Если же применяется модель соразмерного, пропорционального снижения цены по характерной для континентально-европейского права модели, мы пытаемся не защитить позитивный интерес, а привести цену договора к той, по которой покупатель был бы готов купить дефектный товар. Так как забраться в сознание покупателя невозможно, право исходит из презумпции того, что цена, которую покупатель был бы готов заплатить за товар, зная изначально о его реальном качестве, снижается строго пропорционально снижению качества.
Но соотношение двух методов даст обратный результат, если представить, что цены на рынке упали. Если в описанном выше примере нефть упала в цене к моменту поставки до 2,5 млн руб. за согласованную партию, и с учетом дефекта эта партия стоила бы 2,25 млн руб., пропорция соотношения качественной и дефектной нефти на момент поставки такая же: дефектная нефть стоит на 10% меньше качественной. Соответственно, вычитание из цены договора 10% будет давать все те же 500 тыс. руб., которые продавец должен вернуть или покупатель может не уплачивать. Но применение формулы расчета позитивного интереса в варианте упущенной выгоды от получения менее качественного товара позволит покупателю вернуть лишь 250 тыс. руб. разницы между 2,5 млн руб. рыночной стоимости качественной нефти и 2,25 млн руб. рыночной стоимости дефектной нефти. Иначе говоря, здесь пропорциональное снижение оказывается более выгодным для покупателя, чем взыскание убытков по модели защиты позитивного интереса.1–4.14.3. Независимость от наличия оснований освобождения от ответственности
Не вызывает особых сомнений, что для уменьшения цены по пропорциональной модели не требуется вина нарушителя и не имеет значения, освобождается ли нарушитель от ответственности в силу непреодолимой силы. Неважно, есть ли вина гражданина, продающего квартиру, в том, что ее качество оказалось хуже, чем то, которое подразумевалось или было оговорено в договоре, и не имеет значения, что отгруженный коммерсантом товар оказался замочен в пути в связи с обстоятельствами непреодолимой силы: если квартира или товар были переданы покупателю с дефектами, покупатель не должен платить за него столько, сколько было оговорено в контракте, а должен заплатить цену, соответствующую реальному качеству полученного. Для взыскания же убытков в их классическом понимании вопрос вины (или отсутствия непреодолимой силы) имеет определяющее значение: при отсутствии вины (или при наличии непреодолимой силы) кредитор не может взыскать убытки. Так, при попытке взыскать упущенную выгоду в связи с тем, что проданная вещь содержала дефект и не могла быть использована, скажем, на некоем, продавец может избежать такой ответственности, если докажет отсутствие вины. Но для приведения цены данной вещи в соответствие с ее реальным качеством отсутствие вины иррелевантно.
Это важный нюанс, который представляется вполне справедливым. Как уже отмечалось, для английского права данный вопрос неактуален, поскольку там должник несет абсолютно строгую ответственность, не зависящую от вины, и отвечает по общему правилу даже в случае, когда нарушение вызвано непреодолимой силой. Именно поэтому английские юристы не ощущают остро потребность в отделении снижения цены и взыскания убытков. Но в контексте континентально-европейского права с его акцентом на виновном характере ответственности для обоснования права снизить цену, независимо от того, что должник невиновен в нарушении, приходится объявлять снижение цены инструментом, отличающимся от традиционной договорной ответственности в форме возмещения убытков.
Впрочем, того же результата можно добиться просто путем телеологической редукции норм п. 1–3 ст. 401 ГК РФ об основаниях освобождения от ответственности к убыткам, рассчитанным по пропорциональной формуле или даже по формуле difference in value.1–4.14.4. И еще раз о природе института…
Выше мы описали два альтернативных подхода к пониманию тех норм о соразмерном уменьшении цены, которые содержатся в ряде статей ГК РФ. Сейчас наше право стоит перед выбором и окончательно его не сделало. Ясность появится только с публикацией каких-либо однозначных разъяснений ВС РФ по данному вопросу.
Может показаться, что с учетом того, в российском праве ответственность основана на вине, пусть и с некоторым ужесточением для случаев нарушения обязательств, принятых в рамках предпринимательской деятельности (п. 1–3 ст. 401 ГК РФ), более логичным было бы восприятие решения, известного Венской конвенции 1980 г., немецкому праву и праву ряда иных континентально-европейских стран, и понимание соразмерного уменьшения цены в качестве самостоятельного способа защиты права, отличного от убытков по своей формуле и основаниям. Действительно, нельзя не признать, что это более простой путь обосновать очевидную неприменимость правил ст. 401 ГК РФ об основаниях освобождения от ответственности к случаям, когда кредитор, получивший дефектное предоставление, хочет лишь привести цену договора и реально предоставленное по нему в соответствие, не претендуя на возмещение каких-то иных убытков. Восприятие снижение цены как варианта взыскания упущенной выгоды в виде разницы между ценностями обещанного и полученного потребует телеологической редукции правил п. 1–3 ст. 401 ГК РФ.
