Когда он удалился, Базука устало пошел обратно, бормоча под нос:
– Ну вот, а ты говорил, что я сдаваться не умею. Еще как умею – сам видел, аж замутило. И в чем-то этот скот прав, у меня есть слабые места. Не только Вера, ты в еще большей степени. Не было б тебя, я б его прямо сегодня в мясо расколошматил, и сейчас не чувствовал бы этой мерзкой тошноты.
Короленко, как обычно, счел необходимым высказать мнение:
– Значит, для тебя лучше, чтобы меня больше не было.
– Завали хлебало, Андрюш, сам разберусь. И чего он ко мне паразитом прицепился? Зачем пытается быть полезным, из кожи вон лезет? Есть варианты?
– Мне это тоже кажется странным, как будто какой-то детали не хватает. Но будь подводные камни, то он уже выложил бы. Поэтому думаю, он просто устал от одиночества. А ты создаешь ему веселье и богатство, хотя и терпеть его не можешь. Наверное, он считает, что если и впрямь станет твоим другом, то получит еще больше. Но для этого ему выгодно изолировать тебя от всех других связей. Напомню, что он может слышать любой наш разговор.
Голова раскалывалась, Захар тер лоб, размышлял над таким поверхностным объяснением, которое точно не все раскрывает, но других у него не было. Зато Андрей вернулся в прежнее состояние, а всегда становится легче, если с кем-то можно поговорить. Именно Короленко и предположил, что Вера в квартиру больше не придет – не после того, что ей устроили.
Он оказался прав. Она не позвонила в дверь ни в два часа, ни в три, ни в полчетвертого. Базука просто сидел в полной тишине и смотрел на часы. Внутри груди зрела пустота, перемешанная с яростью. Спасибо Рудольфу – уж другие связи он все же рвет мастерски. Но Базука все сильнее злился уже не на него, а на Веру. Ведь она дала понять, что от него не отвернется! Она целовала его вот на этом самом пороге! И всего лишь мелкая недомолвка развернула ее путь в прямо противоположную сторону? Так может, по-хорошему действительно бесполезно пытаться, пора по-плохому?
Глава 10. Победа некроманта
Николай долго рассматривал подругу и не мог понять, что же с ней не так. В последнее время у них было мало поводов для радости, но именно сегодня ее глаза казались совсем грустными.
– Вера, у тебя ничего не случилось?
– Ничего не случилось, – буркнула она.
– Опять за Базуку переживаешь? – понял он. – Хоть бы для разнообразия за нас попереживала, наша-то ситуация куда печальнее.
– Да не переживаю я! Давайте сосредоточимся!
После такой реакции сразу стало понятно: что-то ее тревожит, но нет никакого смысла переспрашивать. И пришлось смотреть, как Вера усердно ищет в книге нужную главу.
– Ребята, это абсолютно точно что-то важное, – повторила она уже в десятый раз. – Мне и так предсказания снятся редко, потому каждое на вес золота!
– Согласен. – Женька пододвинул табурет ближе к столу. – Но мы весь текст уже три раза проштудировали – и разобрали все, что там можно было разобрать. Итак, тебе снился тот мерзкий некромант… Как его – Рудольф? Что за тупое имя вообще? Как будто вымышленное, честное слово.
– Пусть даже и вымышленное, это как раз роли не играет, – задумчиво ответила Вера, найдя нужный раздел. – Он в моем сне был. Вроде бы улыбался, но я понятия не имею, над чем. Возможно, это как раз совершенно не важно… И где находился не помню, но это наверняка тоже большого значения не имеет…
Женька покачал головой:
– Тогда как мы должны расшифровывать этот прогноз, если в нем все не важно?
Но Вера подводила друзей к четкой мысли:
– Скорее всего, мне показана какая-то связь. Потому что приснился он, а потом сразу эта книга, я даже строчку успела прочитать – и сразу вспомнила, из какой главы! Помните, мы читали о том, что чем сильнее дух, тем проще способность он изначально дает?
– Помним, конечно, – Николай свел брови. – Бесполезная глава. Мы даже не можем расставить все наши способности по простоте! Ну, понятно, что вытягивать правду проще, чем воскрешать мертвых. Но что сложнее: вытягивать правду или вытягивать из девушек романтические порывы? По-моему, примерно на одном уровне!
Вера почти не слушала, она сосредоточенно вела пальцем, пока не нашла:
– Вот, этот абзац приснился, – она громко и медленно начала читать: – «Сильный дух предпочтет сильного носителя». Вот тебе и неприятная правда, Ник: при первой же возможности правдорубство выскочило из тебя и улетело в Захара! Так что забудь об одном уровне! Духи тебя сочли слабее него. А ты, Жень, чего ржешь? Из тебя тогда же дух вылетел в Андрея!
Женька улыбаться перестал и поджал губы:
– Сейчас получилось немножко обидно, но продолжай. К чему ведешь-то?
– Пока сама не понимаю, но именно здесь зарыто что-то важное! Читаю дальше. «Победитель этой гонки получает не только призы, но может отобрать трофеи неудачников. Некоторым даже выгодно избавиться от неудобных трофеев».
