– Напротив, – Певара вздохнула. – Это меняет все. Это меняет весь мир.
Глава 23Украшения
Температура воздуха в комнате превышала наружную ровно настолько, чтобы стекла в красных рамах запотели. Вдобавок, внутри запотевших стекол, были пузырьки, но стоящая у окна Кадсуане всматривалась в окно, словно с легкостью могла разглядеть открывающуюся тоскливую картину. В любом случае, видела она более чем достаточно. Несколько несчастных поселян, закутанных с ног до головы так, что лишь наличие бесформенной юбки или мешковатых брюк позволяло отличить мужчину от женщины, устало тащились по окружавшим усадьбу грязным полям, иногда наклоняясь, чтобы размять в ладонях горсть земли. Скоро они должны будут начать ее распашку и удобрение навозом, но только такой осмотр способен точно указать на скорое начало весны. За полями, на фоне грязно-серого утреннего неба, голыми ветвями темнел лес. Обильный снег сделал бы предстающий перед взглядом пейзаж гораздо менее унылым. Однако здесь он шел здесь мало и редко, так что следы одного снегопада нечасто доживали до следующего. Тем не менее, она с трудом могла припомнить несколько мест лучше этого подходивших для ее целей. Они расположились возле Хребта Мира, на расстоянии чуть более дня пути трудной дороги на восток.
Кто догадается искать их не территории Тира? Однако, не слишком ли легко удалось убедить мальчика здесь остановиться? Вздохнув, она отвернулась от окна, чувствуя, как закачались свисавшие с прически золотые украшения: маленькие луны, звезды, птички и рыбки. Она хорошо освоилась с ними за последнее время. Освоилась? Ха! Последнее время они ей уже снились во сне.
Гостиная была просторной, с красными, покрытыми резьбой деревянными карнизами, но выглядела, как и весь дом, не слишком роскошно. Мебель была ярких цветов, но позолота ее не коснулась. Два высоких камина из простого, но хорошо обработанного камня. Их железная, доброго металла оснастка предназначена, скорее, для долгой службы, чем для услаждения взора. Огонь, по ее настойчивому требованию, поддерживался небольшим. Языки пламени в обоих каминах слабо трепетали над наполовину прогоревшими дровами, но тепла любого из них едва хватало, чтобы согреть ей руки. Все, чего она хотела. Дай Алгарину волю, и он окружит ее непереносимой жарой и задавит слугами. Пусть их у него оставалось и немного. Незначительный поместный Лорд, он был далеко не богат. Однако, свои долги отдает даже тогда, когда большинство других людей давно сочли бы себя свободными от обязательств.
Простая, без резьбы, дверь в гостиную открываясь заскрипела. Основная часть слуг Алгарина так же стара, как и он сам. Хотя они и поддерживали все в чистоте, наполняли маслом и подрезали фитили ламп – петли в усадьбе, видимо, смазывались далеко не регулярно.
Дверь скрипнула, пропустив все еще одетую по-дорожному Верин: коричневая шерсть простой выделки и юбка с разрезом. Плащ перекинут через руку. Тем не менее, ее тронутые сединой волосы были аккуратно уложены. Широкое лицо полненькой маленькой Сестры выражало досаду. Она качала головой.
– Итак, Кадсуане, Морской Народ фактически оккупировал Тир. Я не приближалась к Твердыне, но слышала, что Благородный Лорд Асторил перестал жаловаться на боль в суставах и заперся внутри вместе с Дарлином. Кто бы мог подумать, что Асторил зашевелится, да еще и выступит на стороне Дарлина? Улицы полны вооруженных людей, в большинстве своем пьяных и затевающих поединки друг с другом, когда они не сражаются с Ата'ан Миэйр. Морского Народа в городе столько, сколько их никогда раньше не собиралось в одном месте. Харине была ошеломлена. Как только смогла нанять лодку, она сразу помчалась на корабли, надеясь стать Госпожой Кораблей и восстановить порядок. Уже несомненно, что Неста дин Реас мертва.
Кадсуане с удовольствием дала этой маленькой кругленькой женщине возможность поболтать. Верин далеко не так рассеянна, как притворялась. Некоторые Коричневые Сестры действительно способны, не заметив, споткнуться о собственные ноги. Однако, Верин одна из тех, кто лишь носит напускную личину, оторванного от жизни, книжного червя. Кажется, она полагает, что Кадсуане принимает ее маску за чистую монету. При этом, пользуется любым удобным случаем ее продемонстрировать. И то, что сейчас она оказалась без нее, тоже могло оказаться трезвым расчетом. На счет этой Сестры Кадсуане была не так уверена, как ей хотелось. Сомнения составляют суть жизни, но она сомневалась в слишком многом, чтобы такое положение вещей ее устраивало.
К сожалению, Мин, видимо, расслышала из-за дверей последние слова Верин, а терпения у девочки явно маловато.
– Я говорила Харине, что это произойдет по-другому, – запротестовала она, врываясь в комнату. – Я говорила, что ее накажут за сделку, заключенную с Рандом. Только после того, как это произойдет, она станет Госпожой Кораблей, и я не могу сказать, случится это через десять дней или десять лет. – Стройная, хорошенькая и высокая, в своих сапожках на красных каблуках, с темными локонами, спадающими до плеч, Мин обладала низким женственным голосом, но одета была в красную мальчишескую куртку и голубые брюки. Пусть по рукавам и на отворотах были вышиты цветы, а штанины сверху донизу украшены лентами – все равно это была куртка и брюки.
