— Люблю, — упрямо заметил Джеймс. — На самом деле я просто хотел, чтобы Фауст от меня отстал со своими экзаменами.
— Ты же понимаешь, что он о тебе заботится, — сестра провожала его до комнаты. — И папа с мамой беспокоятся, что ты до сих пор не определился с тем, что будешь изучать после СОВ…
— Лили, я тебя умоляю: перестань общаться с Розой, она на тебя плохо влияет, — Джеймс с наслаждением растянулся на кровати, скинув ботинки и шарф. — Я уже большой и сам разберусь со своим будущим, ладно?
— Ладно, — чуть грустно заметила сестра, аккуратно складывая шарф. — Надеюсь, что это твое будущее не будет связано с Малфоем…
— А чем тебе не угодил Малфой?
— Тем, что вместе вы совершенно невыносимы и ведете себя, как дураки…
— Вот и славно, кто-то же должен разряжать обстановку, — лениво откликнулся Джеймс, погружаясь в сон.
— Шрамы украшают мужчин, — изрек Поттер, садясь на свое место в классе Прорицаний и улыбаясь Эмме Томас, которая хмуро смотрела на двух друзей. — Да и Трелони пусть порадуется, что я чуть не умер…
— Поттер, после того, как на Рождество ты свалился на нее с елки, радоваться она уже не будет никогда, — заметил Скорпиус, приземляясь на пуфик. — Ты в Хогсмид идешь в воскресенье?
— Нет, у нас тренировка, — чуть скуксился Джеймс, но потом расплылся в улыбке:- Зато ты можешь пригласить туда свою Линду, если, конечно, она тебе еще не наскучила…
— Завидуй молча, — попросил Малфой, глядя, как в класс вплывает профессор Трелони. Что ж, пойти в Хогсмид с Линдой — идея не такая уж и плохая, хотя пока Скорпиус лишь подбирался к тому, для чего ему была нужна сейчас девчонка. Эксперимент должен двигаться дальше, и какая разница, как зовут девчонку, которая поможет ему сделать шаг вперед в познании женщин?
— Мистер Поттер, что вам снилось накануне этого скорбного, почти трагичного дня?
Малфой отвлекся от своих веселых мыслей, чтобы повеселиться теперь благодаря другу и его любимой профессорше. Трелони смотрела на заживший на лбу гриффиндорца шрам от его нежной встречи с деревом. Конечно, профессор Прорицаний, видимо, предсказывала это событие и сейчас сожалеет только об одном: что дерево не избавило ее от любимого ученика. Зато Поттер весь подобрался, готовый вновь помочь Трелони в ее вечной игре в провидцев…
— А это важно, профессор? — прошептал Джеймс, прикусывая губу и вращая глазами.
— Конечно, дорогой мой, судьба всегда предупреждает нас об опасностях…
— Ну, мне снился мистер Филч, — поделился Поттер самым сокровенным, и Малфой придушенно выдохнул, стараясь не засмеяться. Вот и раскрылся секрет тайной страсти лохматого. — Он был в розовой балетной пачке и танцевал на столе Слизерина в Большом Зале… — в классе послышался приглушенный смех. — А мадам Помфри, в шубе Хагрида, аккомпанировала ему на больничных утках… — Поттер поднял на Трелони полные доверия и надежды глаза. — Значит, это было предупреждение?
— Да, мистер Поттер, конечно, — профессор Прорицаний, как всегда, не собиралась уступать неуемной фантазии Джеймса. — Вас предупреждали о том, что, нарушая правила, блюстителем которых является мистер Филч, вы рискуете попасть под влияние мадам Помфри, что почти случилось…
— А разве катание на лыжах — это нарушение школьных правил? — спросил кто-то из рейвенкловцев, привлекая к себе внимание профессора.
— Если вы не умеете обращаться с маггловыми предметами, то да, — кивнула Трелони, чуть обернувшись к студенту.
— А больничные утки? О чем они предупреждали? — Джеймс даже подался вперед, не собираясь так просто уступать свою роль какому-то рейвенкловцу.
— О, это очень сильный знак, мистер Поттер. Рискну предположить, что вы собираетесь связать свою жизнь с целительством…
— Что? Нет! Я собираюсь разводить почтовых сов! — возмутился Поттер под смешки Малфоя.
— Сов?
— Да, это очень доходная отрасль бизнеса…
Слово-то какое подобрал, хмыкнул Скорпиус, глядя на чуть вытянувшееся лицо Трелони.
— Но сон говорит вам об обратном. Вы связаны с целительством, это ваша судьба, — настаивала профессор.
— Не дай Мерлин, — фыркнул Джеймс, теряя всякий интерес к уроку и Трелони. — Пусть сама становится целителем, если ей так хочется, нам легче будет…
— Поттер, чего ты переживаешь? Ты же вечно врешь про свои сны, — наклонился к ним из-за спины слизеринца Мильтон.
— Отстань, — попросил Джеймс, хмурясь.
— То есть про Помфри с больничными утками — это правда? — Малфой поднял светлую бровь. — Да, Поттер, ты точно отбил себе мозг о дерево…
— Отстань, на свои сны посмотри!
Скорпиус улыбнулся:
— Я бы тебе пожелал видеть во сне то, что вижу я.
— Ну, да, конечно, я забыл: ты же у нас смотришь лишь эротические сны. С участием МакГонагалл и Слизнорта…
— Фу, Поттер, — Малфой даже поморщился. — Тебе пора найти девушку…
— Отстань.
