То же с необходимыми адаптациями применимо и к соотношению правил ст. 404 ГК РФ и таких мер ответственности, как взыскание мораторных процентов и реализация охранительного эффекта задатка (подробнее о соотношении правил ст. 404 и правил ст. 333 ГК РФ см. комментарий к п. 3 ст. 333 ГК РФ).
Фактор нарушения кредитором правил митигации убытков также может быть учтен при определении оснований для расторжения нарушенного договора. Дело в том, что условием для такого расторжения по общему правилу является существенность нарушения (п. 2 ст. 450, п. 4 ст. 450.1 ГК РФ), а при определении существенности нарушения не единственным, но одним из релевантных факторов оказывается объем причиняемых кредитору в силу факта нарушения убытков. Логично здесь учитывать только те убытки, которые не обусловлены виновным нарушением кредитором правил митигации.2.8. Возмещение расходов на принятие мер митигации
В комментируемой норме не упомянуто, может ли кредитор взыскать с должника свои расходы, которые вызваны принятием мер по уменьшению убытков. Строго говоря, эти расходы возникли не по причине нарушения со стороны должника, а в результате соответствующих действий кредитора, направленных на минимизацию убытков от нарушения. Однако опосредованно данные расходы связаны с нарушением, находятся в некоторой причинной связи с таковым, а потому кредитор должен иметь право на их компенсацию.
При этом взыскание таких расходов должно допускаться независимо от того, насколько успешными и результативными оказались эти меры. Если сама соответствующая попытка митигировать убытки была разумна и обоснованна, риск того, что данная попытка не увенчалась успехом, должен лежать на том, кто создал саму неблагоприятную ситуацию, связанную с нарушением договора, т.е. на должнике. Именно такое решение содержится в международных актах унификации частного права (см. п. 2 ст. 7.4.8 Принципов УНИДРУА, п. 2 ст. III.–3:705 Модельных правил европейского частного права).2.9. Свобода договора
Интересный вопрос касается возможности согласования в договоре а) тех или иных повышенных мер митигации убытков, которые кредитор должен принять в случае нарушения, но которые не вменялись бы ему по умолчанию, б) исключения необходимости принятия тех или иных мер митигации, которые по умолчанию вменялись бы кредитору, или в) исключения применения правил о митигации в случае неосторожного их нарушения.
Как представляется, в известных пределах такие условия договора должны признаваться, если они не ущемляют права потребителя, нет оснований применять правила о защите слабой стороны непотребительского договора (ст. 10, 428 ГК РФ) и при этом данные условия не поощряют явно недобросовестное, противоречащее основам нравственности или правопорядка поведение (ст. 169 ГК РФ).Дополнительная литература
Акимова И.И. Смешанная вина и снижение убытков при нарушении договора // Опыты цивилистического исследования: Сборник статей / Рук. авт. кол. и отв. ред. А.М. Ширвиндт, Н.Б. Щербаков. Вып. 3: специальный выпуск к юбилею профессора Евгения Алексеевича Суханова. М., 2019. С. 6–25.
Байбак В.В.Уменьшение убытков при нарушении договора (mitigation) // Вестник ВАС РФ. 2012. № 7. С. 65–80.
Грибкова Ю.Ю.Критерии разумности мер, принятых для уменьшения убытков // Вестник гражданского права. 2019. Т. 19. № 3. С. 37–52.
Монастырский Ю.Э.Роль вины кредитора в установлении объема ответственности и непредвидимости убытков // Закон. 2018. № 6. С. 79–91.
Садиков О.Н. Убытки в гражданском праве Российской Федерации. М., 2009. Гл. VII.
Томсинов А.В.Разумность мер, принятых для уменьшения причиненного ущерба: опыт Англии и США // Закон. 2012. № 10. C. 161–171.
Яблочков Т.М. Влияние вины потерпевшего на размер возмещаемых ему убытков. Т. 1: Часть теоретическая. Ярославль, 1910.
Яблочков Т.М. Влияние вины потерпевшего на размер возмещаемых ему убытков. Т. 2: Очерки законодательной и судебной практики. Ярославль, 1911.
Commentaries on European Contract Laws / Ed. by N. Jansen, R. Zimmermann. Oxford, 2018. P. 1089 ff.
Kötz H. European Contract Law / Trans. by G. Mertens, T. Weir. 2nd ed. Oxford, 2017. P. 261 ff.
Litvinoff S. Damages, Mitigation, and Good Faith // Tulane Law Review. 1999. Vol. 73. No. 4. P. 1161–1195.
McGregor H., QC. The Role of Mitigation in the Assessment of Damages // Contract Damages: Domestic and International Perspectives / Ed. by D. Saidov, R. Cunnington. Oxford; Portland, 2008. P. 329–349.
Münchener Kommentar zum Bürgerlichen Gesetzbuch. Bd. 2: Schuldrecht – Allgemeiner Teil I (§ 241–310). 8. Aufl. München, 2019. Einleitung (Rn. 1–81), § 254.
