№ 49, п. 22 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 54). Но потребовать повторного исполнения от должника в свою пользу новый кредитор не может.
То же решение отражено в большинстве правопорядков, которые не связывают переход права с уведомлением должника, а также актах международной унификации частного права (п. 1 ст. III.–5:119 Модельных правил европейского частного права, ст. 9.1.10 Принципов УНИДРУА).
В момент платежа, осуществленного субъективно добросовестным должником в адрес первоначального кредитора, новый кредитор утрачивает перешедшее к нему ранее право требования. Это, в частности, означает, что исполнение, которое неуведомленный должник предоставил прежнему кредитору, попадает в имущественную массу последнего, а требование нового кредитора о выдаче полученного является обязательственным. Связанный с этим риск для нового кредитора состоит в возможной несостоятельности правопредшественника, при которой правопреемник будет вынужден участвовать в банкротных процедурах наряду с другими конкурсными кредиторами.
Более спорный случай имеет место тогда, когда не уведомленный о переходе права должник предоставил прежнему кредитору индивидуально-определенную вещь, считая, что передает ее в собственность данного лица. Будет ли считаться, что вещь попадает в собственность прежнего кредитора и подлежит передаче новому кредитору путем последующего распоряжения? Или прежний кредитор будет считаться в силу закона наделенным правомочием принять вещь на имя нового кредитора с поступлением данной вещи в момент ее принятия в собственность нового кредитора? Если последнее, то иск нового кредитора о выдаче вещи будет направлен на передачу владения вещи истинному собственнику, и при впадении первоначального кредитора в банкротство новый кредитор может изъять вещь из конкурсной массы, ссылаясь на наличие права собственности на вещь именно у него, а не у прежнего кредитора, а поведение прежнего кредитора, принявшего вещь, можно объяснить подразумеваемым в силу доброй совести комиссионным правоотношением (п. 1 ст. 996 ГК РФ). Вопрос пока в полной мере в практике не прояснен, но комиссионная модель в отношении получения движимой вещи кажется вполне логичной.
Ситуация может стать еще более сложной, если речь шла о передаче недвижимости или иного имущества, подлежащего правоустанавливающей государственной регистрации. Представим, что требование о передаче недвижимости, вытекающее из договора купли-продажи будущей недвижимости, было уступлено исходным покупателем цессионарию, но продавец до получения уведомления о переходе требования передает помещение по акту исходному покупателю и оформлен переход права собственности в ЕГРН. Продавец защищен в такой ситуации от иска нового кредитора, несмотря на то что передал помещение не тому, кто был его кредитором на момент исполнения, а недвижимость подлежит выдаче прежним кредитором новому кредитору с внесением соответствующих записей в ЕГРН. Однако если прежний кредитор, который не имел правового основания для получения недвижимости, но получил его и по данным ЕГРН является его собственником, впадает в банкротство, то вопрос о том, в чьей собственности на самом деле находится данное помещение, приобретает решающее значение. От его решения зависит вопрос о попадании данного объекта недвижимости в конкурсную массу исходного кредитора. Данная проблема пока в судебной практике не решена.
Наконец, в случае исполнения неуведомленным должником своего обязательства путем осуществления предоставления прежнему кредитору новый кредитор утрачивает акцессорное обеспечение исполнения обязательства (например, залог, поручительство), которое в такой ситуации прекращает существование вместе с основным (обеспеченным) обязательством (п. 4 ст. 329 ГК РФ). Требование нового кредитора о передаче исходным кредитором неосновательно полученного от должника будет необеспеченным. Таким образом, риск утраты обеспечения тоже возлагается на нового кредитора.
Следует обратить внимание на то, что данное правило имеет универсальный характер, т.е. применяется как в случае уступки требования, так и при переходе прав кредитора по любым другим основаниям, в рамках которых не происходит исчезновение фигуры прежнего кредитора и мыслим сценарий исполнения в адрес первоначального кредитора (например, суброгация).3.1. Ответственность первоначального кредитора перед новым кредитором
Может ли новый кредитор потребовать от прежнего кредитора, получившего исполнение от должника, не только передачи полученного или денежного эквивалента, но и возмещения убытков, вызванных вынужденной задержкой в получении предоставления?
В п. 22 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 54 указано, что новый кредитор вправе требовать от первоначального кредитора, который получил от неуведомленного должника имущество, не только передачи всего полученного от должника в счет уступленного требования, но и возмещения убытков в соответствии с условиями заключенного между ними договора (ст. 15, 309, 389.1, 393 ГК РФ). Речь идет о ситуации, когда сам переход права осуществляется посредством цессии на основании договора либо в результате суброгации в рамках программы договорных правоотношений между прежним и новым кредитором (например, страхование, поручительство и т.п.).
