С какого момента должна начинать исчисляться исковая давность по требованию к контролирующему организацию лицу, несущему в силу закона субсидиарную ответственность по долгам организации в качестве обеспечителя?
Согласно одному из подходов, исковая давность по субсидиарному требованию должна исчисляться с момента, когда начала течь исковая давность по требованию к основному должнику или с момента отказа основного должника удовлетворить требование кредитора.
Согласно второму подходу, давность по требованию к контролирующему организацию субсидиарному должнику начинает исчисляться с момента, когда кредитор осознал или должен был осознать недостаточность имущества основного должника.
В Постановлении Президиума ВАС РФ от 10 июля 2012 г. № 1880/12 закреплен именно последний подход: «Начало течения срока исковой давности для предъявления требования к собственнику имущества учреждения, являющемуся субсидиарным должником, следует исчислять исходя из даты предъявления исполнительного листа к основному должнику и срока, установленного законом для удовлетворения требования по исполнительному листу».
В то же время данный подход актуален только в сценарии выбора кредитором модели «последовательного просуживания». Если кредитор сразу же предъявил свой иск как к основному должнику, так и к субсидиарному (с обращением требования к последнему к исполнению при обнаружении недостаточности имущества основного должника на этапе исполнительного производства), риск пропуска срока давности по требованию к субсидиарному должнику отпадает, при условии что исходный иск был предъявлен до истечения давности по требованию к основному должнику.
Но при этом то обстоятельство, что кредитору была доступна возможность заявить к субсидиарному должнику иск (с требованием об условном присуждении) сразу же после начала просрочки по основному обязательству, не должно означать, что исковая давность по этому требованию начинает течь ранее, чем будут установлены условия для созревания его субсидиарного долга. Специфика заявления в суд иска об условном присуждении предполагает, что кредитор обращается в суд до того, как созревает соответствующий долг ответчика, т.е. еще до начала течения исковой давности.1.5. Иные случаи установления в законе субсидиарного обязательства в обеспечительных целях
Закон знает и целый ряд иных контекстов возникновения субсидиарного обязательства в обеспечительных целях.
Так, согласно п. 2 ст. 586 ГК РФ лицо, передавшее обремененное рентой недвижимое имущество в собственность другого лица, несет по общему правилу субсидиарную с ним ответственность (ст. 399) по требованиям получателя ренты, возникшим в связи с нарушением договора ренты, если ГК РФ, другим законом или договором не предусмотрена солидарная ответственность по этому обязательству.
В силу п. 4 ст. 1029 ГК РФ при заключении договора субконцессии пользователь несет субсидиарную ответственность за вред, причиненный правообладателю действиями вторичных пользователей, если иное не предусмотрено договором коммерческой концессии. На основании же ст. 1034 ГК РФ правообладатель, заключивший договор коммерческой концессии (франчайзинга), несет субсидиарную ответственность по предъявляемым к пользователю требованиям о несоответствии качества товаров (работ, услуг), продаваемых (выполняемых, оказываемых) пользователем в рамках реализации договора коммерческой концессии.
Таких примеров в законодательных актах достаточно много.
Во всех подобных случаях впору говорить о субсидиарности, имеющей обеспечительную направленность: указанное в законе в качестве субсидиарного должника лицо не совершает по отношению к кредитору деликт и поэтому не соучаствует нарушению права кредитора основным должником, а по воле законодателя считается обеспечивающим возможное деликтное, договорное или иное обязательство основного должника. Например, исходный плательщик ренты в силу закона обеспечивает обязательство нового собственника по выплате ренты перед получателем ренты; первичный пользователь по договору франчайзинга обеспечивает деликтные обязательства субконцессионера перед правообладателем, а правообладатель по договору франчайзинга считается обеспечивающим договорные и деликтные обязательства пользователя перед его контрагентами, связанные с качеством реализуемых в рамках этой франшизы товаров (работ, услуг). В этих примерах при созревании субсидиарного долга пассивный солидаритет возникает в обеспечительных целях.
Триггером для созревания субсидиарного долга является факт неудовлетворения претензии кредитора основным должником в разумный срок по смыслу общего правила абзаца второго п. 1 ст. 399 ГК РФ: если модель «жесткой субсидиарности» не следует из закона или договора, в таких ситуациях действует общее правило о «мягкой субсидиарности». После того как основной должник в разумный срок после предъявления претензии не удовлетворил требование кредитора или сразу ответил отказом, кредитор может предъявить в суд требование о взыскании соответствующего долга как с основного, так и с субсидиарного должников солидарно.
