– Ну что, проснулся, путешественник? – как всегда, громкий и звучный голос предшествовал появлению самого Ивана Ивановича.
Завотделением в сопровождении двух медсестер быстро подошел к Климу и тут же рявкнул командным тоном:
– А ну-ка, немедленно в постель! Ишь, какой живчик! И голову аккуратнее на подушку положи! Олечка, принесите ампулу! Ирина, через полчаса повторим диагностику! – Молниеносно раздав наставления, он присел на кровать и стал изучающе заглядывать Климу в глаза. – Ну-с, неплохо, неплохо… Как ты себя чувствуешь? Как голова? Не кружится? Не тошнит?
– Иван Иванович, столько вопросов одновременно и столько суеты вокруг моей персоны, что я даже не знаю, что вам ответить! – рассмеялся Клим. – Видно, я так крепко вчера вечером заснул на обследовании, что сейчас готов на любые подвиги: энергии – хоть отбавляй!
– Так-так, все подвиги пока отставить! – сказал доктор, подготавливая его руку для внутривенного укола. – Тем более что свой главный подвиг ты уже совершил этой ночью!
– Это какой? – удивился Клим.
– Вернулся! – радостно ответил Иван Иванович, легонько хлопнув Клима по плечу. – Ох и напугал ты нас, хотя и удивил одновременно! Я же всегда говорил, что ты – боец по натуре, справишься! Молоток! На удивление быстро пришел в себя!.. А о каком это ты обследовании говоришь? – вдруг насторожился доктор.
– А вы о чем, Иван Иванович? – Клим почувствовал, как от странного предчувствия у него непроизвольно сжалось сердце. – Я говорю о вчерашнем обследовании, на котором я нечаянно заснул, и вы решили меня не везти в палату. По крайней мере так мне объяснил дежурный врач.
– Да… – широкая улыбка мигом сошла с лица доктора, и он осторожно спросил: – Клим, какой дежурный врач, где ты его видел?
– Как это где? – предчувствие усилилось и обдало неприятным холодком. – Понятно где – там, где вы меня оставили. Причем не только видел, но и полночи с ним проговорил – классный специалист и очень интересный человек! К сожалению, имя у него даже не спросил… Может, вы подскажете? Такой энергичный, лет тридцати с виду, светловолосый, и глаза у него очень необычные – яркие, пронзительные…
– Можешь дальше не продолжать, – коснулся его руки Иван Иванович и медленно произнес, аккуратно подбирая слова: – Клим, ты всю ночь был в реанимации – в очень тяжелом, я бы даже сказал, критическом состоянии… Ты все время был без сознания, поэтому не мог ни с кем разговаривать. А где-то уже под утро вдруг все как рукой сняло! Мы даже решили, что приборы из строя вышли! Так что видишь, какая у тебя жизненная хватка?! Вот ты уже и в палате и в бой рвешься!
– Так я что… умирал? – прошептал Клим непослушным языком.
– Но ведь не умер же! – опять бодро воскликнул Иван Иванович. – Есть чудеса на свете – так что давай продолжай сражаться в том же духе, и у тебя все получится!
– Иван Иванович, а дежурный? – Клим отказывался понимать суть происходящего. Скорее заведующий был больше похож на сон, чем загадочный ночной собеседник.
– Клим, у нас не было и нет такого сотрудника, – по-отечески жалостливо посмотрел на него доктор, – а в реанимации за тобой наблюдал я собственной персоной, и дежурили несколько медсестер, а еще – известный тебе реаниматолог Павлов. Так что… Лучше забудь этот сон и думай о хорошем! Хочешь – телевизор немного посмотри, книжку интересную почитай… Кстати, я смотрю, ты этим уже занимался? – сказал Иван Иванович, вытягивая из сбившегося одеяла Клима небольшую книгу в плотной синей обложке. – Ого! Ты читаешь Новый Завет?!
– Наверное, да… – только и смог ответить Клим, остолбенело глядя на знакомую ему Инструкцию.
«Ладно, я готов признать себя сумасшедшим, но с одним-единственным условием, – рассуждал Клим после того, как остался один в палате. – Если мне объяснят, как эта книга оказалась у меня. А раз никто этого объяснить не может, то, значит, я не сумасшедший!»
Он осторожно взял книгу, будто она все же была иллюзией и могла испариться от его прикосновения, и покрутил ее в руках. Из страниц Нового Завета выскользнуло маленькое белое перышко и плавно опустилось на кровать.
Клим открыл Инструкцию на первой странице и увидел вложенный туда листик, на котором ровным и аккуратным почерком было выведено:
Что нужно для развития ДУХА:
ВЕРА – открывает дверь для входа;
ВОЛЯ – дает силу и желание идти;
ЗНАНИЕ – дает умение двигаться в правильном направлении;
НАДЕЖДА – дает крылья;
ПРОЩЕНИЕ – дает свободу;
ЛЮБОВЬ – дает жизненную энергию.
А с другой стороны Клим прочел следующее:
«Тест: узнай за одну секунду, завершена ли твоя миссия на Земле! ЕСЛИ ТЫ ЖИВ – ТО НЕТ!»
«Пока можешь быть свободен», – лаконичная фраза Ивана Ивановича перед выпиской из больницы прозвучала не слишком оптимистично. Но если не думать о «пока», а сконцентрировать свое внимание на драгоценной свободе, то полученная отсрочка придавала жизни даже нечто похожее на смысл.
Клим с несказанным удовольствием стряхнул с себя палатную атмосферу, пропитанную запахами лекарств и больничным духом, и окунулся в свой привычный мир, который совсем недавно был для него единственной существующей реальностью. Он жадно с удвоенными силами накинулся на работу, так что все сотрудники были уверены – их шеф в полном порядке и добром здравии. Он не разглашал свой диагноз и не давал никому повода усомниться в своей работоспособности. Создавалось впечатление, что все вернулось на круги своя: привычные деловые встречи, стратегическое планирование и подписание контрактов, традиционные «мальчишники» по средам и даже «пятницы-развратницы» в компании прелестных Барби… Все то же и все те же, за исключением строго расписанной схемы приема лекарств и неусыпного, как сказал доктор, наблюдения за своим состоянием. Впрочем, Клим чувствовал себя довольно-таки неплохо и даже позволил себе немного притупить бдительность – насыщенный и активный образ жизни действовал на него, казалось, гораздо эффективнее, чем интенсивное больничное лечение.
Неожиданно для себя он вспомнил некоторые забытые оздоровительные техники и приемы родом «из детства». Теперь медитация периодически помогала тормозить стремительный поток навязчивых мыслей, когда безнадежность накатывала стихийной волной.
А впрочем, Клим лукавил. Привычный образ жизни, отключение мозгов и успешная борьба с негативными мыслями – это все бегство от реальности и сплошная иллюзия. Но реальность заключалась не в смертельном диагнозе, пусть даже с поправкой: «во всех правилах бывают исключения». Он не мог забыть удивительные события, произошедшие с ним за последний месяц.
«Говорят, что в состоянии отключки в реанимации еще не такое может привидеться! – неоднократно повторял он себе. – И все-таки как быть с Системой Миропостроения?..» Основные правила Инструкции и главный алгоритм их воплощения упорно не хотели выходить из головы.
Новый Завет, кем-то заботливо завернутый в плотную синюю обложку и случайно (?) оказавшийся в его палате, перекочевал к нему домой и был торжественно водружен на центральную книжную полку как памятный знак «чудесного воскрешения» в ту странную ночь. Он там и простоял несколько недель, пока наконец Клим не решился открыть Инструкцию. Почему-то он даже не сомневался, что найдет там именно то, что подсознательно искал!
«Нет, сынок, я никогда не читала тебе на ночь Библию!» – своим ответом мама уничтожила последний аргумент, способный объяснить таинственную ситуацию. Итак, раз эта информация не была извлеченными из глубины памяти размытыми детскими воспоминаниями, то его положение гораздо серьезнее, чем он думал…
Периодически всплывал в сознании и морской «ангел»-спасатель, хотя Клим с самого начала вынес ему не поддающийся сомнению приговор: «Начитанный и разговорчивый местный сумасшедший, страдающий от нехватки общения».
Итак, «ангел» был успешно разоблачен. Но его туманные рассуждения о счастье мистическим образом переплетались с ночными галлюцинациями и откровениями фантомного «доктора» в реанимации.
Пытливому и настырному уму Клима становилось все теснее в замкнутом кругу сплошных вопросов, остававшихся без ответов.
«За всю мою жизнь со мной еще никогда так много не говорили о счастье, вернее, не говорили вообще, – поймал себя на мысли Клим. – Такой вот парадокс: чтобы всерьез об этом задуматься, нужно почувствовать дыхание смерти!»
«Нет, я еще не сошел с ума!» – сказал он себе, в один прекрасный день решительно остановив свою машину возле самого большого в столице книжного магазина «Слово».
«Проще привыкнуть к боли, неудачам, болезням, поражениям и серой рутине, чем открыть двери в НЕИЗВЕСТНОЕ и решиться на ПЕРЕМЕНЫ. Большинство людей пугает пустота. Но пустота – это НАЧАЛО, которое требует заполнения. А это заполнение могут дать только решительные и правильные действия, основанные на ЗНАНИИ», – кажется, так сказал мой знакомый «ангел». И может, в знаниях я действительно найду ключ к разгадке или по меньшей мере хоть какое-то объяснение этим аномальным явлениям».
– У вас есть что-то про ангелов? – несколько смущенно спросил Клим у миловидной продавщицы-консультанта.
– Отдел эзотерики, весь второй ряд, – профессионально отчеканила девушка. Ее совершенно не удивил подобный вопрос.
Клим подошел к указанным стеллажам, обозначенным как «эзотерическая, духовная и психологическая литература». Полки ломились от обилия имен, названий и авторских методик из серии «Как стать богатым и успешным за три дня». Он в растерянности перебирал книги, удивляясь тому, как быстро поиск вечных вопросов превратился в целую индустрию по производству «пилюль для души». Изредка среди «100 способов изменить себя» и «101 вариант присушек» попадались знакомые имена: Фрейд, Юнг, Блаватская, Рерих, Ошо, Дипак Чопра, с помощью которых много лет назад юный Клим пытался докопаться до истины и ответить на волнующий вопрос: зачем мы приходим в этот мир? Поиски тогда прервал отчим, резко опустив его на грешную землю: «Вся эта философия – пустая болтовня и дурная трата времени, а