— Осталась первая рота Мельниченко. Они прикрывали отход.
— Пусть убираются. Чем быстрее, тем лучше. Заместитель командира полка, майор Снегирев, посмотрел на Филиппова.
— Вы сделали, все что могли Сергей Федорович. Удерживать Ободовку — более, нет резона. Корпусная артиллерия и тяжелые реактивные минометы «Ураган», здесь все выжгут, через час. Пусть утром, генерал Брайт, попробует захватить плацдарм на наем берегу…
— Нашу дивизию отводят в тыл?
— Ни в коем случае. Маршевое пополнение будет. К утру. Из ремонтного батальона, перекинут восстановленную технику. Дивизия — останется на передовой.
Глава 24
Близ Бершади. Уманская дуга. Операция «Фестунг». День пятый.15 июня 2007 г.
— Какой к черту рейд? Не понял Филиппов уставившись на своего командира, полковника Амельченко.
Тот, не вспылил не смотря на неуставную резкость своего подчиненного и закурил, предложив сигарету стоящему перед ним, майору.
— Угощайтесь, Сергей Федорович. Дождавшись, когда Филиппов закурил, полковник продолжил.
— Пойми майор….Нам надо Бершадь удерживать, всеми силами. Солдаты из маршевых батальонов, прибыли только что, им хотя бы сутки, влиться в состав рот в качестве пополнения. Немцы, нам суток не дадут…
— Согласен. Но что, нет корпусных, армейских резервов? Люди, измотаны до предела….
— Немцы тоже. Вставил свое слово начштаба, подполковник Карпович. Резервы армии или корпуса, майор, это все хорошо, но Сергей Федорович, это не вашего ума забота…
Филиппов кивнул. Он всего лишь майор, хоть и с полный георгиевским бантом. Его дело — держать руки по швам и лишь изредка гавкать…
— Так точно!
— Но но…не стоит изображать из себя, тупого служаку….Поправил подчиненного, Амельченко.
Карпович, тоже закурил и Филиппов увидел его красные, воспаленные глаза. Эта битва изматывала всех. Если, сразу не убивала.
— Немцы не получают маршевых пополнений. Их силы утомляются, потери растут. Несмотря на — это инициатива в руках германцев…
— В окопе, это заметно…Хрипло возразил Филиппов.
— Поэтому — нам нужна передышка…Пять часов, шесть часов, десять часов….Каждая минута дорога…
— Вадим Александрович, говорил про некий рейд….
Карпович, согласно кивнул и жестом пригласил майора подойти поближе…
— Смотрите, майор. Вот здесь, возле дубравы, деревня Жабокричка…Мы оставили её еще утром…
— Да. Там командир пластунов погиб…Даниленко…
Командиры переглянулись.
— Именно так. Командир дивизии, полковник Залесский предлагает рейд на Жабокричку… Для дезориентации германцев…Выделят несколько танков…Вы возьмете сотню охотников из батальона…и роту пластунов старшего лейтенанта Калиниченко…
— «Калину» знаю…Бесцеремонно перебил начштаба, Филиппов. Хороший офицер…Но есть одно…
Замолчавший от его наглости Карпович и полковник уставились на грязный палец комбата.
— В моем батальоне, если сотню охотников набрать — меньше роты останется. Придется со всего полка охотников набирать…
— Хорошо…еще что?
— Никакого артобстрела перед атакой. Танки — держать вот здесь, у края дубравы, пусть огнем издалека огнем поддержат. Ближе двинутся — их немцы сразу услышат и огнем накроют…
— Как вы собираетесь атаковать без танков…? Без артподготовки⁉ Возмущался Карпович…
— А я и не собираюсь атаковать…Уж не на тяжелых «драгунах», точно. Это будет не рейд, а штурм…
— Тогда на чем?
— На чем…Я видел у пластунов шуструю машинку такую…
— Ты про «волка»? У них еще и американцы есть…
— Вот — вот….Двести человек — это много очень…Наберем сводную сотню, рассадим по этим машинкам, если хватит… Налетели, постреляли из «дыбика»(1) и «улиток» и вперед, за Жабокритку, на шоссе…Там пошумим и домой, под прикрытием огня танков…вот отсюда…Вот потом, господа офицеры — пусть наша артиллерия поработает. Как фрицы в кучу соберутся и силы для отражения атаки подтянут…
Калина, он же командир второй сотни пластунов, Артур Калиниченко, выслушал майора Филиппова и пожал плечами.
— У господина майора — репутация, что надо, господа. С ним, хоть к черту на рога. Только одно не понятно, чего людей так мало берем…?
— Потому, что набег, Артур Николаевич. Набежали, пошумели и обратно, как крысы, юркнули.
— А фрицы то что?
— Хороший вопрос. А фрицы так же подумают. Странные русские и что тут чего то не чисто. Уж не начало ли больших неприятностей. Глядишь — пару, тройку часов мы у них выиграем.
Калина, затянулся и выбросил окурок.
— Смело. Еще раз повторю, Сергей Федорович, тебе я доверяю. Пошел людей и машины готовить.
— Давай. Через час — буду у вас. С меня, радист от Бога, Яблоков. Частоты, как азбуку читает…И вот чего, Артур, бери больше ручных гранатометов. Пригодятся.
Колонна из «волков» двуосных разведывательных машин и уродливых американских вездеходов «Ошкош», похожих на поставленных на колеса жаб, украшенных для пущей маскировки срезанными ветками.
— Выстраиваемся в ряд. Там поля ровные, достигаем аванпостов германских, прожектора и фары врубаем и вперед. Стреляем во все что дышит и бежит…
Калина усмехнулся и покачал головой.
