1.7. Взыскание убытков в виде конкретной ценовой разницы при частичном прекращении договора
Если договор расторгнут частично (пропорционально не исполненной части обязательств нарушителя) или так же частично прекращен по иным обстоятельствам, за которые отвечает одна из сторон, кредитор может использовать конкретный метод расчета убытков в отношении той части договорной синаллагмы, которая прекращается.
Например, если подрядчик выполнил все согласованные объемы работ, кроме одной позиции проекта, заказчик может отказаться от договора в части этого невыполненного объема работ, поручить его выполнение другому подрядчику и взыскать соответствующую ценовую разницу, не отказываясь от договора в остальной части.1.8. Исковая давность
В комментарии к ст. 393 ГК РФ отмечалась проблема течения давности по требованию о взыскании убытков: исчислять ли давность с момента, когда кредитор узнал или должен был узнать о нарушении своего права, или с момента, когда он узнал или должен был узнать о возникновении в связи с таким нарушением убытков и их типе. Эти моменты могут не совпадать.
При взыскании убытков по п. 1 ст. 393.1 ГК РФ эта проблема приобретает особенную актуальность и даже усложняется.
С какого момента исчислять давность по иску о взыскании убытков по п. 1 ст. 393.1 ГК РФ в сценарии расторжения нарушенного договора:
а) с момента, когда кредитор узнал или должен был узнать о нарушения договора;
б) с момента, когда известное кредитору нарушение стало существенным и у кредитора созрело право на расторжение (в сценарии просрочки, которая оправдывает расторжение только в случае ее существенности, или при обнаружении дефекта, при котором расторжение возможно, только если кредитор предоставил должнику разумный срок на устранение дефекта и тот истек);
в) с момента, когда разумный кредитор расторг бы договор и заключил замещающую сделку, не нарушая правила митигации;
г) с момента фактического расторжения договора и созревания формальных условий для заявления к взысканию подобных убытков за срыв договора; или
д) с момента заключения замещающей сделки и возникновения определенности в вопросе о наличии собственно такого типа убытков в виде ценовой разницы и возможности рассчитать саму сумму убытков?
Представим, что поставщик впал в просрочку 1 июня 2021 г., просрочка стала существенной 1 сентября 2021 г., покупатель отказался от договора 1 октября 2021 г., после чего приступил к поиску другого поставщика и 1 декабря 2021 г. смог заключить замещающую сделку, цена которой оказалась выше на 10%, чем цена расторгнутого договора. С какого момента начинает течь исковая давность по иску о взыскании убытков в виде конкретной ценовой разницы?
Покупатель не может рассчитывать на удовлетворение своего иска о взыскании убытков за срыв контракта, если ранее договор не был прекращен (либо покупатель не предъявил иск о расторжении договора вместе с требованием о взыскании таких убытков). Соответственно, в силу принципа, согласно которому давность не должна течь ранее, чем у кредитора возникает возможность предъявить иск и рассчитывать на его удовлетворение, можно попытаться обосновать вывод о том, что давность в отношении таких убытков не начинает течь ранее расторжения договора. Более того, ранее, чем была заключена замещающая сделка, покупатель просто не знает, образуются ли у него убытки в виде ценовой разницы, и поэтому требовать от покупателя предъявления иска до того, как истечет некий разумный срок на заключение замещающей сделки, также не вполне справедливо. Если придерживаться идеи о том, что давность должна начинать течь не ранее, чем кредитор узнает об обстоятельствах, которые могут быть положены в основание иска о взыскании убытков, и получит реальную возможность защитить свое право в суде, то именно такой подход к расчету давности по иску о взыскании конкретной ценовой разницы является обоснованным.
Но при таком подходе получается, что кредитор может произвольно смещать начало срока давности по иску о взыскании таких убытков, затягивая с отказом от договора или заявлением иска о расторжении, а также с заключением замещающей сделки. В Определении СКЭС ВС РФ от 12 марта 2020 г. № 304-ЭС19-21956 в связи с этим obiter dictum отражен несколько иной подход, согласно которому давность по такому иску – равно как и по требованию о возврате уплаченного аванса – при расторжении нарушенного договора начинает течь с момента, когда кредитор узнал или должен был узнать о нарушении, спровоцировавшем последующее расторжение. По мнению Суда, «при одном и том же нарушении права выбор способа его защиты не должен приводить к возможности изменения исчисления срока исковой давности», а «[и]ной подход позволил бы манипулировать институтом исковой давности в ущерб принципу правовой определенности в гражданско-правовых правоотношениях».
Как представляется, считать исковую давность по требованию о взыскании убытков в виде конкретной ценовой разницы с момента нарушения – это не лучшее решение, противоречащее логике исковой давности.
