— Илья мертв?
— Да. Вызвался охотником в механизированный корпус генерала Анрепа. Хотел вместе со спецгруппой жандармерии захватить досье абвера. Ты же знаешь, что дальше было?
— Наступление с плацдарма на Двине было неудачным. Корпус Анрепа, отрезали и почти никто назад не вернулся.
— Все верно. Ильи не было ни среди пленных, не среди вырвавшихся к своим.
— Извините, но я сам больше трех месяцев числился мертвым. Пока радиостанцию, не раздобыл…
— От Черепанова, нет вестей девять месяцев. Он мне нужен здесь и сейчас — а его нет…Значит для меня, на сегодняшний день — он мертв.
«Однако!»
— А Витя Левченко? Где подполковник Левченко?
— Виктор…Виктор тоже погиб. Девять дней назад. Далеко отсюда. Он в последнее время возглавлял автономную команду Корпуса в Багдаде. У него была встреча на сирийской границе с очень важным человеком. Виктора охраняли, с ним было семь человек все — настоящие волкодавы…Но машина прибывшего человека, видимо была заминирована. Детонация произошла, когда они вышли из машин.
— Видимо заминировано??? Экспертиза не проводилась?
— Ты часто у себя, под Оршей и Могилевом, экспертизы то проводил? В ходе боевых действий? Какие экспертизы на территории соседнего государства? Протекторат Сирии и Леванта — французская территория.
Женя, снова удивился раздражительности всегда невозмутимого Хайдарова, что наводило его на крайне неприятные мысли.
— Кто был контактом Левченко? Осторожно поинтересовался, Небогатов, ожидая очередной вспышки гнева.
— Бернар Виго, полковник и шеф отдела DGSN по Сирии и Леванту. Именно его машина была заминирована. Вот так. Теперь ты понимаешь, зачем я вызвал сюда именно тебя?
— Как зачем? Думаю, разгребать дерьмо, господин советник…
— Именно так, полковник. И я не просто советник, я — тайный советник. Нынче я, перешел на службу в МИД и армейских званий не имею.
— Поздравляю.
— Увы, не с чем. Позавчера назначен на должность шефа Секретного делопроизводства МИД…неофициально я советник Верховного по вопросам Ближнего востока и Средней Азии. Сам понимаешь какая ответственность. Работы просто валом, а опереться не на кого.
«Рейндж Ровер», резко свернул с отличной магистрали, разгоняя ревом клаксона зазевавшихся водителей и свернул в узкий переулок. Здесь цивилизация явно заканчивалась и начинался типично восточный пригород с кривыми улочками, двух этажными домами с плоскими крышами и высокими глинобитными заборами. Почти как на окраинах Баку или Самарканда. Здесь, ничего не меняется столетиями, тенями скользят женщины закутанные в черные одежды, да провожают чужаков острые как кинжал взгляды из за каждого угла.
Пропетляв по улицам старого города, машина так же резко остановилась у ворот и коротко подала сигнал. Небогатов успел краем глаза заметить двух стрелков на крыше и пулеметную позицию в окошке напротив, прикрытую мешками с песком.
Ворота открылись с похвальной быстротой, и «рейндж ровер» ухнул вниз, по короткому и плохо освещенному пандусу.
— Приехали. Сказал Хайдаров и открыл дверь.
Евгений вылез и тут увидел их шофера — широкоплечего, горбоносого кавказца с хитрыми глазами и густой, черной с проседью бородой. Небогатов, протянул было руку для знакомства, но Хайдаров, как всегда поторопил его.
— Представитесь потом! Сначала ко мне в кабинет, введу в обстановку. Пожав плечами, Женя двинулся за ним. Подземный этаж, на который они ворвались напоминал странный гибрид, мастерской, гаража и казармы. Слева в пропахшем маслом и потом помещении тянулись поставленные армейские двухъярусные койки и стояло несколько длинных столов и скамеек. За последним столом, сидело с десяток, похожих на заправских разбойников, небрито — бородатых мужиков в разномастном обмундировании, которые тщательно и даже с любовью чистили оружие. «Партизаны» — с теплотой подумал Небогатов, вспоминая полтора года проведенных в белорусских лесах с такой же отпетой компанией бородачей — головорезов.
Справа по движению, в боксах замерло минимум пять машин, не первой свежести среди которых выделялся РМТ «Казак» в гражданском исполнении(3), два британских «Дефендера» явно армейского образца в пустынном камуфляже, окрашенный в цвет такси «Форд фокус»(4), голландской сборки и такого же цвета «Шевроле». Видимо, оперативные машины.
Кабинет Хайдарова, оказался капитальным строением со стальной дверью, мощным сейфом, книжными шкафами и закреплёнными на стене, пробковыми стендами. Довершал картину- прозрачный стол «авиаразведчика» с подсветкой и закрепленной линзой — лампой. Помимо этого, был рабочий стол с включенной ЭВМ и телетайп с ксероксом. Перед столом — два кресла. Служебный минимализм.
— А здесь не жарко. Заметил Небогатов.
— Это цоколь. Здесь раньше фабрика обувная была. Вентиляция хорошая иначе задохнулись бы все. Хайдаров помолчал. Армяне здесь обувь делали и не только.
Небогатов кивнул.
— Дашнаки? Оружейное производство?
— Оно самое. Делали револьверы, МП-28 и «араратки»(5) — самый ходовой товар.
— Куда сбывали. К нам на Кавказ?
