сь на то, что должник обязан обеспечить доставку вещи по адресу фактического места нахождения кредитора на момент отгрузки, уступка требования о поставке товара в пользу, скажем, иностранного цессионария может привести к существенному возрастанию транспортно-логических издержек поставщика по сравнению с тем, на что он рассчитывал при заключении договора поставки с российским покупателем. Поставщик мог допускать, что покупатель сменит место нахождения в пределах России, но не мог ожидать возникновения необходимости поставлять товар за границу, осуществлять таможенное оформление и уплачивать таможенные пошлины.
Если перемена кредитора делает исполнение существенно более обременительным, логично исходить из того, что личность кредитора для должника имела важное, существенное значение и, соответственно, в силу п. 2 ст. 388 ГК РФ уступка без согласия должника в принципе не допускается. Но, во-первых, речь не всегда идет об уступке: п. 2 ст. 388 ГК РФ неприменим к переходу права на основании закона (например, по наследству). Во-вторых, дополнительные расходы могут возникать, но не достигать такого уровня, при котором речь пойдет о существенном возрастании степени обременительности положения должника.
Поэтому было бы справедливо, чтобы такие затраты должника возмещались солидарно новым и прежним кредитором, а при правопреемстве, не оставляющем правопредшественника (наследование, слияние организаций, присоединение организации-кредитора к другой организации) – только новым кредитором. Правило о возмещении таких расходов и установлено в комментируемом пункте. Пункт 4 комментируемой статьи возлагает на первоначального кредитора и нового кредитора солидарное обязательство по компенсации должнику дополнительных расходов, связанных с переходом права.
При этом компенсируются только необходимые дополнительные расходы. Речь идет лишь о тех дополнительных расходах, которые обременяют должника в свете изменения кредитора и без несения которых исполнить обязательство новому кредитору невозможно. Иные расходы, не являющиеся необходимыми для исполнения обязательства в адрес нового кредитора, – т.е. те расходы, которые должник в любом случае должен был бы понести для исполнения обязательства, даже если бы право не переходило, – компенсации в силу одного лишь факта преемства в праве требования не подлежат. Возмещается сумма, на которую в свете изменения кредитора возрастают расходы должника.
Однако правило о возмещении дополнительных расходов содержит ряд существенных ограничительных условий, которые сужают сферу его действия.4.1. Отсутствие согласия должника
Правило о солидарной обязанности по компенсации необходимых расходов, возникших в связи с правопреемством, согласно комментируемой норме применяется в том случае, если замена кредитора произошла без согласия должника.
По-видимому, эта норма мыслится как продолжение внедрения доктрины эстоппель, проникшей во многие институты нашего гражданского права: если должник соглашается с заменой кредитора, подразумевается, что его никоим образом не беспокоят все связанные с этим последствия, включая возникновение дополнительных расходов.
Данная норма может вызывать споры. Может быть выдвинута точка зрения, согласно которой отказ должника от права на компенсацию необходимых расходов, связанных со сменой кредитора, должен быть прямо или иным образом (пусть и конклюдентно) выражен, и тот факт, что должник согласен со сменой кредитора, отнюдь не означает, что он отказывается от своего права требовать возмещения расходов.
Конечно, эта проблема может быть решена самим должником, который, соглашаясь на смену кредитора, может указать в своем согласии, что он при этом не отказывается ни от каких своих притязаний на возмещение дополнительных расходов. Более того, должник может поставить свое согласие на уступку под условие авансирования ему таких расходов. Впрочем, ожидать от участников оборота (особенно простых граждан) подобной предусмотрительности, как правило, не приходится, поэтому необходимо оценить эту норму критически.4.2. Ограничение по субъектному составу
Согласно комментируемой норме, расходы компенсируются тем должникам, которые являются физическими лицами. Соответственно, при прочтении данной нормы a contrario иные должники (в том числе коммерческие организации) не вправе рассчитывать на возмещение расходов, возникших в связи с переходом права. Никакой догматической или политико-правовой логики в данном правиле нет. Это очевидная ошибка законодателя.
Куда логичнее в рассматриваемом отношении положения Принципов УНИДРУА, в которые в этом аспекте должников, являющихся организациями, не дискриминируют (ст. 9.1.8 Принципов УНИДРУА).
