В смысле, стал ремонтником. С ограниченным доступом. По сути, все что я могу сделать в карантинной зоне — отремонтировать какой-нибудь орудийный модуль внешнего контура обороны. Доступ во внутренние контуры категорически запрещен.
Ну да, я и этому рад. Слава богу, мой планетоид находится в зоне внешнего контура. Так что, никаких проблем с отлетом и возвращением возникнуть не должно. Теоретически. Как получится на практике, не знаю.
Собственно эти сомнения и держат меня на базе. Будь уверен на все сто процентов, давно бы уже свалил. Хотя тоже неправда — привык я к своему подземелью. Чего уж…
Тем более, дроиды оборудовали мне комфортный домишко в одной из пещер, использовав для этого быстро разворачиваемый спасательный модуль, предназначенный для кислородных планет. Саму пещеру, кстати, загерметизировали и заполнили атмосферой. Благо, ни с водой, ни с кислородом благодаря обнаруженным залежам льда на поверхности и пары подземных рек, не было. При желании, можно всю базу атмосферой заполнить.
Только необходимости такой нет. В эту же пещеру, аккуратно вырезав, перенесли клетку с Ники. Естественно, выпускать его пока не планирую, но если не вернусь через пару лет по стандартному счету Содружества, то автоматика откроет клетку.
Надеюсь на лучшее, конечно, но и такой вариант исключать не буду. От случайностей не застрахован никто. Если честно, я разрываюсь на две части — мне одновременно и хочется покинуть этот осточертевший мертвый планетоид, и не хочется.
Не уверен, что программы взлома сработали как-надо. Все же, карантин он ведь для того и создан, чтоб ни внутрь никто не мог попасть, ни наружу вылететь. Сам не понимаю до конца, как вообще получилось прописать идентификатор в систему. С довольно высокой вероятностью, что это специально оставленная ловушка в программном обеспечении, для таких вот самоуверенных хакеров.
Я неспеша шел по коридору, а за моей спиной гас свет и управляющий базой кластер мини-искинов, хотя скорее просто очень мощных компьютеров, перекрывал проходы и начинал консервацию помещений. Промышленный кластер уже был остановлен и законсервирован. На нижнем ярусе в активном состоянии сейчас лишь геотермальная электростанция.
Затихал шум проходческих машин, дроиды прекращали работы и стягивались в технические помещения, где погружались в сон. База за моей спиной медленно, но, верно, уходила в спячку. И проснется лишь в тот момент, когда моя нога ступит обратно на поверхность планеты.
В активном состоянии остается лишь жилая пещера и цепь пещер, вдоль коридора на поверхность. Да и то, ненадолго. Есть у меня одно незаконченное дело, прежде чем покину планетоид. Да. Тот источник ПСИ-излучения, на который я нарвался во время своей первой разведывательной поездки по планетоиду.
Почему-то, мне совсем не хочется, чтобы этот неизвестный псион, каким-либо образом дотянулся до Ники, и взял контроль над его разумом. Даже несмотря на то, что дядя сейчас скорее зверь, чем разумное существо.
После того рисунка на полу, перед штурмом аграфского корабля, больше никаких признаков разума не проявлялось. Ники просто ел, справлял естественную нужду и неподвижно стоял посреди клети. В последнее время, он даже перестал реагировать на мои появления.
Я остановился на развилке коридора. Один проход вел в жилую пещеру, второй — в сторону выхода на поверхность. Жутко захотелось пойти по первому. Посмотреть на Ники, поваляться в кровати жилого модуля, посидеть на берегу небольшого прудика. Да, дроиды выкопали и заполнили водой. Жаль, никакой растительности не имеется. И животных.
В конце концов, проверить, как там отдыхается Рине в криокапсуле. Ее я тоже решил оставить тут. Почему? Не знаю. Наверное, несмотря на свой страх перед этой непонятной представительницей альвов, все же не желаю ее гибели.
Конечно, если я не вернусь, ее состояние мало чем будет отличаться от смерти, но шанс, что кто-то однажды найдет мое подземелье, явно отличен от нуля. Кстати…
Я пару секунд обдумывал пришедшую в голову идею. После чего решительным шагом направился по коридору в сторону выхода с базы. Мне нужен был терминал связи с управляющим кластером. Можно, конечно, и через нейросеть воплотить идею в жизнь, но через терминал удобнее.
«Здравствуй, незнакомый мне разумный. Если ты поймал эту передачу и видишь запись, значит меня уже нет в живых. Скорее всего, мое холодное тело медленно плывет в сторону ближайшей звезды или сгорело в плазменном пожаре. Но это не важно. У меня есть просьба…»
Я закончил записывать видеообращение и начал формировать техническое задание искинам. Координаты системы. Координаты базы на планетоиде. Коды доступа к базе. Коды для получения доступа в карантинную зону. Конечно, насчет последнего не уверен, но мало ли. Вдруг прокатит.
По крайней мере, в видеообращении я честно описал сложившуюся ситуацию. И про Ники, которого выпустит автоматика через два года, и про Рину, и про минные поля. Не знаю, отправится ли когда это сообщение, но перестрахуюсь.