— Будешь смеяться Женя, но нет. Точнее, к нам попадала меньшая часть. Основную массу покупали курды. Иракские, турецкие, сирийские. Местным не продавали, поэтому САВАМА закрывала на это глаза. Не бесплатно конечно.
— Потом, как я понял, пришли наши…
— Правильно мыслишь. Твой друг, генерал Громов, Тебриз по договоренности обошел, но армейская контрразведка по наводке жандармов, здесь сработала быстро.
— Многих дашнаков взяли?
— Никого. Трупы взяли. Ты же «Смерш», знаешь! Они привыкли с «паршами»(6) воевать…Дашнаки стрелять стали…Армейцы подогнали «кегресс» с ХВТ и амба. Шнельклопс(7) из дашнаков получился. Еле потом стены отмыли и дырки заделали.
— Вот дуболомы…А наши то, где были…?
— В затор попали. Сам знаешь, что такое когда два механизированных корпуса наступают. Пока «смерш» здесь воевал, они в заторе загорали всем своим мобильным отделом.
Хайдаров, хлопнул на стол несколько серых папок.
— Здесь вся информация, что собрал Левченко за год. По всей Персии — кто с кем против кого и так далее. Ознакомься, подумай что к чему и набросай план действий. Это первое. Теперь второе…
Тайный советник, открыл папку с ярко красной полосой «Совершенно секретно» и выложил перед Женей, несколько черно-белых фотографий.
Там человек, приятной восточной наружности встречался с двумя европейцами. Лицо одного из них, мне показалось знакомым.
— Это снято в Каире, месяц назад.
— А вот это — уже в Алеппо, спустя две недели. Надеюсь эти люди, тебе известны.
О да. Двое из трех людей, на фото из Алеппо, снятые явно на скрытую камеру в одной из харчевен, были ему хорошо известны как и любому офицеру жандармерии борющемуся с терроризмом.
— Конечно. По центру, лицом к нам сидит Махмуд Тёкдемир, бригадный генерал и заместитель Разведуправления Генштаба Турции. Закончил военную школу «Кулели» с золотой медалью, как отличник был отправлен в ГДР, в юнкерское училище в Потсдаме. Потом служил в аппарате военного атташе в Дании и Швеции. Жена у него из Дании…приняла ислам. Далее- служил при штабе дивизии на Кипре. Потом, курсы горной и специальной подготовки в австрийском Клагенфурте. После этого, беспрерывно служил в 4 горной бригаде коммандос. Прошел все ступени службы от командира роты, до командира бригады. Многократно награжден, дважды тяжело ранен. Считается специалистом по минно-взрывному делу и организации партизанской борьбы. В 2001 году переведен в Генеральный штаб, на должностьпомощника начальника Генштаба по спецоперациям. С 2004 года — бригадный генерал, заместитель начальника Разведуправления, генерала Язынджи, по спецоперациям. Владеет помимо немецкого- тремя восточнымиязыками, включая арабский, фарси и пушту.
— Характеристику помнишь?
— Помню. Небогатов потер переносицу. Отличный спортсмен, двукратный победитель армейских соревнований по офицерскому пятиборью, владеет рукопашным боем. Тактически грамотный офицер, его бригада несла самые минимальные потери в ходе боевых операций. Солдатами боготворим, пользуется высоким авторитетом у вышестоящего командования. По агентурным данным провел несколько нелегальных операций против курдских повстанцев на территории Сирийского и Иракского протекторатов. Операции признаны крайне успешными. Возможно, нелегально забрасывался в Туркестан в качестве тренировочного задания. Трое детей — старший сын, Селим — кадет, учится в Анкаре.
— Отлично, память в болотах, тебе не отшибло. Второй кто?
— Аятолла Али Фаллахан. Правая рука Великого аятоллы Хаменои, отвечающий за вооруженную борьбу в шиитском революционном подполье. Настоящий фанатик, террорист. До последнего времени скрывался в княжестве Бахрейн, откуда публиковал зажигательные фетвы против шаха Кира и премьер-министра Месопотамии Аль-Тикрити. По данным Заграничного бюро, с началом войны перебрался в оккупированную англо-германцами, Сирию. Связан с ближневосточным отделом внешней разведки «Штази», генерал-майора Лоренца. Возможно, имеет связи с британской разведкой.
Хайдаров удовлетворенно хмыкнул.
— Все верно. Теперь смотрим на фотографию номер один. На ней, генерал Амир Хуссейн Рабия, глава личной канцелярии шахиншаха и шеф особой шахской инспекции встречается с заместителем руководителя Национальной секретной службы ЦРУ, Питером Гортом и….спецпредставителем президента САСШ по Ближнему Востоку — Джоном Никосом.
— Черт! Он здорово похудел. Да, это «Черный грек», как сразу я его не узнал.
Господин Никос, потомок бежавшего в САСШ из Таганрога, греческого купца первой гильдии, был одной из самых скандальных фигур американской внешней политики. Полномочный посол в таких странах как Гондурас и Сальвадор, где он лично участвовал в создании карательных отрядов для борьбы с повстанцами. Потом «Черный Грек», был послом в пылающей Мексике, где снова приложил руку к тайным операциям против повстанцев. В администрации Брауна — дослужился до заместителя Госсекретаря по странам Латинской Америки. После очередного скандала о непрямой связи американских дипломатов с убийствами и похищениями левых активистов на Кубе, Никос, был понижен в должности и отправлен послом на Филиппины. С пришествием президента Траута — вернулся в верхний эшелон американской внешней политики. Неожиданно для многих в 2001 году возглавил Национальную секретную службу ЦРУ в