Продуктов они сегодня не покупали: на время отключений Карен будет в больнице. Видимо, блэкауты станут регулярными, пока как-нибудь не разрешится весь клубок проблем с нефтью и ОПЕК. Карен от души надеялась, что это произойдет поскорее.
Она не позволяла себе задумываться, каково будет в больнице, но точно знала, что ее потянет домой. Хотя генератор, конечно, давал ощущение безопасности, в больнице все было казенное, обстановка весьма спартанская, а уж еда… фу!
Как раз из-за нелюбви к больничной еде они сейчас и опаздывали.
Джози предложила пообедать дома, перед тем как ехать в больницу, и Карен согласилась. Да и в любом случае обед на «Редвуд-Гроув» наверняка закончится к тому времени, как они туда доберутся. Так что, когда они покончили с покупками и вернулись, Джози готовила еду, а Карен тем временем работала над новым стихотворением, которое собиралась послать Нимроду.
Теперь, когда они расправились с обедом, Джози собирала ей чемодан с вещами для больницы.
Ощутив прилив нежных чувств к своей помощнице, Карен воскликнула:
– До чего же ты все-таки милая, Джози! Ты так много для меня делаешь… Я никогда не смогу тебе отплатить!
– Мне ничего и не нужно, я рада быть с вами рядом, – сказала Джози, не отрывая глаз от чемодана.
Карен знала, что ее помощница и домработница стесняется открыто проявлять чувства, но ее это ничуть не смущало.
– Джози, бросай все, иди сюда. Дай я тебя поцелую!
Та со смущенной улыбкой подошла.
– Обними меня, – сказала Карен и, когда Джози повиновалась, чмокнула ее. – Милая Джози, я очень тебя люблю.
– И я вас люблю, – ответила та, прежде чем разомкнуть объятия и вернуться к сборам.
Покончив с чемоданом, Джози объявила:
– Все готово. Я спущусь и подъеду ко входу на Хампердинке. Посидите одна?
– Конечно. А пока сделаю пару звонков.
Джози надела на Карен телефонную гарнитуру и вышла. Через минуту-другую, услышав, что за Джози закрылась дверь, Карен дотронулась головой до мини-выключателя. В наушнике раздался гудок, потом голос:
– Оператор. Чем могу помочь?
– Я на ручном обслуживании, оператор. Не могли бы вы набрать номер? – Карен продиктовала свой телефон, потом домашний номер родителей, куда звонила.
– Минуточку.
Послышалась серия щелчков, потом снова гудок. Карен ждала ответа – обычно трубку брали после второго или третьего гудка – но, к ее удивлению, гудки шли и шли. Утром Карен разговаривала с матерью, и та сказала, что плохо себя чувствует и поэтому не пойдет на работу, а весь день будет дома.
Наверное, оператор ошибся и набрал не тот номер, решила Карен.
Нажав на выключатель и разъединившись, она попробовала снова. Вновь одни гудки и никакого ответа.
Карен попробовала позвонить Синтии. То же самое.
В душе зашевелилась смутная тревога. Карен редко оставалась в квартире совсем одна и предпочитала в такие моменты разговаривать с кем-нибудь по телефону.
Она не задумалась над тем, что делает, отпуская Джози, и теперь жалела об этом.
Внезапно свет в квартире погас, затих и кондиционер под окном. Карен почувствовала легкий сбой ритма в аппарате ИВЛ – он переключился на питание от аккумулятора.
Вздрогнув, Карен вспомнила, что они с Джози упустили из виду: аккумулятор в инвалидном кресле, который почти разрядился за время шопинга, нужно было заменить сразу же, как только они пришли домой. Вместо этого Джози подключила кресло к розетке и нажала на аккумуляторе кнопку «Зарядка».
Для зарядки, однако, требовалось не меньше шести часов. Теперь же прошло не больше часа, а с отключением сети зарядка и вовсе прекратилась.
Рядом с креслом стоял запасной аккумулятор, полностью заряженный и готовый к установке: он предназначался для поездки в больницу. Карен видела его, однако сама ничего не могла сделать. Оставалось надеяться, что через несколько минут электричество включится вновь. А еще – что скоро придет Джози, этого Карен ждала больше, чем когда-либо.
Она решила позвонить Нимроду. Очевидно, внеплановое отключение, про которое он говорил «возможно» и «вряд ли», все-таки произошло. Но, нажав на переключатель, Карен услышала лишь записанное сообщение: «Все линии заняты. Пожалуйста, перезвоните позже».
Она попробовала опять: «Все линии…»
Снова. Тот же результат.
Она читала, что при масштабных отключениях все начинают звонить друг другу, и телефонные линии часто перегружены. Многие звонят оператору спросить, что происходит, – поэтому с ним тоже трудно связаться.
Теперь она встревожилась не на шутку. Где Джози, почему не идет? И почему Джимини, консьерж, не приходит посмотреть, все ли у нее в порядке, как делает всегда, когда случается что-то из ряда вон выходящее?
Переделку, в которой оказалась Карен, в тот день предопределило несколько обстоятельств. Утром, в 10:45, когда Карен и Джози собирались за покупками, был арестован Лютер Слоун. Ему предъявили обвинение в шестнадцати уголовных преступлениях согласно статье 693С Уголовного кодекса Калифорнии, относившейся к хищению газа.
С того момента Генриетта Слоун – в шоке и отчаянии, совершенно неопытная в таких делах – пыталась добиться, чтобы ее супруга выпустили под залог.
Незадолго до полудня она позвонила старшей дочери. Синтия попросила соседку присмотреть за младшим ребенком, когда он придет из школы, и отправилась к матери. Муж Синтии находился на работе и должен был вернуться только вечером.
Пока Карен пыталась дозвониться матери и сестре, обе носились между следственным изолятором, куда отправили Лютера Слоуна, и поручительским агентством. Во время блэкаута обе находились в помещении для посетителей следственного изолятора, но ничего не заметили: местный аварийный генератор включился автоматически, когда упало напряжение, и лампочки на доли секунды мигнули.
Лишь за пару минут до этого Генриетта Слоун и Синтия обсуждали, не стоит ли позвонить Карен, но решили ее не тревожить.
И они, и Лютер Слоун узнали о блэкауте только через два часа, когда был наконец решен вопрос с залогом и все трое отправились домой.
За несколько минут до того, как в квартире Карен погас свет и ее аппарат переключился на питание от аккумулятора, Боб Острандер закричал старшему оператору станции «Ла Мисьон»: «Отключить все! Живо!»
Как только оператор повиновался, сеть ГСС немедленно и без предупреждения лишилась трех миллионов двухсот тысяч киловатт энергии – в период, когда резервов было очень мало, а теплый майский день побуждал людей не по сезону интенсивно использовать кондиционеры, что сильно увеличивало нагрузку.
Компьютер, осуществлявший мониторинг сети, распознал, что объем потребления превышает имеющуюся мощность, и мгновенно активировал высоковольтные выключатели. На значительной части территории сети ГСС возник блэкаут.
Здание, где жила Карен, находилось именно в такой зоне.
Джози и Джимини застряли в лифте и отчаянно кричали, стараясь привлечь к себе внимание.
Выйдя из квартиры Карен, Джози быстро дошла до автомастерской, где Хампердинк был припаркован на ночь: тамошний арендатор знал Карен и не брал с нее денег за парковку. Чтобы подъехать к дверям дома, откуда будет удобно загрузить кресло Карен, ушло меньше десяти минут. Морщинистый старик консьерж, работавший на улице, подновляя краску на стенах дома, спросил: