— И где?
— На Большой Грузинской. Короче, в Зоопарке.
Роман хмыкнул, вновь становясь приятным собеседником:
— Н-да… нашла себе коз.
— И козлов в количестве, — покивал Некр. — Пусть там и остается, тем паче я же говорил, что чупакабры близки домовым?
Роман кивнул.
— Ну вот и заняла свою нишу: присматривает за животными и строит нерадивых сотрудников.
— Все хорошо, что хорошо заканчивается.
— Но это не значит, будто я не хочу оторвать Граю что-нибудь ценное, — заметил Некр. — Вот помучается в обществе вашего Елисея с недельку, возможно, и сменю гнев на милость.
Некромант и рыцарь друг друга на дух не переносили. Кажется, кто-то кому-то перешел дорогу аж в веке пятнадцатом, но подробностей не знал никто, а вечные враги отказывались затрагивать данную тему.
— Неделю?
Некр повел плечом, допил кофе, аккуратно освободил от фольги и положил в рот квадратик темного горького шоколада.
— Потом сменим, если колдун не появится раньше. Не хотелось бы затягивать, но придется, если он затаится.
Роман нахмурился.
— Когда Дерк описывал ситуацию, я не думал, что все настолько серьезно. О чем умолчал твой ассистент? — спросил он и, подумав, заказал еще кофе — и себе, и Некру.
— Ничего. Вообще ничего.
— Тогда отчего у тебя выражение лица такое, будто четыре всадника Апокалипсиса не красивая сказка, а быль, и первый уже топчется на нашем пороге? Ждем конца света?
— Нет, — заверил Некр. — Но веселого мало.
Официантка в строгом черном платье, белом переднике и чепчике принесла кофе. На салфетке, которую она подала Некру, с обратной стороны был нацарапан номер телефона. Хмыкнув, некромант пододвинул ее Роману, но тот и бровью не повел: розыск коварного колдуна интересовал его гораздо сильнее мимолетной интрижки.
— Колдуны всегда охотились за дармовой мощью.
— И артефактами пользовались, — согласился Некр. — Вот только колдуны живые, а этот… — он покачал головой. — Не знаю. Слишком легко он устроил ловушку. С основами некромантии он знаком точно.
— Думаешь, это кто-то другой?
— Не хочу размышлять на эту тему. Столкнемся — увидим, — признался Некр и подал знак принести счет. Карточка, которую он протянул официантке, разумеется, была золотая. — К тому же все сводится к предчувствиям и снам. Плохой набор, некромантам несвойственный.
— Поделишься?
Некр покачал головой и снова вслушался в неспешный перебор. Он обладал почти идеальным слухом и приятным голосом, но слушать его Роман, видимо был не в настроении, аж за руку схватил, привлекая внимание, и потребовал:
— Поясни.
— Вспомни колоду карт — просто-таки отражение нашей повседневности: кланы жизни и кланы смерти — красные и черные. Все живое боится Рубежа, а проявлений потустороннего — вдвойне.
— Я никогда не испытывал к тебе ни страха, ни неприятия, даже будучи человеком, — заметил Роман.
— Было бы удивительно, если бы испытывал, — проворчал Некр. — Когда я увидел тебя впервые, ты уже одной ногой был по ту сторону. Никогда не задумывался, почему мы, некроманты, или возбуждаем метаморфов, или вызываем их агрессию? Инстинкты. Именно у них они особенно развиты. С колдовской братией все сложнее, но любая ведьма или колдун сотню раз подумают, прежде чем обратиться к навьей силе, не говоря о том, чтобы играть с ней.
— Видимо уже, — вставил Роман.
— Что?
— Подумал. В истории имелись колдуны, прекрасно себя чувствующие на черных капищах.
— Ай, оставь, — отмахнулся Некр. — Капища здесь не при чем. Да, в истории бывали исключения. Навья сила вызовет сильнейшее несварение у живого, но вряд ли убьет. Я о другом: сохранение контроля над телом после физической смерти, готовность использовать поднятого некромантом мертвеца, навязывание тому своей воли… — он покачал головой. — Где ты таких колдунов видел?
— Некр, послушай…
— Нет, дай мне договорить! Поднимай убитую какой-нибудь ученик, я махнул бы рукой на произошедшее, но ритуал проводил я. Я! Причем не в одиночестве, в присутствии Дерка и Дари. И все равно поднятая подчинялась не мне, а действовала так, как велел колдун!
Роман отхлебнул кофе, опустошив чашку до половины и посоветовал:
— Ты пей, остынет же.
— Я-то пью. Не помогает.
— Колдуну может помогать некромант?
Некр покачал головой.
— Будь так, необходимость в браслете отпала бы. А кроме того… ужели ты полагаешь, на свете существует кто-то сильнее меня?
Роман фыркнул.
— Сильнее меня, причем о нем ничего не знают в наших кругах, — произнес Некр.
Официантка вернулась; не взглянув на нее и счет, Некр взял карточку и убрал во внутренний карман.
— Мы живем в просвещенный век, — напомнил Роман. — Колдун мог начать изучать основы некромантии, создал очень сильный артефакт.
— Ах, если бы все удалось объяснить случайностью...