Указание на взыскание убытков требует пояснения. Речь, видимо, идет о тех ситуациях, когда:
а) прежним кредитором была нарушена вытекающая из доброй совести (п. 3 ст. 307 ГК РФ) и не исключенная договором обязанность направить должнику уведомление, а должник осуществил в его адрес предоставление (например, перевел деньги на его счет); либо
б) уведомление должнику о переходе права направил новый кредитор, а исходный кредитор безосновательно отказался в ответ на запрос должника или просьбу нового кредитора подтвердить должнику факт перехода права, тем самым нарушив обязанность, вытекающую из положений договора, а при их отсутствии – из принципа добросовестности (если такая обязанность не исключена договором), и в итоге должник, не получив такого подтверждения, осуществил предоставление в пользу исходного кредитора.
При этом если прежний кредитор, несмотря на отсутствие у него права требования, совершил активные действия по принятию исполнения от должника, он ведет себя неправомерно, кроме случаев, когда правомочие на принятие такого исполнения ему было предоставлено новым кредитором. Даже если срок на предъявление должнику уведомления не истек, но должник предложил прежнему кредитору принять исполнение, добросовестный кредитор как минимум в этот момент должен был сообщить должнику о правопреемстве и предложить должнику исполнить в адрес нового кредитора, отказавшись принимать исполнение от должника или согласовав принятие исполнение на имя нового кредитора с последним.
В тех же случаях, когда нет оснований обвинить прежнего кредитора в нарушении тех или иных прямо согласованных или подразумеваемых обязанностей (например, исходный кредитор получил на свой банковский счет платеж от должника на следующий день после перехода права до того, как истек установленный в договоре или разумный срок на предъявление должнику уведомления о переходе права), нет правовых оснований взыскивать убытки с первоначального кредитора, получившего исполнение от должника, если тот своевременно передал полученное или денежный эквивалент новому кредитору. В то же время уклонение первоначального кредитора от перечисления новому кредитору полученного денежного предоставления или денежного эквивалента иного предоставления, которое не может быть передано в натуре, будет влечь начисление процентов годовых по ст. 395 ГК РФ (или оговоренной в договоре, на основании которого происходила уступка, неустойки). Кроме того, уклонение от выдачи новому кредитору неосновательно полученного от должника открывает возможность взыскания с первоначального кредитора в пользу нового кредитора убытков в связи с просрочкой по правилам ст. 393 ГК РФ.3.2. Расширительное толкование
Идея, отраженная в комментируемой норме и направленная на защиту видимости сохранения за исходным кредитором своего статуса, имеет более широкое применение. Из расширительного толкования данной нормы следует, что должник может рассчитывать на:
а) защиту своего доверия ко всем соглашениям, которые им были достигнуты с прежним кредитором после перехода требования, но до получения уведомления о переходе права (новации, соглашению об отступном, соглашению об изменении или расторжении договора и т.п.);
б) сохранение правового значения всех односторонних преобразовательных волеизъявлений, которые должник осуществил в отношении прежнего кредитора в данный период, предъявив ему соответствующие уведомления (например, об отказе от договора, зачете, выборе в альтернативном обязательстве), а также направленных им в этот период в адрес исходного кредитора юридически значимых сообщений; или
в) сохранение и противопоставление новому кредитору правовых последствий преобразовательных волеизъявлений, исходивших от первоначального кредитора и доставленных должнику в этот период (например, об отказе от осуществления некоего права, о зачете и т.п.), а также правового эффекта всех полученных должником от прежнего кредитора юридически значимых сделкоподобных извещений.
Иначе говоря, если должник не только при учинении исполнения, но и при совершении тех или иных сделок либо при направлении или получении соответствующих извещений имел все основания полагаться на сохранение исходным кредитором своего кредиторского статуса, должнику нельзя противопоставить то обстоятельство, что в момент совершения таких сделок или направления (получения) юридически значимых сообщений требование принадлежало уже другому лицу.
То же касается и процессуальных последствий поведения прежнего кредитора или должника в период после перехода права и до уведомления должника. Если, скажем, исходный кредитор отказался от иска или заключил с должником мировое соглашение в этот период и этот отказ или соглашение были утверждены судом, новый кредитор не сможет оспорить процессуальный и материальный эффект таких действий (Определение СКЭС ВС РФ от 24 марта 2021 г.