— Да вы, батенька, фаталист? — вступил в разговор Демон.
— Не без этого, — сказал парень и улыбнулся.
— Работа? Учеба? Квартира? Что-то еще имеется? — приняв окончательное решение, продолжил расспрашивать Некр.
— Ничего, кроме последнего. Мне наследство, так скажем, перепало, вот и приехал.
— Один?
— Как перст.
Значит, проблем не предвидится.
— Имя у тебя есть?
— Евгений Крылов, — легко представился парень и, правильно истолковав вздернутую в жесте удивления-вопрошания бровь, пояснил: — Меня зацепили и без выяснения всей этой белиберды про имя, знак зодиака и год рождения. Потому бояться нечего. И бояться тебя конкретно я не собираюсь тем более. Если бы хотел, то убил сразу.
— Согласен. Хотел бы — убил. Зови меня Некром.
— Так просто? Без фамилии и отчества? Никаких Перфильев Петровичей или Аванесов Прохоровичей?
— Никаких. Не бывает у таких, как я, ни семей, ни предков, — ответил Некр, все еще рассчитывая напугать. Куда уж там! В карих глазах светилось то самое любопытство, замешанное на азарте и безумии, которое отличает ученого, всецело захваченного наукой, и путешественника, отправляющегося к новой, неизведанной земле, от сплетников на лавочках у подъездов, завсегдатаев социальных сетей и светских бездельников. Евгений не делал хорошей мины при плохой игре, он не страшился, все сильнее поддаваясь одержимости неизведанным. То, что целью его интереса стал именно Некр в коем-то веке не раздражало, даже, пожалуй, льстило. — Работой хоть сейчас обеспечу, — быстро произнес он, не позволяя возникнуть сомнениям.
— Будет очень кстати, а какой?..
— Тебе понравится, — заверил Некр и, указав на дверь, первым покинул поганое ведьмовское логово.
Роман дожидался его у подъезда: сидя на лавочке под тусклым фонарем, самозабвенно копался в телефоне — то ли играл, то ли отчаянно с кем-то переписывался. Все рыцари в душе — те еще дети. Что и не мудрено: они ведь подвержены светлой идее защищать человечество от любой напасти. Рисковали головой при первой возможности, грудью на амбразуры ложились. И число прожитых лет здесь не имело ни малейшего значения.
Русые волосы — пепельно-серые, если точнее, — голубые глаза, косая сажень в плечах. Прямой нос, на котором примостились очки с квадратными линзами, полноватые губы, привыкшие улыбаться, и героически-выдающаяся челюсть. Когда несколько десятков лет назад на этой местности во всю строили коммунизм, именно такие лица повсеместно смотрели с плакатов передовиков-стахановцев-комсомольцев-спортсменов-молодых ученых. А еще — с обложек советской фантастики. Роман просто идеально подошел бы под типаж капитана межзвездной экспедиции — отважного исследователя, героя и ученого в одном лице.
— Удачно? — поинтересовался он, не поднимаясь с насиженного места. Голос, разумеется, не подкачал: низкий, с бархатными обертонами, хоть сейчас в оперу.
Некр на глупый вопрос отвечать не стал, лишь фыркнул.
— Квартира в вашем распоряжении, — распорядился он так, словно имел право приказывать. — Переверните в ней все сверху до низу, чтобы духа твари не осталось!
— Это уж можешь не сомневаться.
Они аккурат поравнялись, Некр чуть смирил шаг.
— А вот домового не трогайте. Он и так натерпелся. Узнаю, если обидели… прокляну, — неправильно, конечно, угрожать представителю Ордена, но с Романом, так уж вышло, Некра связывали особые отношения. Именно они позволяли общаться запросто, срываться в головокружительные авантюры по звонку и помогать друг другу без заведомо заключенных договоров.
— Прикормлю зверушку, — пообещал Роман. — Не представляю только, чего стану с ним делать. У меня дома уже один живет, а создания эти ревнивее кошек.
— Жеке отдашь, — кивнув на следующего за ним попятам парня, сказал Некр. — Кстати, знакомьтесь: Евгений Крылов, Роман Алексеев и… наоборот.
Рукопожатием они обменялись, а вот на большее у Некра уже не доставало времени.
— Жека, за мной! — прикрикнул он, ускоряя шаг. — Успеете еще пообщаться, — и тот поспешил за ним, приберегая вопросы на потом, то есть, пока не сядут в машину.
Золотистый «Инфинити» призывно мигнул фарами и запустил мотор. Прижившаяся под капотом сущность приглашающе открыла передние дверцы.
— Садись, — велел Некр, опускаясь на водительское кресло, удобно пристраивая Демона на заднем сидении и не без удовольствия поглаживая руль. Свою машину он обожал. Было бы странно не делать этого тому, кто помнил еще первые драндулеты начала двадцатого века. Силы вышние! Как же в них трясло!.. — Вначале говоришь ты, затем я отвечаю на твои вопросы.
Человечек ничего против не имел, а еще он почему-то так и не начал действовать на нервы, хотя рассказывал весьма подробно. За какие-то четверть часа, пока «Инфинити» выбирался вначале из паутины районных улиц (трижды некромант пропускал нужный поворот), однажды заехав в совершеннейшую глушь, рыскал по дворам, а затем, выбравшись, выискивал съезд на шоссе, Некр успел узнать о том, что Евгений родился в столице, потом переехал с родителями в Рязань, а теперь, когда бабушка решила оставить ему квартиру, вернулся. За неполные двадцать два года он успел худо-бедно окончить школу, напрочь завалив пресловутый единый экзамен (отвратительный выкидыш министерства образования по мнению любого здравомыслящего человека и сверха), сменить десяток работ от курьера до бармена и отслужить в армии. В Москве он рассчитывал найти работу и для начала хоть немного наладить жизнь; грандиозных планов не строил и семьей в ближайшее время обзаводиться не хотел. Одним словом: идеальный претендент для перехода на теневую сторону.