Saidov D.Methods of Limiting Damages under the Vienna Convention on Contracts for the International Sale of Goods // Pace International Law Review. 2002. Vol. 14. No. 2. P. 307–377.
Saidov D. The Law of Damages in the International Sale of Goods. Oxford, 2008. P. 96–101, 125–153.
Schwenzer I., Hachem P., Kee C. Global Sales and Сontract Law. New York, 2012. 45–120, 45–127.
Schwenzer I., Schlechtriem P. Commentary on the UN Convention on the International Sale of Goods (CISG). 4th ed. Oxford, 2016. § 77, 80.
Treitel G.H. Remedies for Breach of Contract: A Comparative Account. Oxford, 1988. P. 179–192.
Zeller B. Damages under the Convention on Contracts for the International Sale of Goods. 3rd ed. Oxford, 2018. 7.01–7.57, 12.83–12.88.
Zimmermann R.Limitation of Liability for Damages in European Contract Law // Edinburgh Law Review. 2014. Vol. 18. No. 2. P. 193–224.
Статья 405. Просрочка должника
1. Должник, просрочивший исполнение, отвечает перед кредитором за убытки, причиненные просрочкой, и за последствия случайно наступившей во время просрочки невозможности исполнения.
2. Если вследствие просрочки должника исполнение утратило интерес для кредитора, он может отказаться от принятия исполнения и требовать возмещения убытков.
3. Должник не считается просрочившим, пока обязательство не может быть исполнено вследствие просрочки кредитора.
Комментарий1. Просрочка должника и ее последствия
Просрочка должника (mora debitoris) означает, что срок исполнения обязательства истек, но обязательство должником не исполнено. Но далеко не всякое неисполнение обязательства предполагает возникновение просрочки.
Во-первых, в случае просрочки речь идет о неисполнении в срок позитивного обязательства. Просрочить исполнение негативного обязательства невозможно.
Во-вторых, важно уточнить, что для квалификации неисполнения обязательства в качестве влекущей просрочку необходимо, чтобы обязательство теоретически могло быть исполнено позднее, а не прекращалось перманентной невозможностью исполнения. Дело в том, что в ряде ситуаций программа обязательства предполагает «абсолютно строгий» срок исполнения: если обязательство не исполнено в этот срок, соответствующее предоставление не может быть осуществлено позднее, и неисполнение влечет прекращение обязательства объективной невозможностью исполнения. Например, если концерт должен был состояться 1 июня 2022 г., но не был проведен в этот день, в связи с таким нарушением просрочка не течет, а обязательство по организации концерта прекращается невозможностью исполнения (п. 1.2.1 комментария к настоящей статье). Эту ситуацию следует отличать от «относительно строгого» срока, при малейшем нарушении которого кредитор вправе отказаться от договора, но может и не отказываться и настаивать на реальном исполнении (например, доставка фейерверка 31 декабря 2022 г.): здесь при неисполнении обязательства в срок открывается просрочка.
Если речь идет об исполнении позитивного обязательства, состоящего в предоставлении некоего результата (передача вещи или документов, предоставление результата выполненных работ, отчуждение имущественного права, уплата денег и т.п.), который теоретически может быть предоставлен позднее, просрочка налицо в ситуации, когда срок, в течение которого должник должен был осуществить такое предоставление, истек, но предоставление так и не осуществлено. Если срок на осуществление предоставления установлен в виде периода времени, в первый день данного периода наступает срок для исполнения в смысле появления у должника права на исполнение, а у кредитора – обязанности принять исполнение, будь таковое предложено, но в этот момент еще не наступает просрочка; просрочка в таком случае наступает на следующий день после истечения данного периода (впрочем, на практике нередко оборот «наступил срок» используется как синоним фразы «наступила просрочка» (см., например, абзац первый п. 6 ст. 367 ГК РФ)).
Если суть обязательства состоит в обеспечении некоего длящегося предоставления, срок обозначает в этом случае не столько модус, сколько объем предоставления (например, срок хранения, срок обеспечения доступа к некоему облачному сервису и т.п.), и тогда просрочка наступает, если должник не начинает предоставление к оговоренной дате или прерывает осуществление предоставления. При этом, если из характера договора следует, что выпадающий в период просрочки объем предоставления должен быть осуществлен позднее (за счет пролонгации срока), налицо обычная просрочка. Но если такое смещение не предполагается, а срок носит абсолютно строгий характер, соответствующий объем предоставления и, соответственно, встречного предоставления безвозвратно выпадает из масштабов синалллагмы, и налицо прекращение обязательства невозможностью исполнения за каждый из дней такой просрочки (подробнее см. п. 1.2.1 комментария к настоящей статье).
Срок исполнения обязательства может быть определен законом, иным правовым актом, установлен в условиях сделки или следовать из обычаев или принципа доброй совести с учетом существа обязательства и специфики отношений сторон. В данном случае просрочка наступает на следующий день после истечения срока на исполнение. Предъявления должнику специального уведомления, вводящего должника в просрочку (Mahnung, mise en demeure), в таком случае, согласно российскому праву, по общему правилу не требуется (в отличие от ряда зарубежных правопорядков).