Впрочем, здесь фундаментальное значение имеют два других вопроса. Во-первых, действительно ли справедливо при применении пропорциональной формулы допускать уменьшение цены больше, чем это составляет подорванный позитивный интерес кредитора (как мы показали, при падении рыночных цен пропорциональная формула будет давать кредитору больше, чем расчет убытков по модели защиты позитивного интереса)?
Во-вторых, точно ли справедливо допускать пропорциональное снижение цены в условиях, когда достоверно доказано, что интерес кредитора был сугубо спекулятивным (перепродажа, сдача в субаренду и т.п.), и никакие убытки у кредитора из-за дефекта не возникли, так как следующее звено цепи просто не предъявило никаких претензий?
Если мы на оба указанных вопроса ответим отрицательно (а это вопрос политики права), то это будет фундаментальным подрывом самой идеи соразмерного снижения цены как средства защиты sui generis.
Если же мы признаем соразмерное снижение цены в качестве особого способа защиты права, встает другой вопрос: вправе ли покупатель свободно выбирать между этим вариантом защиты, с одной стороны, и расчетом убытков в виде абсолютной разницы между рыночной стоимостью задолженного и реально предоставленного? Как было показано, при росте рыночных цен покупателю выгоднее требовать возмещения убытков по такой формуле, а при падении – пропорционального снижения цены, но при этом вариант взыскания убытков будет заблокирован при наличии оснований освобождения от ответственности, а соразмерное снижение цены – нет.1–4.14.5. Соотношение с иными убытками
При этом покупатель (заказчик, арендатор), независимо от того, заявил ли он о пропорциональном снижении цены или взыскал (либо зачел к неуплаченной цене) убытки в виде абсолютной разницы в ценностях обещанного и полученного предоставления, может требовать взыскания и иных, дополнительных убытков, которые у него возникли в связи с получением дефектного исполнения (например, возмещения штрафов, которые к нему применили третьи лица в результате этого). Данная позиция разделяется практически всеми правопорядками и актами международной унификации (п. 3 ст. III.–3:601 Модельных правил европейского частного права).
Но, во-первых, эти дополнительные убытки не могут быть взысканы, если нарушитель договора освобождается от ответственности (например, гражданин, не действующий как коммерсант, осуществил дефектное предоставление без вины, или коммерсант допустил такое нарушение в силу обстоятельств непреодолимой силы).
Во-вторых, эти дополнительные убытки должны быть совместимы с тем выбором способа защиты, который сделал кредитор: последний не может получить двойную компенсацию одного и того же интереса. Например, если покупатель соразмерно снизил цену, он не может потребовать не только взыскания абсолютной ценовой разницы по «английской формуле», но и возмещения своих расходов на устранение дефекта. В то же время он может потребовать возмещения упущенной выгоды в связи с тем, что он утратил возможность использовать полученное в соответствии с тем назначением, которое он планировал, или с той интенсивностью, на которую он рассчитывал, либо реального ущерба, непосредственно возникшего в результате дефектного предоставления (например, штрафов, которые с кредитора взыскали третьи лица).1–4.14.6. Механика реализации
Если мы рассматриваем соразмерное снижение цены в качестве зачета охранительного требования о взыскании убытков к требованию нарушителя об оплате, налицо реализация секундарного права, которая приводит к прекращению взаимных денежных обязательств.
Если рассматривать снижение цены как способ защиты sui generis, то следует обсудить механику его реализации. Судя по всему, эта механика выглядит следующим образом. Когда цена не была еще уплачена, кредитор, получивший дефектное предоставление, заявляет в одностороннем порядке о соразмерном снижении цены и уплачивает ту часть цены товаров, работ или услуг (или часть согласованной арендной платы), которая, на его взгляд, соразмерна реально полученному предоставлению с учетом его реального качества. По сути, речь идет о секундарном (преобразовательном) праве кредитора заявить об одностороннем изменении условия договора о цене. Если нарушитель не согласен с глубиной осуществленного снижения или с самим фактом наличия дефектов, он вправе обратиться в суд и довзыскать необоснованно неуплаченное, если докажет необоснованность выбора покупателем (заказчиком, арендатором) данного средства защиты или глубины снижения.
Уплата кредитором всей цены на фоне знания о дефектности полученного предоставления по общему правилу должна рассматриваться как подразумеваемый отказ от осуществления права на снижение цены. Но кредитор может до или в момент оплаты сделать оговорку о том, что просит не рассматр