На настоящий момент какой-либо судебной практики в подтверждение того или иного подхода к решению вопроса о допустимости такого своеобразного варианта принуждения к исполнению кредиторской обязанности в натуре не имеется. В принципе, применительно к ситуации с недвижимостью возможность принудительной регистрации перехода права собственности в ЕГРН на покупателя кажется вполне логичной, как минимум если владение уже передано. Продавец, передавший недвижимость во владение покупателя и получивший оплату, но столкнувшийся с уклонением покупателя от подачи заявления о регистрации перехода права, может не желать расторжения договора, так как это вынудит его возвращать полученные деньги. Продать же недвижимость третьим лицам ему будет крайне сложно, так как владение уже передано покупателю. Также, вполне вероятно, его может не устраивать перспектива оставаться в такой ситуации формальным собственником, платить налоги и нести коммунальные издержки и риски, связанные со статусом собственника, и поэтому его интерес в принудительном переводе права собственности на покупателя в реестре кажется заслуживающим защиты. Приняв недвижимость во владение, покупатель исполнил одну из двух своих основных кредиторских обязанностей. Уклонение от исполнения другой такой обязанности – подачи заявления о регистрации перехода права – в такой ситуации должно предоставлять продавцу возможность принудительно перерегистрировать переход права собственности на покупателя.
При этом, в отличие от нормы п. 3 ст. 551 ГК РФ, абзац третий п. 11 ст. 21 Закона об ООО говорит только о праве приобретателя доли обратиться в суд с иском о принудительной регистрации перехода права на долю в ООО, о симметричном же праве продавца закон умалчивает. Вопрос о возможности принудительной регистрации перехода права на долю в ООО на имя покупателя в этом плане куда менее очевиден, чем случай с недвижимостью. Если покупатель уклоняется от обращения к нотариусу для удостоверения распорядительной сделки о переводе права на долю в ООО, наиболее эффективный способ защиты продавца состоит в расторжении договора, продаже доли третьему лицу по заменяющей сделке и взыскании с нарушившего кредиторскую обязанность покупателя убытков за срыв договора. Принудительная регистрация перехода права на долю в ООО по иску отчуждающей стороны кажется куда более спорной опцией.
Применительно к ситуации с регистрируемыми объектами интеллектуальной собственности возникает аналогичный вопрос, который прямо в законе не урегулирован. По логике он должен решаться таким же образом, что и вопрос с долями в ООО.
Пункт 4 ст. 149.2 ГК РФ также дает такое право на судебную регистрацию изменения правообладателя в системе учета прав на бездокументарные ценные бумаги только приобретателю на случай уклонения отчуждающей стороны от передачи регистратору соответствующего заявления о списании бумаг. Как представляется, принудительная регистрация перехода прав на акции или иные бездокументарные ценные бумаги на приобретателя по иску отчуждающей стороны не должна допускаться в той степени, в которой должнику доступна такая опция, как депонирование по правилам ст. 327 ГК РФ.2.11. Предвидимое нарушение
Правила п. 2 ст. 328 ГК РФ дают стороне право приостановить исполнение своего обязательства в тех случаях, когда лишь предвидится нарушение встречного обязательства (подробнее см. комментарий к ст. 328 ГК РФ в рамках другого тома серии #Глосса184).
Эти правила могут по аналогии применяться и в ситуации, когда предвидится нарушение обязательства должника, а кредитор желает приостановить исполнение своей кредиторской обязанности. Например, можно предположить такие ситуации, когда должник предлагает кредитору принять часть исполнения (имея право на исполнение обязательства по частям), но к этому моменту кредитору становится очевидным, что в силу тех или иных обстоятельств передача должником остальных частей с высокой степенью вероятности в будущем не произойдет (например, в связи с обращением взыскания на эти части по долгам должника перед третьими лицами). В такой ситуации кредитор, интерес которого состоит в получении всего исполнения в целом, может приостановить приемку предложенной части до прояснения вопроса о судьбе запланированных на будущее этапов исполнения. Здесь возможно применение положений п. 2 ст. 328 ГК РФ по аналогии закона. То же касается и ситуации, когда возникает явная угроза нарушения подрядчиком своих обязательств по ремонту – заказчик может приостановить исполнение своей кредиторской обязанности передать вещь в ремонт.
