Я практически ввалилась внутрь, и тут же встала как вкопанная… Рид, к счастью, был на месте, а вот увидев того, кто был рядом с ним, я чуть не задохнулась от возмущения: Беатрис. Ну конечно, как я могла забыть, что после ужина она пошла вместе со мной в комнату, чтобы помочь нарядиться к свиданию с Мартином, и, безусловно, видела, как я кладу ключ от подвала в комод! Она воспользовалася моим отсутствием и отсутствием Саманты, чтобы прокрасться к Риду…
Я приметила у нее в руках квадратную тарелку, заполненную рулетиками суши. Ловко орудуя японскими палочками и не замечая меня, Беатрис кормила этим японским блюдом Рида…Но самое главное — Рид их ел и, похоже, с удовольствием! Во всяком случае, довольная ухмылка на его лице говорила о том, что ради этого развлечения он отменил голодовку, демонстрируемую передо мной в последние дни. Этот факт меня почему-то особенно задел, и я будто со стороны услышала свой голос, ставший вдруг чужим и холодным:
— Что ты здесь делаешь, Беатрис?
Очередная порция суши так и не дошла до рта Рида, застыв в воздухе вместе с рукой Беатрис. Потом она медленно обернулась и, сделав большие глаза, удивленно посмотрела на меня:
— Диана? Почему ты так рано? Ты же должна была быть в опере с…
— Я уже побывала там, — перебила ее я и, подойдя ближе, протянула ладонь: — Ключ!
— Почему ты так нервничаешь, дорогая? — улыбнулась Беатрис, отставляя тарелку в сторону и возвращая мне ключ. — Я никогда не думала, что ты можешь так злиться… И, главное, с чего?
— Ты не должна быть здесь. И ты это знаешь, — еле сдерживаясь, чтобы не закричать на нее, процедила я.
— Ну как ты не понимаешь? Все разъехались, мне стало скучно, — невинно потупив глаза, промурлыкала Беатрис. — Анна не в счет… И я решила скоротать время с нашим… э-э-э… подопечным. Ему ведь тоже одиноко здесь… И мистер Рид, кстати, согласился со мной поужинать, — при этих словах подруга самодовольно вздернула подбородок. — Ты ведь жаловалась, что он не ест ничего, а вот у меня…
— Хватит! Прекрати паясничать! — не выдержала я и так от негодования мотнула головой, что прическа моя вконец рассыпалась, и блестящие шпильки с тихим звоном разлетелись по полу. Не обращая на это внимания, я схватила тарелку с остатками суши и вручила ее Беатрис. — Иди доедай свой ужин в своей комнате! — и пальцем указала на дверь.
Беатрис притворно вздохнула и, послав воздушный поцелуй в сторону Рида (он, кстати, все это время на удивление молчал, воздерживаясь от едких замечаний), направилась к выходу.
— Подожди! — вдруг кое-что вспомнив, окликнула я и резким движением стянула с себя ее туфли. — Забери и это…
Беатрис пожала плечами и, без слов забрав еще и туфли, вышла вон. Я сделала глубокий вдох, пытаясь унять нервную дрожь во всем теле, а после опустилась на колени и стала собирать с пола упавшие шпильки. На Рида я старалась не смотреть, хотя чувствовала, что он наблюдает за мной своим проклятым Другим взглядом. Небось, считывает с моей ауры все мои эмоции… Или сожалеет, что я прервала их милый ужин с Беатрис. Подумав об этом, мне стало почему-то совсем обидно, что в горле появился неприятный комок, а в носу защипало от приближающихся слез… Нет, только не это, Рид не должен видеть этих эмоций!.. Я поспешно прихватила с пола последнюю найденную заколку и пулей вылетела из подвала, едва не забыв закрыть за собой дверь на ключ.
Очутившись в своей комнате, я присела на кровать и постаралась отдышаться. Вспоминая пережитую ситуацию, я никак не могла понять, почему так остро на нее среагировала… Ведь я знаю Беатрис, она всегда предсказуема и здесь тоже, мягко говоря, не удивила… Ну да, повела себя несколько нагло, нарушила запрет, установленный Самантой, украла ключ, тем самым чуть не подведя меня… Но это же Беатрис… На нее обижаться, что на неразумное дитя… Так что же меня задело? Неужели, поведение Рида?.. Я вспомнила, как он ел эти чертовы суши, и очередной всплеск обиды заставил меня с тихим стоном зажать свою голову между ладоней. И снова неприятно защипало в носу, а горло сдавило спазмом. Я прикрыла глаза, и горячие слезы тут же хлынули по щекам… Что же это такое, а? Почему я плачу, черт побери?! Почему мне так горько, будто меня предали?.. Будто я… ревную?..
«Нет, нет, — одернула я себя, решительно вытирая слезы. — Это просто нервы расшалились. Надо принять какое-нибудь успокоительное и лечь спать. Да, спать, Диана, спать…»
А ночью мне снова снился тот сон…
…Я стою на берегу того же озера, окруженного горами, чувствую медовые запахи трав, слышу шелестящие шаги сзади… Мужские руки заключают меня в объятия, а мягкие губы целуют лицо и шею… Я оборачиваюсь навстречу этим поцелуям и снова вижу знакомую черную повязку… Только теперь я не кричу от неожиданности и страха, а позволяю мужчине припасть к своим губам, целовать их, пока хватает воздуха, и тихо млеть под его поцелуями, мечтая, чтобы этот сон еще долго не кончался…
Глава VIII
«Нет, только не этот цыплячий костюм!» — я решительно отодвинула в сторону прежде любимый домашний комплект, который в это утро вдруг стал казаться мне абсолютно дурацким и легкомысленным, и принялась перебирать дальше свой гардероб. В конце концов, я выбрала черные узкие брюки и черный топ. Они как нельзя лучше отражали мое утреннее настроение. Сдержанно, без эмоций. Именно это мне сегодня было необходимо — сдерживать эмоции…
Вначале я хотела заплести свои волосы, но потом почему-то оставила их распущенными… Руки сами потянулись к туши для ресниц, хотя обычно я дома не крашусь, пользуясь косметикой лишь, когда выхожу, как говорится, «в люди»…
«Зачем я это делаю?»— спрашивала я себя, пока методично наносила черную тушь на ресницы.