— Спрашивай, — снисходительно позволил Некр. Он ждал вопросов про то, куда они едут, о сути его самого, хотя бы про вампиров, которых не существует в природе (ну почти, вообще-то это болезнь, которую может подхватить сверх, если выложится в ноль), но обожают киношники. Да хотя бы упоминания Божеств и их Антиподов. Однако человечек снова удивил.
— Этот Роман такой же, как ты?
— Не совсем, но тоже сверх… то есть существо сверхчеловеческой природы, — пояснил Некр.
— У него вполне нормальное имя. А у тебя — нет.
— Сущность схожа, а специализация и клан другой, — ответил Некр чистейшую правду. А смысл скрывать? Человечек, получив от него знания, если только книгу напишет фэнтезийно-мистического толка. Никто и никогда ему не поверит. И он знает об этом, как никто. — Я некромант, если еще не понял. Нахожусь между вашей людской Явью и Навью: миром потусторонним и загробным. Я был человеком, но очень давно. Прожил длинную жизнь и умер, но возродился, чтобы встать на Рубеж меж жизнью и смертью. Именно потому у таких, как я, не может быть ни рода, ни племени, ни даже имени. Страшно?
— Нет, — ответил Евгений, которого Некру все чаще хотелось звать просто Жекой, и пожал плечами. — Скорее, интересно. А Роман?
— Он принадлежит Ордену. Тем, кто в еще легендарные времена поклялись хранить человечество от разных напастей, в том числе и от тех из нас, кто начинает копить силы за чужой счет, как та твоя ведьма.
— Не моя!
Некр фыркнул.
— У рыцарей все иначе, хотя они тоже… возрожденные. Погибают молодыми и в бою, жизни не знают, вот и смотрят на мир и вас, людей, широко распахнутыми наивными глазами. Инфантилы и альтруисты, брр… — он сморщил нос, вызвав у пассажира короткий смешок. Похоже, Роман не произвел на того впечатления. Вероятно, к лучшему. — Но имена они сохраняют: как собственные, так и рыцарей, избравших их из числа людей. Именно потому в Ордене ты найдешь множество Алексеевых, Иоанновых, Святославовых, Ибрагимовых, Давидовых, Мухамедовых и мало ли кого еще, но ни одного Крылова.
— А есть другие?
— Метаморфы и всякого рода колдунье с ведьмами, среди коих попадаются не только кровожадные твари, но и знахари с ворожеями. Последние, считай, почти люди.
— А метаморфы, значит, оборотни?
— Не совсем. В зависимости от того, насколько сильны, могут обращаться во всяких зверушек. Кого-то едва-едва на мышь хватит, а другой тигром обернется или аж драконом. Метаморфы тоже стоят на границе, но иной: между людским и звериным. Сказку про доктора Джекилла и мистера Хайта слышал? Ну вот примерно о том.
— Обалдеть. А…
— А вампиризм — крайняя форма истощения, которую может подцепить любой сверх, если будет сорить силой. Последний шанс не отправиться в небытие, — угадав очередной вопрос, сообщил Некр и скрипнул зубами. Не потому что беседа ему наскучила, а поскольку снова свернул не туда, куда рассчитывал.
— Мы специально едем за город? — спросил человечек… Жека, пусть будет Жекой.
Некр отвернулся от дороги и смерил его взглядом. Долгим… очень долгим взглядом.
— Смотри за дорогой, будь добр.
— Поучи ученого. У меня стаж вождения — столько люди не живут, — сообщил некромант и, тяжело вздохнул: — Кто бы знал, как я ненавижу север Москвы. Особенно Химки. Черт ногу сломит.
— Здесь налево. И по Новокуркинскому аккурат на МКАД выедем.
— Ну… предположим, — смиренно подчинился Некр, останавливаясь перед пустым перекрестком на красный сигнал светофора и устало проводя рукой по лицу. Кровожадная дрянь отожрала у него немало сил, и пусть ночь уже шла на убыль, дел впереди было невпроворот. Где-то в затылке ныло. Не так, чтобы приходилось страдать от головной боли, но настойчиво и неприятно: проявляло себя пресловутое восьмое чувство — магическое предвидение, подвластное всем сверхам без исключения. Он, конечно, не предсказатель и суть проблемы узнает, лишь основательно в нее вляпавшись, но о конце спокойной и такой привычной жизни может догадаться уже сейчас.
Красный сигнал сменился зеленым. Но прежде, чем нажать на газ, некромант бросил еще один взгляд на нового знакомого. Жека — и никак иначе, уменьшенное имя само просилось на язык. Отчего? Кто ж теперь разберет? Человечек не имел ничего против, да и сам Некр тоже. Значит, будет именоваться так. По крайней мере, в Гильдии. Именно там, поскольку ни в какой иной клан Некр его уже не отпустит. И не только потому, что люди с подобным складом психики на вес золота во все времена и просто необходимы стражам Нави. Хватит с него и одного Романа — рыцаря по духу и сути, но неравнодушного к некромантической силе и обладающего критическим мышлением, которое та еще диковинка для великовозрастных инфантилов Ордена. Или вовсе не в нем дело, а в Некре, сыгравшем свою роль в его человеческой судьбе?..