Вдруг, к тому времени, когда сработает программная закладка и мое сообщение уйдет в эфир, в Содружестве найдут лекарство от вируса? Тогда Ники снова станет человеком. Наверно. Если доживет. Конечно, запас еды ему хватит лет на сто, ресурса геотермальной станции и того больше. Да и вообще, уверен, что десять лет, на которые я установил ограничение по началу трансляции, для мутантов не срок.
По крайней мере, на той станции, где я впервые столкнулся с подобными существами, они прожили гораздо дольше. Без атмосферы и с отключёнными системами жизнеобеспечения. Да чего уж там… Если верить собственной памяти, станция была брошена несколько сотен лет назад. Ну может и меньше, в любом случае, рассыпалась сама по себе. И подрыв нескольких тонн дейтерия, лишь совсем немного ускорил закономерный финал.
Черт, почему у меня такое чувство, будто я покидаю это подземелье навсегда? Даже улетая с Земли, на баке с взрывоопасным топливом, чем, по сути, был наш шаттл, не было такого тоскливого чувства. А тут… Пффф…
Ладно. Вроде пакет готов, таймеры запущены. Десять лет. Так, что-то забыл… А, вот! Поставить возможность отмены трансляции, если все же вернусь. Пароль. Ну и, само собой, генетический ключ… Хотя… Ладно, поздно. Уже прописал. В крайнем случае, физически отключу станцию связи, да и все. Вот теперь точно, все дела подбил. Пора на корабль.
Корабль задрожал всем корпусом. Натужно взвыли антигравы, установленные в довесок к маневровым двигателям. По экранам побежали строчки телеметрии.
Сейчас, сидя в пилотском ложементе, мандраж и плохие предчувствия отошли на второй план. Все это уже неважно. Шаг сделан. Все системы работают в штатном режиме. Осталось лишь оторвать свой крейсер от поверхности.
По проведенным симуляциям, крейсер должен был выдержать взлет. Но как получится на самом деле, непонятно. Тем более, я все же не удержался и вырезал в верхней полусфере место под свой бот. Как ни крути, а он для меня выступает своеобразным талисманом. Да и… В общем, пусть будет.
Хотя, пришлось помучаться. Особенно пересчитывая общую устойчивость конструкции при нагрузке и перераспределение центра масс. Ладно, не получится взлететь, значит рано еще покидать ставший моим пристанищем планетоид.
Не отрывая взгляда, смотрю, как ползет бар мощности антигравитационных двигателей подбираясь к красной зоне. Черт, вообще-то, по расчетам, крейсер уже должен был оторваться от поверхности. Но высотомер замер на ноле и даже не трепыхается. Только по корпусу, усиливаясь, расходится вибрация.
Так… Еще немного, и антигравы начнут выходить из строя. А, была не была! Врубаю два маневровых двигателя, расположенных в нижней части корабля. Внезапно навалившаяся перегрузка вдавливает меня в ложемент. На экране тут же выпадает предупреждение о слишком высоких перегрузках. Но все это ерунда, по сравнению с тем, что крейсер, словно пуля из ствола, стремительно прыгнул в космос.
В прямом смысле прыгнул — разом набрав вторую космическую скорость. Переборщил я… Можно было только один двигатель запускать в помощь к антигравам. Но думать об этом некогда. Почти сразу начали поступать сообщения об облучении корпуса радарами боевых систем.
Лихорадочно активирую передачу кодов доступа, молясь всем богам бездны. Если они, конечно, существуют. Высота над поверхностью уже сорок километров. Если что, падать будет больно… Подтверждения доступа от кластера искинов карантинной зоны не поступает.
Правда и летящих в мою сторону ракет или разворота орудий пока не фиксируется. Секунда, вторая, третья…Кажется, я забыл, как дышать. Пот заливает лицо, несмотря на работающий на полную мощность климат контроль скафандра.
«Доступ подтвержден.»
Как будто окунулся с головой в прохладный бассейн, после жаркой парилки. Сразу наступило такое облегчение, что и не передать словами. Все же, я до последнего сомневался, что все получится. Ну, да и ладно. Вывожу перед глазами карту, которая упала от главного искина системы с четко указанными секторами, куда я могу залететь.
Ну… Не особо щедро, прямо скажем. Только внешний пояс безопасности. С другой стороны, грех жаловаться — мой планетоид как раз в нем расположен. Так что, спасибо и на этом. Зато бонусом идет то, что доступ мне предоставлен не только в этой конкретной звездной системе, а во всей карантинной зоне. В том числе и нужной мне системе Ригон.
Ладно, это дело ближайшего будущего. Пока же, уточним зоны, где я могу свободно летать и заложим маршрут для тестового полета. Так, чтобы не нарваться на случайную ракету или мину. Конечно, займет время, но корабль собран, по сути, на коленке и без нормальной настройки оборудования, уходить на нем в прыжок… Так себе идея. На троечку.
Погонять двигатель в разных режимах, проверить сопряжение эмиттеров силового поля. Уточнить параметры энергетической системы. В общем, выполнить весь тот комплекс доводочных работ, который обычно проводится на стендах верфи.