Во-первых, как уже отмечалось, само начало просрочки или допущение ненадлежащего исполнения само по себе часто не дает кредитору права на отказ от договора (инициацию иска о расторжении). Просрочка по общему правилу должна быть существенной, чтобы такое право созрело, а при получении дефектного предоставления кредитор нередко должен сначала предоставить должнику разумный срок на устранение, прежде чем созреет его право на отказ от договора. Например, если в договоре указано на то, что право на отказ возникает только в ответ на просрочку, длящуюся не менее шести месяцев, несколько странно начинать исчислять давность на иск об убытках, вызванных расторжением договора, ранее, чем истекли эти шесть месяцев, так как при всем желании кредитор не мог ранее истечения этого срока отказаться от договора и заявить иск о взыскании таких убытков. Абсурдность ситуации становится еще более очевидной, если срок давности по данному требованию носит сокращенный характер и истекает ранее, чем сама просрочка становится существенной.
Во-вторых, реализация идеи ВС РФ о течении давности по иску о взыскании убытков, вызванных расторжением, в период до самого расторжения может привести к явной несправедливости. Представим, что арендодатель долго не мог исполнить обязательство по осуществлению капитального ремонта, выбор у арендатора был небольшой, и желания немедленно расторгать договор не было, поэтому покупатель был вынужден ждать, грозить, увещевать. Наконец, по прошествии двух с половиной лет с момента наступления срока для осуществления капитального ремонта арендатор устает ждать и теряет терпение, отказываясь от договора. Далее арендатор приступил к поиску альтернативного варианта размещения своего офиса, и через три месяца заключил замещающую сделку с другим собственником, в этот и только в этот момент столкнувшись с тем, что ему придется в течение ближайших нескольких лет платить больше, чем та цена, которая была согласована в расторгнутом договоре. Неужели логично считать, что на подачу иска о взыскании разницы между ценой расторгнутого договора и ценой нового договора аренды, который арендатор заключил с другим арендодателем, по правилам п. 1 ст. 393.1 ГК РФ у арендатора остается всего три месяца? Это просто не кажется справедливым.
При решении поставленного вопроса следует также учитывать, что замещающая сделка может быть заключена и до прекращения нарушенного договора. Но в такой ситуации в силу недвусмысленных указаний Пленума ВС РФ, пока договор не прекращен, кредитор не может взыскать с нарушителя конкретную ценовую разницу (п. 13 Постановления Пленума ВС РФ от 24 марта 2016 г. № 7).
Иначе говоря, для возникновения права на иск о возмещении конкретных убытков в любой последовательности должен быть накоплен следующий состав: 1) прекращение нарушенного договора; 2) заключение замещающей сделки. Как только все элементы этого состава накоплены, созревает право на взыскание убытков в виде конкретной ценовой разницы.
Поэтому, возможно, стоит придерживаться решения, в силу которого давность по иску о взыскании убытков в виде конкретной ценовой разницы будет исчисляться с момента, когда накопился указанный состав – кредитор расторг договор, и заключена замещающая сделка. Это бы означало, что давность будет течь с момента, когда кредитор узнал или должен был узнать о перспективе столкновения с будущими убытками в виде уплаты или получения цены, которая менее выгодна, чем цена сорванного договора.
Данное решение можно было бы дополнить исключением: для случая, когда кредитор допустил неразумное затягивание либо расторжения, либо заключения замещающей сделки, исковая давность должна исчисляться с момента, когда требование о взыскании убытков за срыв договора созрело бы, не прояви кредитор неразумную пассивность. Такое исключение в части затягивания отказа от договора уместно применять в тех случаях, когда принуждение к исполнению обязательства заблокировано, а должник недвусмысленно заявляет о неготовности исполнять обязательство. В подобной ситуации никакой логики в том, чтобы сохранять договор в силе, нет, и разумный кредитор откажется от договора и начнет рассчитывать убытки. Если же кредитор необъяснимо оттягивает отказ от договора, это не может влечь произвольное смещение даты начала расчета срока давности. Также не следует поощрять неразумное оттягивание кредитором момента начала расчета давности, если он отказался от договора своевременно, но почему-то неразумно затянул с заключением замещающей сделки.
Более того, чтобы полностью исключить риск бесконечного смещения даты начала исчисления исковой давности по таким требованиям о взыскании убытков, можно было бы применить правила п. 1 ст. 207 ГК РФ. Требование о взыскании убытков в виде конкретной ценовой разницы является дополнительным охранительным притязанием, по которому течение давности не привязано к моменту начала течения давности по нарушенному обязательству, но, согласно п. 1 ст. 207 ГК РФ, при истечении давности по основному требованию автоматически считается истекшей давность по дополнительным требованиям, а вновь возникающие дополнительные требования возникают в изначально задавненном виде. Если кредитор успел отказаться от договора до истечения давности по нарушенному обязательству, оснований для применения п. 1 ст. 207 ГК РФ не будет, так как нарушенное основное обязательство просто прекратится и не окажется задавненным. Но если кредитор заявил отказ от договора после истечения давности по основному нарушенному обязательству (например, по обязательству внести предоплату), требование о возмещении «убытков вместо исполнения» будет считаться возникающим уже после истечения давности по основному обязательству и поэтому будет сразу возникать в задавненном режиме. Нарушитель может добровольно эти убытки покрыть, но если кредитор предъявит их к возмещению в судебном порядке, должник сможет выдвинуть возражение о пропуске давности.