– А такое может быть, сэр?
– Увы, пока только теоретически. Не могу представить, чтобы кто-то мог завербовать нороздула или фризонтала. Дикого зверя приручить проще.
– А если заслать к ним инсайдера?
– Инсайдера? А за кого он сойдет? Разве что за фризонтала…
– Так точно, сэр.
– Ну, идея, конечно, интересная, но пока это не актуально. Все, что нам по-настоящему нужно, это некое подобие войсковой разведки, а с этим у нас пока не здорово. – Генерал вздохнул и замолчал, снова становясь похожим на хитрюгу контролера из вестибюля.
– Теперь о хорошем. Ваше звание утверждено, теперь вы полноценный полковник министерства обороны и можете надевать мундир.
– Спасибо, сэр. А как насчет моих подчиненных?
– А что с ними не так?
– Хотелось бы, чтобы их тоже утвердили.
– Ну, капитана это вашего…
– Руперта.
– Да, Руперта. Его наверняка тоже утвердят, а всяким там сержантам – им это зачем?
– Но они учтены вне штата.
– И что? Денежки им платят по полной категории, звания оставили, мундиры новые пошили. Чего еще?
– В общем, все так, сэр, но, если будет такая возможность, пусть введут их в штат, ведь никаких хлыщей у меня не водится, только высококлассные специалисты.
– Но некоторые вовсе без образования…
– А зачем им образование, сэр? У них золотые руки и светлые головы. Таких людей нигде не учат.
– А не случится так, что сегодня мы введем в штат ваше бюро, а вы потом потребуете ввести в штат и ваших головорезов из оперативного подотдела?
– Нет, сэр, этого не будет. Такой практики не было ни у арконов, ни у тардионов. Вводить оперативников в штат бессмысленно, в оперативке большая текучка.
83
В бюро уже было полно народу – весь комплект из двадцати четырех специалистов. Работу они любили, приезжали все вместе на спецавтобусе и еще полкилометра топали через лес. Но, разумеется, этот лес был под присмотром.
Начальники отделов и бюро заходили, как им полагалось по статусу, с парадного входа, остальные довольствовались служебными, однако и там не обходилось без контролеров. Дня не проходило, чтобы кто-то не жаловался на обыск или слишком нахальные расспросы стражей порядка. Впрочем, ничего серьезного не происходило, и за два месяца работы лишь у сержанта Бремера была конфискована клубничная жвачка, в которую, совершенно случайно, влипла стальная скрепка.
Когда разобрались, что это не жучок и не детонатор, Бремера отпустили, однако жвачку все же конфисковали.
Едва завидев шефа, к нему бросились трое подчиненных, но всех опередил капитан Руперт.
– Что у тебя? – спросил Танжер, заходя за свою загородку из дымчатого стекла.
– Операция «Четыре холма», – ответил Руперт, шлепнув на стол средних размеров папку.
– Даже не заглядывая, вижу, что там нет файла рабочей схемы, – заметил Танжер, тяжело опускаясь в кресло.
– Вот, сэр! О чем и речь! Тыклинский занят выше крыши, проверяет три других файла, а на «Четыре холма» у него, видите ли, нет времени!
– Ну так покажи схемы капралу Лондайку! Он прекрасно видит ситуацию, я даже подозреваю, что в цвете и со звуковым сопровождением.
– Но, сэр… – Руперт оглянулся на тонкую дверь. – Он же тардион…
– Эй, старина… – Танжер пощелкал в воздухе пальцами. – Ты вменяем или как? У нас в бюро треть – бывшие тардионы и две трети – бывшие арконы. Ключевое слово здесь – «бывшие», понял?
– Так точно, сэр, – вздохнул Руперт.
– Посмотри на свой мундир и на мундир Лондайка, вы оба военнослужащие министерства обороны.
– Так-то оно так, сэр, но… Не могу я им сразу довериться, – настаивал Руперт.
– Не сразу, Руперт, не сразу! Мы уже рассчитали и спланировали вместе четыре успешные операции! Четыре, Руперт!
– Четыре? Значит, предположение, что выявленная эхолотом полость является казармой, было правильным?!
– Да, Руперт, все сошлось. Я был у начальника, нас похвалили, тебя, возможно, скоро утвердят в штате.
– Правда? А вас, сэр?
– Меня утвердили сегодня. Завтра приду при погонах.
– Это хорошо, сэр, я все никак не привыкну, что вы в штатском.
– У тебя какие-то проблемы с привыканием, Руперт, забирай папку и заканчивай идиотничать.
– Сэр, я проработал в контрразведке четыре года, отсюда и особенная осторожность.
– Подозрительность, Руперт, и даже паранойя. Ты вспомни, как я собирал этих тардионов, нам же рисковать приходилось, ведь мы с тобой перлись на джипе прямо к тардионским позициям!
– Да, – улыбнулся Руперт. – Когда нам навстречу вышел «гасс», я думал – всё, приехали…
– Не это главное, друг мой, а то, что я спешил переговорить со всеми этими специалистами потому, что уже был приказ о приостановке боевых действий.
– И вы знали, что это навсегда.