— Видал я психических….но таких как ты, Сергей Федорович, еще нет…Не зря говорят служивые, что ты душу дьяволу продал…
— Ага…в обмен на сгущенку. Шесть банок, сверх нормы…Ладно, подурачились и буде. Яблоков, ты связь мне держи. Крепко, як мамкину сиську…. Под лошадиное ржание пластунов, закончил Филиппов…
Захватившая деревню с адским названием Жабокричка, кампфгруппа 16 танкового полка как и рассчитало русское командование была крайне утомлена предыдущими боями и едва наступила короткая летняя ночь, танкисты, гренадеры и саперы забылись тяжелым сном так где их застал сигнал отбоя, едва успев выставить посты.
— Машины…слышишь…Макс…солдат первого года службы Cвен Биттрих своему командиру унтеру Максу Хуксу
Хукс, поднял голову и прислушался…
— Ну машины и чего…Не дизель же.
— Звук приближается, геноссе унтер-офицер…Уже по уставу обратился Свен.
— Ты давно на передовой, молокосос⁈ Огрызнулся Хукс, ткнув Свена кулаком по каске. Я больше года и еще не видел, что бы русские атаковали на грузовиках…Вот если дизели рычат — то тяжелая техника идет. Вот тогда и рацию включать надо…
— Может осветительную ракету дать?
Унтер, покосился на циферблат и сплюнул.
— Рано еще, рядовой. Четыре минуты…
Тем времен шум, то приближался то удалялся и Свен нервно всматривался в темноту, сжимая рукоять ракетницы…Едва дождавшись, очередного интервала, он выпустил осветительную ракету, повисшую на парашюте и залившую все вокруг мертвенно-белым светом, словно в фильме ужасов…
Белый свет выхватил черные хаты Жабокрички, застывшие за хатами танки и бронемашины и цепь черных квадратных контуров автомобилей, быстро приближающихся к его замаскированному бронебойному гнезду.
Осветительная ракета угасла и тут по глазам Свена, ударил яркий свет прожектора. Он открыл было рот, что бы закричать, но пуля пятидесятого калибра угодила ему в лицо, начисто оторвав голову….
— Разбиться на боевые тройки! Обходим Жабокричку с севера и юга….Скорость не снижать, огонь не прекращать! ВопилФилиппов в микрофон рации, пытаясь вцепившись в скобу на стойке не вылететь из своего кресла, под ноги лупящему в темноту из «добика» пулеметчика Тесленко, орущего что то матерное и обильно заваливающий трясущийся на ухабах «волк», раскаленными стреляными гильзами. Соседний «волк» с унтером Горловым влетел в черную воронку и с хрустом сминаемой стали, покатился по полю.
— Тройка, снять людей с машины Горлова, если живы…Приказал Филиппов до боли в глазах всматриваясь в обстреливаемую со всех сторон Жабокричку. Которую дюжина небронированных вездеходов уже охватила с флангов не прекращая плеваться огнем…
«Ошкош», Калиниченко, вдруг исчез в огненном снопе взрыва и Филиппов заорал
— Тормози! Останавливаемся…Снимаем экипаж…
У «ошкоша» Калины, был начисто оторван передок вместе с осью и двигателем, но кроме шофера, которому переломало, ноги — никто серьезно не пострадал. Не считая контузий и ушибов…
— Прыгайте к нам!
— Раненый! Ноги переломаны…Куда его деть…
— Девятка! Девятка! Ты санитарной машиной будешь…Уходи в балку севернее и возвращайся с увечными…
Противный свист 81 миллиметровой мины четко дал понять, что фрицы проснулись окончательно и с лихой кавалерийской атакой, пора сворачиваться…
— Вторая, шестая и десятая атакуют с юга… Остальные с севера…шоссе обстрелять, далеко не лезть…
— Рули на юг, Сторожук! Хлопнул по плечу, дымящего адской самокруткой с вонючим самосадом шофера.
— Сделаем, господин майор.
Прыгая, словно горный козел по кочкам и рытвинам «волк», Филиппова, помчался вслед за ушедшей вперед маневренной группой пластунов.
Ночной рейд русских легких сил, был ошеломительный по своей дерзости и ярости… Немецкие аванпосты почувствовали себя кроликами, попавшими в световое пятно фар автомобиля и парализованные этим…
Разбившись на несколько троек, автомобили в включенными прожекторами стреляя из пулеметов и гранатометов влетели в расположение кампфгруппы 8 панцер-регимента подполковника Зиберга едва успевшего замаскировать свою технику и дать отдохнуть людям.
Лейтенант Лотар Бирхофф проснулся от истошного вопля «русские» и заполошной стрельбы вокруг его танка, единственного уцелевшего на сегодняшнюю ночь танка его взвода. Лотар завернувшись в найденное в хате шерстяное нарядное одеяло спал без задних ног под танком в окружении экипажа и первым же вылез из под брони, протирая глаза и чертыхаясь.
Все вокруг было освещено несколькими осветительными ракетами, летели трассеры, причем во все стороны.
Из-за угла, хаты со сбитой набекрень, миной, крышей выскочил русский вездеход в лохматом камуфляже и сразу окатил танк Бирхоффа свинцом из крупнокалиберного пулемета. Лейтенант кинулся рыбкой в узкую придорожную канаву наполненную какой то вонючей жижей… На счастье Бирхоффа, русский пулеметчик не стал тратить патроны на танк, а развернув пулемет на турели окатил свинцом выскакивающих из палисадника заспанных гренадеров. Взревел двигатель, и русский вездех