С учетом обеспечительной направленности субсидиарного долга к таким отношениям логично применять по аналогии правила ст. 364 ГК РФ о доступности поручителю возражений, которыми мог воспользоваться против кредитора основной должник (в том числе о снижении несоразмерной неустойки, о нарушении кредитором правил митигации убытков и т.п.).
Исковая давность по требованию к субсидиарному должнику должна начисляться с момента созревания его субсидиарного долга. Но если руководствоваться подходом, который утвердился в отношении поручительства (п. 16 Постановления Пленума ВС РФ от 24 декабря 2020 г. № 45), то в случае истечения срока давности по требованию к основному должнику субсидиарный должник в силу обеспечительной природы своего долга может использовать против требования кредитора доступное основному должнику возражение об истечении давности (даже если срок давности по обеспечительному требованию кредитора к самому субсидиарному должнику еще не истек). Впрочем, насколько это справедливо в ситуации, когда обеспечительный должник признавал свой долг, что повлекло прерывание или восстановление давности по данному обеспечительному требованию, вопрос спорный. Но это общий вопрос, который в равной степени возникает и при самом обычном поручительстве.
Требование к субсидиарному должнику в таких ситуациях подчиняется правилам об акцессорности прекращения (п. 4 ст. 329, ст. 367 ГК РФ) и следования (п. 1 ст. 384 ГК РФ).1.6. Деликтная вариация субсидиарного обязательства
В ряде случаев о субсидиарной ответственности закон говорит тогда, когда:
а) совершенный одним лицом (А) деликт так или иначе сочетается с нарушением права потерпевшего (в форме деликта или нарушения обязательства) еще и другим лицом (Б);
б) притязания потерпевшего к А и Б объединены единством погашающего эффекта, так как оба притязания направлены на устранение одних и тех же негативных последствий, возникших у потерпевшего, и удовлетворение требования одним из должников лишает кредитора оснований требовать удовлетворения от другого; и при этом
в) в силу закона или существа отношений логично первичное бремя ответственности возложить на Б, а делинквента А признать резервным должником, долг которого по возмещению созревает, только если Б не удовлетворяет притязание потерпевшего (модель «мягкой субординации») или у него не обнаруживается достаточное имущество (модель «жесткой субординации»).
Далее разберем некоторые примеры.1.6.1. Субсидиарная деликтная ответственность за интервенцию: общие правила
В силу общих норм деликтного права (ст. 1064 ГК РФ) допускается привлечение к деликтной ответственности третьего лица за содействие нарушению или провоцирование нарушения неким должником своего обязательства.
При соблюдении ряда условий кредитор, чьи обязательственные права оказались нарушены, может – помимо реализации своего права требования к должнику в принудительном прядке (взыскание долга, истребование имущества в натуре) и привлечения должника к ответственности за нарушение обязательства – привлечь к деликтной ответственности и третье лицо (интервента), которое предопределило, спровоцировало такое нарушение обязательственного права кредитора или содействовало этому нарушению в той или иной форме. Соответственно, в этом случае у кредитора оказывается два должника: с одной стороны, должник по исходному обязательству, не исполнивший свое обязательство, обремененный основным долгом (договорным, реституционным, кондикционным и т.п.) или охранительным долгом по возмещению убытков за нарушение обязательства, а с другой стороны, делинквент-интервент, отвечающий перед тем же кредитором за свое собственное правонарушение в виде деликта интервенции в чужие обязательственные правоотношения.
Эти два обязательства исходного должника и «интервента» имеют абсолютно разную правовую природу, но, будучи направлены на возмещение одних и тех же негативных последствий случившегося нарушения прав кредитора, считаются связанными единством погашающего эффекта, что означает возникновение пассивного солидаритета по смыслу ст. 321–325 ГК РФ. В частности, здесь применяются правила ст. 324 ГК РФ о праве каждого из солидарных содолжников использовать против требования кредитора общие возражения (например, о нарушении кредитором правил митигации убытков по ст. 404 ГК РФ) и отсутствии возможности использовать личные возражения, доступные другому содолжнику (например, о предоставлении кредитором одному из содолжников отсрочки исполнения).
Но в деликтном праве дебатируются вопрос об условиях для привлечения такого интервента к деликтной ответственности и вопрос об ординарной солидарности или субсидиарной.
По первому вопросу никто обычно не сомневается в том, что ответственность интервента, если иное не следует из закона или существа отношений, должна наступать по общему правилу только при умышленном недобросовестном его поведении, но