Трель звонка прервала фразу на половине. Некр хмыкнул удивленный тем, что кто-то пробился через его нежелание с кем-либо говорить, принял вызов и долго вслушивался в звучание чужого голоса: незнакомого, но кого-то неуловимо напоминающего. С каждой новой секундой его лицо все сильнее приобретало недоуменное выражение.
— Прошу прощения, — наконец сказал он холодно, — а с чего вы взяли, будто меня вообще интересует это происшествие? И позвольте поинтересоваться: с кем имею честь беседовать?
Спустя мгновение он прервал вызов.
— Что-то важное? — спросил Роман. — Дерк доложился?
Некр качнул головой, недоумение так и не покинуло его лица.
— Дерк? Нет… — проронил он. — А в Ордене действительно полагают, будто я завел человеческого ученика?
— Некр, кто это был?
— Не знаю, — неуверенно проговорил он, все еще силясь вспомнить. Ведь слышал же: не голос, интонации. — Григорий напал на того мальчика, которого я вытащил из ведьмовского логова. Твои меднолобые не опоздали, но первым же делом решили отчитаться передо мной.
— Орден ни перед кем не отчитывается, — сказал Роман.
— А напавший не представлял опасности, несмотря на всю свою несдержанность и показную агрессивность. Еще вчера я мог бы за него поручиться.
— С метаморфами случается.
Некр кивнул.
— Ладно, к делу, — отложив неважную странность на потом, решил он.
***
— Они спросят: «И зачем ты только привела с собой этого человека?» И тебе будет неловко. А уж как станет нехорошо мне, если они станут пялиться и шушукаться… — Денис заложил руки за голову и удобней устроился на кухонном диване, закинув ноги на табурет. Обуты они были в смешные тапки-зайцы с выпученными пластиковыми глазами, розовой пуговкой-носом, гуттаперчевыми ушами и синим мехом. У Василисы других не водилось, она сама щеголяла в двух рыжих лисятах.
— Брось, — донесся из ванной комнаты смеющийся женский голос: чуть низковатый, но приятный. — Я же знаю: ты не из робкого десятка. К тому же тебе понравится. Метаморфы всем нравятся.
Довольно смелое утверждение, но спорить он не стал. Усмехнулся, зачесал назад светлые волосы, уже месяц требующие внимания парикмахера и потому при каждом удобном случае — не только по причине вездесущего ветра, но и резкого поворота головы — норовившие встать дыбом, посмотрел на свое отражение в пузатом медном самоваре и хмыкнул. Отражение показало язык — это его так Василиса специально заворожила. Теперь и тень, и многочисленные двойники, глядящие на Дениса из зеркал, стекол, витрин, луж и прочих отражающих поверхностей, вели себя как им хотелось, а порой и гуляли сами по себе. Разумеется, ведьма сделала подобное не смеха ради, а из желания помочь. Денис испытывал искреннюю благодарность, но поначалу все равно чувствовал себя не в своей тарелке. Любой, кто в детстве приобщился к книге или посмотрел фильм, в котором тень ушла от своего хозяина и принялась жить по-своему, занервничал бы. Двойники проявляли своеволие, зато Дениса теперь не удалось бы обнаружить ни одним из известных магических способов. В том же, что искать его будут, он не сомневался.
— Ну да, — проговорил он, подмигнув отражению. — Точно не из робкого.
Отражение подмигнуло в ответ и четко произнесло одними губами:
— Прорвемся.
Конечно, а иначе приезжать в Москву не имело бы смысла. Правда, более подходило слово «сбегать», но он так и так собирался пытать счастье в столице, а то, что уехал чуть ли не за месяц до запланированной даты, не так и важно: не утерпел. Люди в девятнадцать имеют право на импульсивные поступки.
— И, кстати, там будет очень много людей. Кое-кто из преподавательского состава, а еще — друзья и знакомые, — сказала Василиса, практически не повышая голоса, благо стены позволяли. — Мы ведь не в закрытом обществе живем.
— Угу. Охотно верю, — проворчал Денис. — Только вы скрываетесь, разве нет?
— Фу, глупости какие, — фыркнула она. — Да ты любую газетку открой: маги, колдуны, предсказатели, пророки, знахари и прочая ведьмовская братья на любой вкус. А вот то, что нас не признают официально — дело людей и только их. И хорошо, как по мне: всем жить легче.
— И мошенники-люди резвятся в свое удовольствие, — добавил Денис.
— А вот этих мы, кстати, находим и вытесняем из профессии. Ибо не фиг. Сам посуди: не в офисах же нам штаны протирать. А так — работа по специальности.
— И метаморфы в охранке?
— Частные охранные предприятия и сыскные агентства, спецназ, армия… ну и все в таком роде. Орден сам по себе и некроманты тоже, но на то они и… — она осеклась, задумавшись.
— Кто?
— Фильм про Дункана Макклауда видел? — вместо прямого ответа спросила Василиса.
— Кого ж он миновал?
— Короче, вот такие горцы, только головы друг другу не рубят и защищают каждый свое. Орден — все Человечество, а некроманты — потусторонний мир. То ли нас от Нави, то ли наоборот — разобрать трудно.
— Это еще почему? Положим, параллельные миры…
— Все становится на свои места, если миры не параллельны, а являются продолжением друг друга.