– Ты можешь войти, Мин, – тихо произнесла Кадсуане. Тон, обычно заставлявший людей выпрямиться и насторожиться. Во всяком случае, тех, кто ее хорошо знал. На щеках Мин проступили красные пятна. – Боюсь, что Госпожа Волн, знает обо всех твоих видениях, касающихся ее. Но, судя по вторжению, возможно, ты прочла еще чью-то ауру и спешишь мне об этом сообщить? – Необычная способность девочки доказала свою пользу в прошлом и, вполне вероятно, опять пригодится. Возможно. Насколько могла судить Кадсуане, Мин никогда не лгала о том, что видела в появляющихся над людьми образах и аурах. Хотя далеко не всегда говорила о них откровенно. Особенно, когда дело касалось одной персоны, о которой Кадсуане хотелось знать больше, чем обо всех остальных.
Покраснели там у нее щеки или нет, но Мин упрямо вскинула подбородок. Она изменилась после Шадар Логота. Хотя, возможно, началось это раньше. Так или иначе, подобные изменения были не к лучшему.
– Ранд хочет, чтобы ты с ним встретилась. Он велел попросить об этом так, чтобы у тебя не появилось повода грубить.
Кадсуане просто смотрела на нее и позволила тянуться молчанию. Грубить? Действительно, не к лучшему.
– Сообщи ему, что я приду, когда буду готова, – ответила она, наконец. – И прикрой за собой дверь поплотнее, Мин. – Молодая женщина открыла рот, словно собираясь сказать что-то еще, но, по крайней мере, сохранила достаточно благоразумия, чтобы промолчать. У нее, несмотря на смешные сапожки, даже вышел сносный реверанс. И она плотно закрыла за собой дверь. Точнее, громко ею хлопнула.
Верин, издав прозвучавший не слишком весело смешок, снова покачала головой.
– Она влюблена в юношу, Кадсуане, и спрятала свое сердце у него в кармане. Она следует движениям чувства, а не разума, независимо от того, что делает или говорит. Думаю – она переживает, что он чуть не погиб из-за нее, а ты знаешь, как это может заставить женщину привязаться.
Кадсуане поджала губы. Верин знала больше ее об этом виде отношений с мужчинами. Кадсуане, в отличие от некоторых других Зеленых сестер, никогда не считала нужным давать себе волю со Стражами. Остальные же мужчины всегда находились вне поля ее зрения. Тем не менее, Коричневая и не догадывалась о том, насколько близко подобралась к правде. По крайней мере, Кадсуане не думала, что ее собеседница действительно знает об узах, связавших Мин с юным ал'Тором. Она сама поняла это только потому, что девочка неосторожно допустила слишком большую промашку. Как бы плотно не сжимала раковину мидия, в конечном счете, она все равно отдаст свое мясо. Стоит лишь найти маленькую щель в створках. А иногда случается обнаружить в раковине нежданную жемчужину. Да, Мин хотела, чтобы паренек остался жив, любит она там его или нет. Однако не сильнее, чем того же желала Кадсуане.
Повесив плащ на высокую спинку кресла, Верин подошла к ближайшему камину и протянула к нему руки, согревая их над низкими языками пламени. Нельзя сказать, что Коричневая Сестра двигалась плавно, но выглядело это грациознее, чем предполагала ее полнота. Какую долю в поведении Верин занимало притворство? Каждая Айз Седай, через какое-то время, начинала прятаться за личинами разнообразных масок. Затем это становилось привычкой.
– Я полагаю, что ситуация в Тире все еще может разрешиться мирно, – пробормотала она, глядя в огонь. Словно разговаривая сама с собой. Или желая, чтобы так подумала Кадсуане. – Геарн и Симаан доведены почти до отчаяния страхом, что остальные Высокие Лорды вернутся из Иллиана и поймают их в городе, как в ловушке. Они могут склониться к признанию Дарлина, учитывая другие возможные альтернативы. Истанда сделана из более крепкого материала, но если ее удастся убедить в существовании в таком признании выгоды для нее лично…
– Я приказала тебе не крутится возле них, – сурово прервала Кадсуане.
Полная женщина в удивлении прищурилась, глядя на нее.
– А я и не крутилась. Улицы всегда полны слухами, а я знаю, как смешать их воедино и, просеяв, отцедить оставшуюся на дне частицу правду. Я видела Аланну и Рафелу, но нырнула за спину парня, торгующего с тележки пирожками с мясом, прежде чем они смогли меня заметить. Я уверена, что они меня не заметили. – Она сделала паузу, явно ожидая объяснения Кадсуане, почему та велела избегать и Сестер тоже.
– Я должна сейчас идти к мальчику, Верин, – вместо этого сказала Кадсуане. Такова одна из досадных обязанностей, всегда возникающих, когда согласишься давать кому-либо советы. Даже если ухитришься настоять на всех желаемых условиях – во всяком случае, на большинстве – тебе приходится, рано или поздно, являться по их зову. Не вчера, так сегодня. Но это давало повод уклониться от любопытства Верин. А ответ прост. Если попробуешь разгребать все проблемы сама – закончишь тем, что не решишь ни одной. А что касается некоторых вопросов – как их не решай, в конечн