– Да, у меня была такая информация. И были досье на всех лучших работников в бюро Тардиона. И я рискнул выбросить на взятки начальникам все оперативные деньги, плюс кое-какие личные сбережения, но я получил свои десять минут для разговора с каждым из них, и вот они в моем бюро, понимаешь?
– И вы знали, что вас позовут в министерство обороны?
– А чего тут знать, дружище? Мой бывший визави майор Калиновский тоже служит в контрразведке министерства обороны. Они взяли всех, им нужны люди. Ты понял, к чему я поднял эти воспоминания?
– Понял, – вздохнул Руперт, забирая папку.
– К чему?
– К тому, что не для того вы старались, выдергивали этих людей, чтобы параноик Руперт теперь боялся подключать их к делу.
– Ты просто умница. А теперь иди, подключай и ничего не бойся.
84
За неполные три часа Танжер разобрал всю текучку, решил неразрешимые проблемы, выслушал предложения и принял к сведению список новых задач, которые подбрасывали в бюро с таким энтузиазмом, словно тут не операции планировали, а пирожки пекли.
Сбор информации налаживался, подземные гарнизоны выявлялись все быстрее, однако значительная их часть была давно покинута. Танжер не раз выезжал на такие объекты, чтобы понять психологию строителей подземных крепостей и выявить слабые места конструкций.
Что поразило, даже в пустых комплексах отсутствовали следы запустения. Гарнизоны покинули комплексы планово, без спешки и, видимо, уже давно. Складские помещения по большей части были заполнены доверху, и складывалось впечатление, что подземные городки должны были стать центрами накопления военной силы перед полномасштабным наступлением.
Гарнизоны уходили, но собирались вернуться.
Ближе к обеду позвонил Барнелли, очередная «правая рука» Танжера в руководстве оперативного подотдела.
– Сэр, есть новости…
– Говори.
– В Бристорне двое стрелков взяли кассу некоего Бруно Толстого.
– Наркоторговец?
– Так точно, сэр. С охраной разобрались быстро, без лишнего фанатизма. По описаниям очевидцев, похожи на ваших беглых наемников. Один высокий, другой пониже.
– Я понял. Откуда дровишки?
– От копов. Но это еще не все, эти двое, кроме ограбления наркокассы, ввязались в разборки с копами – дали в морду какому-то офицеру, так что за них основательно взялись.
– А что за источник?
– Полицейский сервер.
– Сам снял?
– Нет, это рискованно, пару раз пройдет, а потом вычислят. Я подмазал одного человечка, он теперь нам все сливать будет.
– Дорого?
– Оно того стоит.
– Ну хорошо. А что по беглецу?
– По беглецу пока глухо, но люди работают. Я вызвал вторую смену – пусть лучше сейчас отработают, пока день, пока люди на местах и можно хоть кого-то расспросить.
– Это ты правильно сделал. Нам сейчас важно взять след, потом мы его не выпустим.
– Да, сэр. Вы сегодня приедете?
– Посмотрю, как дела пойдут, работы слишком много… Если надумаю, позвоню, – пообещал Танжер и выключил телефон.
Он уже решил съездить в «оперативку», но сообщать об этом никому не следовало. Да, Барнелли был надежный парень, но мало ли что? И защищенная линия, по которой они говорили, являлась весьма надежной, но и тут были варианты…
Говори одно, делай другое, планируй третье и держи наготове пару запасных вариантов. Такова была специфика работы Танжера.
– Сэр? – поднялся Руперт, видя, что Танжер выходит из кабинета.
– Я отлучусь ненадолго…
Руперт кивнул. Он знал, что скорее всего начальник уйдет до завтра, но расспрашивать было не принято.
«Не забыть погладить мундир…» – напомнил себе Танжер, шагая по коридору. Как хорошо, что на их этаже можно двигаться в любом направлении, не боясь, что дверь в сортир заблокирует автоматика, как на административном четырнадцатом. Там все было подчинено безопасности: и висевший хвостом дежурный офицер, и четырехвекторные сканеры, обмануть которые было весьма сложно.
Они фиксировали гостя, опознавали его, анализировали поведение на этаже, сравнивая маршрут с тем, по которому он, согласно вызову, должен следовать.
Если кто-то шел по коридору, а ты уже поднялся в лифте на этаж, кабина не выпускала тебя, пока этот другой не покинет этаж или не зайдет в кабинет. Потому административный этаж и казался таким пустынным, а дежурный офицер таким подчеркнуто неприступным. Наверное, проще было поставить вместо него машину, чтоб уж совсем обойтись без эмоций, но тут имел место метод пересечения, когда автоматическую систему безопасности дублировал человек.
У автоматики – бесспорные преимущества, она практически не допускала ошибок, однако ее логика была ограниченна и не могла развиваться самостоятельно, если только программисты не добавляли ей пару лишних команд. А вот человек, несмотря на его эмоциональную восприимчивость, мог менять манеру поведения мгновенно, выбирая такую логику действий, которую прежде не использовал.
Требовался лишь небольшой стресс, и малоподвижный с виду дежурный мог с ходу обставить все автоматические системы.
85
Танжер вошел в лифт, створки сомкнулись, и кабина поплыла вниз.