— Ладно, прости, я забыл, что после твоего красивого полета на дощечках твоя дама сердца и не смотрит в твою сторону, а если смотрит, то смеется над тобой.
— Обязательно было об этом говорить?!
— …на СОВ я вынесу Прорицания по небесному рисунку и образы в магическом шаре, — уловили мальчики и переглянулись. — Также кому-то достанется толкование снов, так что на грядущих пасхальных каникулах лучше подготовиться к тому, чтобы в последнем семестре мы могли с вами все это повторить…
Джеймс закатил глаза, предвкушая самые отвратительные каникулы за все пять лет в Хогвартсе.
Глава 7. Дружеская справедливость
Солнце припекало уже вторую неделю, и Джеймс не раз заявлял о высшей несправедливости, что царила в мире. Ну, какая справедливость, если ты не можешь в полной мере насладиться хорошей погодой?! А насладиться было практически невозможно, поскольку неумолимо приближался конец семестра, а, значит, и СОВ. И сколько бы Поттер и Малфой не отшучивались тем, что им бы сдать только Прорицания — и жизнь налажена, оба понимали, что придется вспомнить, что такое учебники, и учить конспекты. Главное — где-то взять эти самые конспекты…
— Кстати, Поттер, где ты их взял? — Скорпиус приподнял голову со сложенной мантии и взглянул на лежащего рядом на траве друга. В руках Джеймса были исписанные свитки, которые они сейчас пытались выучить. Ну, хотя бы местами…
— Графф, — пожал плечами гриффиндорец, высунув загорелое лицо из-за конспектов и улыбаясь. Они лежали чуть в стороне от дорожек парка, растянувшись на траве, без мантий и галстуков. Ну, кто-то же должен сочетать полезное с необходимым…
— Он же еще в прошлом году зарекся тебе давать конспекты, — напомнил Малфой, снова вытягиваясь под майским солнцем.
— Ну, с моим природным магнетизмом и умением убеждать… — ухмыльнулся Джеймс, переворачивая страницу.
— То есть ты ему рассказал, как попасть в ванную для девочек? — фыркнул Скорпиус, за что получил кулаком по плечу. — Ладно, давай дальше…
— Итак, Пятая конфедерация магов… Слушай, почему они называются конфедерацией магов, когда там то гоблины, то кентавры, то еще какие-то нетопыри…
— Скажи это погромче, пусть тебя услышат в Запретном лесу, — рассмеялся Малфой. — Вообще-то об этом мы читали еще полчаса назад.
— Да?
— Да, Поттер, позволь освежить твою дырявую память: просто все эти, как ты говоришь, нетопыри пытались войти в конфедерацию, чтобы качать там свои права, некоторые даже пытались доказать, что они тоже маги, просто чуточку недоделанные.
— Ну и зачем? Жили бы себе тихо и мирно, их бы тогда никто не стал ловить, пересчитывать, сажать в резервации и убивать, — Поттер повернулся на бок и положил голову на локоть.
— Знаешь, Поттер, иногда бывает так, что не все готовы довольствоваться тем, что имеют, — пожал плечами Малфой. — Да и скучно было бы жить. И что бы нам рассказывал Биннз? Думаю, что в свое время он даже платил гоблинам, чтобы они устраивали очередной бунт… Ну, или гоблинам было просто все равно, из-за чего кого-нибудь убить, а требование волшебной палочки было лишь предлогом, чтобы раскопать свою секиру войны…
— Что?
— Проехали, — отмахнулся Скорпиус. — Не загружай свой маленький мозг лишней информацией…
— Нет, погоди. Я не понимаю, зачем им были нужны волшебные палочки? Они и так могут колдовать! Вот я бы отдал свою палочку, если бы мне была подвластна безпалочковая магия, как у гоблинов или эльфов…
— Ну, если бы у меня была пихтовая палочка, я бы ее отдал и без всяких «если», — рассмеялся слизеринец, потягиваясь. — Слушай, читай дальше, а то мы до ужина даже двенадцатый век не выучим…
— Ладно, — кивнул Джеймс, возвращаясь в прежнее положение и поднимая к глазам конспекты. — Итак, Пятая…
— Ого, кто тут, — раздался насмешливый голос, и две тени нависли над парнями.
— Привет, Хелена, привет, Нора, — откликнулся Скорпиус, уже давно ожидавший, чтобы кто-нибудь появился на горизонте, ведь это Хогвартс, где слухи распространяются со скоростью бешеных гиппогрифов, на которых Хагрид пытается надеть сапоги со шпорами. — Какими судьбами?
— Правда, что ты расстался со своей рейвенкловкой?
— А вы почему интересуетесь? — вступил Поттер, выглянув из-за свитков. — Официальное заявление мы еще не подготовили, так что — без комментариев.
Девчонки рассмеялись.
— Поттер, ты теперь секретарем подрабатываешь?
— Неа, говорящей совой, — парировал Джеймс, подмигнув Хелене. — А запись кандидаток в девушки Малфоя мы проводим по пятницам с шести до семи, при себе иметь справку от целителя.
— Клоуны, — фыркнула Нора, и слизеринки, все еще смеясь, пошли прочь.
— Спасибо, Поттер.
— Всегда пожалуйста, — улыбнулся Джеймс, ища глазами строчку, на которой он закончил. — Итак, Пятая конфедерация…
— Слушайте, вы не знаете, где достать толченый коготь дракона?! — рядом затормозил взмыленный Ричард Графф с большими, лихорадочно горящими глазами.
— Чего? — Малфой привстал на локтях, глядя на гриффиндорца.