Николай заметил:
– Да, мы над этим уже думали. Больше похоже на очередную попытку пошутить – типа кто самый страшный серый волк, тот всех овец и сожрет. Ну или супермаркет там ограбит. Я все еще не понимаю смысла в этом наборе слов!
Вера свела брови, тяжело вздохнув:
– Ни в чем не уверена, но включайте уже мозговой штурм. Не зря мне это приснилось же! Давайте предположим, что победитель гонки и есть Захар – дескать, он самый сильный носитель и в нем поселился самый сильный дух.
– До этого мы и без всяких книжек могли додуматься, – Женька начал возражать, но тоже вовлекся и продолжил мысль: – Подождите, а о каких трофеях речь идет? Отобранные деньги и уведенное у муниципалитета здание универа вряд ли можно назвать неудобным трофеем, такими вещами добровольно не делятся. И неудачники – это кто? Те, кто в гонке духов сразу был в отстающих? Но самое главное – при чем тут некромант? Какая связь между ним и этим тупым абзацем?
– Вот! – Вера воскликнула и чуть не задохнулась: – Вот именно, что его как раз среди всех нас можно назвать главным неудачником! И те, которые Другие, они ведь тоже не просто так за Базуку взялись, хотя их неудачниками до знакомства с нами сложно было назвать. Что-то им всем было от него нужно – и сейчас мне уже кажется, что грабить и убивать они вполне могли без него. Может, с ним было бы прикольнее, но вполне бы обошлись. Чего же они без него не могли?
Она уставилась на приятелей, но те пребывали в замешательстве. Все трое вздрогнули, когда Верин телефон затрещал из сумки – противное пиликанье старой модели сотового. Вот только девушка почему-то только отмахнулась и не пошла проверять. Телефон потренькал и успокоился. Через десять минут снова зазвенел, а у хозяйки была такая же реакция – будто бы не слышит.
– Не ответишь? – Николай не выдержал.
– Да это Ромка названивает. Сегодня его очередь убираться, а он с друзьями гулять ускакал. Вот и уговаривает меня с самого утра его подменить.
Но лицо у нее было какое-то странное, и взгляд Вера прятала. Врет. Николай нахмурился. У него было ощущение, что подруга точно знает, кто ей звонит – и упорно не хочет при них брать трубку, как и афишировать своего собеседника. После третьего звонка встала и молча отключила мобильник – и это уже было исчерпывающим доказательство. Ник многозначительно посмотрел на Женьку. Тот тоже не стал комментировать, но очевидно, мысль ему пришла та же: у Веры симка новая, кроме близких друзей и семьи никто номера пока не знает; брату Вера ответила бы при любом раскладе, даже просто отругать за безответственность. Среди почти отсутствия альтернатив вариант рисовался один, и весьма неприятный – похоже, Вера общается непосредственно с главарем вражеской банды. С тем, при котором все их героические секреты и задумки выложишь. И придумалось бы, что он где-то ее поймал и номер из нее вытащил, а теперь донимает. Если бы Вера не решила этот факт скрывать.
«Гормоны взыграли, она давно к нему неровно дышит», – подумал Ник.
«С огнем играет. А доиграемся сразу втроем», – мысленно добавил к нему Женька.
Они накидали других возможных трактовок предсказания, не хватало еще деталей, чтобы какая-то версия считалась доказанной. Заново принялись штудировать талмуд, вместе придя к ясному выводу: в нем любая, даже самая идиотская на первый взгляд фраза, может оказаться ключом к разрешению какой-то проблемы.
Вечером проводили Веру до дома, но сами некоторое время мялись у подъезда, как будто собирались проследить, не отправится ли она куда-нибудь еще.
– Ей наверняка Базука звонил. Почему же она нам не сказала? – задумался Женька.
– Потому что мы бы осудили.
– Не осудили, а испугались бы. Это разные вещи!
– Ага. А звучало бы теми же словами.
– Выходит, мы плохие друзья? – Женька рассматривал окна на первом этаже в ожидании, когда Вера зажжет свет в своей спальне.
Ник не согласился:
– Выходит, нам надо было держать ее в ежовых рукавицах! Расслабилась, понимаешь ли, раз с этой скотиной гуляет! И книгу нашу наверняка пересказывает! Хотя там такая книга, что если он ее даже от корки до корки прочтет, то вряд ли что-то поймет.
– Не факт, Ник, совсем не факт. У него тоже есть команда, и они могут обладать другой информацией. Предлагаю на Веру не давить – она все еще наш близкий друг. Но на некоторое время нам с тобой придется утаивать от нее любые намерения. Если она их только во сне не увидит.
– Ладно, согласен. Это кошмар какой-то… как она могла?! Полгорода молодых симпатичных парней, но нет же, втрескалась в главного злодея! А нам теперь делать вид, что мы не догадываемся? – Ник, возмущаясь, повернулся в сторону троллейбусной остановки. – И какими идиотами она нас с тобой считает? Тут же элементарный метод исключения! Как ее спасти, если она сама спасаться не хочет?
Парни ушли, но если бы остались на месте еще на минуту, то смогли бы рассмотреть в окне широкоплечий силуэт. И тогда точно предпочли бы остаться и вспомнить о том, что иногда друга надо спасать помимо его воли. Добро же оно такое – не разбирает, кому насильно помощь оказывать.