«Разве я хочу кому-то понравиться?» — задавалась я вопросом, когда начала слегка подкрашивать губы.
«Хочешь!» — наконец призналась я, глядя на себя в зеркало.
«И хочешь ты понравиться Риду!» — безжалостно припечатала я саму себя и, ненавидя себя за эту слабость, с остервенением начала стирать с губ минутой назад нанесенную помаду.
«Так-то лучше!» — сказала я своему отражению потом и, больше не задерживаясь у зеркала, пошла прочь из комнаты.
Саманта с Беатрис о чем-то негромко переговаривались на кухне: их приглушенные голоса я услышала еще в холле. Не знаю почему, но мне вдруг захотелось поставить блок на свои мысли, как учила меня накануне Анна. В этот раз у меня это получилось порядком быстрее, что не могло не порадовать.
Когда я зашла на кухню, женщины сразу же прекратили свою беседу, и Саманта, поздоровавшись, с доброжелательной улыбкой поинтересовалась, как у меня дела. Я пожала плечами, ответив что-то неопределенное, и потянулась в буфет за чашкой для чая. И вдруг мне показалось… Мне показалось, что Саманта как-то непроизвольно вздрогнула и изумленно глянула на меня, но тут же отвела взгляд и, одним глотком допив свой кофе, беззаботно произнесла:
— Ну все, девочки, я поехала… Дела-дела!.. — и, сияя улыбкой, упорхнула из кухни.
Нет, все-таки показалось…
— Диана, — тем временем позвала меня Беатрис, и, обернувшись, я встретилась с ее виноватым взглядом.
— Прости меня за вчерашнее, — продолжала Беатрис и также виновато улыбнулась. — Я, правда, не хотела тебя обидеть… И уже тем более подставить… И Рид мне этот совсем не сдался… Не пойму, что я у него забыла?.. Я сама не знаю, что со мной иногда происходит… Какой-то дух противоречия находит, что ли… Хочется совершать глупости…
— Ладно, — вздохнула я и селя рядом за стол. Беатрис — вечный подросток, со всеми вытекающими отсюда последствиями. — Я уже не злюсь на тебя… Только постарайся в следующий раз сдерживать свой дух…
— Обещаю, — Беатрис широко улыбнулась и, схватив меня за руку, крепко сжала ее. — Я так рада, что ты меня простила… А то я всю ночь мучилась…
Мучилась? Я мысленно хмыкнула. Беатрис может мучиться?.. Что-то новенькое…
Но та поспешила закончить свою мысль:
— …мучилась, что так и не узнаю, как вы с Мартином сходили в оперу, и почему ты вернулась так рано…
Нет, нового ничего не произошло… Медведь в лесу не сдох, и рак на горе не свистнул. Я вновь мысленно усмехнулась.
— Я просто себя неважно почувствовала, и Мартин привез меня обратно…
— Неважно почувствовала себя? — засмеялась на это Беатрис. — Признайся лучше, что тебе просто стало скучно в этой опере…
— Нет, почему же…Было все довольно прилично… и интересно, — я вяло попыталась опровергнуть ее слова. — И я действительно плохо себя почувствовала…
— Что-то ты для «плохосебячувствовавшей» слишком громко кричала там в подвале у Рида, — продолжала веселиться Беатрис. — И не рассказывай мне сказки… Я знаю это по себе… Это мой любимый приемчик во время посещения нудного спектакля или концерта…
— Беатрис, скажи, а почему Рид до сих пор у нас? — я решила перевести тему разговора и внимательно посмотрела на подругу. — Почему Саманта не хочет отдать его на попечение этого… ОМБ?.. Ведь есть специальная тюрьма для таких, как он. Я читала, я знаю… Для чего он все-таки здесь?
Беатрис перестала смеяться и, удивленно сморгнув, посмотрела на меня:
— С чего такой странный интерес?
— А по-моему, он совсем не странный, а вполне естественный… — резонно заметила я. — Мы уже вот который день живем под одной крышей с серьезным преступником, хотя ему место в тюрьме… Мне, например, неуютного от этого… Я не чувствую себя в безопасности в этом доме… И вчера, заметив пропажу ключа, я в первую очередь испугалась, что Риду удалось как-то освободиться, поэтому испугалась… Меня тяготит возложенная на меня Самантой ответственность за Рида, понимаешь?.. Я ведь не тюремщица какая-нибудь!..
— Ну, ладно…, - сдалась Беатрис. — Ты права, есть причина, по которой Рид еще здесь… Только никому об этом не говори. Дело в Саманте. У нее есть личные претензии к Риду. Даже не претензии, а месть…
Заинтригованная, я вся подобралась и выпрямилась на стуле, приготовившись слушать, а Беатрис начала рассказывать: