— Это значит, — сказал старик, с улыбкой глядя на звёзды, — что Доктор что-то затеял».
И всё? И это всё? Она закрыла книгу, сбитая с толку и разочарованная. Довольно интересная, — допустила она, — и любопытная идея о том, что где-то невысокий человек был занят переписыванием будущего, пока его подруга сидела за своим дневником, переписывая прошлое, но это не давало ей ничего, чего бы она уже не знала.
Переписывание прошлого, — размышляла она. Эта фраза ужаснула её вновь, но она не могла понять почему. Если бы только, — грустно подумала она, — прошлое и вправду можно было бы переписать. На неё снова нахлынули воспоминания, и в этот раз она не могла с ними справиться. В этот раз, и так случалось каждый день, каждый день за последние двадцать лет, она проживёт это снова.
Чтобы не упасть, она схватилась за конторку, и оказалась снова в доме на Арголия 4, в ту ночь, когда растения ожили и поглотили город. Лозы со свистом хлестали по окну спальни, а Гвенни тесно прижалась и спросила о монстрах из своих кошмаров.
— Тише, Гвенни, конечно же, монстры существуют. Но они не такие плохие. Знаешь, у них тоже бывают кошмары.
(В библиотеке к ней направлялась странно знакомая женщина).
Спасательные вертолёты были уже в пути, она знала это, но они прибудут поздно. Слишком поздно. Через мгновение раздастся треск древесины. Ещё через секунду лоза прорвётся в окно, обовьёт Гвенни, и аккуратно сломает её пополам. За три секунды до смерти Гвенни нахмурила брови и задала свой последний вопрос, на который не суждено было получить ответ.
(— Тебе плохо? — спросила странно знакомая женщина).
— А что, — спросила Гвенни, — видят монстры в своих кошмарах?
— Меня, — раздался голос со стороны входной двери.
Вся библиотека завертелась. У Андреа подкосились ноги. Молодая женщина поймала её и удержала.
— Мама? — спросила она.
В течение одного мимолётного мгновения Андреа чувствовала перемены. Она чувствовала, как новое прошлое разворачивается в её памяти, а старые воспоминания тают.
От такого потрясения она ахнула и прижалась к красивой женщине, которая была её дочерью.
— Что с тобой, мама?
— Доктор, — сказала Андреа, — что-то затеял.
— Андреа! — радостно улыбался ССПВ. — Чудесно выглядишь. Ещё чудеснее, чем три часа назад. Какая ты молодец. Кстати, мне очень нравятся зеркальные потолки. Для библиотек это так необычно!
Андреа улыбнулась. Чтобы о нём ни говорили, он не мог не нравиться; да и вообще у неё не было желания не любить кого-нибудь.
— Здравствуй, Доктор! — сказала она.
— Мне следовало спросить раньше. Как поживает твоя не менее чудесная дочь?
— Уже два дня как дипломированный доктор.
— Доктор Гвендолин Тэлвининг, — сказал ССПВ, судя по голосу, очень довольный собой. — Неплохо звучит.
— Говорят, её последняя работа перевернёт медицинскую науку. Вообще-то, она хочет поговорить с тобой об этом. Ты знаешь что-нибудь о нанитах?
— Они очень милые, — с важностью ответил он, — но они не игрушки.
Она рассмеялась, а затем снова стала серьёзной.
— Мы тебе стольким обязаны, Доктор, — сказала она. — Если бы ты не оказался там в тот вечер…
Он комично пожал плечами.
— Я просто проходил мимо, и у меня был с собой очень сильный гербицид, опрыскиватель, и команда экспертов-садоводов.
И снова эта очаровательная дерзкая улыбка.
— Кстати, — продолжил он, — о той засекреченной книге, о которой мы говорили ранее. Может быть, ты сможешь найти способ выдать её мне?
Андреа ласково улыбнулась своему старому другу — как он ещё мог просить об этом? Она взяла его руку, сжала, и посмотрела ему в глаза.
— Нет, — сказала она.
Он вам не друг. Помните хотя бы об этом, если не запомните остальное. У него есть возможность сделать так, что он понравится почти любому, но если он так делает, значит, у него есть на то какая-то причина. Это часть какого-то сложного плана, который нам никогда не постичь. Уже только по этой причине мы, как биологический вид, должны научиться справляться без нашего самозваного ангела-хранителя.
(Обвести взглядом их всех, долгая пауза перед финалом).
Возможно, именно сегодня, в этом зале, мы сделали первый шаг в нашей учёбе говорить Доктору «нет».
— Нет? — у него было лицо четырёхлетнего сорванца, которому только что сказали, что выходной отменяется, хотя он всю неделю вёл себя хорошо. — Но… — продолжил было он, но, похоже, так и не нашёл что сказать.
Она грустно улыбнулась ему.
— Я сегодня размышляла о своей жизни. Не правда ли, странно, что я решила отправиться работать на планете-библиотеке, чтобы пережить сердечную боль, которой никогда не было? Также странно и то, что мы с мужем работаем вместе, хотя в правилах это чётко запрещено. Это особенно странно, если учесть, что по профессии он фермер. Вообще-то, когда я задумалась, я осознала, что в моей жизни очень многое не сходится. Интересно, — добавила она, глядя ему в глаза, — не стоит ли кто-то за всем этим?
Последовало долгое молчание.
— Я знаю, что ты сделал, — сказала она тихо.
— Андреа… — она не дала ему закончить.
— По крайней мере, у меня есть какое-то общее представление о том, что произошло. Я понятия не имею, какой была моя жизнь до того, как ты её переписал. Думаю, она была не очень радостной, и почти наверняка моей дочери сейчас бы не было…
— Андреа, — настаивал он, уже тихий и серьёзный, — были три ключевые тактические ошибки, допущенные дельтеронами в их битве с драконоидами. Мне нужно знать, что это за ошибки.
Она проигнорировала его.
— Я благодарна тебе за то, что ты сделал, конечно. Я даже люблю тебя за это. Чего ты, собственно, и добивался, верно? Но любой, способный сделать то, что ты сделал со мной, просто ради того, чтобы получить книгу, очень опасен. И я уверена, что не могу оправдать выдачу засекреченной книги такому опасному человеку, как ты.
Снова длинное молчание. Она посмотрела в читальный зал. Не покидая своего места, Сумасбродные Серьги следила за их спором. Она снова посмотрела на ССПВ.
— Но спасибо, — сказала она, — за всё.
И, повернувшись, она пошла к экрану каталога и села работать. Через мгновение она услышала, как Сумасбродные Серьги сказала:
— Это не тот момент, когда ты кричишь «обратно в ТАРДИС»?
— Боюсь, что именно тот.
— Достойный противник достался в этот раз, похоже.
— Хм!
Их шаги удалялись. Она услышала голос ССПВ, удивительно четкий, несмотря на расстояние:
— Что же могло её так настроить против меня?
Завершив просмотр конспекта лекции, невысокий человек поднял взгляд и увидел, что тридцати миллионная аудитория наконец-то полностью загружена — виртуалы сзади, на галёрках свёрнутого пространства, а телесные впереди. Он осмотрел первый ряд, который был буквально в трёх метрах от него. Прямо в центре, глядя на него, сидела молодая женщина. Красивое умное лицо с намёком на вызов в тёмных глазах. На лацкане у неё был синий значок, указывающий на то, что она сейчас проходила процедуру улучшения памяти, возможно, для работы в одной из крупных библиотек или в информационных центрах. Побочным эффектом этой процедуры было то, что на начальных стадиях она станет исключительно восприимчива к услышанным идеям.
Чтобы она сегодня ни услышала во время лекции, оно останется с ней навсегда. Вот только (он снова себе напомнил) он сегодня не читал лекцию — он менял историю. Он стукнул по кнопке удаления, стёр всю лекцию с Ноутматика, и широко улыбнулся аудитории.
— Профессор Кэнди не смог сегодня прийти, так как неожиданно взял выходной, — произнёс самое сложное событие пространства-времени в истории Вселенной, нервно теребя фальшивый ус, — и я решил его заменить.
С серьёзнейшим взглядом он уставился на восемнадцатилетнюю Андреа Тэлвиннинг.
— Я хотел бы поговорить с вами о том, как важно давать библиотечные книги друзьям.
Хиттеншталь, Ч. на Дельт.
Текст № 12256834750485009, уровень доступа 1.
Текущий статус: возвращена после двух недель пользования Доктором, без определённого места жительства.
Авторизация: Андреа Тэлвининг.
Полное название: «Чудо на Дельтерусе 5: Полная сводка об отражении дельтеронами нашествия дракоидов».