В равной степени и должник может приостановить исполнение своего обязательства при возникновении обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что кредитор существенно нарушит свои обязанности. Если становится очевидным, что заказчик не примет результат выполняемых работ, подрядчик поступит правомерно, приостановив их выполнение.3. Неначисление процентов
Пункт 3 ст. 406 ГК РФ говорит о неначислении на должника по денежному обязательству процентов за период просрочки кредитора. Речь идет о таких нарушениях кредиторской обязанности, которые исключают для должника возможность исполнения денежного обязательства (например, несообщение банковских реквизитов для безналичного перевода, уклонение от принятия наличного платежа) или дают должнику право воспользоваться дилаторным возражением, несмотря на сохранение возможности осуществить платеж (например, при отказе выдать расписку о получении платежа). 3.1. Виды процентов, к которым применимо правило
О каких процентах здесь идет речь? О процентах по ст. 395 ГК РФ или также и о процентах по займу, кредиту, вкладу?
До марта 2016 г. п. 10 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 8 октября 1998 г. № 13/14 упоминал в этом контексте понятие процентов без конкретизации природы исключаемых таким образом процентов. В то же время в п. 47 Постановления Пленума ВС РФ от 24 марта 2016 г. № 7, пришедшем на смену отмененному п. 10 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 8 октября 1998 г. № 13/14, в качестве иллюстрации исключаемых процентов указывается только на проценты, предусмотренные ст. 395 ГК РФ.
В принципе, исключение начисления на должника по денежному обязательству мораторных процентов по ст. 395 ГК РФ при просрочке кредитора вполне логично. Но это и без упоминания в п. 3 ст. 406 ГК РФ следует из положения п. 3 ст. 405 ГК РФ. Ведь в силу последней нормы просрочка кредитора означает отсутствие просрочки должника, а отсутствие просрочки должника исключает по определению возможность начисления процентов по ст. 395 ГК РФ.
Куда более интересен вопрос в отношении регулятивных процентов по займу, кредиту или вкладу. Начисление таких процентов не связано с просрочкой и является формой получения встречного предоставления. Разумно ли считать, что при уклонении займодавца от получения причитающихся ему денег дальнейшее пользование деньгами для заемщика не будет сопровождаться уплатой процентов? Из буквального прочтения п. 3 ст. 406 ГК РФ, говорящего о процентах вообще, видимо, следует именно такой вывод. Тот же вывод следует и из системного толкования: сужение сферы применения этой нормы только до процентов по ст. 395 ГК РФ полностью лишает ее смысла в силу наличия п. 3 ст. 405 ГК РФ, который вовсе исключает факт просрочки должника при просрочке кредитора. Более того, в ряде правопорядков (например, в немецком праве) прямо признается прекращение начисления регулятивных процентов на фоне уклонения кредитора от принятия платежа.
В то же время с политико-правовой точки зрения вопрос не столь очевиден. С одной стороны, начисление регулятивных процентов в ситуации просрочки кредитора может показаться крайне несправедливым в отношении должника, который имеет законное основание по окончании срока договора вернуть средства и прекратить начисление процентов. Получается, что, уклоняясь от получения денег, кредитор принуждает должника к фактической пролонгации заемных отношений.
С другой стороны, как правило, ничто не мешает должнику депонировать денежную сумму. Если он, имея такую опцию, воздерживается от депонирования и продолжает пользоваться деньгами, справедливо ли позволять ему делать это бесплатно, тем более что нередко просрочка кредитора может наступить при отсутствии его вины (например, в сценарии смерти кредитора)?
Если все-таки остановиться на идее об остановке начисления регулятивных процентов в такой ситуации, возможно, было бы логично, чтобы должник, который фактически извлек доходы в результате использования причитающихся кредитору денег (например, в результате размещения их во вклад), был обязан этот фактически полученный доход кредитору выдать в пределах, не превышающих величину тех процентов, которые начислялись по долгу до впадения кредитора в просрочку.
В целом данный вопрос не вполне однозначен и может вызывать дискуссии.3.2. Применение правила к плате за пользование вещью
Судебная практика исходит из того, что при уклонении арендодателя от принятия вещи после расторжения договора или его прекращения по иным основаниям правило ст. 622 ГК РФ о продолжении начисления арендной платы до момента фактического возврата вещи не применяется. Соответственно, в таком случае с момента впадения арендодателя в просрочку по обязанности забрать предмет аренды арендатор может не вносить арендную плату (п. 37 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 11 января 2002 г. № 66). В то же время спорным может представляться вопрос о необходимости возмещения арендодателю фактически извлеченного арендатором дохода, если арендатор, столкнувшись с нежеланием или неспособностью арендодателя забрать вещь (например, в связи с его безвестным отсутствием), продолжает ее использовать. При первом приближении кажется, что арендатор должен выдать арендодателю все фактически полученные в результате использования вещи доходы в размере, не превышающем величину арендной платы.Дополнительная литература
Громов А.А.Последствия необоснованного отказа арендатора принять объект аренды. Комментарий к Определению Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 26.06.2020 № 305-ЭС20-4196