Пункт 4, лишающий права на возмещение дополнительных расходов должников, являющихся юридическими лицами, выглядит особенно неубедительно при его толковании во взаимосвязи с п. 2 ст. 316 ГК РФ и на контрасте с последней нормой. В случаях, когда конкретное место исполнения прямо не зафиксировано в договоре или законе, и в силу положений п. 1 ст. 316 ГК РФ таким местом является место нахождения кредитора, при замене кредитора место исполнения может в ряде случаев измениться (например, в рамках обязательства по уплате наличных денег). А это может повлечь для должника необходимость несения дополнительных расходов (например, на переезд в отдаленный регион проживания нового кредитора). Следовательно, появляется основание применить п. 2 ст. 316 ГК РФ, согласно которому должник (не только гражданин, но и любая организация) вправе претендовать на компенсацию любых дополнительных расходов, связанных с изменением места исполнения по обстоятельствам, зависящим от первоначального кредитора (п. 2 ст. 316 ГК РФ).
Положения п. 2 ст. 316 ГК РФ, видимо, следует толковать в качестве специальных по отношению к п. 4 ст. 382 ГК РФ: при изменении места исполнения обязательства в результате перехода права дополнительные необходимые расходы подлежат возмещению любому должнику, а не только гражданину, а также независимо от того, давал ли должник свое согласие на уступку.
Но как быть в иных случаях, когда речь не идет об изменении места исполнения обязательства и нет возможности оттеснить комментируемое неудачное правило за счет правил ст. 316 ГК РФ? Остается только толковать норму расширительно и отвергнуть напрашивающийся при буквальном прочтении вариант толкования данной нормы a contrario.
В итоге именно на это и пошел ВС РФ. Пленум ВС РФ в п. 18 Постановления от 21 декабря 2017 г. № 54 разъяснил: «В случае уступки требования, совершенной без согласия должника, его расходы, вызванные переходом права и являющиеся необходимыми, подлежат возмещению (пункт 4 статьи 382 ГК РФ). Такие расходы возмещаются должнику – физическому лицу по правилам пункта 4 статьи 382 ГК РФ, а иным должникам применительно к положениям пункта 2 статьи 316, пункта 2 статьи 322 ГК РФ – цедентом и цессионарием солидарно».
Указание фразы «применительно к», по принятой в практике ВАС РФ и ВС РФ терминологической традиции, означает, что Суд допускает возмещение расходов должника-организации не только в случаях, когда в результате перехода права меняется место исполнения, но и в любых иных ситуациях, а норма п. 2 ст. 316 ГК РФ выступает в качестве источника для аналогии закона. Таким образом, Суд сформировал так называемый телеологический пробел закона там, где его, судя по буквальному тексту закона и в силу очевидной воли законодателя, нет, и, заполнив его путем аналогии закона, defacto дезавуировал contra legem данное неудачное ограничение сферы применения правила о возмещении расходов.
Этот шаг Суда вполне оправдан. Если норма абсурдна или порождает нетерпимую несправедливость, высшие суды во всех известных странах, и в России в том числе, очень часто не останавливаются перед ее буквой, не перекладывают ответственность на законодателя, умывая руки, а решаются на дезавуирование нормы, но делается это обычно под видом ее творческого толкования, применения принципов права, обнаружения фиктивных телеологических пробелов с их заполнением путем применения аналогии закона и за счет иных подобных манипуляций, на которые так богата юридическая методология. В данном случае мы наблюдаем один из многочисленных примеров такого рода.
Более того, Пленум ВС РФ возвращается к данному вопросу и в п. 15 Постановления от 21 декабря 2017 г. № 54, устанавливая в универсальном виде и не делая никаких исключений по субъектному признаку следующее: «Если переход названного требования не может быть признан значительно более обременительным для должника, однако требует от должника дополнительных усилий или затрат, цедент и цессионарий обязаны возместить должнику соответствующие расходы».4.3. Право приостановить исполнение до выплаты возмещения расходов и право на зачет
В п. 15 и 18 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 54 Суд указал на то, что должник вправе приостановить исполнение своего неденежного обязательства до выплаты возмещения дополнительных расходов. Суд ссылается на правила о просрочке кредитора (ст. 406 ГК РФ), воспринимая, видимо, обязанность по авансированию таких дополнительных расходов в качестве своеобразной кредиторской обязанности, возлагаемой как на прежнего, так и на нового кредитора и направленной на обеспечение условий для исполнения должником его обязательства. Впрочем, есть некоторые сомнения в том, что погашение таких расходов представляет собой кредиторскую обязанность, а не обычное денежное обязательство.
Если перешло денежное требование, защита права должника на возмещение дополнительных расходов обеспечивается не за счет права на приостановление исполнения, а посредством зачета: должник, у которого в связи с заменой кредитора возникают дополнительные затраты, просто зачтет свое требование об их возмещении при осуществлении платежа, уменьшив размер уплачиваемой суммы на величину таких затрат. На это прямо указано в п. 18 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г.